Jenny-4. Глава 1.

– О, черт! – Крис в сердцах швырнул свой портативный визор в ближайшие кусты. Накануне он потратил практически целый день, перебирая его деталь за деталью, заменяя электронные компоненты на последние достижения ребят из научной группы космофлота. Да, хороша была идея – оставить только активные нейронные биочипы да визиоматрицу, попытаться обмануть это ненормальное J-поле… Ведь даже источника питания не требовалось – нескольких «кубиков» раствора глюкозы хватало на 7-8 часов «тяжелой» работы. Жаль только, не успели опробовать внутри самого поля…

Надо ли говорить, что в лучших традициях «закона подлости», сбойнула, видимо, именно сама матрица – такую «радугу» на экране Хаттон видел в последний раз, когда родители водили его в музей техники «зеленых» веков. Экскурсовод в тот раз даже включил один из наиболее сохранившихся экспонатов – почти метровый кубический ящик со стеклянным экраном. Кажется, он назывался «монитер» или как-то похоже и, судя по словам гида, был далеким предком современных визоров. Тогда Крис, еще пятилетний мальчишка, конечно же, не поверил ни единому слову (да и кто же в здравом уме поверит, что этот огромный ящик хоть чем-то похож на визор, который свободно помещается даже в его детской ладони!), но теперь, много лет спустя, ему выпала возможность убедиться в этом самостоятельно.

Он усмехнулся. Да, теперь он точно это знал, потому что изображение на экране выброшенного визора точь-в-точь походило на ту «радугу». Столько работы – и все насмарку! А ведь какая была идея! Эх… Что бы ни говорили ребята в отделе, но у Криса получалось далеко не все, за что он брался. Иногда ему просто везло, а иногда срабатывала интуиция, развитая за долгие годы увлечения современной и антикварной техникой. Занимательно, что именно тот поход в музей пробудил в нем интерес ко всем этим приборам, машинам, устройствам, заставил пытаться понять, как же это все работает, как устроено. И вот теперь он снова, как тогда, стоит, не понимая, как и почему здесь все происходит именно так, а не иначе. Перед ним – целый мир, новый мир, последняя надежда человечества, еще зеленый мир.

Только теперь Хаттон как следует огляделся вокруг. Сразу после посадки было абсолютно некогда – надо было оставить сообщение о благополучной посадке, выгрузить все оборудование, что «научники» умудрились засунуть в его капсулу, взять пробы и провести химические анализы. Оглядывая получившуюся гору пластика и металла на фоне прибрежного песка, он искренне не мог понять, как вместе со всем этим добром в небольшой, в общем-то, капсуле поместился еще и он сам. «Этак и в самом деле поверишь, что регулярно появляющиеся в последние десятилетия гипотезы о возможности локальной компрессии пространства не просто имеют под собой реальную основу, но уже и вовсю применяются на практике», – Крис улыбнулся.

Он был уверен, что предложенный им способ спуска позволит без проблем выдержать и большие нагрузки. Все-таки мономолекулярные нити – стоящая вещь, не зря его отец, всемирно известный химик Джеймс Хаттон, посвятил их исследованию почти всю свою жизнь. Один конец синтезированного специально для разрыва при достижении определенной нагрузки связующего волокна крепился к спусковой капсуле, а другой – к кораблю,  выходящему на «дженни-стационарную» орбиту… Попробовал получившееся слово «на вкус». Нет, не то, пожалуй, лучше «джестационарную»… Ну, а дальше все просто: несколько часов работы всех свободных киберсистем корабля, рассчитывавших перепады плотности атмосферы, силу ветра в разных слоях, негативное влияние поля, радиационное влияние фона и несколько десятков других факторов, заданных «научниками», в которых сам Крис не понимал уже практически ничего, синтез волокна с необходимыми параметрами, выбор оптимальной точки спуска и, вуаля, банальное приземление на парашютах.

Как же вокруг все-таки было хорошо! На Земле такое великолепие можно было увидеть исключительно в учебных материалах по истории «зеленых» веков да в специальных экозаповедниках, а уж чтобы побывать внутри самому… Даже его зарплаты первоклассного специалиста космофлота никогда не хватало на это.

За спиной море с тихим шепотом накатывало на берег, под ногами струился серебристый песок пляжа, а впереди, в нескольких десятках метров, начиналась стена зеленых исполинов. Все-таки совсем не дешево заплатила Земля за прогресс человечества. Крис вспомнил родную планету – безжизненную равнину и километровые поля солнечных батарей. После того, как в конце 22го века экологический баланс был окончательно подорван, человечеству пришлось начать самостоятельно поддерживать содержание кислорода в атмосфере, затрачивая на это массу энергии, с огромным трудом, буквально, по крупицам, собираемой из всех возможных источников, и лишь мечтая о космосе три долгих века. Последние запасы угля, нефти и газа, источники атомной энергии, и, наконец, почти вся поверхность планеты «ушли в воздух».

Но население все росло, осваивая все более и более глубокие уровни подземных городов, и ситуация обещала стать критической в ближайшие пару десятков лет, когда перестанет хватать и ресурсов, доставляемых из космоса. Теперь позволить себе жить на поверхности могли лишь эксцентричные триллионеры.

Хаттон снова взглянул в сторону джунглей. Что-то подсказывало ему, что сегодня не раз придется вспомнить навыки, которые он получил, играя в детстве то в средневековых рыцарей, то в альпинистов, то в покорителей открытого космоса, забираясь по несущим опорам Лондона-2 почти к самой поверхности и спускаясь на самое дно, в район семидесятых уровней. «Интересно, сколько же уровней стало там сейчас?» – он почти полтора  года не был на Земле, а в родном городе, и вовсе, не появлялся уже несколько лет. «И что больше, его глубина или высота этой штуки?..»

На северо-востоке, вставая черным исполином над зеленью листвы, высилась Башня. Вот уже какой месяц ее загадка мучила Криса, а он ненавидел нерешенные проблемы. Да, конечно, исследование «объекта» не входило в рамки его первоначального задания, но… то, что он просто стоит здесь, на поверхности этой девственной планеты, – уже само по себе фантастический подарок для всего человечества, а особенно для тех, кто провожал его там, наверху, на орбите. Провожал, честно полагая, что это расставание – навсегда, но все же храня где-то глубоко-глубоко в сердце, в самых тайных его уголках, призрачную надежду на успех, на новое будущее человечества.

Да, он должен сделать это! Ради них и для них он должен сам, своими руками или головой, это уж как получится, разгадать тайну Башни!

Крис оборвал себя на середине мысли. Да, иногда на него «накатывало», и он начинал считать себя ответственным за все человечество разом, за весь мир, гением, способным в одиночку менять судьбы вселенной… «Тихо шифером шурша…» – вспомнил он древнюю как мир поговорку. «Надо же, а ведь я никогда не задумывался, что такое “шифер”, странно, странно…» Он прекрасно знал, что пойдет к Башне вовсе не за тем, чтобы облагодетельствовать все человечество, сдалось оно ему! Нет, все гораздо проще, он хотел лишь признания собственных заслуг в мировом масштабе, а не «новости дня», хотел стать известнее отца и, наконец, перестать быть «его сыном», его тенью. Конечно, это была чистой воды авантюра, но зато его личная авантюра, и если она удастся… Нет, рано еще загадывать так далеко.

Пройдя по пляжу назад к оставленной утром надписи, «первый дженниец», как он уже успел себя окрестить, поднял брошенный баллончик с краской и пририсовал рядом стрелку, указывающую направление на Башню, а под ней только одно слово – «иду».

Хорошо, что ребята, готовившие его снаряжение, догадались положить в капсулу полный комплект спецснаряжения, несмотря на то, что разведка обещала быть лишь однодневной. Хаттон хорошо помнил, как долго этот комплект подбирался, не утверждался, перерабатывался и не утверждался вновь, раз за разом, в основном, из-за протестов историков, каждый раз приводивших все новые известные им примеры выживания в критических условиях средних и «зеленых» веков. Зато теперь он содержал все действительно необходимые элементы, и при этом весил всего лишь порядка тридцати килограммов.

Крис еще разок мысленно поблагодарил ребят из группы подготовки спуска, подхватил комплект, закинул на плечи и двинулся навстречу манящей загадке. Как же все-таки повезло с планетой! Он не переставал удивляться раз за разом: мало того, что атмосфера оказалась пригодной для дыхания, а поле, по сути, – безвредным для организма, так еще и вода не содержала вредных для человека примесей и была пригодной для питья. Естественно, не та, что он брал из моря, а пресная, наличие которой в глубине острова являлось неоспоримым фактом. По крайней мере, он надеялся, что анализаторы не ошиблись, интерполируя результаты, полученные после проверки соленой морской воды.

Постепенно углубляясь в джунгли, Хаттон находил все больше общих черт между природой пока еще не тронутой Дженни и Земли, правда, последняя была известна, в основном, по учебным визиографиям из курса исторической экологии. Он обнаружил уже несколько видов съедобных, по всей видимости, плодов, но решил пока не рисковать – запас пищевых концентратов был почти полон, а экспериментировать на себе совсем не улыбалось.

Единственное, что настораживало «первого дженнийца» – полное отсутствие признаков жизни. Нет, не разумной – Крис торопливо трижды сплюнул через плечо и постучал по стволу дерева, мимо которого проходил – еще не хватало, а жизни вообще, ни малейших ее признаков: ни птиц, ни животных, ни рыб, ни насекомых, ни даже следов их деятельности. А ведь на орбите его предупреждали, что на планете ему наверняка придется столкнуться с животными и, возможно, опасными. Один из карманов комбинезона до сих пор оттягивал специально разработанный для него прототип механического пистолета, но поводов воспользоваться им не было абсолютно.

Прорубая себе дорогу с помощью захваченного кем-то на корабль мачете, он понял, что напрасно всю жизнь пренебрегал физическими нагрузками. Не смотря на всю помощь комбинезона, значительно увеличивавшего мышечную силу организма, а заодно и защищавшего от различных мелких неприятностей вроде царапин, его уже ощутимо «вело». Все-таки прошагать полтора десятка километров, постоянно размахивая руками, периодически забираясь на деревья, чтобы сверить направление, да еще неся тридцать кило за плечами, – совсем не то же самое, что просидеть целый день в кабинете или лаборатории, даже с учетом того, что он благоразумно выбрал кратчайший путь по джунглям.

Деревья резко расступились. Один шаг – и рядом подножие холма. Невысокий по земным меркам, он, тем не менее, имел снежную шапку. Хаттон вспомнил, как на одном из совещаний кем-то из «научников» была высказана гипотеза, что это может быть связано с углом наклона оси планеты, но в детали возникшей затем дискуссии не вдавался.

Скинув груз, он блаженно раскинулся на траве. В голове шумело, ноги и руки ныли от непривычной нагрузки, а желудок настойчиво напоминал о себе. Н-да… Все-таки он переоценил свои возможности. «Ничего, как-нибудь справлюсь!» – решил Крис, отлежавшись минут пятнадцать, – «Бывало и хуже.» Хотя вспомнить когда именно, он сейчас явно затруднился бы.

Блок концентратов и инъекция стимулятора быстро вернули силы, так что спустя еще полчаса Хаттон уже бодро шагал вперед. Он понимал, что добраться к Башне до заката, как собирался первоначально, очевидно, уже не успеет, но хотел подойти к тайне как можно ближе еще сегодня.

После «испытания джунглями» прогулка по саванне воспринималась теперь чуть ли не отдыхом. Этому не помешали и две переправы через широкие, но мелководные реки – первую он миновал сразу, а по берегу второй в поисках подходящего места пришлось довольно долго идти, к счастью, в нужном направлении.

Уже стемнело, когда Крис решил, что пора, наконец, остановиться на ночлег. Солнце, он по привычке называл светило именно так, скрылось, и теперь руки немного мерзли – сказывалась близость самого крупного на острове ледника, до которого было около пары километров. Но Хаттона сейчас гораздо больше занимали последние километры до Башни.

Палатка развернулась за несколько секунд. Крис полагал, что после столь напряженного дня уснет моментально, но близость к тайне возбуждала, а окружающая тишина угнетала, давила, мешала – на корабле он привык засыпать под гул механизмов, здесь же чувствовал себя немного неуютно… Так, анализируя прошедший день, он и не заметил, как провалился в крепкий здоровый сон…

Проголосуйте за эту работу.