Конкурс "Мое Средиземье"

В вечерней мгле Шира соткался из воздуха Саруман. Он огляделся, ища признаки опасности, но, похоже, было все тихо.

- Гниль, - позвал он шепотом. Ответом ему была тишина.

Саруман выругался и чуть громче, чем раньше, прошипел:

– Гнилоуст, иди сюда!

Из соседнего переулка послышались тихие стоны, сопровождавшиеся громким сопением и стенаниями. Через несколько минут из-за угла показалась голова Гримы, передвигающегося на карачках. Саруман, схватив его за шиворот грозящей с минуты на минуту расползтись по швам рубахи, оттащил подальше в темноту переулка и пнул пару раз в бок.

- Прекрати скулить, Гниль. Благодари Моргота, что жив остался. – С каждым словом он встряхивал Гриму так, что его голова болталась как у куклы.

- Как это, - жалобно пролепетал Гнилоуст, цепляясь за руки волшебника.- Я жив? Я думал, что меня убили!

- Может и следовало, - усмехнулся Саруман, оставивший Гриму в покое. – Но ты мне еще нужен и поэтому придется тебе пока пожить.

- В меня же стреляли эти проклятые хоббиты! – В глазах Гнилоуста мелькнул ужас осознания происшедшего. – Я помню, как стрелы пронзили меня. Как больно!

- Добренькие хоббиты, глупенькие хоббиты, - Саруман пришел в благодушное настроение, тоже вспомнив дневные события. – Думают, что так легко убить волшебника, пусть и почти лишенного своей силы. Будь там Гэндальф, меня бы, наверное, прикончили на месте. Но эти невысоклики так легковерны, их так легко обмануть несколькими волшебными трюками! Ха-ха-ха! – Маг негромко рассмеялся.

Грима, тоже захихикал гнусавым голоском и когда маг прекратил смеяться, он спросил у Сарумана:

- Я все же не понимаю, как я остался жив. Я бросился на тебя, согласно уговору, и сделал вид, что перерезаю тебе горло. А потом, когда ты упал, я побежал со всех ног к городским воротам. Но меня застрелили эти мерзкие хоббиты. Больше я ничего не помню. – Гнилоуст запнулся и, помедлив мгновение, заикаясь, спросил. – Т-т-ты ч-что, о-о-оживил м-м-меня?

Саруман с презрением посмотрел на него и саркастически произнес:

- Тебе, Гниль, наверно, лучники Фродо последние мозги отстрелили, если ты так думаешь! Ну откуда у меня такая сила, чтобы оживлять мертвецов! Раньше я мог, это верно, а теперь… - Голос мага задрожал, он схватил Гриму за все ту же многострадальную рубаху и притянув к себе прошипел ему в лицо. – А может ты поиздеваться надо мной вздумал, негодяй?

Грима, чуть не завизжал от ужаса на всю Хоббитанию, и, судорожно всхлипнув, принялся убеждать взбешенного волшебника в обратном, призывая в свидетели Моргота, Саурона и Девятку кольценосцев-призраков.

Саруман вскоре отпустил испуганного Гриму, поверив бесчисленным заверениям Гнилоуста в его преданности волшебнику (Вернее, сделав вид, что поверил).

Грима, чувство любопытства которого было сильнее чувства страха перед кончиной от руки разгневанного Сарумана, снова спросил:

- Как же тогда я остался в живых?

Саруман с недовольством глядя на любопытного подручного, проронил:

- Снимай рубаху.

- Зачем? – опять полюбопытствовал, было, Грима, но весомый тычок в ухо от Сарумана убедил его, что сейчас лучше держать язык за зубами, и он, морщась от боли, стал медленно стаскивать с себя рубаху, которая оказалась почему-то набитой сеном.

Когда Гнилоуст наконец снял ее, на нем оказалась надета еще одна мягко посверкивающая при лунном свете, серебряная рубаха.

- Это же… – произнес булькающим голосом Грима и потерял дар речи, в немом изумлении переводя взгляд со сверкающей рубахи на Сарумана и обратно.

Маг стоял, сложив руки на груди и было видно, что он доволен произведенным эффектом.

- Да, Грима, да. Это она. – Саруман гордо улыбнулся, а Гнилоуст закрыл рот, распахнутый от удивления. – Мифриловая кольчуга.

- Мифриловая кольчуга, - повторил Грима, зачарованно глядя на нее. И вдруг вскинул голову. – Н-но откуда? П-п-почему на мне? Я-я не п-п-понимаю…

-Что же тут непонятного? – сказал Саруман. – Это моя кольчуга, еще из Изенгарда. Она и спасла тебе жизнь. Незадолго до нападения хоббитов я усыпил тебя, надел кольчугу, и разбудил. Потом мы договорились о нашем маленьком спектакле на потеху хоббитам. Я, конечно, предполагал, что после моей «смерти» тебя пристрелят как бешеного пса. Поэтому и обрядил в кольчугу. Вряд ли хоббиты стали бы обыскивать твой труп – не захотели бы мараться. Так что более безопасного места для кольчуги нельзя и придумать. И потом, ты сам мне еще пригодишься.

Грима ошеломленно почесал голову, размышляя, и, встрепенувшись, пробормотал:

- А откуда сено в рубахе? Я хоть и спал на сене, но не могла же в рубаху набиться такая копна? Сено туда я сам тоже не ложил!

- Конечно, ты не ложил, это я положил, - подтвердил Саруман. Его забавляла эта ситуация. – У тебя просто мозгов не хватило бы положить сена в рубаху. Ведь стрелы хоббитов должны были застрять в твоем теле, а не отскакивать от кольчуги. И я был уверен, что ты при первых признаках угрозы жизни хлопнешься в обморок, что и произошло. Верный расчет – вот основа любого успешного начинания!

- А почему у меня все тело ломит, как будто по мне олифант прошел. – Визгливо проскулил Грима.

- Не знаю. Сено должно было смягчить удары стрел, - невозмутимо ответил Саруман и ухмыльнулся. – Скорее всего, хоббиты, побрезговавшие обыскать тебя, не побрезговали испробовать на «трупе» силу своих ног.

- Мерзавцы! – злобно пробурчал Гнилоуст, потирая ушибленные бока. – Я им еще отомщу, они еще меня узна…

- Хватит бормотать, - раздраженно прервал его Саруман, слегка огрев по затылку. – У нас мало времени. Снимай кольчугу!

- А может лучше пусть она будет на мне, а то меня кто-нибудь по-настоящему убьет. – Заюлил Грима и попытался отойти подальше от мага, но это было бесполезно.

Саруман, загнав его в угол переулка, навис над ним и тихим, страшным шепотом сказал:

– Если она через минуту еще будет на тебе, кто-то тебя по-настоящему убьет!

Гнилоуст понял, что промедление смерти подобно и, несмотря на боль в теле, моментально выскользнул из серебряной рубахи.

- Так-то лучше, - промолвил Саруман, бережно укладывая сверкающий клубок кольчуги в свою котомку.

- А что мы теперь будем делать? – спросил Грима, натягивая свою старую, потрепанную рубаху.

- Есть у меня одна идея, как врагам отомстить, да и самим внакладе не остаться. – Задумчиво произнес Саруман. – Но сначала надо выбраться по-тихому из этого проклятого городишки, пока не рассвело. Эти хоббиты сейчас где-нибудь собрались толпой и празднуют победу. Скорее всего, на улицах нет никаких патрулей. Да и зачем они нужны? Ведь враги уничтожены. – Злобная усмешка исказила лицо волшебника. – Как приятно будет их разочаровать в этом. Ладно, Грима, пошли!

И парочка выскользнула из переулка и двинулась по ночным улицам к городским воротам.

В этот раз расчет Сарумана оказался неверным: по дороге им встретились несколько патрулей вооруженных хоббитов, но маг и его подручный каждый раз успевали скрыться в одном из темных переулков, коих в Шире было великое множество.

Подойдя к воротам, которые охраняли две дюжины хоббитов, Саруман и Гнилоуст устроили военный совет.

- Усыпи их всех, как меня тогда, когда надевал кольчугу. – С ходу предложил Грима.

Но Саруман, подумав немного, отклонил это предложение:

- Не думаю, что у меня сейчас хватит силы всех усыпить, я ее на тебя порядочно потратил. И не знаю, смог ли бы, даже если бы и не тратил. Не та у меня уже сила… - Его глаза опять загорелись недобрым огнем, и Грима пообещал себе ради собственной телесной целости впредь не упоминать о былом могуществе Сарумана. – А если бы и усыпил, это было бы подозрительно, что все стражи ворот вдруг разом задремали. Наши враги пока не должны подозревать, что мы живы, а это массовое усыпление нас может выдать.

- Верно. – Гнилоуст в досаде стукнул кулаком по стене, рядом с которой они прятались. – Но что же придумать…

- Идея, - сказал Саруман. – Надо отвлечь стражей или хотя бы часть их, а тех, кто останется, попытаюсь усыпить.

- Отвлекать, конечно же, буду я, - плаксиво протянул Грима, испуганно оглядываясь вокруг.

- Конечно же, ты, Гниль, – холодно произнес Саруман. – А если будешь препираться, то…

- Не буду! - отшатываясь от мага, воскликнул Гнилоуст и, беспрестанно оборачиваясь, исчез во мраке ночи.

Некоторое время спустя, в некотором отдалении от ворот послышался шум и дикий крик: «Помогите! Орки! Убивают!».

Хоббит, бывший, наверное, в страже ворот за старшего, коротко скомандовал мгновенно насторожившимся стражникам: «Понси и Хэмиш – охранять ворота! Остальные – за мной!»

- Молодец, Грима, - проговорил Саруман, подкрадываясь к двум оставшимся стражникам.

Маг был почти невидим в темноте, чему немало помогал неприметный серый плащ. Подобравшись на расстояние, достаточное для наложения сонных чар, он произнес сонное заклинание, по привычке совершая руками магические пассы, которые на самом деле являются простыми помахиваниями руками, не имеющими никакой волшебной силы.

Сначала казалось, что магия не подействовала, но вот один из стражей начал клевать носом, зазевал и затем, положив лук на землю, сказал другому:

- Хэмиш! Я прикрою глаза на пару минут, а ты, если что, разбудишь меня!

Хэмиш широко зевнул и сказал:

- Но только на пару минут!

Через пару минут они оба храпели один громче другого.

Саруман, не таясь, прошел мимо горе-стражей, приоткрыл ворота и, пройдя за них, стал поджидать Гнилоуста.

Минуты через полторы из города послышался топот и в ворота проскочил взмыленный Грима.

- Тебя только за смертью посылать, - деланно позевывая, заявил Саруман, опершись о ворота.

- Я думал, ты уже сбежал один, - сказал Грима, тяжело дыша и вытирая пот со лба.

- А я думал, что тебя поймали, и мне придется бежать одному. – Парировал маг и затем промолвил. – Хватит разглагольствовать! Пора в путь, пока нас не обнаружили.

Сойдясь, наконец, на этом решении, Саруман и Гнилоуст прикрыли за собой ворота и двинулись вдаль.

- Куда нам теперь идти? – спросил Гнилоуст. – Как расквитаться с врагами?

- Для начала обратимся в Тайный Орден Магов, в котором я состою. – Меланхолично ответил Саруман, сорвав цветок с края дороги и методично обрывая лепестки. – Если маги помогут – хорошо, не помогут – Моргот с ними, сами справимся. Будем тайно набирать армию. В Мордоре теперь тьма хороших воинов, оставшихся после гибели Саурона.

- Да, это выход, - поддакнул Грима и, обернувшись, погрозил кулаком Ширу. – Берегитесь, хоббиты! Мы еще вернемся и уничтожим вас! Вы выиграли битву, но проиграете войну!

Саруман молча шел вперед, не оглядываясь. Он считал ниже своего достоинства раздавать направо и налево пустые угрозы. Скоро он поквитается со всеми, всеми…

Над Хоббитанией вставало яркое солнце, и день обещал быть солнечным и жарким.