Jenny-4. Глава 8.

Высокоскоростной катер мчался сквозь толщу воды, пугая стайки рыб. Двигатели надсадно ревели, выжимая всю энергию до последней капли, отчего кабина вибрировала, а в машинном отделе слышались неприятные скрипы и скрежеты, но два пассажира не обращали на это внимания. До станций морской охраны еще не близко.

Игорь, вцепившись мертвой хваткой в штурвал, вглядывался в штурманский экран, мгновенно меняя курс как только вдалеке показывались рифы или появлялось подозрение на преследование. Прошло уже более часа, за который корабль успел пройти больше половины пути к цели, но погони Игорь не замечал и это было намного хуже, чем если бы кто-то висел прямой у них на хвосте. В таком случае было бы ясно, что делать и как уходить, вспоминая все уроки подводных гонок, а так душу скребло неприятное чувство, что из мрачной океанской глубин за ними следят невидимые злые глаза и в любой момент, из-за любого рифа может выскочить военная субмарина Пентаграммы.

-  Ну что? – не отрываясь от монитора, бросил через плечо Игорь Милошу, копавшемуся с рацией.

-  Паршиво. Столько каналов, частоты сбиты, боюсь нарваться на Пентаграмму.

-  Ты же должен быть специалистом в электронике.

-  В теории – да, но вот сейчас мало что понимаю… Черт, от этой вибрации зубы разболелись… Техника меняется так стремительно, что мне, не практику, слишком трудно угнаться за прогрессом, к тому же тут много слишком странного…

-  Чего?

Что-то щелкнуло, запахло паленой резиной.

-  Дьявол! Ф-ф! Ф-ф-у! Техника хоть и похожа на нашу, но что-то не так, не пойму только что, тут бы специалиста…

-  Что значит «на нашу»?

-  На знакомую земную… - ответил Милош как вдруг в динамике что-то зашуршало, защелкало и чистый голос проговорил:

-  Что слышно с Дженни?

-  Разведка успела передать, что группа исследователей Стайна нашла доступ к Башне когда связь прервалась.

-  Установили в чем причина?

-  Сэр, это невероятно, но на планете снова активировано поле, все приборы подтверждают это.

-  Начинается активная фаза нашего объекта, - вмешался неизвестный, немного надтреснутый голос.

-  Скорее направьте несколько кораблей в район Башни, на Дженни – готовность номер один… - внезапно голос оборвался, раздалось какое-то шуршание, а затем неприятный, режущий по нервам писк.

-  Они засекли нас, - проговорил Милош и выключил радио. – Ничего я тут не пойму, - добавил он и отодвинулся от прибора, но Игорь уже ничего не слышал. Тот самый голос человека, говорившего с Вяземским перед тем как их поймали.

-  Мы меняем курс.

Огромная плавучая платформа нависла над выскользнувшим из воды катером. Наверху тотчас вспыхнули мощные фонари, очень чувствительные и зажигающиеся только при приближении к строению какого-либо крупного объекта, замерцал сверхтонкий силовой экран.

-  Все в порядке, они еще не свернули экспедицию, - сказал Игорь, удовлетворенно оглядывая платформу.

Он снова взял в руки штурвал и медленно повел катер к вместительным ангарам.

-  Откинь купол и веди себя спокойно.

Милош безмолвно выполнил требование, опасливо оглядываясь на металлическую громадину, будто вросшую в морскую гладь и уносящуюся к низко нависшему черному небу. Снизу платформа казалась столпом, держащим небеса подобно древнегреческому Атланту. Ученому было неуютно стоять под пронизывающим ночным ветром, затылком ощущая холодный взгляд железного титана.

Игорь уверенно вел катер вдоль поблескивающего в ночи борта. Прошло не менее четверти часа, прежде чем показался угол платформы, а за ним и широкий зев открытых ворот ангара. Речетов видел фигурки людей наверху – о незваных гостях уже должны были все знать на мостике.

Когда ворота с лязгом сошлись за катером, отрезав его от морского простора, под потолком вспыхнул ослепительный свет. Игорь выпрямился в полный рост, разминая затекшие пальцы и оглядываясь. Он уже был здесь однажды в Плимуте, где и фрахтовали это громадное сооружение, но даже сейчас снова поразился размерами. Широкий бассейн ангара мог вместить более тридцати катеров, но сейчас на поднятых им небольших волнах покачивались всего три глиссера и пара глубоководных субмарин. Впереди длинный пирс, если можно так выразится, а в стене множество дверей разного размера: за одними комнаты реабилитации, за другими спец оборудование, раньше за некоторыми располагались арсеналы или бары, это уже смотря для какой цели предназначалась станция.

Широкий ворота с надписью «Вход» наверху бесшумно распахнулись, и на пирс высыпала толпа людей. Многие были в халатах, растрепанные, видно только из постелей. Никто не проронил ни слова, разглядывая пришельцев.

Прекрасно, почти вся группа на месте, значит поработаем. Игорь подвел катер к мосткам и, поманив за собой Милоша, выбрался на пирс. Из толпы выбежала вперед невысокая девушка с растрепанными темными волосами, которые постоянно норовили закрыть ей лицо, поэтому она постоянно вскидывала голову.

-  Игорь?

-  Угу, - мельком взглянув на нее отозвался он, - Рамирес тут?

-  Где профессор? – загородила ему дорогу девушка. – Где ты был все это время, мы думали, что вы погибли!

-  Сейчас не до разговоров, Ань, где Рамирес? Я тороплюсь.

-  Что значит «тороплюсь»? Мы тут сидим, думаем уже отпевать ваши души, а ты вдруг невесть откуда являешься и говоришь, что ничего не хочешь объяснять. Нам уже экспедицию прикрывают, какие-то странные корпорации вьются вокруг станции… Где Вяземский?

Она стояла перед ним, уперев руки в бока и сдувая с лица волосы.

Игорь застыл, не зная что сказать. Профессор в плену на подводной станции? Нелепица какая-то и самое чудовищное, что это правда. И вдруг он сообразил, что во время побега ни разу не вспомнил об учителе, сознание будто выключилось, сосредоточась на себе, ну может еще на Милоше. Даже мысли не появилось попробовать спасти Виктора Степановича. Конечно сам профессор только одобрил бы его действия, но так вдруг противно стало от осознания, что где-то там в далекой глубине находится старый учитель, намного более ценный и для человечества и для вот этих людей. Нет, Игорь не знал что ответить. Он только молча отстранил с дороги девушку и не говоря ни слова начал пробираться к выходу. Археологи безмолвно расступались.

-  Рамиреса в рубку капитана! – неожиданно рявкнул Игорь.

Какого дьявола они смотрят на меня, как на тень отца Гамлета? Ни черта же не знаете, не мог я тогда, а сейчас могу. Вот именно сейчас. Да сам Виктор Степанович просил меня разобраться во всем, даже диск давал. Ну и что, что сейчас его у меня нет, зато есть все ниточки и они указывают на вполне определенное место – Столп Атлантов.

-  Приготовить субмарину для погружения. Все материалы по Столпу Атлантов мне в капитанскую рубку. Ни слова прессе… Выполнять! – рявкнул Игорь напоследок и больше не на кого не оглядываясь зашагал из ангара. За спиной послышалось оживление: зашаркали ноги, послышались отрывистые разговоры, команды. Надеюсь Милош додумается идти за мной.

Просторное помещение капитанской каюты оказалось завалено всевозможным оборудованием, назначения которого даже Игорь не мог определить, на столах лежали груды дисков, пожелтевших пухлых папок, туго перетянутых веревками. Речетов, так и не найдя места, где можно присесть, расхаживал по комнате, вертя в руках различные предметы, но не обращая на них никакого внимания. Милош переходил от одного прибора к другому и бормотал под нос: «Любопытно. Очень любопытно», а возле дверей застыл смугловатый человек с вытянутым лицом. В руках он держал высокую стопку дисков.

-  Археологи, - говорил он Игорю, - только начали работать, все изыскания только поверхностные, ничего глобального, так сказать. Мы даже еще не спускались вниз, там, так сказать, во всю орудуют роботы.

Речетов замер на мгновение посреди комнаты, уставился на какую-то железку в руках, будто только сейчас ее увидел, откинул в сторону и быстро сказал:

-  Давай, давай, Рамирес, говори все, что есть, я очень спешу, и любая информация может быть полезной.

-  Хорошо. Итак, два дня назад ил и иные осадочные накопления были убраны. Обнажилось большое каменистое плато, должно быть самая верхняя точка Атлантиды со Столпом в самом центре. Возле него огромное количество каких-то статуй, но мы пока, так сказать, еще не добрались до туда – большее внимание уделялось дороге и прилежащим местностям: там огромное количество скелетов. Возможно во время взрыва… кхм… то есть разрушения Столпа, они все, собственно, и погибли.

-  Стражи? – предположил Игорь.

-  Мы еще этим не занимались. Вообще мало информации по многим аспектам – настоящие раскопки только начались. Все, что мы имеем – это, как говорится, общие сведения: даты, числа, расположения. Аналитики пока не приступали к работе.

-  Это все или есть что-то еще?

-  Мы обнаружили нарастающие электромагнитные поля странного происхождения, образующиеся вокруг Столпа Атлантов. И еще.

-  В чем дело?

-  Мы прощупали строение лазерами и теперь имеем, как говориться, полное трехмерное изображение объекта.

-  Разве это так важно. Конечно я сейчас ознакомлюсь с ним, но ничего странного…

-  Товарищ Речетов, Игорь, я бы не стал говорить сейчас о пустяках. Ты знаешь, что происходит на Дженни? Нет, то-то же. Так вот, мы не можем высадиться на планете потому что, там существует странный вид электромагнитного поля, центром которого признали некий объект, названый Башня. Вот ее изображение и трехмерная модель. Всего день назад прислали из управления Космофлота.

Рамирес одним движением смел со стола хлам, оставив только терминал. Из своей кучи дисков выудил один и вставил в рот приемника. На экране появилось изображение черного столба сужающегося к верху.

-  А теперь взгляните на модель нашего Столпа Атлантов.

Экран разделился, изображение сместилось и на образовавшееся пространство всплыло изображение почти такого же строения.

-  Но… но, кажется, они в чем-то различаются…

-  Архитектура, все параметры, даже дата постройки примерно схожи. Только наша Башня будто разрушена… вот видишь сколы у вершины, так, сейчас поверну… вот, а тут глубокая трещина до самого основания. Эксперты просчитали, что вот здесь, у основания, произошел взрыв… точнее нечто похожее, и от этого строение дало трещину, но никто пока не берется высказать гипотезу о, так сказать, природе данного разлома. Кстати, оказалось, что она полая.

Под потолком неожиданно мигнула лампа.

-  Погоди, погоди, что ты там говорил про начинающиеся электромагнитные волнения в этом районе?

-  Да. Действительно замечены подобные явления и они час от часу усиливаются… такое чувство, что Башня набирает силы. Вот только для чего?

-  Голос моря, - подал голос Милош, наконец, оторвавшись от изучения приборов. – Вот оно что. Вот где центр! Вы только представьте: огромный источник энергии, дошедший до нас из глубоких эпох!

-  То есть вы хотите сказать, что когда-то здесь дела обстояли так же как на Дженни? – переспросил Рамирес.

-  Я этого не утверждаю, все нужно проверить и перепроверить, но, кажется, в данном случае можно положиться и на косвенные улики.

-  Вы хотите сказать, что когда-то на Земле точно так же как на Дженни торчала эта Башня и блокировала электронику? Но почему? Зачем? Ну а потом что-то произошло, из-за чего Башня, так сказать, перестала функционировать…

-  Нет, она еще действует, и отголоски ее былой мощи до сих пор мы ощущаем как Голос Моря, - прошептал Игорь. – Огромное количество неизведанной, преобразованной энергии – вот что им нужно. Только для чего.

-  Я думаю, Вяземский знал об этом… Вон оборудования сколько, - Милош обвел комнату рукой. - Черт, что ж мы можем найти там, на дне моря? Дух захватывает.

-  Рамирес, прикажи готовить субмарину к отходу. Ах да, уже сделано, отлично, я спускаюсь.

-  Кого возьмешь в сопровождение?

-  Никого.

Вяземского я не спас, и этим, возможно, выдал ему смертный приговор, не хватало только, чтобы я еще кого подвел под монастырь.

***

Ни один предмет не был поднят со дна и остался на месте там, где и лежал все века недвижим и молчалив. Специальные машины осторожно расчищали ил, сканируя, процеживая, сопоставляя, советуясь с людьми. Задача проста: воссоздать картину, последних минут жизни атлантов. Нужно узнать, что низвергло могущественную цивилизацию в вечную тьму и холод морских пучин. Такова была цель экспедиции профессора Вяземского и сейчас неугомонные роботы, уникальнейшие русские машины, методично выполняют свою работу.

Первая часть уже была завершена. Каменистое плато расчищено до слоя примерно соответствующего гибели Атлантиды. Машины провели детальное сканирование грунта, ила, предметов, и сейчас на станции шел анализ поступивших сведений. Многочисленные предметы, разбросанные по дну, тщательно обследовались и обрабатывались специальным раствором, не позволяющим разрушиться или хоть сколько немного деформироваться.

В дальнейшем ученым предстояло проанализировать все сведения и решать что делать с раскопом: тихо сворачиваться, соберя находки, или попытаться сделать подводный музей, который, несомненно, мог принести немалую прибыль.

Вот такие сухие сведения Игорь получил от Рамиреса и сейчас, медленно проплывая по дну, содрогался от мысли, что действительно произошло здесь. Все подножие Башни устилали сотни, тысячи костяков. Игорь отводил взгляд, но каждый раз наталкивался на хищный оскал и темные провалы глаз, невидяще смотрящих в прошлое. Люди лежали беспорядочно, то навалившись друг на друга, то небольшими скоплениями. Среди костей тускло поблескивали короткие бронзовые мечи и наконечники стрел и копий, многие сломаны, выщерблены. Разломанные статуэтки усеивают подножие Башни мелким ковром… И везде только мрак, лишь отчасти разгоняемый несколькими фонарями. Ощущение такое, что смерть не ушла отсюда, а задержалась на несколько сотен лет, чтобы взять к себе еще одного… От этого чувства мороз драл по коже.

Игорь медленно вел субмарину вокруг Башни. Внизу угадывалась мощеная камнем дорога, правда увидеть ее можно было лишь в редких местах – почти всю ее скрывали кости. Впереди маячили какие-то странные каменные возвышения. Много. Целый лес, прикрывавший вход в Башню. Игорь вспомнил, что Рамирес говорил о статуях, но решил не приближаться слишком близко к загадочным объектам; конечно, они не несут никакой опасности, иначе роботы уже давно били бы тревогу, но почему-то археологу было намного спокойнее полагаться на себя, чем на искусственный интеллект разумных железок.

Лучи прожектора субмарины освещали весь путь до каменных изваяний, выхватывая из темноты жуткие оскалы черепов, дорогу, заваленную мертвецами. Тишина повсюду. Многовековая, мертвая. Даже в наушниках ни звука, будто и наверху, на станции, все умерли.

Скафандр нисколько не сковывал движений, только объемный рюкзак немного отягощал, но под водой эта ноша была не столь заметна как на поверхности. Нога плавно опустилась на каменистую поверхность дороги, по которой уже столько веков не проходил ни один человек, только мертвые глаза год за годом вглядывались в застывшую картину смерти. Сделав второй шаг, Игорь чуть не наступил на череп, наполовину рассеченный ударом меча. Отскочил к кораблю, ноги не хотели повиноваться: одно дело бежать не думая по вражеской станции, борясь за жизнь и свободу, другое когда стоишь на поле, испещренном скелетами людей далекой эпохи; краем глаза он видел как подскочили датчики давления и пульса, вот сейчас вспыхнет предупреждающая лампочка, говорящая о том, что дальнейшее пребывание человека в открытом море опасно для здоровья. Игорь глубоко вздохнул, пытаясь выровнять дыхание, в конце концов, а что он намеревался здесь увидеть: просто пустынную равнину? – нет, такова уж история… Не зря Вяземский предупреждал о Силовом Кристалле, возможно – это всего лишь древняя аллегория или суеверие, но тут Игорь как наяву увидел горящие глаза профессора и услышал его железный голос:

-  В начале 1700 года в Турции были найдены древнейшие карты, собственность турецкого адмирала Пири Рейса, на которых отмечены контуры земли, которые напоминают по своей технике аэрофотосъемки. Далее: благодаря достижениям молекулярной биологии в двадцатом веке удалось проследить так называемый генный след человека. Итог исследований был потрясающим: человек современного типа как вид существует не менее 200 тысяч лет. Более того, 200 тысяч лет назад численность человечества была настолько мала, что составляла скорее всего одну пару людей. Ничего не напоминает? Теперь добавим сюда сказку о Бермудском треугольнике – месте, где мы и находимся. Месте, где время от времени пропадали корабли и самолеты. Далее еще одна сказка – о Силовом Кристалле, которым якобы владели атланты, и который затонул где-то в этих водах.

Да, слишком все загадочно: эти железные мечи, посещение профессором Алакоста (он так и не успел рассказать что же за доказательство нашел там), доказательства опережающего свое время развития атлантов, и грандиозная битва под стенами Башни, которая как брат-близнец похожа на такую же на планете, отдаленной от Земли на сотни миллионов километров. Кто же были эти люди, из-за чего сложили головы, и что такое ты, Башня?

Игорь стиснул зубы, давя в зародыше первые признаки подбирающейся паники, пошел по дороге, обходя кости. Он теперь холодный исследователь.

***

После разговора Милош долго бродил по опустевшей комнате в одиночестве, заложив руки за спину, как профессор на лекции. Неприятные мысли копошились в голове, постепенно выстраиваясь в некую фигуру.

Да, сейчас уже практически не оставалось сомнений в том, что таинственный Столп Атлантов является точной копией (хоть и разрушенной) Башни на далекой  Дженни-4. Из этого логично допустить, что и построены они были одной рукой, а также обладали одинаковыми свойствами. Конечно, военные и исследователи выдавали информацию о планете буквально по крупицам, но каждый школьник знал, что Дженни окутывает поле, как-то влияющее на электромагнитные волны, значит, и на Земле в древности было нечто подобное. Только что-то случилось и «наша» Башня оказалась разрушенной, а следственно, потеряла свои уникальные свойства. Нет, не полностью. Вот сейчас внизу происходят странные процессы, и уже здесь это ощущается.

Милош бросил взгляд на мигающую лампочку.

Тот самый Голос моря… Башня словно накапливает силу. Постепенно, тяжело, но неизбежно. И сейчас тоже. В этот самый миг… Но не может удержать ту массу преобразованной энергии, что вытянула из окружающего мира и выбрасывает во все стороны скопленный заряд, который и становится где-то Голосом моря.

Вдруг Милош застыл посреди комнаты. Под потолком судорожно подмигивает лампочка, кряхтя захлебывается кондиционер…

-  Игорь! – выдохнул ученый и бросился из комнаты.

Милош ворвался в тесное помещение радиоцентра. Здесь тоже царила неразбериха: надрывно гудели вентиляторы, в густом воздухе вязли скрипы и визги, иногда звуки обрывались, гас свет, но через мгновение все восстанавливалось. Вспотевшие люди сидели перед терминалами, стуча по клавиатуре, дергая ручки настроек. Видно, автоматика полетела. Неприятно пахло паленым.

Милош отыскал глазами Рамиреса и бросился к нему. Археолог склонился над главным терминалом, пытался что-то сделать, но, кажется, ничего не выходило.

-  Скорее, - схватив его за плечо, развернул к себе Милош, - нужно связаться с Игорем, он должен немедленно подниматься – внизу слишком опасно!

-  А ну спокойнее, - Рамирес легко сбросил с плеча руку, - в чем дело? И покороче, у нас тут, как говорится, тоже не сахар.

Пол тряхнуло, мигнул свет, из крайнего монитора посыпались искры, паленым запахло сильнее. Радисты схватили огнетушители и быстро погасили едва начавшееся пламя. Неужели даже противопожарная автоматика не работает? Значит, все намного серьезней!

-  Скорее свяжитесь с Речетовым и прикажите немедленно подниматься.

-  Да что случилось? – снова мигнуло.

-  Сначала свяжитесь – нельзя терять времени.

Натужно захрипел вентилятор, заскрежетало железо, мигнуло.

-  Мы не можем ни с кем связаться сейчас! Видите что твориться? Все частоты сбиты, связь со спутником отсутствует. Мы одни в океане неизвестности и хаоса!

***

Впереди маячили фигуры статуй. Огромные, в два или три человеческих роста. И как только они сохранились во время взрыва? На таком расстоянии ничего не разглядеть – темнота и толща воды сковывают зрение, но и идти вперед жутко не хочется. Какое-то неприятное чувство копошится внутри, шепчет: «Не ходи туда». Ну уж нет!

Игорь включил увеличение; взгляд, пронзая воду с плавающими в ней мелкими частицами грязи, устремился вверх. Внушительная фигура молчаливого стража вырастала, заполняя собой все, и Игорь уже видел, что ни время, ни вода, ни ил нисколько не исказили состояния статуи. Каждый мускул, каждая мельчайшая зазубрина на мече отчетливо видны и, скорее всего, выглядят как и во времена той страшной битвы, разыгравшейся во время гибели Атлантиды.

Странный какой-то меч, - подумал Игорь, - как игла. Ему очень захотелось увидеть фигуру целиком. Ручной фонарь вспыхнул ярким светом, разгоняя вековую мглу. При таком режиме батареи быстро сядут, но какого черта, может именно в этих гигантах и находится разгадка.

Наконец фонарь, набрав полную силу, осветил древних истуканов. Что б мне провалиться, кто же это?.. - прошептал Игорь, заворожено разглядывая лица, выступившие из прошлого. Только казалось ему, что смотрит он не в прошлое, а в будущее. Это люди. Одеты в пухлые скафандры, больше Игорь не мог подобрать названия к этому костюму, неширокие пластины соединенные толстыми валиками, только шлема нет. Голова, совершенно обычная, гордо поднята, а взгляд устремлен далеко за пределы плато. Игорь вспомнил, что Башня стояла на холме и отсюда была видна вся Атлантида, то есть гигантский страж «видел» все, что происходило в стране. Может это бог? В руках человек держал недлинный предмет, похожий на простой карандаш, какими пользовались несколько веков назад. Поначалу Игорь решил, что это меч, но, присмотревшись, понял, что ошибся – ни одна из граней не была заточена, точнее даже непонятно были ли там грани вообще: предмет был плохо освещен. Некий дар жителям Атлантиды? Нет. Такое чувство, что он не собирается ничего давать. Он господин, он надзиратель за рабами, даже не бог. И этот предмет не дар – это символ власти. Власти недоступной: он не протягивает его, а крепко держит, вроде даже дразнит… Только что это?

Свет начал тускнеть. Игорь поспешно уменьшил энергию фонаря так, чтобы было видно всего на пару шагов впереди – нужно еще обследовать Башню.

***

Внезапно сквозь шум помех и щелчков из динамиков донесся далекий хриплый голос многократно искаженный:

«Да, оборудование Вяземского полностью контачит и вливается в деятельность Башни, я думаю нам удастся…»

Зашипело, кряхтя, радио судорожно пробовало настроиться на потерянную частоту. Незнакомый голос прорвался сквозь занавес помех:

«…видимость хорошая… он возле статуй… черт, он врубил… стрелять… открыта… нерв…»

Затем снова все потонуло в хоре щелчков и шипения.

-  Что это? – остолбенело спросил Милош ни к кому в отдельности не обращаясь.

-  Просто… так сказать… наверно, случайно перехваченный сигнал чьей-то рации.

Милош стоял как вкопанный. Ведь это явно было сказано про Игоря, значит Пентаграмма или кто там еще, уже на дне и Речетову грозит опасность куда серьезней электромагнитных бурь! Что же делать? Даже с морской охраной не связаться, а на станции и охранников-то нормальных нет.

Распахнулась дверь, и к Рамиресу подскочил вспотевший молодой человек с расширенными глазами.

-  Аня… только что ушла вниз за Игорем… Взяла субмарину и все… я не успел задержать…

***

Что же были за люди, построившие таких колоссов и с какой целью? Игорь медленно шел мимо истуканов, боязливо поглядывая по сторонам и вспоминая, как впервые очутился в Египте перед колоссами, высеченными на фасаде храма Рамсеса второго в Абу-Симбеле. То же ощущение своего ничтожества и ущербности по сравнению с этими гигантами. Он шел все дальше, уже не видя и не чувствуя ничего, кроме давящего присутствия статуй, от которых так и расходился незнакомая аура предостережения, всевластия и… предчувствия наказания. Оттого каждый шаг давался с трудом, возможно, это всего лишь игра воображения – Игорь никогда не был слишком прагматичен для точной науки, а археологический азарт подпитывался неиссякаемым романтизмом. Только сейчас Речетов знал, что нисколько не  пренебрегает опасностью, помня участь профессора, и не окрашивает каждый шаг в романтические тона. Таинственную атмосферу и страх перед неведомым, перед… запретным успешно нагнетался только искусной работой никому неизвестных мастеров, растворившихся в вечности.

Шаг, шаг, лица все мрачнее, хмурятся, кулаки с человеческую голову. НЕЛЬЗЯ! СТОЙ! Ледяные взгляды пронзают скафандр, врезаются в кожу, залезают в саму душу. ОСТАНОВИСЬ, РАБ! Звенящая тишина давит на уши, так, что хочется кричать. Руки поднимаются все выше, угрожающе кривятся губы, застывая в хищных оскалах. ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ!

И попробую! Вы мне не указ, кем бы ни были, потому как вы мертвы, а я жив, разойдитесь, мертвецы вечного мрака! В тот же миг точно дымка морока спала с глаз и души: грозные стражи, оказались всего лишь простыми статуями. Игорь не оглядываясь зашагал вперед с наибольшей возможной скоростью под водой, но не успел сделать и нескольких шагов, как истуканы будто не сумев остановить наглеца со стыдом разошлись, а человек застыл перед нагромождением камней и уносящейся ввысь черную глыбой Башни.

***

«…он прошел… нужно «добро» на уничтожение… есть… будет сделано…»

***

Внезапно показатели датчиков заметались, по ушам резанул тонкий писк, вспыхнули и погасли предостерегающие лампочки. Это всего лишь электромагнитные помехи, ничего страшного, подача кислорода от этого не зависит, а если уж фонарь работает, то и вообще просто прекрасно.

Игорь медленно подходил к Столпу, оглядывая грандиозное строение. Он видел много памятников старины, при виде которых не мог поверить, что это сотворили человеческие руки несколько сотен, а то и тысяч лет назад, вот и сейчас, глядя на идеально ровную громаду, невозможно было представить, что это построили атланты, скорее уж эти гиганты-стражи. Свет нескольких фонарей практически не достигал сюда и черный камень, из которого сделана Башня, слабо отливал мутным серебром, а вершина вообще не виделась, размываясь во мраке.

Впереди навалена куча камней, и зияет черным провалом разлом в монолитном теле строения. Игорь направил в пролом свет фонаря, но он, так и не пробив мглу, растворился, ничего не показав. Речетов подошел поближе к нагромождению камней, поднял один. Черный как уголь, тускло серебрящийся, очень прочный и пытающийся выскользнуть из ладони. Игорь выпустил камешек, он медленно опустился на дно, поднимая легкое облачко песка.

Похоже, тот же материал, из которого изготовлены колоссы-стражи. Как же они смогли разломать такую мощь? Только почему они скользкие: неужели роботы еще не дошли сюда?

Игорь взбирался на холм из камней, стараясь не попадать ногой в провалы и не поскальзываться. Электроника продолжала действовать хаотично, но на это Речетов мало обращал внимания. На некоторых валунах виднелись водоросли, а некоторые казались сдвинутыми со своих мест. Что-то нехорошее таилось за всеми этими знаками, но Игорь приказал не накручивать себя и списал все на неуклюжую работу роботов, хотя это само по себе было нонсенсом. Прошло не более пяти минут, когда он взобрался на самую вершину холма и застыл перед зияющей широко раскрытой пастью загадочной постройки. Башни.

Вперед - темно. Позади тоже. Игорь уже пять минут шел в непроницаемой темноте. Фонарь, жалобно мигнув, потух возле входа и больше не загорался; археолог откинул его на камни. Там он, наверно, и сейчас. Никому не хочется идти в темноту, только мне надо. Есть такое слово: «обязанность» перед собой, перед друзьями, родителями и учителями. Вот именно выполняя свой долг, я иду сейчас в темноту.

Под ногами твердый камень. Вскарабкиваясь в неширокий провал входа, Игорь нашарил рукой нервно дрожащую стену, держась за которую, шел и сейчас. А вот потолок терялся в настороженной тьме. Именно настороженной. Такое чувство, будто кто-то наблюдает холодным взглядом. Изучает пришельца, нарушившего тысячелетний покой. Если бы сейчас тут не было воды, наверно, шаги гулко разносились по бесконечности коридора, уходящего во тьму. «Коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет», - вспомнил он поэта, но не почувствовал ни облегчения, ни напряжения. Все стало безразлично. Просто идти, выполнять то, что нужно.

Гладкая стена медленно скользила под пальцами, мелко вибрировала и даже гудела, как высоковольтный провод, а Игорь шел и шел, ничего не видя перед собой, как слепец, и даже сам не знал, к какой цели приближается.

***

-  Адмирал?

-  О, Колин, - негромко сказал Стайн, не поднимая глаз от синеватого экрана монитора, - проходи, садись. Я тут как раз хотел…

-  Адмирал… - повторил Колин тяжелым голосом.

-  Что-то случилось? - Стайн наконец взглянул на помощника и мрачный вид очень ему не понравился.

-  Да… мне очень неприятно это говорить, но…

-  Да в чем дело?

Тут дверь бесшумно распахнулась, и на пороге появился подтянутый человек средних лет с только что начавшими седеть волосами и шрамом через левую щеку.

-  Адмирал, по решению Верховного совета Земли вы больше не являете руководителем проекта. Подпишите это, - он кинул на стол небольшую папку с золотым орлом посередине.

Проголосуйте за эту работу.