Jenny-4. Глава 1.

Собственно говоря, я знал, что ученый совет примет подобное решение. Эти дельцы никогда с конкурентами не церемонились. Либо - едешь в одной упряжке с ними, либо - проигрываешь. Дернуло же меня, пустоголового дурака, начать втыкать палки в колеса совета.

Уныло оглядевшись по сторонам, я отметил, что место высадки сильно напоминает картинки из "Биологической истории Земли". Помню, когда был маленьким, бабушка запихивала мне в рот очередную ложку синтетической каши, пока я, как зачарованный, всматривался в дивные разноцветные переливы картин моей родной планеты. В ее досверхиндустриальный период, конечно.

С тех пор подобные пейзажи у меня стойко ассоциируются с синтетической манкой.

Пройдя вдоль берега моря, в очередной раз бросив взгляд на надпись "ВСЕ ПО ПЛАНУ", сделанную огромными красными буквами, я принялся разбирать мини-лабораторию...

Ах, да! Я же еще не представился. Крис Хаттон к вашим услугам. Старший инженер исследовательской команды Дженни-4.

Свое место я получил благодаря папочке, близко знавшего главу ГБ нашего штата. Исключительно благодаря знакомству, в графе "благонадежность" мне поставили два плюсика. Родителям пришлось продать фамильную ферму, чтобы позволить себе подобное удовольствие. Папа говорил, что денежные потери - ничто по сравнению с радостью от того, что я наконец-то слезу с их шеи.

Знания, полученные мной в Бирмингемском университете Астрофизического Моделирования, как выяснилось, были абсолютно ненужными. Новую науку я постигал в ходе работы. Самым выдающимся моим учителем был полковник Дайбл, награжденный двумя медалями за высадку на Пальм-Оне. Так вот, Дайбл говорил, что главное в космосе - вовремя успеть убрать свою задницу с кресла, на которое собирается усесться кто-то пожирнее.

На собственной шкуре я выяснил, насколько прав был полковник.

Наше исследовательское судно бороздило просторы системы абсолютно бесперспективной звезды Jenny. Имелась крохотная надежда, на обнаружение залежей урана на одной из планет. Но вместо урана мы наткнулись на то, что земляне безуспешно разыскивали уже в течение доброй сотни лет. Планету, с пригодными для человека условиями жизни. Состояние эйфории быстро сменилось разочарованием. Началась кутерьма с загадочным полем...

И дернул же меня черт, спроектировать привязную систему исследования. Думаю, любой, даже самый младший чин ученого совета, разработал бы данную методику на порядок быстрее и лучше меня. Но, к сожалению, в составе нашей исследовательской группы были сплошные бездельники и бездари. К которым, собственно, до совершения "открытия" успешно причислялся и я.

Конгломерат немедленно выделил мне группу ученых, все необходимое оборудование, создал все условия для того, что бы в кратчайшие сроки был спроектированы аппарат, позволяющий совершить посадку на Дженни-4. Так я и оказался в плену собственной глупости.

На Земле меня считали чуть ли не самым гениальным из ныне живущих людей, главы ученого совета усердно копали под меня, стремясь подорвать авторитет, члены конгломерата, напротив, пытались сохранить мою персону на занимаемой должности. Чтобы было на кого повесить всех собак в случае провала.

Таким образом, раз засветившись, я создал для себя массу проблем до конца всей операции. И вот ведь что обидно, до Дженни семь раз организовывались экспедиции по колонизации планет. На проекты выделялись огромный средства. Которые оседали потом в карманах предприимчивых организаторов. Мне же не досталось ровным счетом ничего.

Самым скандальным случаем был проект "Дельта Ку". Группа ученых получила несколько сотен миллиардов долларов на создание искусственных генераторов тяжести, призванных удерживать атмосферу у Луны. Деньги затем благополучно растворились. Говорят, их отмывали потом на конструировании орбитальной станции Марса.

А вот я вляпался. Даже не согласовав вопроса с конгломератом, ученый совет, единогласно решив, что только у меня есть достаточная база знаний и немалый опыт по разрешению технологических проблем, одарил меня правом стать первым землянином, высадившимся на Дженни. Ясное дело, как глава проекта, разбирающийся во всех тонкостях, я не имел права отказаться.

Если бы обо всей этой ситуации узнали в конгломерате, меня немедля бы вытащили из передряги. Еще бы! В случае моей пропажи, вся полнота ответственности ложилась на тамошних боссов. А эти ребята и так на веревочках болтаются. Копнуть чуть глубже, многим придется сменить уютные теплые кресла в кабинетах на куда как менее уютные электрические стулья. Но, увы, ученые пренебрегли интересами бизнесменов.

Вот вам, уважаемые, и подоплека моей торжественной высадки...

Размышления прервал шипящий звук. В одной из пробирок началась давно ожидаемая реакция. Судя по всему, воздух, хоть и был более богат кислородом нежели земной, тем не менее вполне пригоден для дыхания. Оный факт у меня особой радости не вызвал. До сего момента считалось, что вероятность наличия вредной для человека примеси составляет 86%. Посему, у меня имелась надежда, что сразу после взятия проб можно будет попытаться вылететь обратно на корабль. Но в свете очередного открытия, возвращение откладывалось.

С другой стороны, теперь я мог снять тяжелые воздушные фильтраторы. Защитный костюм весил почти сотню килограмм, посему исключение из общего массы даже небольшого груза сулило мне некоторое облегчение.

Надобно сказать несколько слов о ЗК, защитном костюме. Ученые чертовски долго бились в своих лабораториях над созданием униобма. Универсального обмундирования. Костюм, внешне напоминающий обычный синтетический комбинезон, был способен выдерживать температуру до двухсот градусов по Цельсию, противостоять мощному излучению, понижать убойную мощь огнестрельного оружия на 95%, лазерного - на 60%. Если бы на Дженни функционировала электроника, то ЗК был бы чем-то сродни тяжелого танка. Практически неуязвимый, снабженный генератором энергии для двух волновых шокеров, имеющий автоматически стабилизирующееся силовое поле, с максимальным радиусом в полтора метра... Увы, но сейчас ЗК был не более чем чрезвычайно мощным бронежилетом.

Доведя до конца эксперимент, я, смело пренебрегая инструкциями, стащил с головы шлем. Вдохнул свежий воздух полной грудью и... Чуть было не отдал на месте концы. На Земле мы с семьей жили в экологически чистом районе. В пригороде Манчестера. Моя родина, по сравнению с Дженни, судя по всему, была чем-то вроде свалки отходов химической промышленности.

Провозившись с мини-лабораторией еще несколько часов, я провел необходимые анализы проб грунта и воды. Браться за органику мне было немного боязно. Все-таки, химия и астрохимия не входили в список моих излюбленных наук.

Наконец, стащив с рук перчатки, я устало вытер липкий пот со лба. Затем, собрал в стопку разрозненные заметки на листочках бумаги, оттащил их на корабль. Мне оставалось еще собрать образцы представителей флоры и установить несколько генераторов электромагнитного поля. Предполагалось, что при последующей высадке действие негативного поля удастся нейтрализовать, тогда генераторы окажутся весьма кстати.

Я залез в титановое нутро космолета и аккуратно разложил свои записки. Выбрался наружу.

Только сейчас заметил, что начинает смеркаться. Будучи по уши увлеченным экспериментами, я абсолютно не обращал внимания на окружающий мир. А зря. Вокруг происходили дивные вещи. Деревья, точнее то, что я сперва принял за деревья, начали постепенно наклоняться, передвигая верхушки вслед заходящему светилу. Зачарованный я наблюдал за тем, как гладкие стволы, изгибаясь, точно змеи, пытались поймать последние закатные лучики.

"Красиво, черт подери. Очень красиво." - Подумалось мне. Действительно, может ради этого и стоило прожить свою никчемную жизнь? Чтобы лицезреть всю первозданную силу и красоту природы, до которой еще не дотронулись хищные лапы агрессора-человека?..

Внезапный треск, донесшийся до моих ушей, немедленно разогнал остатки романтического настроения. Судя по всему, где-то в глубине дженнийского леса что-то чертовски огромное пыталось сплясать джигу. Я бросился к космолету, открыл один из многочисленных шкафчиков. Нечаянно разбил пробирку с пробой грунта. Чертыхнулся. Открыл другой. Новенькая М-16 сама прыгнула в руки.

Осторожно высунув нос из люка я уставился в сторону леса. Треск и гвалт продолжался.

"Мать родная, не дай Бог их там будет несколько..."

Если бы у меня спросили, что за загадочных "их" я имел в виду, то ничего не оставалось бы, кроме как пожать плечами. В тот момент воображение рисовало мне картины, одну страшнее другой. Общего портрета потенциальных противников представить себе я не мог, лишь какие-то разрозненные куски. Жуткие. Почему-то перед глазами стояла огромная крокодилья морда, прикрученная гайкой к туловищу носорога.

Источник шума приближался. Я, зажав винтовку дрожащими руками, таращил глаза в направлении ближайших деревьев. Внезапно, ствол одного из них, с нечеловеческим грохотом, треснул, развалился на две части. Потекло нечто, внешне напоминающее смолу. Деревья-соседи поддержали почин "сотоварки". К морю бежало уже несколько ручейков черной вязкой жидкости.

- Что за чертовщина? - пробормотал я, выбираясь из космолета. Теперь стало понятно, что же создавало столь жуткий треск. Бояться, судя по всему, было нечего.

Взяв в пробирку пробу загадочной жидкости, я вернулся в тесную каютку своего космического корабля. Где, окончательно уставший от чудес сегодняшнего дня, немедленно заснул.

Рассвет встретил меня очередным набором сюрпризов. Я, признаться, ожидал от деревьев повторения вчерашнего концерта. Действительно оказалась удивительнее, нежели мои представления. Гладкие стволы выглядели точно так же, как и до недавнего происшествия. Ни следа от странной жидкости, ни единого намека на трещины в монолитных остовах деревьев.

Я с неприязнью покосился на гладкую морскую поверхность, перевел взгляд на несокрушимую лесную стену. Судя по всему, первая же инопланетная загадка поставила меня в тупик. Разум отказывался даже попытаться разработать хотя бы одно более или менее приемлемое объяснению закатному безобразию.

Желание углубляться в лесную чащобу улетучилось. Деревья вызывали подозрение. травянистый покров казался соучастником загадочных черных делишек местного растительного мира. Причем, черных в прямом смысле слова...

"Благо, представителей фауны мне пока лицезреть не довелось." - раздумывал я, собирая походный рюкзак.

На границе пляжа и леса я остановился. Бросил угрюмый взгляд на поблескивающий металлом шарообразный корабль, на мирно плещущиеся морские воды, в очередной раз отметил гениальность наших станционных аналитиков, талантливо спланировавших высадку прямо у кромки суши, что обещало серьезные проблемы в случае прилива; мысленно попрощался с уже ставшим родным местом. Затем, насвистывая какой-то дурацкий маршик, шагнул навстречу неизвестности...

Шесть часов непрерывного марш-броска - это вам не шутка! Потрясающее однообразие пейзажа, полное отсутствие какой бы то ни было живности, монополия господствующего представителя фауны - все это сделало мою прогулку на редкость занудной. Отшагав два десятка километров, я ощутил себя морально и физически уничтоженным. Захотелось вернуться на станцию и отправиться в уютную прохладную тюремную камеру. Я даже начал планировать детали нападения на главу конгломерата, чтобы получить срок побольше, как внезапно...

Заорав от нечеловеческой боли, я упал на землю. Через минуту, которая показалась мне вечностью, с трудом открыл глаза. Спазм прекратился. В горле все еще свербило. Глаза слезились. Руки в защитных перчатках, мертвой хваткой вгрызлись в почву.

"Что это?" - мысль пульсировала в голове, юркими муравьями разбегалась по закоулкам сознания. - "Неужели что-то пробило ЗК? Не может быть..."

Пошатываясь, я поднялся на ноги. Сделал шаг. Очередная волна невыносимой боли сшибла меня с ног, кузнечным молотом вбила в податливую землю.

"Очередное поле. Чертовски сильное поле." - слизнув с лопнувшей губы кровь, подумал я. Опять поднялся. Шагнул назад. Ничего.

"Та-а-ак..." - задумался я. - "Хреново."

Усевшись на землю, погрузился в размышления. Закат приближался. Вернуться к кораблю я не успевал. Желания искать проход сквозь "болевое" поле экспериментальным методом не имелось. Судя по всему, меня ожидала забавная ночка под серенаду трескающихся деревьев и душ из загадочной черной жидкости.

"Чему быть, того не миновать." - решил я, поднимаясь на ноги. Лес наполнился шорохом и шумом. Светило медленно плыло к кромке небосвода...

Проголосуйте за эту работу.