Конкурс "Мое Средиземье"

Шел четвертый год правления Фарсхаров. Это они себя так назвали. «Стоящие над» в переводе с их языка. Люди награждали их различными, весьма нелестными прозвищами («Морготовы ублюдки» - это из разряда мягких), однако их злоба была бессильна.

            Фарсхары обладали какой-то неведомой магией. Или даже не магией. Точнее всего, наверное, было бы сказать, что их сила была сродни привычному колдовству, но на порядок выше. И если с магией еще кое-как можно было бороться мечами, то Фарсхаров не могли одолеть даже немногие (их, кстати, действительно было совсем мало) чародеи из рода людей. А воины – и подавно. Бороться с захватчиками было невозможно – за это знание многие великие герои поплатились жизнями.

            Эльфы уплыли, гномы зарылись в такие глубины земных недр, из которых вести не доходили до живущих на поверхности (многие полагали, что в сердце земли они и сгинули), хоббиты рассеялись и их кровь смешалась с человеческой. По большому счету, в Арде остались только две расы.

-«Итак, у нас есть ключ, но нет замка», - молвил Сугур.

-«Считай, что уже есть» - ответствовал Дефир – «Мы уже проверили все возможные места, кроме Изенгарда».

-«Палантир!!!» - Сугур с досадой хлопнул себя по лбу.

-«М-да и о чем мы только думали. Что ж, надо собираться в поход».

-«А отродья?!».

-«Их отвлечем».

-«Ты же знаешь, есть только один способ сделать это».

-«Значит воспользуемся им!» - Дефир повысил голос.

-«Меня тоже в смертники записал?!».

-«Предпочитаешь погибнуть для дела или быть казненным за трусость и неподчинение приказам?! Присягу забыл?! «Не щадя живота» там написано!»

            Потом Дефир подошел к Сугуру, и, уже мягче, заговорил:

-«Я уже говорил тебе и еще раз повторю – здесь и в мирное время мы можем быть друзьями, но на войне как на войне – я твой командир, а ты мой солдат. Иди и передай остальным, чтоб собрались – времени мало, выступаем немедленно»

- «Есть», - лицо Сугура сейчас больше походило на мрачную театральную маску, нежели на часть тела живого существа.

            Он отдал честь и строевым шагом вышел из залы.

Неделя потребовалась отряду, чтобы добраться до окрестностей Изенгарда. Было уже за полдень, ближе к вечеру, когда они наконец устроили привал. В походе зевать было некогда, и только теперь, устроившись в приятной тени, располагавшей к отдыху и размышлениям, Дефир смог поразмыслить о предстоящем. Он оглядел боевых товарищей. «Герт. Прямодушный и неказистый, этот парень все же не так прост, как кажется. У него талант оказываться в нужное время в нужном месте, не раз спасавший его самого и многих, кто шел с ним бок о бок. К тому же ему нет равных во владении метательным оружием.»

«Филлер. Никогда, даже в самой мелочи, не нарушит присягу и приказ, никогда не сорвется и не станет вымещать гнев на сотоварищах. Надежный, как скала, друг».

«Сугур. В противоположность Филлеру обо всем имеет собственное  мнение, никогда не делает все до конца по уставу. И, несмотря на это, в нем я, наверное, уверен больше, чем в ком бы то ни было.»

Еще множество лиц увидел Дефир, столько же имен и характеров всплыли у него в сознании. И после каждого – ужасная по ощущению души и прекрасная по мнению разума мысль, вспыхивающая словно молния и оставляющая пламенный след в душе. «Этого я отдам у ворот». Или: «Он отвлечет охрану на мосту». Фарсхары-дозорные чуяли людей за несколько десятков шагов и отвлекались лишь для расправы с пойманным врагом.  Однако Дефир знал, что игра стоит свеч, и ни разу голос его не дрогнул, когда он произносил приказ, отправлявший на смерть очередного его товарища. На войне как на войне.

Дефир стоял на верхнем ярусе Изенгарда, на самом чердаке, и внимательно разглядывал палантир. Он прошел сюда, переступая через остывающие трупы, умывшись кровью своих друзей, и что – все это ради какого-то шарика размером с голову ребенка?! Сколько он уже так простоял, не добившись ответов на принесенные вопросы. Злость ядом растекалась по жилам; Дефир решительно шагнул вперед, намереваясь уничтожить проклятый шар, сыгравший с ним ужасную шутку… И тут его захлестнул водоворот вмиг открывшихся ему видений.

            Дефира называли безумцем, когда он начал собирать войско для борьбы с Фарсхарами. Его называли смертником, когда он, во главе полуторатысячного войска отправился штурмовать Минас-Итиль. Его называли героем, когда, взобравшись по холму из полутора тысяч человеческих трупов, он водрузил гондорский флаг на главной башне крепости. Его называли Великим магом, когда он раскрыл секрет магии Фарсхаров.

Его назвали Божьим избранником, когда, после побед над Фарсхарами, он внезапно исчез.

Из апокрифа, запрещенного к распространению Инквизицией:

            «…Эру дерзнул на величайшее – Замысел единственно достойный Творца. Он мог создать уступающих ему в силе – но это было слишком просто, чтобы стать Замыслом. Он мог создать равного себе по силе – но это было бессмысленно, чтобы стать Замыслом. Даже Он не мог создать Творение, превосходящее его по силе Творца, и тогда Он измыслил Людей. Люди отличались от других Его детей тем, что могли учиться и совершенствоваться, и, в конце концов исполнить Идею Илуватара…»

Эру смотрел на Дефира, и широко улыбался. Он пребывал в радостном настроении, ведь сегодня люди одолели еще одну ступень лестницы, ведущей в бесконечность.

-«Уже не в первый раз ты меня радуешь. Нельзя все время быть отличником, пора пожить и  во тьме. Ступай». С этими словами Илуватар толкнул Дефира и тот упал в Арду, на лету меняя облик и вот уже орк возник над самой землей и упал (естественно громко выругавшись).

А Илуватар привычным жестом стряхнул пепел с трубки, и пошел протереть небо от пыли – а то, что-то звезды потускнели…