Странный Конкурс

Примечание: поскольку «оригинальность приветствуется», то мой сценарий представляет собой зарисовки «из жизни ролевиков»

Под первые звуки вступления мы видим быстро едущий через лес поезд, камера находится сверху над ним, слева заходит солнце.

Вместе с первыми словами первого куплета мы переносимся внутрь этого самого поезда…

Налей ещё вина, мой венценосный брат…

Крупным планом показывается стакан в традиционном для наших поездов подстаканнике, в который наливают горячий чай. Потом общий план всего купе: каждый занят каким-то делом. Кто-то, может быть, производит эльфийские уши, кто-то оценивающе рассматривает свой меч, все шутят, улыбаются, переговариваются; где-то в уголке, с ногами взобравшись на полку, сидит и сама Хелависа и настраивает гитару.

Один глоток – и нам пора умчаться вихрем по дороге сна.

Какая-то девушка подносит стакан чая к губам, обжигается, дует, смеётся.

В этом момент Хелависа начинает петь:

По дороге сна… Пришпорь коня,

Здесь трава сверкнула сталью…

Далее место действия в кадре меняется. И неплохо было бы показать, как люди работают в кузнице, причём вполне возможно, чтобы съёмка в этом месте была любительской. И тогда под слова:

Кровью алый след на конце клинка…

Крупным планом можно показать раскалённый кусок железа на наковальне, по которому ударяют молотом. А потом кузнец показывает в камеру что-нибудь недавно выкованное, желательно, какой-нибудь клинок, поворачивает его разными сторонами, возможно, о чём-то переговаривается с оператором, хотя речи его, разумеется, не слышно. Всё это происходит под слова:

Это для тебя и для меня –

Два клинка для тех, что стали

Призраками ветра на века…

Далее – снова вагон. В уже знакомое нам купе, где поёт Хелависа, заглядывает некто, судя по всему, из соседнего, с кружкой чая в руках. Заприметив девушку, сжимающую в ладонях стакан, он подходит к ней и шутливо чокается кружками:

Так выпьем же ещё, есть время до утра,

А впереди дорога так длинна…

Молодой человек что-то весело рассказывает, размахивая свободной рукой, потом садится на полку рядом с Хелависой, которая в этот момент поёт:

Ты мой бессмертный брат, а я тебе сестра…

Молодой человек слушает с нескрываемым любопытством, в кадре: он, поющая Хелависа и окно у неё за спиной, в котором видно, что солнце уже село:

И ветер свеж, и ночь темна, и нами выбран путь – дорога сна…

Затем уже видно одно только окно, мимо него быстро проносятся деревья, а потом место действия в кадре снова плавно меняется, и всё происходит как будто бы в том самом лесу, который мы только что видели за окном, только днём. И происходит не что иное, как ролевая игра, и опять-таки неплохо было б, если бы это была любительская съёмка (наверняка же есть у народа записи с ролевых игр, из которых можно было бы нарезать подходящих кадров).

Здесь можно показать людей в прикидах:

Лёг плащом туман на плечи…

…в плащах…

Стал короной иней на челе…

…в венцах…

Стали мы с тобою легче,

Чем перо у сокола в крыле…

…ну, например, опять чей-то развевающийся плащ или подол длинного платья

Главное – чтобы было понятно, что это игра, чтобы происходило какое-то соответствующее действие, например, если это возможно, то, конечно, неплохо было бы показать людей, скачущих на лошадях, а если нет, то мне почему-то видится обряд коронации какого-нибудь государя.

Следующий кадр – снова в вагоне. Можно показать того самого государя, которого только что короновали на игре (Так выпьем же ещё, мой молодой король…), но на этот раз пока без костюма, а как раз в этот самый миг свой костюм обследующего на предмет готовности или, например, спешно к нему чего-нибудь незначительное пришивающего (Лихая доля нам отведена…) под сопровождение нескончаемых шуток и подколов со стороны всех окружающих, а особенно, девушек, периодически укалываясь иголкой (Не счастье, не любовь, не жалость и не боль…). Однако видно, что «государь» держится стойко и отшучивается достойно. Под конец куплета он справляется со своей задачей и гордо расправляет доделанный, например, плащ. А следующим кадром – он уже в этом плаще, накинутом, впрочем, возможно, на вполне цивильный костюм, в окружении таких же людей идёт по оживлённому городу, и прохожие недоверчиво и удивлённо оборачиваются им вслед. Кто-то из них несёт щиты, кто-то мечи, возможно, у них рюкзаки за плечами, кто-то, например, в хайратнике, короче, всем сразу ясно: идут ролевики:

По дороге сна мимо мира людей.

Что нам до Адама и Евы?

Что нам до того, как живёт земля?..

А потом мы снова переносимся в вагон, где Хелависа в это время допевает:

Только никогда, мой брат-чародей,

Ты не найдёшь себе королеву,

А я не найду себе короля…

Чем заслуживает похвалу сидевшего рядом молодого человека, который, дослушав песню, удаляется в свое купе.

И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,

Прошу тебя, налей ещё вина…

При этих словах Хелависа отставляет гитару, встаёт, берёт со стола стакан чая и выходит из купе. А потом мы видим её стоящей в тамбуре и смотрящей в открытое окно на звёзды, которые уже к этому времени зажглись на небе:

Смотри: на дне мерцает прощальная звезда…

Она улыбается, делает глоток из стакана:

Я осушу бокал до дна – и с лёгким сердцем по дороге сна…

А затем камера как будто оказывается снаружи от поезда, и мы видим оттуда Хелавису, стоящую в вагоне со стаканом чая в руках и с развевающимися волосами. Под слова:

По дороге сна…

По дороге сна…

Камера как будто останавливается на месте и перестаёт сопровождать едущий поезд, который всё удаляется и удаляется, а потом она и вовсе поднимается вверх, и мы снова видим едущий поезд, почти как в первых кадрах, только на этот раз он в конце концов совсем скрывается из виду.

Ваше мнение