Автор

Проза

КНИГА ПЕРВАЯ

ВРЕМЕНА  НЕ  ВЫБИРАЮТ

                                                              От судьбы ведь не уйдёшь,

                                                              Жизнь сначала не начнёшь.

                                                              Время жить не выбирают,

                                                              В нём живут… и умирают.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

РАНДЕВУ  (ВСТРЕЧИ)

                                                                                                                                                             Бывает, встречи ждём напрасно,

                                                                                                                                                             Во всём виня свою судьбу,

                                                                                                                                                             И настроение – ужасно.

                                                                                                                                                             Кто же сорвал нам рандеву?

Глава 1

ПО  ЭТУ  СТОРОНУ БАРЬЕРА

Позади тридцать с небольшим хвостиком лет и двадцать шесть вылазок во Время. Эта – двадцать седьмая, и первая со столь неудачным началом. В прошлый раз жизнь тоже мёдом не казалась, но выкрутиться, пускай с трудом и потерей ценного материала, всё-таки удалось. Сейчас же – хоть в петлю. Ощущение такое, будто всё меня окружающее гроша ломанного не стоит, а сам я человек конченный.

Надо ли говорить, что такой поворот событий ни в коем случае не ожидался и тем более не планировался? Знаю, что не надо. Если б ожидал, не действовал бы столь грубо и прямолинейно, придумал бы что-нибудь похитрее и заковыристее, а так… нашла коса на камень. Пришлось на собственном опыте убедиться, что «человек предполагает, а Бог располагает…» А ведь предчувствие и кое-какие предпосылки грядущих неприятностей были,… были намёки, но… не внял, не послушался внутреннего голоса, понадеялся на опыт и удачу. Зря, выходит, понадеялся. Да что уж теперь говорить и жаловаться, поезд-то ушёл.… Хотя особой вины своей, хоть убей, не вижу и не чувствую. Ну, недооценил противника, позволил выскользнуть, обойти ловушку, подумаешь, не столь уж и велика ошибка, с каждым может случиться. И то, время на подготовку и изучение обстановки мне дали? С нужной информацией познакомили? Оборудованием снабдили? То-то.… Какой же теперь, если разобраться, с меня может быть спрос?

На первый взгляд работа моя незамысловата, проста и, можно сказать, примитивна, но мне нравится. Не всем, правда, такое по плечу, а я ничего – привык и даже получаю удовольствие. Это и не удивительно, жизнь без риска, борьбы, опасностей и перемен не по мне – раздражает и вызывает оскомину. Даже представить себе не могу, как можно сидеть на одном месте, каждое утро бежать на какую-то там службу и жить от зарплаты до зарплаты, считая бессмысленно прожитые годы. Постоянно испытывать неудовлетворённость своим положением и при этом, палец о палец не ударяя, надеяться на фортуну или зигзаги судьбы, которые в корне изменят твоё положение к лучшему. Это не жизнь – прозябание, в конце которого неизбежно приходит понимание, что «пока мы были недовольны нашей жизнью – она кончилась». Уж лучше постоянно висеть на волоске, ощущая все прелести бытия, чем киснуть в какой-нибудь конторе на чиновничьей должности, лебезя перед начальством и сверяя скудные доходы с расходами – как там отпущенный тебе лимит, не превысил ли свои возможности, не вышел ли за пределы допустимого?... Тьфу, да и только!

Свою профессию я получил совсем даже не случайно – стремился к ней настойчиво и целеустремленно. Пришлось даже в своё время  кое с кем побороться и кое-кому разъяснить «кто есть кто». А что? Овчинка выделки стоила! Получить карт-бланш все мечтают, и я не исключение, а под лежачий камень, как известно, вода не течёт. Зато теперь я практически ни от кого не зависящий человек с устойчивым положением и полной свободой передвижения. Сделал дело – гуляй на все четыре стороны, никому ты не нужен до следующего раза, а понадобишься – найдут и позовут. Не знаю, как других, а меня это устраивает.

Неприятные моменты в работе (как без них) случаются, но ничего, терпеть можно. Тем более что они редки и, как правило, непродолжительны. Самое противное и гадкое – безделье в хронокапсуле, которая сама по себе и без твоего участия по заданным координатам перемещается в один из бесконечного числа Реальностей действительный Мир. Поневоле приходится сидеть сиднем и натурально плевать в потолок. Это-то как раз больше всего и нервирует – ничегонеделанье мне противопоказано и я его не выношу, отдавая предпочтение стремительному чередованию ситуаций и динамичности развития событий, а тут... Окружающая обстановка, книги, фильмы, музыка уже через несколько дней начинают вызывать неприятие и жуткое отвращение, а заняться-то больше и нечем. Разве что кроссворды разгадывать, но я их ненавижу – пустое, бессмысленное и бесцельное занятие. От такого времяпрепровождения запросто сдохнуть можно и немудрено, что нападает тоска, да такая, что хоть волком вой. Добра она ни мне, да и никому другому ещё никогда не приносила, а вот сбить рабочий настрой и довести до ручки очень даже может. На собственной шкуре испытано.…

Если б к безделью не примешивалась тревога за благополучный результат перемещения, заставляющая нет-нет, да и поработать с приборами, совсем бы была труба. А тревожиться есть о чём – отработанность методики переброса в другие Реальности и надёжность капсулы только кажущиеся. На самом деле путь не только долог, но и опасен – помимо реальных, есть ещё ложные или отвлеченные Миры и не дай бог в них угодить, пропадёшь, сгинешь зазря, и даже следа не останется. Уж очень они коварны и непредсказуемы. Говорят, что даже Точная навигация в них невозможна, уж если попал, то так и будешь кружить на одном месте, ничего не понимая и от этого психуя. Почему так? Да кто ж его знает, пускай над этим учёные голову ломают, а для меня главное – вовремя сориентироваться и принять соответствующие меры. Проворонишь сбой в настройке аппаратуры или случись другая какая-нибудь неприятность, всё – пиши-пропало. Занесёт в Тмутаракань, и не выберешься. Пока что ещё никому это не удавалось, и никто оттуда не возвращался. По крайней мере, мне такие случаи неизвестны.

До сих пор временные трещины были самой серьёзной, но вполне ожидаемой и предсказуемой опасностью. Сама же работа никаких особых проблем, тем более неразрешимых, никогда не доставляла.

Что от меня требуется? По возможности быстро адаптироваться, изучить внешнюю среду и её обитателей, выявить и определить местопребывание местного носителя пси-энергии, который в плане своих энергетических возможностей априори на порядок ниже. Дальше всё просто, а зачастую (как в прошлый раз) и интересно – носитель локализуется, его энергетический потенциал откачивается (из-за этого термина нас называют «качками») в специальный энергонезависимый термос и, собственно, всё. Можно отправляться в обратный путь – за почестями, премией и заслуженным отдыхом.

До моего предыдущего вояжа так, как предполагала теория, всё и происходило, более того – было принято считать, что больше одного носителя на Реальность не бывает. По крайней мере, практика этот постулат не опровергала. Не знаю почему, но людям параллельных Миров обнаружить пси-энергию крайне сложно. Что поделаешь, не дала им природа такой возможности. К тому же просто обнаружить мало, надо ещё научиться ею управлять и, конечно же, использовать, а это удел одиночек и даётся немногим. К тому же процесс этот сложный и долгий, требует определённых знаний и умений. Откуда им взяться у аборигенов? А мы не дремлем, обнаружили добычу и – «тут как тут»…. «Созреть», тем более оказать серьёзное сопротивление они при всём желании ну никак не успевают.

Так нас учили и соответственно готовили. И вдруг на тебе! Прибываю на место и что вижу? Двое,… да ещё умеющие суммировать поля! С точки зрения наших теоретиков – абсурд, бред сивой кобылы, да и только.… Локализовать не удалось. Пришлось хитрить, изворачиваться, пространственно отделять друг от друга (сложение потенциалов на расстоянии стало невозможным), то есть изрядно повозиться, и… уничтожать по отдельности. А что было делать? Индивидуально-то мы почти равны оказались, что тоже нонсенс. А  в кого они со временем превратились бы? Одному богу известно. Оставлять же в приграничных с Барьером районах продолжающих энергично развиваться соперников очень опасно – последствия, как нам с пелёнок вдалбливается, непредсказуемы. Это и предопределило их судьбу – прямая угроза нашей цивилизации недопустима.

По возвращении пришлось пережить несколько неприятных минут. Таким серьёзным и озабоченным, можно даже сказать злым, мне видеть шефа ещё не приходилось. Оно и понятно, вся теория летела к чёрту, а он – один из прародителей и на сегодняшний день главный координатор. Есть от чего злиться…

Калач я тёртый и в нашем деле, можно сказать, старожил. Большего числа контактов с носителями и количества выкаченной энергии ни у кого из действующих качков, пожалуй, и нет. Опыта взаимоотношений с начальством тоже не занимать, так что в пререкания с шефом я не вступал и не оправдывался. Доложил, как есть (что-то преувеличил, что-то приуменьшил), стремясь поменьше говорить и побольше молчать. Кратко ответил на вопросы, усиленно делая умное лицо – шеф это любит, и изо всех сил старался не попасться на мелких неточностях, по мере возможности, конечно.… Вроде бы пронесло.

Это тогда я думал, что пронесло. На самом же деле.… Впрочем, истинное положение дел я осознал гораздо позже. Тогда же ситуацию не прочувствовал – обыкновенный разнос за неудачу, в первый раз, что ли? У других ситуации и похуже бывали, и ничего – живы-здоровы. Продолжают цвести и пахнуть.

От шефа я вышел не то, чтобы счастливым и радостным, нет. Просто в тот момент ощущения начала конца не было. Грозы-то ничто не предвещало! К тому же мне даже отдохнуть и подумать по-человечески не дали (два дня разве отдых?). Сунули в зубы новое задание и снова выпихнули во Время. Что за обращение с ценным специалистом?

Задание стандартное – внедриться, обнаружить, локализовать, создать условия для откачки энергии или переброса её обладателя в нашу реальность (в случае невозможности «работы» на месте), а там,… не моя забота! Всё, вроде, как обычно, вот только этот высокий уровень пси-градиента,…опять несколько носителей? Жаль, не научились ещё этого определять, намного проще бы было.…Совсем другая подготовка и, соответственно, результат,… Не получилось бы как в прошлый раз,…тьфу-тьфу-тьфу!

Я не противник, но и не сторонник радикальных мер, ликвидационные акции меня никогда не привлекали и я в упор не понимаю тех, кто этим с удовольствием занимается (есть такие, приходилось встречаться). Мне гораздо приятней чётко выполнить поставленную перед тобой задачу без всяких там неожиданностей и жертвоприношений. Что может быть лучше работы не без трудностей и борьбы, но с заранее ожидаемым результатом? Отдыхай потом с чистой совестью, не обременяясь неприятными воспоминаниями…

…Мотаясь по Реальностям, я незаметно для себя самого стал суеверным. Где и когда я подхватил эту заразу? Впервые зависимость от пошлых предрассудков обнаружилась толи в шестой, толи в седьмой ходке. Тогда, в не очень-то и сложной ситуации (с двумя последними не сравнить) мне перед контактом нестерпимо захотелось трижды плюнуть через левое плечо.… С тех пор так и повелось, и суеверия прочно вошли в мою жизнь. Избавиться от этого я уже не могу.

Почти одновременно с суевериями у меня появились сомнения… Сомнения в правильности того, чем мне приходится заниматься. Недаром в школе «качков» нас усиленно предостерегали от раздвоения личности, наступающего при нарушении правил пребывания в чужих Реальностях. Основное из них – никогда, ни при каких обстоятельствах не вникать в суть государственного устройства, существующие там общественные порядки, взаимоотношения и этические нормы. Делай свою работу и не рыпайся, иначе плохо будет. Ежу понятно, что правила эти я нарушил... Теперь пожинаю плоды собственной глупости и легкомыслия.

С другой стороны, я же не чурка бесчувственная, чтобы мимо, не задевая сознания, проплывало то, что само в душу лезет?!... Стали появляться вопросы. А вопросы, как известно, ответов требуют. Ответы же появляются после размышлений и сравнений, а сравнения.… Как не появиться сомнениям?

С тех пор жизнь моя неимоверно усложнилась – мысли-то скрывать приходиться, а в нашем Мире это ой как непросто – все и всё ведь на виду. Тестирования – каждые три месяца. И попробуй только сорваться…

Размышляя, сравнивая, делая выводы, я приучил себя никогда и ни при каких обстоятельствах ни с кем своими мыслями не делиться. Законспирировался намертво и… ощутил относительную свободу. Хотя бы и в мыслях только, но другим и это недоступно.

Поводы для размышлений и мыслей у меня самые разные. Вот взять хотя бы всех нас, то есть качков. Знаю, что таких как я раз-два и обчёлся – всего-то несколько десятков. Но открыто мы общаться не можем. Запрещено! Мне даже имена многих неизвестны – даже это не положено. А встретиться и обменяться информацией, было бы очень интересно и полезно, по крайней мере, для меня. Вот хотя бы этот последний случай. Неужели никто и никогда так не влетал.… Сейчас стыдно даже вспоминать. А могло такое случиться, если б у меня была нужная информация? Если б подобные ситуации обсуждались в узком кругу профессионалов? То-то и оно!...

Впрочем, сетовать на существующие порядки бесполезно – от нас в этом плане ничего не зависит и мнения нашего никто не спрашивает. Вот и приходиться успокаивать себя мыслью, что начальству сверху виднее –  на то оно и начальство,… против него ведь не порёшь. Так нас с детства учили и воспитывали,… а посему тёплых взаимоотношений с кем-либо, а значит и  друзей у меня нет, так,… сослуживцы или просто знакомые. Впрочем, понятия о дружбе и друзьях у нас напрочь отсутствуют, их я, наблюдая за жизнью аборигенов, вынес из других Реальностей. Заинтересовал меня, понимаете ли, тот факт, что для многих из них это практически основа существования, платформа, на которую нагромождено всё остальное, убери её и… рухнуть может цивилизация! В нашем же обществе духовная близость между людьми не принята. Разве что между супругами,… не знаю, не женат и не был. Зачем мне эта морока?...

…Запреты запретами, но хоть и минимально, а мы всё же общаемся. Особенно те, кто вместе учился. Тайком (не дай бог, узнают!), урывками, а чаще всего используя случайные встречи, обмениваемся информацией. Рассказываем сами и слушаем рассказы других. Анализируем и делимся мыслями. Не со всеми делимся, конечно. Только с теми, в ком уверены и знаем, что не продадут, не подставят.

Многого это не даёт, к случайным встречам ведь специально не готовишься, но пищу для размышлений подбрасывает. Особенно в отношении нашего же собственного будущего. Что-то в нём всё очень неопределённо, туманно и… тревожно.

Действительно, куда подевалось старшее поколение «качков»? Неужели, как утверждает руководство, отправилось на заслуженный отдых, то есть на пенсию? Сомнительно что-то.… Какая может быть пенсия в наши-то годы? Последнему из старших, которого я знал и который, как и все прочие, исчез, было едва ли за тридцать. Я сам к этому рубежу уже приближаюсь.… Тоже отправят на пенсию?… Интересно, какую и куда? Боб ещё масла в огонь подливает (без него забот мало, что ли), говорит, что таких как мы, должны  или изолировать, или уничтожать – слишком много повидали и знаем. Для общества, мол, мы вредны и опасны. Верить в такое не хочется, но червячок-то сидит и точит, точит… Бр-р-р.

С другой стороны, почему бы этому не оказаться правдой? Предпосылки-то налицо и такой, я бы сказал безжалостной культуры как наша, мне нигде и никогда встречать не приходилось. Нехорошо, наверное, так говорить и думать о собственном Мире, но у нас – паразитическая форма цивилизации. Все материальные ценности и продукты питания производятся в других, завоёванных и плененных нами Реальностях. Всю тяжёлую работу и там и у тут выполняют их «работники». В результате в нашем Времени планета – цветущий сад без производства, промышленности и сельского хозяйства (цветоводство не в счёт), а население – сплошь государственные служащие. Причём подавляющее большинство – военные, удел которых покорять гордых и строптивых, то есть сеять разрушения и смерть.

Если не ошибаюсь, то в комплексе всё это называется то ли колониализмом, то ли рабовладением, а наши «работники» – подданными или рабами. Но это мои личные умозаключения, рождённые и вынесенные из других Реальностей (я там много чего нахватался). Ими я, упаси господь, ни с кем не делюсь и даже не собираюсь. Молодой, мне ещё пожить хочется! Но, может, я чего-то не знаю, не понимаю и поэтому не прав?

А как я могу что-то знать и понимать, если история как наука у нас считается ненужной, бессмысленной и вредной, запрещена законом и нигде не преподаётся? Прерогатива, так сказать узкого круга лиц, знать которую им положено по должности. Простые же смертные довольствуются общими понятиями типа: «У нас древняя и богатая событиями история. Наш народ прошел сложный и трудный путь познания и развития. Предыдущие поколения проделали всю грязную работу и оставили нам в наследство лучший из Миров. Мы самые умные, развитые и должны достойно нести Знамя Отцов.… И т.д. и т.п.»

Впрочем, цель и связанная с ней историческая миссия от нас не скрываются и вдалбливаются с пелёнок – накопить достаточно пси-энергии, преодолеть Барьер (что это такое и откуда он взялся никто не знает) и овладеть энергетическими запасами той стороны. Только тогда станет возможным переход в совсем иное состояние бытия и развития, а там… такие возможности, такие перспективы!...

Для кого? Для всех, или опять же только для избранных? Если второе, то что ждёт меня и всех остальных, то есть качков? Мы в избранные попадаем? Не ждёт ли и нас забвение или, тем паче, гибель? Очень уж знать хочется…

Но я, кажется, отвлёкся. Начал, как это водится, за здравие, а кончил за упокой. Из какой реальности я эту фразу вытащил? Теперь уж и не вспомнить.… Старею, что ли? Впрочем, к делу это не относится, а про упокой я упомянул без каких-либо задних мыслей или определённых намерений… Может потом, когда-нибудь появятся и мысли, и намерения?

Фарид вёл ничем не обременённую, размеренно-ленивую жизнь. Последние годы в Азиатском секторе наблюдения выдались тихими и спокойными. Чрезвычайные ситуации случались нечасто, поэтому начальство и ревизоры не докучали. А что проверять-то? Начальник сектора на хорошем счету, финансы, как и положено, в порядке, а персонал верен и надёжен – не первый год работает. Отчёты регулярно отсылаются и получают одобрение.

Как тут не облениться и не потерять бдительность? Вся обстановка к этому располагает.

Всё бы ничего, подумаешь, не придал значения настойчивым сообщениям наблюдателей (влюблённые часов не замечают) о необычайно высоких колебаниях уровня пси-градиента, проворонил момент фиксации фонового значения, упустил время и не поставил  руководство вовремя в известность. В принципе ничего страшного, такое и раньше бывало и ничего, обходилось без особых последствий… Может, пронесёт? Пожурят и «отпустят»? Ну, в крайнем случае – объявят выговор и лишат премиальных?…

Нет, не всё так просто на этот раз. Фоновое значение-то… о-го-го! Как бы не потерять и место, и должность. Тогда карьере конец. А жаль, перспективы-то открывались великолепные. Годика через два – очередное повышение и перевод в Главное Управление, а оттуда и до Департамента рукой подать… Что, обо всём этом забыть?

Соблазну придумать что-то правдоподобное и скрыть промах, ну, хотя бы изменить время обнаружения пси-колебаний, Фарид не поддался. Если подлог обнаружиться – пропала не только карьера, но и, возможно, сама жизнь. Такие нарушения считались серьёзным преступлением. Наказание было неотвратимым и жестоким.

Испытывая страх и душевные муки, начальник сектора составил донесение по всем правилам. Ничего не изменил и не исказил, но и внимания на собственной ошибке не акцентировал. Отправил и стал ждать решения своей судьбы.

Начальнику Главного Управления наблюдения Времени

В соответствии с циркулярной инструкцией № 215/2017 сообщаю, что 12.08.1778г. в 06.13.22 в секторе А-28356 зарегистрированы колебания величины уровня  пси-градиента, продолжавшиеся 3 минуты 26 секунд.

В 06.16.48 зафиксирован резкий выброс энергии, в результате которого уровень пси-градиента скачкообразно превысил его критическое значение на 116 единиц. В течение 14 секунд уровень пси-градиента  сохранял постоянно высокое значение.

 В 06.17.02 зарегистрировано медленное снижение уровня  пси-градиента, продолжавшееся 1 минуту 18 секунд. Установившись на значении ниже критического на 53 единицы, снижение прекратилось. В настоящий момент установившийся уровень пси-градиента в секторе А-28356 неизменен и выше первоначального (фонового) на 98 единиц. Ведётся интенсивный поиск Реальности с повышенным фоном.

Начальник  секторального пункта

                                   наблюдения района А-28000/29000

Страхи Фарида оказались напрасными. Чиновник управления, курировавший его сектор и получивший сообщение, имел доступ к статистическим данным и сразу осознал важность полученной информации. Цифры говорили сами за себя. Такого градиента в чужом, неизвестном и совсем неисследованном секторе не было не только в его практике, но и за всю историю проведения наблюдений, а это, ни много, ни мало, почти два тысячелетия. Поэтому, не обратив внимания на задержку передачи данных, чиновник, минуя своего непосредственного руководителя, что обычно не практиковалось и допускалось только в самых крайних случаях (именно такой случай, по его мнению, и имел место), немедленно связался с начальником Главного Управления.

В отличие от подчинённого, шеф, несмотря на значительность события, причиной опоздания поинтересовался, и тому, сетуя на свою опрометчивость, ничего не оставалось, как принять удар на себя. Впрочем, его объяснение, что задержка с передачей столь важной информации вполне оправдана, поскольку потребовалось время на перепроверку данных, проведение повторных измерений и дополнительный анализ, выглядело вполне правдоподобно и было принято благосклонно.

Начальнику Департамента Времени

(срочно, сверхсекретно)

В соответствии с инструкцией № 003/2017 сообщаю, что 12.08.1778г. в секторе А-28356 зафиксировано нарушение временного равновесия, что проявилось в скачкообразном увеличении уровня пси-градиента выше установленного инструкцией критического значения.

В настоящее время уровень пси-градиента установился ниже критического, но выше фонового значения на 98 единиц и остаётся неизменным.

Начальник Главного Управления наблюдения Времени

Лаконичность сообщения, переданного в святая-святых управления Временем, была обычным явлением и объяснялась пониманием разницы между просто наблюдением и собственно управлением. Все судьбоносные решения принимались именно там, наблюдателям же отводилась роль обычных статистов.

Департамент долго ждать себя не заставил. Реакция была мгновенной, и получившее толчок колесо событий стало стремительно раскручиваться. Остановить его уже было невозможно, да никто и не попытался бы этого сделать. За столетия порядок и схема действий были отработаны до тонкости. В тот момент предположение, что что-то может быть сделано не так, выглядело бы абсурдно.

Распоряжение Департамента Времени № 038/778

Начальнику Главного Управления наблюдения Времени

            Незамедлительно выделить необходимое количество особо надёжных наблюдателей высшей квалификации и установить индивидуальное постоянное наблюдение за сектором А-28356.

Задача: в кратчайшие сроки установить временные координаты Реальности с нарушенным равновесием. Координацию действий и общее управление после определения координат будет осуществлять мой полномочный представитель, на которого возлагается вся ответственность. Его личность и полномочия – в сопроводительных документах.

Начальник Департамента Времени

За всю историю Директории такой высокий градиент фиксировался только один раз. Давно это было. Очень давно! И Верховный, он же номинально начальник Департамента, испытывал радостное волнение и подъём – такая значительная прибавка к запасам пси-энергии открывала ему немыслимые до сих пор возможности. Это же надо, какая на его долю выпала удача, его предшественники могли об этом только мечтать!

Ближайшее будущее рисовалось в радужных красках, а перспективы великолепными. Однако расхолаживаться не стоило. Вторжение и захват такой Реальности дело непростое и ответственное. Требует знания обстановки, а значит тщательной подготовки. Недооценка соперника дорого стоит! В прошлый раз Директория не то чтобы проиграла сражение, нет, просто не выиграла. И всё из-за неполноты информации. Били точно, сильно, но основных мест поражения не знали. В принципе получилась ничья, но в целом полная неудача. Противник-то отбился, выстоял, остался целым и невредимым. До сих пор неуязвим и полон сил. Живёт и здравствует за своим Барьером! Вечная головная боль такое положение.

Верховный извлёк материалы всех крупномасштабных операций. В первую очередь его интересовала та самая значительная кампания, сулившая хорошую добычу, но закончившаяся крахом. Сравнил показатели. Так и есть! Полная идентичность! Что ж, на его долю выпало серьёзное испытание и он постарается не ударить в грязь лицом. Главное – не повторить ошибок предков, пренебрегших разведкой и позволивших втянуть себя в длительное противостояние. На этот раз удар должен быть неожиданным, точным, мощным и результативным. Основа же – абсолютное знание сил и возможностей противника, а для этого нужен хороший и надёжный шпион-диверсант.

Сначала бегло, а затем внимательно изучил личные дела десяти самых лучших и опытных качков. Все хороши и одинаково надёжны. Трудно кого-то из них на верную смерть посылать. Подготовка-то хорошего качка дело непростое, длительное и стоит недёшево! Сомнений, что разведчик не вернется, не было, не в бирюльки же его играть посылают. Но всё это было беллетристикой, а что в наличии?

У первого номера в последнее время что-то не в порядке с тестами. Какие-то не очень понятные, трудно поддающиеся анализу результаты. Аналитики даже знак вопроса поставили. Да и потенциал его уже практически израсходован (для «качков» возраст в тридцать-тридцать пять лет – предел, дальше эффективность работы резко снижается, наступает спад и поручать ответственные задания становится опасно)… Жалко будет списывать. Всё-таки первый – лучший!... Был.

Откинувшись в кресле Верховный прикрыл глаза и задумался. Он был очень стар, а потому опытен и коварен. Поиски смысла жизни его не заботили, людские судьбы – тоже. В данный момент его волновала только проблема правильного выбора.

Кого же послать? Второго? Третьего? У каждого свои достоинства и недостатки. Чего-то больше, чего-то меньше. Дисциплина хромает. Не то чтобы очень, но всё равно неприятно. Остальные, с четвёртого по десятый – не лучше. Хотя особых претензий ни к кому, конечно же, нет, но срывы нет-нет у всех случаются.

Мысли непроизвольно переключились на собственное прошлое. Вспомнились им самим проведённые операции (не сразу же он стал первым лицом Директории! Тоже с «качка» начинал). Не было ему равных.… Все самые ответственные дела поручались только ему! И он этим гордился…. Славное было время.

Сама собой напрашивалась аналогия с нынешней ситуацией. Уж очень похож нынешний первый на него самого – молодого, сильного, гордого! Вот только сомнений в отношении себя он никогда у тогдашнего руководства не вызывал. Преодолев критический возраст, в отличие от других качков быстро и успешно зашагал по служебной лестнице, понимая, что власть и деньги настолько коварные штуки, что приходят обычно неизвестно откуда, но никогда неизвестно, придут ли вообще. Пришлось и подраться и покусаться,… но что поделаешь, такова жизнь…

 …Получается,… всё-таки первый! Хорошо работает, ничего не скажешь. Даже в последнем, в принципе проваленном задании (не по его вине, кстати, но он этого не знает), действовал чётко и грамотно, быстро сориентировался и уничтожил опасных соперников. Достоинств хоть отбавляй. Недостатки… практически отсутствуют. Легко входит в любую среду, реакция отменная, находчивость на грани фантастики. Да и энергетически индивидуально очень силён! Так в чём же дело? Смущают результаты последних тестирований? Ну и что из того? Потерять-то не страшно! Всё равно скоро списывать.… А вот в качестве разведчика использовать можно и даже, пожалуй, необходимо. Опыта более чем достаточно, вершина карьеры все-таки.… А в тонкости операции посвящать его совсем не обязательно, и, от греха подальше, задание надо поручить самое обычное. Зачем ему знать, что на самом деле это будет разведка боем? Что выжить, тем более вернуться шансов практически нет? Лишь бы успел передать так нужную информацию!... Пожалуй, на его-то кандидатуре и надо остановиться.

Решение было принято, сомнения оставались. Но в каком важном и сложном деле можно обойтись совсем без сомнений и колебаний? Разум на то и дан, чтобы из множества вариантов выбрать наилучший и победить неизбежные сомнения.

Распоряжение Главного Управления наблюдения

Времени № 102/31578

Начальнику  секторального пункта

наблюдения района А-28000/29000

            Прибывшим наблюдателям Главного Управления для определения координат Реальности с нарушенным временным равновесием обеспечить наилучшие условия для круглосуточной работы в секторе А-28356

            В деятельность наблюдателей не вмешиваться. Вся ответственность за сектор А-28356 возлагается на старшего наблюдателя из прибывших. По обнаружению Реальности – на полномочного представителя Начальника Департамента Времени.

Начальник Главного Управления наблюдения Времени

Промаха начальника сектора или не заметили, или не придали значения и Фарид, получив депешу, вздохнул с облегчением. Неужели пронесло?

Чувство вины заставило отнестись к исполнению приказа тщательно и даже с рвением. Наблюдателям Главного управления был обеспечен радушный приём и максимально возможные условия для работы и отдыха. Распоряжение выполнялось вплоть до последней запятой, и до прибытия представителя Верховного Фарид не знал ни минуты покоя. Опасаясь возможных ошибок и боясь неизвестно чего, он даже поселился у себя в кабинете, чтобы всегда быть рядом, под рукой. Вдруг подчинённые оплошают или, что ещё хуже, аппаратура подведёт?

Груз ответственности снял здоровенный лохматый мужик, прибывший из Столицы и взявший бразды правления в свои руки.

Совсем же легко стало после его перемещения в наконец-то найденную Реальность, отбытия чужих наблюдателей и передачи управления в Центр. Всё! Дело сделано! Теперь начальству не до него. Можно расслабиться и отдохнуть …

Глава 2

ДВОЙНОЙ  ЦЕЙТНОТ

Не обращая внимания на жару, обычную в августе для Южной Столицы, Андрей Шахов быстро шёл, почти бежал по раскаленному асфальту к станции метро. Порядок в институте соблюдался строгий и опоздания на работу, даже по уважительным причинам не приветствовались. Сейчас же, когда на носу окончание темы можно было запросто схлопотать выговор и даже строгача.

Цейтнот начался с обыкновенного письма, полученного в канцелярии института перед самым обедом. Впрочем, к разряду обыкновенных его можно отнести чисто условно, поскольку получение личного почтового послания на адрес номерного института событие весьма неординарное (нарушение сотрудником секретности налицо). Андрею предписывалось прибыть в указанное место не позднее.… Сразу возник дефицит времени. Путь оказался не близким и, чтобы успеть пришлось взять такси.

Это было ошибкой. Представьте себе езду через центр города в предобеденное время, которое ничем не лучше обычного и всеми проклинаемого часа пик. Долгие остановки на светофорах, пробки по неизвестным причинам, прочие напасти. Приятного мало. Одно хорошо – времени вполне достаточно, чтобы подготовить красочные эпитеты, которыми он наградит Влада. И есть за что!

Проблем у Андрея и своих выше крыши – чужих как бы и не надо. Последние дни – кошмар наяву. Накануне получения окончательного результата были сделаны неожиданные выводы, которые существенно меняли общую картину исследований, и план работ полетел к чёрту. Завершение многомесячного труда откладывалось на неопределённый срок, поэтому работали по жёсткому графику, без выходных. Большинство сотрудников были переведены на казарменное положение, ели и спали тут же в институте. Сегодня – решающий день, можно сказать судьбоносный. Ожидаемый положительный результат желаем и долгожданен.

Шахов, как ведущий инженер и начальник отдела, собирал и систематизировал промежуточные результаты. Готовил предварительные данные и сдавал их руководителю темы на окончательную обработку. Понятно, что основная нагрузка ложилась на его плечи и ошибаться было нельзя. Приходилось всё тщательно по несколько раз перепроверять, что требовало немалого времени, которого и так не хватало, поэтому ночевал тут же в кабинете – на  гостевом диванчике.…

Вот в этот-то момент объявился и потребовал встречи Влад. Мыслей по этому поводу, само собой, появилась масса.

 «Ну что за срочность, в самом деле? Неужели нельзя подождать до завтра или хотя бы до вечера? Ведь знает же, негодяй, что в лаборатории у меня аврал и свободного времени просто нет, – распалял себя Шахов, наблюдая за светофором на очередном перекрёстке. – Я для него что, бездельник, у которого времени вагон и маленькая тележка? Несусь, как дурень! Недаром Эйнштейн говорил: «Есть две бесконечности – вселенная и глупость. Впрочем, я не уверен на счёт вселенной».

Ничего путного он от встречи не ждал. Влад всегда отличался эмоциональной эксцентричностью, особенно в последние годы. Благодаря своему характеру, частенько оказывался в сомнительных ситуациях, выкручивался из них и попадал снова. К этому все привыкли. Очевидно, и на этот раз влез в очередную неприятную историю, а выпутаться в одиночку не по силам, вот и подтягивает тыловой резерв в лице Андрея.

Мысль наплевать и не ехать была, но, учитывая сложившиеся между ними отношения, после недолгих размышлений была отвергнута. К тому же выводы по недавнему совместному эксперименту, о которых Влад ещё ничего не знал, были столь неожиданны, что отказ от встречи становился нежелательным для самого Андрея – поделиться впечатлениями и сравнить ощущения, невзирая на катастрофическую нехватку времени, хотелось нестерпимо. Уж очень заманчивые на будущее вырисовывались перспективы,  такого можно наворотить!…

Полученное письмо волновало. В смысле не столько его содержание, сколько сам факт получения. Что за архаичный способ передачи информации? Шахов уж и не помнил, когда в последний раз получал письма, тем более от Влада. Что это за манера общения в двадцать первом веке? Марина, передавая конверт, просто лопалась от избытка чувств и любопытства, похоже, что в первый раз такое чудо видела.

Содержание тоже не нравилось. Влад на многое способен, но так бесцеремонно потребовать рандеву! Не пригласить, не назначить,  как обычно, а именно потребовать – это уж чересчур. Не смягчала положения даже мысль о срочной необходимости встречи в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.

Андрея захлестнула волна раздражения, которая заставила спуститься в глубины памяти и вытащить на свет ещё пару-тройку полузабытых, но обидных для него фактов, которые неплохо бы предъявить при встрече и посмотреть на реакцию обидчика. Шахов заранее злорадствовал, представляя Влада виновато извиняющимся и даже заискивающим.

Это увлекательное занятие пришлось прервать. Андрей вдруг открыл, что эмоции мешают здраво оценить ситуацию, в которой много непонятного и даже тревожного. Неожиданная мысль подействовала как холодный душ, показалась стоящей и требующей обкатки. Застрявшее в очередной пробке такси невольно этому поспособствовало – есть время всё разложить по полочкам и постараться понять, что так круто изменило настроение.

Неужели всё дело в письме? Совершенно необъяснимым явлением его никак не назовёшь. Что ещё?… Оказалось, что необъяснимого не так уж и мало.

Во-первых, уезжать туда, откуда кроме как письмом о себе не сообщишь, где нет никаких современных средств связи, Влад не собирался, иначе обязательно предупредил бы. Так предусмотрено установленными между ними по взаимному согласию правилами. Эти правила сформировались давно, прошли проверку временем и никогда не нарушались.

Вывод – Влад в городе или рядом. Мог бы и позвонить, чертяка!… Уже готовое сформироваться умозаключение необъяснимого игнорирования Сикорским телефонной связи натолкнулось на здравую мысль о невозможности оной по причине её полного отсутствия – Андрей вспомнил, что сам заблокировал, снял и сунул в ящик стола свой браслет во избежание создаваемых телефонными разговорами помех, мешающих нормальной работе.

В лаборатории телефоны тоже не работают – отключены по распоряжению шефа. Стал понятен смысл отправки Владом письма. Значит, не всё так плохо, как показалось,… но всё же.

Попросил у водителя мобильник и набрал номер. Как это раньше не догадался? Вместо Влада услышал запись автоответчика…. Чего это Сикорский-то вдруг отключился, с какой такой стати? Странно! Сам, по своей воле, он никогда бы этого не сделал, как и разряда батарейки, даже если допустить возможность такого абсурда, не допустил бы. Это не в его стиле.

Вот и появилось во-вторых,… то есть факт, не имеющий объяснения. Впрочем, контраргументы найти не трудно – мало ли с техникой неприятностей происходит? Выходит и этот пункт можно не принимать во внимание.

На всякий случай позвонил Владу домой, хотя была полная  уверенность, что это ничего не даст. Как и ожидалось, результат был тем же – запись автоответчика. Не подвела интуиция…

Что там в-третьих? Ах да,… нет ни одного разумного объяснения выбора места встречи –  на окраине города, в неизвестном придорожном ресторанчике. Может они там и бывали когда-то, но Шахов этого не помнил. Почему нельзя, если уж встреча так необходима, увидеться в своём, почти родном баре неподалеку, где они вот уже несколько лет частенько встречались, ели, пили, спорили и убивали каждый своё: Андрей время обеденного (иногда и рабочего) перерыва, а Влад – меланхолию, которой был подвержен по причине неприятия существующих в мироздании порядков.

Это соображение показалось Андрею весомым. Сколько раз в подобных случаях Влад звонил и назначал встречу именно в «Аргусе». Их это устраивало, и обоим было удобно. Почему же на этот раз «у чёрта на куличках?».

В-четвёртых, содержание, а в большей степени лаконизм записки, обнаруженной  в конверте, не оставляли сомнений, что имеет место быть чрезвычайная ситуация. Влад в любых условиях предпочитал обстоятельность и деловитость, сдержанностью не страдал, в разговоре за словом в карман не лез, а тут всего пара строк без каких-либо объяснений.… Не похоже это на него, а после полученных вместе результатов – тем более.

Этот пункт вызывал наименьшее беспокойство. Его можно было смело списать на повышенный эмоциональный настрой, в котором Андрей оказался, ощутив смену настроения. Действительно, что из того, что Владом вдруг завладел дух немногословности? Говорят же: «Краткость – сестра таланта».

Желание продолжать «разбор полётов» вдруг пропало. Итак ясно, что в конце останется лишь один вопрос: «Что и, главное, почему происходит»? А ответов всё равно  самому не найти. Придётся подождать встречи.

Такси, наконец, тронулось. В окно ворвался горячий, но всё равно освежающий ветер. Дышать стало легче, а на душе спокойней. Угораздило же его сесть в машину без кондиционера! Парься теперь.… В следующий раз надо будет обязательно интересоваться этим моментом…

Появилась здравая мысль о бессмысленности попыток объяснить необъяснимое. Не в первый раз и не в последний у Влада появилась потребность пообщаться накоротке. А всё остальное, скорее всего, окажется пустым звуком. Тогда зачем паниковать?

Навалившаяся было тревога, мимолетно скользнув и не задев глубин разума, осталась где-то позади. Андрей облегчённо вздохнул – справа от дороги среди деревьев показался красный шатёр ресторана и такси остановилось. Шахов расплатился и вышел…

…Встреча не состоялась. Вины Шахова в этом не было. В полдень, как и было предписано, он уже сидел за столиком обычного придорожного ресторана. Сделал заказ и вертел головой, ожидая появления Влада. Нервничал, поглядывая на часы, и жаждал объяснений, понимая бессмысленность гадания на кофейной гуще. Происходящее пока что не столько тревожило, сколько щекотало нервы.

Через полчаса заказанная отбивная котлета с картошкой была съедена, две чашки совсем даже неплохого кофе выпиты, очень вкусная после обеда сигарета выкурена. Пришло осознание тщетности ожидания. Обеденный перерыв не резиновый, надо возвращаться.

Чтобы потянуть время, попытался вспомнить хотя бы один случай, когда Влад заставил напрасно ждать.… В голову ничего не приходило. Прошёл к стойке бара, спросил разрешения и ещё раз позвонил, но, как и раньше, мелодичный женский голос сообщил о невозможности соединения.

Андрей вернулся к столику, подозвал официантку и расплатился. Ещё раз окинул взглядом летнюю площадку ресторана, на которой под общим шатром стояло десятка два столиков. Немногочисленные посетители и обслуживающий персонал не обращали на него никакого внимания. Бармен, как и положено, скучал, лениво разглядывая посетителей. Три официантки, одна совсем молоденькая, оживленно что-то обсуждали. Те, что постарше, не выпускали из поля зрения посетителей и широкие ступени перед входом – чувствовался профессионализм. Две пожилые дамы поглощали мороженое и тихо беседовали о чём-то своём. За дальним столиком дальнобойщики споро расправлялись с громадными палками шашлыка, что не мешало им, как это принято у всех водителей, делиться дорожными байками. Два подвыпивших бизнесмена горько, как это у них водится, сетовали на свою судьбу, принуждающую работать по двадцать четыре часа в сутки. Андрей непроизвольно фыркнул, представив себе этих бедолаг в траншее с лопатами.

Оказавшись на солнце, с сожалением вспомнил о забытых в кабинете тёмных очках. Глаза слепило, полуденный зной и безветрие обещали превратить обратную дорогу в настоящую пытку. Не самое благоприятное время для прогулок. Прохлада рабочего кабинета казалась сейчас чем-то далёким и нереальным.

Пить пока не хотелось, но это не надолго. При такой жаре всегда хочется находиться недалеко от воды или хотя бы рядом с автоматом газировки, но здесь только покидаемый оазис ресторана за спиной, а кругом – степь с выгоревшей травой, да чахлые деревца вдоль дороги. Андрей вздохнул и спустился по ступенькам.

На стоянке стояло несколько автомобилей. Проходя мимо одного из них, Шахов ощутил исходивший от него жар и запах нагретого металла. Внутри кто-то сидел, но из-за плотной тонировки стёкол разглядеть что-либо было невозможно, да  и не нужно. Только вскользь мелькнула мысль об абсурдности добровольного заточения в раскаленной  железной коробке. О возможности наличия кондиционера даже не подумалось.

На краю площадки стояли, тесно прижавшись друг к другу, грузовики дальнобойщиков. «Обед перед дальней дорогой?» – пришла совсем не нужная сейчас мысль. Андрей пересёк шоссе и занял позицию на обочине, готовясь покинуть не очень уютное место.

Загородная трасса было пустынной, пахло асфальтом и полынью. Снова ехать в такси не хотелось, да и где его здесь поймаешь? Ничего не оставалось, как добираться до ближайшей станции метро, времени пока хватало.

Автобуса долго не было и появилась угроза опоздания на работу, а вместе с ней раздражение.

Несостоявшееся свидание, бессмысленность ожидания, забытые очки, появившаяся во рту горечь от выпитого кофе и выкуренной сигареты, жара и отсутствие транспорта окончательно испортили настроение. Андрей чертыхнулся и остановил очень кстати появившуюся попутку.

До метро доехать не удалось. Не совпал маршрут, а на уговоры и предложенные деньги водитель не поддался. Тоже опаздывал. Ступив на тротуар окраинной улицы, Шахов вдруг почувствовал, как простое, лёгкое беспокойство превращается в нешуточную тревогу.

В последние дни такое состояние с ощущением предопределённости предстоящих событий стало уже привычным. Это не было предчувствием чего-либо расплывчатого и отвлеченного, когда люди потом восклицают «Я же говорил! Я же чувствовал, что так оно и будет!»

Новое ощущение, появляясь ниоткуда,  в каждом конкретном случае точно указывало нужное направление действий, и Шахов, «отдаваясь воле волн», ни разу не прогадал. Так случилось при завершении темы, когда Андрей предотвратил срыв всей программы исследований, указав на неточности в некоторых конечных выводах и потребовав получения дополнительных данных. Из-за этого-то и возник цейтнот, поскольку времени на новые замеры уже не оставалось.

Народ, недовольный задержкой и увеличением нагрузки, сначала поворчал, но, разобравшись, воздал должное прозорливости своего руководителя. Только что «ура» не кричали.

По этой же причине Шахов, ни минуты не сомневаясь и даже не поставив в известность руководство, очертя голову отправился на встречу с Сикорским. В других обстоятельствах он бы вряд ли на такое решился – могли ведь воспринять как предательство или дезертирство…

Чем-то абсолютно новым и из ряда вон выходящим проявляющаяся проницательность, получившая название «Чутьё охотничьей собаки», не являлась. Андрей и раньше славился умением попадать в десятку там, где другие неизменно мазали. В то же время он отдавал себе отчёт, что процент попаданий по сравнению со временами «до того», вырос неимоверно, а главное, изменились предшествующие этому внутренние ощущения.

Если раньше принятие решения сопровождалось долгими взвешиваниями всех за и против, неизменными сомнениями  и колебаниями, то теперь им просто не было места. Связь новоприобретённых способностей Андрея с проводимыми с Владом опытами в области психики человека, особенно с последним экспериментом, была налицо, и Шахов это понимал…

…Первые же шаги по тротуару совпали с появлением знакомого ощущения,… тревоги и… опасности. Но на этот раз привычной чёткой определённости не было, и Андрей этому обстоятельству даже удивился.

Вот так, сразу, слетела с него вызванная жарой и бессмысленным ожиданием туманная дымка, обвивавшая сознание. Пришло понимание остроты ситуации, а вместе с ним  и желание действовать, прояснить обстановку. Только сейчас появилась мысль, что случилось что-то явно неестественное и неординарное.

Андрей, не убавляя шаг, внутренне сконцентрировался и попытался разобраться в своих ощущениях. Труда это не составило, но с такими сложными чувствами дело иметь ещё не приходилось, сбивала с толку двоякая направленность грозящей опасности. С одной стороны Влад, а с другой,… он сам! И самое неожиданное, что угроза личной безопасности где-то здесь, совсем рядом.…

Сейчас, как тогда в Ираке, в пору своего армейского прошлого, тишина взорвётся разрывом гранат и грохотом пулемётов, засвистят пули и надо будет плюхнуться в придорожную пыль, ползти к способному прикрыть от разящего огня укрытию, замеченному в момент падения…

Воспоминание было настолько ярким, что Шахов завертел головой, пытаясь определить источник угрозы и ища подходящую яму или, на худой конец, канаву.

Ничего опасного не обнаружил, и ничего не случилось. Нападения не последовало. Шахов опомнился и перестал озираться. Внезапно возникшее ощущение близкой опасности так же быстро, как и появилось, исчезло. Осталась тревога за Влада. Где он, почему не появился? Чего ждать дальше? Переключив сознание и уняв охватившее было его смятение, озабоченный собственными проблемами, Шахов не заметил, что за спиной, впритык к тротуару, остановилось давешнее затонированное авто с ресторанной стоянки и высадило пассажира, который, не скрываясь, двинулся за Андреем…

На преднамеренную шутку это было совсем не похоже. За Владом, конечно, наблюдалось обожание внешних эффектов и прочих штучек. Пустить пыль в глаза, создать туманную завесу таинственности и загадочности – его конёк. Но не до такой же степени!

 «Не мог Влад так необычно обставить предстоящую встречу и не явиться», – понял Андрей. Удивился, что не сразу осознал столь простую истину, которая требовала пристального внимания и решительных поступков. Каких? В том то и дело, что ничего стоящего в голову не приходило.

«Пуститься на поиски, объявить розыск? Смех, да и только. Обзвонить друзей и знакомых? Можно. И что я им скажу? Дураком-то выглядеть не хочется, а подумать могут».

Андрей попытался взять себя в  руки и рассуждать здраво: «Что, собственно произошло? Ну, с письмом этим не всё ясно, телефон не работает, загнал меня черт-де куда.… Всё! Тогда о чём вообще речь?».

Если и стало поспокойней, то не намного. Пришлось искать компромисс: «Ладно, сейчас – в институт, закончить работу всё-таки надо, а разбираться, принимать решения и действовать буду потом. Да и Влад, может, сам объявится, – убаюкивал себя Андрей, глядя на часы и ускоряя шаг. – Десять минут осталось, а до работы две остановки на метро, до которого ещё добраться надо».

… «Успею, должен успеть…, – в такт с шагами билась успокаивающая мысль. –  Иваныч голову снимет…Мужик строгий, правильный, но не вредный. Может, и не скажет ничего, а все равно будет стыдно. Ну, Владик! Погоди!»

Пал Иваныч был заведующим сектором и научным руководителем Андрея. В кулуарах института поговаривали, что как начальник отдела Шахов себя давно перерос, способен на большее и руководство только и ждёт момента, когда старик выйдёт на пенсию. Андрей этим разговорам значения не придавал. Положение его вполне устраивало, и он искренне считал предполагаемый уход Иваныча преждевременным и даже вредным. Тем более что Пал Иваныч был давним соседом и другом отца, много сделал для становления Шахова как учёного, во всём ему помогал и относился к нему по-отечески. Андрей уважал и ценил пожилого наставника.

…Вблизи станции поток потенциальных пассажиров значительно увеличился, причем основная масса двигалась преимущественно навстречу, что можно было легко объяснить прибытием очередного поезда.

Лавируя и стараясь не снижать скорости, Андрей по крутой дуге обогнул группу смешливых девушек и боковым зрением выхватил из толпы направленный на него взгляд стандартно лохматого для бородачей верзилы в необычного покроя камуфляже (в такую-то жару?). Короткий, длившийся всего лишь мгновение зрительный контакт оставил ощущение холода и тоски, на душе стало как-то неуютно и гадко. От человека с такими глазами в других обстоятельствах ничего хорошего ждать не приходилось.

Связать с этим типом свою неудачную поездку и появление неожиданных острых ощущений Шахов не догадался, да и времени на это просто не было. Миновав последние два десятка метров до станции метро, турникет и площадку перрона, почти не потеряв времени на ожидание, сел в электричку и расслабился. Времени в обрез, но уже не страшно, главное сделано – колёса стучат, вагон катится.

Покачиваясь в такт с поездом, попытался снова критически осмыслить ситуацию. И опять появилось чувство досады, будто чего-то он не понял, что-то с чем-то не связал, или просто  упустил, и это «что-то» явно находится за пределами его понимания. Но решение было уже принято и Шахов, прогнав вновь заявившую о себе тревогу, немедленных действий предпринимать не стал…

Добравшись до института, привычно взлетел на третий этаж, быстро справился с капризным кодовым замком, кое электронное чудо было встроено в дверь лабораторного крыла, и, ни с кем не встретившись и никого не потревожив, тихо проскользнул в свой кабинет. Мирно шуршал кондиционер, прохладный воздух сразу взбодрил разгорячённое тело и немного успокоил растревоженную душу.

За стенкой у Иваныча было тихо, только изредка щёлкал компьютер, переваривая заложенную информацию. Шахов окончательно успокоился. Видимо Иваныч, погрузившись в работу, и наверняка забыв об обеде, опоздания ключевого сотрудника не заметил. В противном случае уже раздался бы стук в перегородку, вызывающий нарушителя трудовой дисциплины «на ковер».

Почти избавившись от неприятных ассоциаций, Андрей устроился в кресле поудобней, запросил последние данные, полученные за время его отсутствия и, погрузившись в работу, отключился.

Ваше мнение