Jenny-4. Глава 1.

Автор: Нераг

Звезды…

Бесконечно далекие, и в то же время кажущиеся столь близкими. Они звали за собою всегда и всех: от  первых охотников, коротавших вечера у костров, до капитанов звездных кораблей, вышедших из колыбели человечества в поисках новых миров... Звезды всегда вели за собой, манили за горизонт, побуждая в людских душах неуемное стремление покинуть отчий дом и устремиться туда, где щедро рассыпавшиеся по небосводу искорки отражаются в темных водах и каждая пядь, каждый камень дышат таинственностью и загадочностью неизведанного.

Даже, если с виду все кажется почти земным – ну, или почти все.

Волны мерно накатывались на излучину берега под взметнувшимся ввысь на добрых полсотни метров песчаным обрывом. Отсюда присмиревший к ночи океан казался безграничным черным сгустком, испещренным сотнями крохотных огоньков, и невозможно было понять, где заканчиваются безымянные воды, и начинается обыкновенный ночной мрак: перед глазами повисла огромная черная пелена, словно планета в очередной раз напоминала – это чужой мир и здесь на каждом шаге тебя ждет неведомое.

Стоящий на краю обрыва человек приглушенно рассмеялся. Присев на корточки, он сгреб горсть тонкого, легко струящегося между пальцами песка, выпрямился – и бросил вниз. Днем бы это показалось ему обыкновенным зрелищем, но сейчас, при тусклом свете звезд, и оранжево-алых отблесках горящего на берегу костра, вытянувшийся к волнам шлейф песка превратился в некую волшебную тропинку, выделявшуюся даже в иссиня-черных объятиях ночи Дженни-4. 

"Я, наверное, спятил, когда решил спуститься!" – все еще усмехаясь, подумал Крис Хаттон, и в который раз за вечер присел, чтобы набрать песка.

 

* * * * *

 

Над погруженной в ночь планетой тем временем кипела напряженная работа. Два десятка челноков беспрерывно сновали между застывшим на геостационарной орбите рукотворным спутником Дженни-4 и четвертым кораблем флота, привезшего в систему людей.

На  "ТК-44322" – так какой-то неизвестный шутник из канцелярии флота прозвал спутник, чем заслужил немало выпадов в свой адрес; впрочем, спутник тут же неофициально переименовали в "Поплавок", – тоже никто не спал. Вообще-то, раньше это был обыкновенный транспортный челнок, но две недели назад техники разобрали основную энергетическую установку, сняли пассажирские и грузовые отсеки, а на их месте смонтировали трансформаторы гравитационных волн; отдельной секцией подогнали и состыковали приемник энергии.

Говорят, гениальные идеи до гениальности просты. Эта идея, может, и была гениальной, но уж точно она не была простой, – во всяком случае, с точки зрения ее воплощения в жизнь. Когда все традиционные средства достичь поверхности планеты оказались бессильны преодолеть Д-поле, когда даже сверхнадежные гравитационные челноки спасовали, – на гравитационные волны поле не оказывало никакого воздействия, но исправно выводило из строя всю контролирующую эти волны аппаратуру,  – даже у самых оптимистически настроенных участников экспедиции опустились руки. Промучавшись несколько месяцев с рациональными – и бесполезными – вариантами, потеряв в катастрофе экспериментального планера жизнь первого добровольца, руководители экспедиции обратились с призывом ко всем: предлагать любой, самый сумасшедший проект, идею, фантазию. Исходные условия: на поверхности окажется один человек с простейшими приспособлениями и устройствами, работающими в Д-поле. Спуститься ниже трехсот километров не в состоянии ни один земной аппарат, двусторонняя связь с поверхностью невозможна. Задача: вернуть человека назад. Иначе говоря, был организован своеобразный мозговой штурм всем флотом.

Сперва, как и ожидалось, посыпались бредовые идеи, потом подключились те, кто хоть немного разбирался в сопутствующих дисциплинах. Оригинальные идеи с гелиевыми аэростатами, с допотопными самолетами, с опускаемым из космоса к поверхности тросом и тому подобное – все оказывались бесплодными. Ни один аэростат никогда не поднялся бы на трехсоткилометровую высоту, самолеты зари авиационной эры не были в состоянии развить первую космическую, идею с тросом комиссия даже не стала рассматривать. И как оказалось – зря: именно в ней крылось зерно предложенного инженером флагмана "Следопыт" Крисом Хаттоном способа осуществить первую высадку-взлет на Дженни-4, вернее, способа объединить несколько безумных идей в работающий, – по крайней мере, на бумаге – проект.

Линия терминатора медленно ползла по планете, с каждой минутой все ближе и ближе подбираясь к невидимому без специальных устройств лагерю Криса. А тем временем от висевшего точно над островом Башни, как на первых порах решили именовать место высадки, "Поплавка" отделились четыре массивных секции. Собственно, это были уменьшенные копии самого спутники, с трансформаторами и преобразователями гравитационных волн, миниатюрной двигательной установкой – разница заключалась лишь в том, что "Поплавок" примет гравитационный канал от "Рыболова", а уж потом самостоятельно раскинет небольшую часть энергии на модули страховочных лучей.

Страховочные секции все быстрее и быстрее отдалялись от "Поплавка", а позади в одном планетарном радиусе готовился по первому сигналу выплеснуть лавину энергии "Рыболов". Остальные корабли держались на безопасном расстоянии от планеты, к ним подтягивались завершившие свои миссии челноки.

А граница ночи и дня бесстрастно миновала зону высадки и двинулась дальше, по сапфировым просторам Дженни-4.

 

* * * * *

 

Скажи ему еще полтора-два года назад, что он сможет вот так стоять на берегу и смотреть на поднимающийся из теряющейся в голубоватой дымке горизонта изумрудного окоема джунглей солнце, – Крис рассмеялся бы тому в лицо. Что ж – вот он, на девственном берегу океана Дженни-4, под подошвами скрипит песок, на который до него не ступала человеческая нога, а километром дальше от  за невысокой гряды холмов начинаются самые настоящие джунгли.

"А ведь мне и не хочется отсюда улетать!" – внезапно подумал инженер. – "Да, будут другие экспедиции, – и уж наверняка я попаду в следующую... но это будет завоевание. Постепенное, шаг за шагом, – но завоевание. А сейчас, когда я один на один с природой, с планетой, когда каждый сантиметр дышит чистотой, когда только я один могу любоваться красотой восхода, или суровым багрянцем заката, тонущего в темнеющем океане... Сколько художников, поэтов на Земле пытаются воссоздать в своих работах очарование обыкновенной природы, - а здесь ее столько, что попросту не вериться, что подобные уголки могут существовать". 

В последний раз посмотрев на колышущиеся в туманной дымке джунгли, юноша повернулся и неторопливо побрел к лагерю. И вновь он не удержался от улыбки, глядя на одинокие "пальмы", точно ряд часовых выстроившихся вдоль берега. На орбите после первых снимков предполагаемого места высадки ботаники дружно окрестили прибрежную растительность "пальмами",  а на все попытки напомнить, что здесь не Земля у них был один ответ: "главное – понимать друг друга, а как мы их назовем – дело десятое". Крис, получивший возможность вблизи полюбоваться на творения местной природы, для себя решил: то ли на орбите перепутали дата-кристаллы, когда демонстрировали ему снимки земных пальм, то ли их здешние сестры – неправильные пальмы.

Окончательно потушить догорающий костер было делом пары минут, затем Крис внимательно просмотрел сделанные вчера вечером заметки. Это не входило в программу высадки, но доктор Сезмунд, руководитель экспедиции, лично просил его потратить час-другой после завершения необходимых опытов, и, как говориться, по свежим следам описать свои впечатления и наблюдения за первый день на Дженни-4. Попытки Криса робко объяснить, что он не ученый и не знает, как правильно составить для научной группы отчет, доктор отмел в сторону: "нам и не нужен научный отчет – этого добра, надеюсь, у нас будет вдоволь. Нам нужны именно твои записи, твои мысли, чувства – все, что ты сочтешь нужным записать". Крису ничего не осталось, как согласиться – и попасть в госпиталь на мнемоническую процедуру: на Земле искусство письма на бумаге исчезло три столетия назад. Криса заменителем бумаги обеспечила одна из лабораторий "Следопыта", но, судя по всему, они были далеко не в восторге от подобного заказа, – но, к сожалению, ни аудиомодули, ни системы нейронного считывания на Дженни-4 не работали.

На руке тихонько тренькнули механические часы – еще один реликт прошлого. За эти месяцы технические архивы 20-21 веков земной истории оказались самым востребованным литературным наследием человечества. Работающих часов в музеях и частных коллекциях не нашлось, да и толку от них было бы мало – гравитация на Дженни пусть не на много, но уступала земной. Пришлось технарям и математикам экспедиции как следует попотеть, создавая подходящую к условиям планеты модель, зато результат стоил всех мучений. И теперь хронометр сообщал, что время его пребывания на Дженни подходило к концу и нужно спешить на стартовую платформу.

"Пионер", как он сам себя, – да и не только он, – иронически называл, сложил драгоценные листки "бумаги" в плотный водонепроницаемый пакет, спрятал в легкий рюкзак и уже ставшим привычным движением скрепил на груди лямки, в последний раз оглядел покрытый отпечатками его ног берег. Не малую их часть за ночь стер океан, но выше линии прилива сохранилось достаточно следов его пребывания, и все еще чернела выведенная им вчера надпись "ВСЕ ПО ПЛАНУ". Крис представил, как много лет спустя на обрыве будут стоять люди, а гид скажет им: "вот здесь нога человека впервые ступила на землю нашего нового дома". Он тряхнул головой, прогоняя заманчивое видение, и столкнул надувной плотик в воду, вынимая из крепления легкое весло.

До платформы было минут десять неторопливой гребли, и Крис знал, что эти десять минут будут отнюдь не приятной прогулкой для него: одно дело стоять на берегу океана, восхищаясь его красотой, но совсем другое – плыть по этому океану, пусть даже на ничтожное расстояние. Жизнь в гигантских мегаполисах, а затем на космических станциях и кораблях не могла подготовить его к встрече с древней стихией, из которой некогда вышла на сушу жизнь, и уж  точно не могла помочь справиться с безотчетным трепетом перед ее могуществом.

С легким плеском темно-синее весло погрузилось в изумительно прозрачные воды бухты, толкая плот к стартовой платформе. "Мы создали машины, которые помогли нам победить ту часть Вселенной, которую смогли понять,  – подумал Крис, – но так и не научились находить свое место в окружающем мире. Иначе, зачем бы нам так стремиться сюда? Политики говорят о "детстве человечества", о неизбежных ошибках на долгом пути к звездам, о том, что наши предки не ведали, что творили, губя родной мир...  А если бы и ведали? Что изменилось бы тогда?  И что будет здесь? Тот же путь, что прошла Земля, те же опустошенные земли, отравленная вода и атмосфера – или нам хватит одного урока?"

Плот легко ударился об борт стартовой платформы. Крис удивленно выпрямился, разминая занывшую от непривычной работы спину: да, все верно – занятый своими размышлениями он и не заметил, как доплыл до цели.

Первоначальный план предусматривал подъем прямо с поверхности, но то, что могло сработать на небольших астероидах, оказалось невозможным в условиях планеты земного типа. Дело было даже не требуемой энергии, – главная трудность заключалась в фокусировке гравитационного луча на столь малом объекте в условиях мощного естественного поля тяготения Дженни-4. На высоте же пяти-двенадцати  километров эта задача из категории "невыполнимых" превращалась в "очень сложную, но в принципе решаемую". Если же операция увенчается успехом, то в дело вступит проектируемая на Земле орбитальная станция, предназначенная исключительно для подобных "подъемных работ", а экспедиции на планету будут снабжать средствами, позволяющими, хоть и не выйти за пределы Д-поля, но достичь стратосферы, где луч захвата мог работать без помех.

– Ну что,  Крис, – вслух произнес юноша, тщетно пытаясь справиться с внезапно охватившей его нервной дрожью, – пора домой.

Отпущенное ему время заканчивалось, но оставалось сделать сущие пустяки: собрать последние приборы, надеть скафандр и  загерметизировать капсулу изнутри. Крис и собирался этим заняться, когда…

Это было похоже на восход второго солнца. Все вокруг залил ослепительный свет, отбросивший от каждого предмета необычайно четкие густые тени. Ошеломленный юноша инстинктивно вскинул к глазам ладонь, защищаясь от жгучего сияния, отшатнулся от отполированной до блеска поверхности капсулы, совершенно позабыв, что находиться на крошечной платформе. На втором шаге нога вместо твердого бледно-голубого покрытия провалилась в пустоту, и Крис с воплем сорвался в так восхищавшие его совсем недавно воды.

Комбинезон мгновенно среагировал на изменение в окружающей среде:  узкие серебряные ленты вокруг запястий, щиколоток и шеи плотно прижались к коже, не допуская попадания внутрь воды. Крис не успел даже толком испугаться, как его словно пробку вытолкнуло на поверхность, и взгляду юноши предстало растекшееся на полнеба жемчужно-белое пятно, почему-то приобретшее сходство с гигантским глазом.

"Господи… "Рыболов"…" – Крис был слишком опытным инженером, чтобы не распознать зловещие признаки взрыва генераторов гравитационных волн. Сияние быстро  угасало, так же безмолвно, как и появилось, возвращая окружающему миру его цвета, но теперь этот мир предстал в глазах юноши в совсем другом виде. Еще пару минут назад это было место захватывающей, несколько опасной и авантюрной экспедиции, а теперь оно стало тем, чем и было на самом деле: совершенно непривычным и чужим человеку Земли миром.

Миром, где ему, возможно, придется провести очень и очень много времени.

С некоторым трудом Крис забрался обратно на платформу, – рюкзак поддерживал  на плаву, но стеснял движения, – и тут его желудок вывернуло наизнанку от горько-соленой воды, которой он таки нахлебался. Его трясло – и далеко не только от тошноты.

"Что случилось… почему… господи…" – мысли путались, обгоняли одна другую, но вместо ответов – только видение распахнувшегося в небе ока и черной тени от его руки на поверхности капсулы.

Вцепившись в резервуар с гелием, Крис поднялся на ноги. Все казалось ирреальным, невозможным кошмаром, в висках бешено стучала кровь, – и потому доносившийся со спины звук он сперва проигнорировал. А когда обратил внимание и глянул в ту сторону, – чуть вновь не свалился в воду.

В четверти километра от платформы из океана бил гейзер, закручиваясь в сверкающую на солнце спираль. Три, пять или все десять метров шириной – с такого расстояния разобрать было трудно, но в любом случае явление могло впечатлить случайного зрителя.

Криса же оно совсем не впечатляло. Едва прошел первый шок, и юноше удалось взять себя в руки, как он сообразил, что это такое: запасов энергии на "Поплавке" было немного, но "немного" лишь в сравнении с потенциалом распавшегося на атомы "Рыболова". Что там произошло – случайная авария, диверсия или Д-поле показало свой норов – Крис не представлял, но зато прекрасно представлял, что происходит на "Поплавке". Луч захвата сфокусировался прямо на планете и теперь упрямо пытался подтащить ее к "Поплавку".

С легким шипением вверх поднялась крышка капсулы. Крис бесцеремонно вышвырнул из кабины скафандр! Про приборы на платформе он и думать забыл, как про все положенные по инструкции стартовые процедуры. Упав в кресло, он потянул рычаг герметизации кабины, а второй рукой открыл подачу газа.

Сухо хрустнули под днищем отсоединившиеся крепления. Баллоны не успели полностью заполниться, но и того, что было, хватило, чтобы поднять с платформы капсулу, ставшую для Криса спасательным кругом. Гейзера больше не было, но он не обольщался – затянутый собственным лучом в атмосферу "Поплавок" наверняка вошел в пределы Д-поля и вся аппаратура отключилась.

Он, не глядя, нашарил и сорвал пломбу с клапана для аварийной посадки. Густая светло-желтая жидкость хлынула ему под ноги, мгновенно вскипая. Хлопья омерзительно воняющей пены быстро заполняли кабину, прилипая к стенкам, комбинезону, рукам. C легким шипением кислородная маска прижалась к лицу, как только бурлящая смрадная субстанция дошла ему до подбородка. 

"Надеюсь, во всем этом не обвинят меня!" – невесело подумал Крис, за мгновение до того как поднимающаяся пена дошла до глаз, скрыв взметнувшийся на месте его бывшего лагеря столб огня.

А затем ему показалось, что на него рухнул мир…

 

* * * * *

 

В мертвой тишине собравшиеся на командном мостике "Следопыта" наблюдали за гибелью остатков "Поплавка" в атмосфере. Корабли флота пытались затормозить падение отделившийся в первые же минуты трагедии кабины с людьми, но их гравитационные лучи на таком расстоянии ничего сделать не могли. Превратившаяся в груду лома кабина врезалась в плотные слои атмосферы и неяркая вспышка подвела черту под жизнью шести человек. Минутой спустя основная часть "Поплавка", разделившись на три крупных обломка, врезалась в поверхность Дженни-4 в районе высадки Криса: два куска упали в океан, третий – и самый крупный – рухнул на берегу.

Внимание потрясенных людей переключилось на модуль Криса, практически сразу же отброшенный на несколько километров на восток. Аэростат, естественно, не выдержал напора ударной волны, и теперь капсула стремительно теряла высоту, попутно приближаясь к отрогам юго-восточного горного массива. Наконец, черная точка капсулы исчезла с экранов, а на западном склоне возвышавшейся между двумя реками горы, примерно в десяти километрах от берега моря, замерцал жирный алый крест, отметивший место крушения.

И очень долго на мостике "Следопыта" царила тишина.

 

* * * * *

 

Крису очень хотелось потерять сознание, но подобной роскоши ему судьба не предоставила. Поэтому и безумную карусель падающей капсулы, от которой к горлу подступала тошнота, и страшный удар, едва не вышибивший из него дух, Крису пришлось ощутить во всей полноте. Система аварийной посадки спасла его жизнь и уберегла от травм, но все равно юноша не одну минуту бессильно лежал в кресле, слушая, как бурлит вытекающая сквозь трещины и проломы в корпусе пена. Даже пошевелить рукой или ногой, казалось невозможным, но, сцепив зубы, Крис отстегнул предохранительные ремни и нашел в себе силы выбраться наружу.

Капсула упала довольно удачно. Глянув на длинный след, оставленный разбившимся аппаратом, Крис на миг представил, что было бы с ним, окажись на его пути крупный валун, или достаточно широкая трещина, и содрогнулся.

"Ничего себя прогулка!" – мрачно подумал юноша, поднимаясь на ноги; при этом пришлось уцепиться за борт капсулы, – ноги все еще подкашивались и вообще, чувствовал он себя прескверно. Нарочито неторопливо Крис стряхнул с рукавов комбинезона комья грязи, глубоко вздохнул и  огляделся, пытаясь понять, куда его забросил злой рок.

А на горизонте поднятое взрывом облако медленно оседало, на краткий миг став похожим на присевшего перед прыжком диковинного зверя.

Проголосуйте за эту работу.

Обсудить работу можно в Форуме.
 
TopList