|
«Мало, кто истинно верует в Спасителя. А ведь нужно
всего-навсего быть честным и чистым…»
Ник Перумов. «Алмазный меч,
Деревянный меч»
ПРОЛОГ
Одинокая и
гордая Твердыня, возвышавшаяся посреди пустынной гигантской
равнины, как обычно, уже на протяжении многих тысячелетий
истории своего существования, в самый полдень чёрной тенью точно
указала на город, который всегда оставался центром сменяющих
друг друга цивилизаций, а теперь носил название Мельин и являлся
столицей людской Империи. Жар, накопленный камнем за знойный
день, рассеял облака, окутавшие Твердыню ночью. Но и это не
позволило полностью различить её очертания. Нагретые воздушные
потоки, идущие как от земли, так и от камня, переплетясь,
создали причудливые призрачные образы, витающие вокруг Твердыни.
Они то исчезали, то появлялись вновь, переходя друг в друга и
превращаясь в ещё более необычные создания.
Казалось,
Твердыня окружена песчаной пустыней столь привычного жёлтого
цвета. Но это было ложное впечатление. На самом деле вокруг
лежали земли, иссушённые жарким солнцем до мельчайших крупинок и
лишённые Твердыней даже малейших признаков жизни. Проклятые
земли, не взрастившие ни единой травинки, не приютившие ни
одного живого существа за всё время существования этого великого
и одновременно страшного творения древних.
В Твердыне не было ни единой трещинки.
Ни ветер, ни редкие дожди, ни туманы не смогли изменить ни одну,
даже самую малейшую, её частичку. Она стояла и будет стоять,
пока существует жизнь. Ведь источником её нерушимости служила
животворная сила, которую она высасывала отовсюду: из земли, из
растений, из животных. Даже сейчас, когда вокруг Твердыни не
было ни единой души, она продолжала своё тёмное дело, направляя
ненасытные щупальца к новым не тронутым ею землям и существам.
Границы её росли изо дня в день, а вместе с ними устремлялась в
высь и сама Твердыня, накапливая свои силы.
Как это ни
странно, но за всё долгое время существования этого творения имя
его оставалось неизменным - Алясена, возможно так назвал его сам
создатель.
Только избранные
чародеи эльфов, дану, гномов, а теперь и людей знали истинную
природу Твердыни. Но никто из них так и не смог придумать
способа, который остановил бы её разрушающее действие. Они лишь
беспомощно наблюдали за ней, надеясь, что на их век ещё
останутся земли, не тронутые Твердыней. Да и что, собственно,
они могли сделать против сил, наделённых древним первородным
могуществом.
Внутри, за толстыми стенами Твердыни,
скрывалось маленькое помещение, расположенное в самом центре.
Мрачное, без окон, без дверей, непроницаемое для света, мысли,
магии, оно всегда находилось в темноте.
Неизвестно, кто, когда и как смог первым
проникнуть в Твердыню. Но так получилось, что именно здесь, в
единственном её зале, почему-то названном Чернью, проходили
Капитулаты - собрания Верховных Магов Радуги.
***
В кромешной темноте Черни послышались
лёгкие звуки, так трещит только что разгоревшийся костёр. И вот
в сопровождении этой негромкой мелодии огня в помещении стали
появляться люди – верховные маги Радуги.
Система зеркал, ещё одна неразгаданная
тайна Твердыни, поочерёдно вырывала из темноты силуэты в
разноцветных плащах. Неизвестно чья воля управляла механизмом
этой системы, но что бы ни происходило в Черни, где бы ни
слышалась речь или ощущалось движение - зеркала всегда освещали
именно эту часть помещения. Откуда же они брали свет? Трудно
себе представить, что он мог проникать сюда, сквозь толщу камня,
не теряя своих свойств. Сами Маги считали, что зеркала, ещё до
полной постройки Твердыни, смогли поймать луч света, сберечь и
сохранить его до сегодняшних времён, передавая от зеркала к
зеркалу и не давая этой частичке света потонуть в мрачных
стенах Черни.
Прошло несколько секунд, и Капитулат был
в сборе. Как всегда Маги появились в круге в одной и той же
очерёдности, в одних и тех же местах, согласно цветам радуги.
Только чародей Бесцветного Нерга был свободен в своих
перемещениях. И сегодня был тот исключительный день, когда он –
Варлон, верховный маг Нерга, присутствовал здесь. На этот раз
он появился чуть в стороне от круга. Кроме того, если от Радуги
всегда появлялись только Верховные чародеи, то Нерг позволял
себе отправлять на Капитулат и магов меньших ступеней. Во многом
это объяснялось их традиционной пассивностью и отрешённостью,
которую они проявляли, оставаясь всегда в стороне, не чувствуя
никакого интереса ни к делам государства, ни к проблемам Радуги.
Свет, мгновенье назад выделявший фигуру
верховного мага, на секунду погас и тут же озарил человека в
красном плаще. Это был Реваз – маг из Арка. Как и при каждом
Капитулате, в его обязанности входила традиционная
вступительная речь, открывающая очередное, во многом
судьбоносное собрание.
-
Приветствую совет чародеев – хранителей Империи. В ваших
руках находится великая сила, так будьте ж мудрыми и стойкими,
направляйте все ваши помыслы на рост величия человеческого рода.
Итак, начнём, Капитулат в сборе.
Это была
единственная традиция, переходящая из совета в совет. И после
столь торжественной церемонии начала, дальнейшие события,
происходившие в Черни могли показаться довольно странными. Ведь
беседа перешла совершенно в иное русло. Ушла показная
вежливость и официальность. Вопросы, поставленные на этом
Капитулате, были так важны и серьёзны, что просто не могли
решаться спокойно, без бурных диспутов.
Прошло много часов, прежде чем маги
пришли к согласию по всем проблемам. И всё это время ни на
минуту не прекращались горячие споры и дискуссии. Но вот
наступила тишина, а вместе с ней пришла и темнота, которая
означала конец Капитулата. Чародеи уже готовились покинуть
Чернь, когда незримые зеркала снова пришли в движение.
На этот раз они
осветили Сежес из голубого Лива.
-
Мы почти расшифровали руны прежних (под прежними
понимались люди, покинувшие материк в давние времена ещё до
холодов).
Она улыбнулась,
потому что знала, какую растерянность вызовет эта короткая
фраза у магов. Наступила долгое непривычное молчание, ведь в
течение двенадцати часового разговора, продолжавшегося здесь, не
было и минуты тишины. Первым в себя пришёл Треор из Флавиза.
-
И что же? Получается, мы можем попробовать…
-
Да, - Сежес позволила себе перебить Мага совета, что было
довольно вызывающе и даже считалось грубым нарушением правил
общения между магами.
Несмотря на это,
всё с той же загадочной улыбкой, будто ничего не произошло,
чародейка продолжила, сделав лишь небольшую паузу. Она смогла
застать магов врасплох, и была этим очень довольна. Все внимание
было обращено к ней. Вот и настал момент, когда её орден
сделал то, что не смогли, да и не смогут повторить остальные.
-
Прежние составили полный цикл для орков. Тогда они
докучали им больше всех. Но будет ли он работать для дану и
эльфов, мы не знаем?
Наступила
очередная пауза. Сежес понимала, что маги готовы слушать её без
остановки, так как всё сказанное вызывало у них огромный
интерес. Но чародейка знала, что это - только начало. Она
приготовила ещё один сюрприз, а для этого ей нужно было
произнести всего лишь одну фразу.
-
Орден голубого Лива готов отдать право на использование
добытых знаний.
Чернь снова погрузилась в молчание. У
магов опять не нашлось, что ответить. Такого ещё никогда не
было. Обычно каждый орден тщательно охранял свои тайны, не
делясь секретами, стараясь скрыть получение новых данных,
чтобы стать самым сильным и могущественным в Радуге. Поэтому
маги справедливо почувствовали в словах Сежес подвох.
-
Почему же? Вы по праву можете владеть этими знаниями
сами, - прямо спросил Фалдер из фиолетового Кутула. Он страшно
не любил недомолвок, поэтому разворачивающиеся события были
ему не по душе.
Но не всё пошло
по плану Сежес. Не успела она ответить, как произошло событие,
которое даже после такого её неожиданного поступка показалось
всем ещё более невероятным. И тем не менее оно случилось. Под
слабым светом зеркала оказался маг Бесцветного Нерга.
-
Мы с удовольствием примем знания, добытые вашими
благородными чародеями из Лива, и постараемся развить их до
совершенства.
***
И вот Твердыня снова опустела, а
обезлюдевшая Чернь погрузилась в непроницаемый мрак. Незримый
механизм тоже перестал работать. Замерли зеркала, затеряв
искорки света в неведомых тайниках. Очередное собрание,
решавшее судьбы людей, да и не только их, закончилось.
Солнце зашло, и его последние лучи
окрасили небосвод в красно-оранжевые тона. И только чёрная
Твердыня нарушала всю эту яркую гармонию цвета, резко деля
горизонт на две половины. Ближе к полуночи Алясена утонула в
густом тумане, который вскоре должен был превратиться в облака и
окутать её белым пуховым одеялом. Темнота, наступившая с
безлунной ночью, окончательно скрыла Твердыню.
Глава 1.
Эльфы из рода Вальтану
В самой
восточной части материка, где вездесущие когорты Империи пока
ещё не успели осквернить земли кровью богомерзких нелюдей,
осталось последнее пристанище странного лесного народца.
Маленький отрезок побережья, покрытый древними деревьями, кроны
которых достигали облаков, был сплошным непроходимым лесом.
Красотою и таинственностью он мог сравниться, разве что, только
с Дадрроунтготом, или в просторечии Друнгом, – обиталищем народа
Дану.
Род лесных
эльфов, известных под именем Вальтану, в этих лесах, названных
ими же Ткелалькакотль, нашёл свой дом и построил маленькую
империю, основанную на непривычных ни одной культуре традициях.
Главным столпом общества лесных эльфов являлось единство,
приобретшее самые чудные формы, когда действительно все эльфы
стояли друг за друга горой, искренне печалясь при утрате
каждого, покинувшего земной мир.
Эльфы Вальтану считались самыми безобидными созданиями, по
крайней мере, из всех, населявших материк. Трудно припомнить
случай, чтобы от их рук пострадало хотя бы одно разумное
существо. К тому же были известны факты, когда они заботились и
помогали случайным путникам, будь то люди, гномы, орки,
заблудившиеся в их лесах.
И
что ещё более невероятно, и во что очень сложно поверить, так
это то, что Вальтану никогда не воевали. Это не являлось
проявлением нейтральности, присущей скорее Вольным, просто в их
природе абсолютно не было стремления к убийству, власти,
обогащению. И даже их красивый по звучанию и знатный по
содержанию язык не имел ни одного слова близко похожего на
«оружие», «месть», «война» и многих подобных этим.
Именно из-за миролюбия и терпимости Вальтану к существам,
непохожим на них, Империя уделяла им меньше всего внимания,
совершенно не интересуясь жизнью необычного лесного народа. Но
так не могло долго продолжаться. Всё равно, какими бы не были
Вальтану в жизни, для людей они оставались изгоями на этой Земле
и когда-нибудь должны были сгинуть в забытье, как и все
богомерзкие нелюди.
Относительно беспечная и мирная жизнь
Вальтану прекратилась неожиданно. И, как это не печально, всё
произошло из-за их наивного желания существовать в мире с
людьми.
А началось всё с того, что однажды
Аграхимы, вожди Вальтану, решили отправить к стареющему
Императору послов, желая заключить с людским племенем мир и,
таким образом, обезопасить себя от случайных стычек с Империей.
Мудрые предводители понимали, что когда-нибудь и в их края
забредут охотники за новыми землями, да и легионеры, умеющие
только воевать, не смогли бы стоять без дела и, разобравшись со
всеми недругами за океаном, увидели бы в Вальтану новых врагов
Империи.
Прошло много
месяцев, но посланники, отправленные к Императору, так и не
вернулись. Будучи лишены любой связи с Империей, Вальтану не
могли узнать о печальной судьбе, которая постигла их сородичей.
Но они понимали, что, скорее всего, случилось самое ужасное, и
они погибли.
Посылать новых
послов никто не решился. Уверенность в том, что от Империи можно
ждать чего-то хорошего, ушла. Погибшие стали первыми героями,
павшими в войне с людьми. А то, что такая война уже началась, не
было никаких сомнений. И начали её люди.
Эти события не
прошли для истории Вальтану бесследно, кардинально повлияв на
жизнь лесных эльфов. Как это ни странно, но они, возможно,
оказались единственными из нелюдей, кто понял, что мир вокруг
изменился. И пусть это произошло слишком поздно, но зато могло
спасти их народец от истребления.
Прошла пора
невмешательства в дела большого мира, лежащего за границами
Ткелалькакотля. Пришло время думать о будущем своего народа,
которого теперь не могло быть в соседстве с Империей людей,
способных убивать невинных существ, к тому же идущих под флагом
мира и дружбы.
Маленький и
слабый народ поднялся во имя своего спасения. Прежде он никогда
не воевал, и ни один Вальтану ещё не держал в руках оружие. Не
имевшие заклятых врагов, они в одночасье приобрели неприятеля,
который мог оказаться для них роковым.
Шло
время, и неестественное для этого племени состояние подготовки
к войне стало обычным.
Каждый, от мала до велика, старался разузнать всё о военных
сражениях, стремился научиться пользоваться любым оружием. Где
хитростью, где кражей, а где пленением или подкупом, по крупицам
они стали собирать знания о военной науке, человеческих обычаях
и традициях, обо всём, что связано с историей людей. Сложнее
всего, оказалось, выучить корявую и некрасивую людскую речь.
Но и эта трудность была преодолена.
Они
смогли сделать невозможное, потому что в их жизни появилась
новая цель.
Прошло около двух лет, но этого хватило,
чтобы мирное племя маленьких созданий превратилось в существ,
жаждущих решающей битвы. Старинные традиции забылись. Все их
будни, разговоры, думы превратились в сплошное ожидание будущих
сражений.
И вот настал день, когда маленький
народец решился пойти на Империю. Знающие свою цель, полностью
готовые к битвам и потерям, они были уверены в победе. И лишь
немногие из них понимали, что итогом их восстания может стать
поражение и забвение.
Но были и те,
кто знал, что племя Вальтану уже умерло. Миролюбивый лесной
народ, желая победить врага, перенял у него самые ужасные
черты. Вальтану очеловечились. И могла ли победа над Империей
вернуть назад прежних лесных существ? Нет, она обернулась бы для
них трагедией, ещё более худшей, чем поражение в этой битве.
Но в языке Вальтану появилось новое
слово, Даррарк, означающее месть. Оно требовало войны, и племя
решилось выступить против Империи.
***
У каждого народа найдётся такое место,
где собрано всё прекрасное, ценное и великое, что было
достигнуто им. Место, защищая которое, он готов отдать свою
жизнь. Место, упоминание о котором вызывает только чувство
гордости, и куда приятно возвращаться после долгих странствий.
Место, вокруг которого разворачивается вся история народа:
Мельин – у людей, Царь-Гора – у гномов, Друнг – у Дану. У
Вальтану тоже было такое место, носившее имя Лейрикунус. Ни на
что не похожее, особенное и очень непростое, имевшее долгую
историю, восходившую к самым истокам рождения народа Вальтану.
Как и многие
важные события, история рождения и жизни Лейрикунуса обросла
легендами, небылицами и тайнами. Они не были близки к правде,
но, как и все предания, были красивы, полны чудес и традиций,
свойственных сказаниям Вальтану.
А
легенда, повествующая о появление Лейрикунуса, была такова. Один
из первых вождей Вальтану, великий маг Верзрис Вер’Паранрир, в
своих странствиях, как-то забрёл в Зачарованные горы, доселе не
посещаемые живыми существами. Много опасностей пришлось ему там
преодолеть. Но он считал их просто мелочью, потому что именно
там нашёл чудесное божественное творение, в образе маленького
зелёного росточка, который пробился и вырос прямо на скале. Но
не это было самым чудесным. Росток излучал такую чистейшую,
светлую энергию, какой Верзрис не видел нигде и никогда. Столь
необычное явление восхитило мага, и он решил сделать росточек
сокровищем своего народа. Перенесённый на родные земли
Вальтану, росток было посажен в самом центре Ткелалькакотля, в
тайне от всех.
К
счастью, растение прижилось на новом месте, благодаря
постоянной заботе мага. Но он не решился рассказать своему
народу о нём, потому что боялся, что могут найтись невежды,
которые захотят вырастить такое необыкновенное чудо у себя
дома.
Прошёл всего
лишь месяц, и эта первая из бесчисленных тайн Лейрикунуса
раскрылась. Вальтану узнали о существовании на их земле
чудо-росточка. Дело в том, что быстро окрепший на плодородной
почве, он превратился в настоящего великана, рядом с которым
самые древние деревья Ткелалькакотля казались жалкими кустами.
Лейрикунус продолжал преподносить новые
сюрпризы. Оказалось, что секрет такого быстрого роста был вовсе
не в плодородной почве и тёплой чистейшей воде. Верзрис заметил,
что когда он творил заклятия, дерево буквально оживало,
расправляло ветви, его листья становились ярче, а энергия
исходила ещё сильнее. Так он понял, что Лейрикунусу требовалась
магия. И хорошо, что у него она была светлая.
Лейрикунус стал нужным для магов
Вальтану. Оказалось, что дерево совершенно не пропускает ни
капли магии: не извне, не изнутри. Всё шло только на его рост.
Это позволило Вальтану возобновить священные традиции, не боясь
магов Радуги, которые могли учуять неразрешённое колдовство.
Теперь, при проведении обрядов, возле Дерева собирались все
Вальтану. И ни одна капля магии не ускользала за его пределы, а
значит, ни один из магов Радуги не мог уловить опасность для
Империи, которая бы исходила отсюда.
Но самым удивительным оказался момент,
когда Лейрикунус запел. Это было потрясающее действие, длившееся
несколько дней. Сначала он засветился приятным зеленоватым
светом от корней до самой верхушки, но затем этот свет сменился
на более яркое сияние, от которого в лесу совсем не стало ночи,
настолько оно было сильным. А вскоре наступило ещё более
прекрасное зрелище: по кроне и ветвям пробежал разноцветный
огненный «змей». Кульминацией сказочного действия явилось
пение Лейрикунуса. Это была очень тихая, благозвучная мелодия,
сопровождаемая ритмичным покачиванием веток и шуршанием листьев
в такт музыке. Сама песня, без магии, пробуждала душу, прогоняла
тревоги, страхи. Настолько она была прекрасна.
Второй раз подобное произошло в печальный
день – день смерти великого мага Верзриса Вер’Паранрира. Но на
этот раз было одно отличие, Лейрикунус запел печальную песню, от
которой у всех на душе стало тяжко и грустно.
Верзрис умер,
так и не успев разгадать все тайны дерева. И вот однажды
Вальтану обнаружили в нём дупла. Они были очень необычны. По их
краям бежали искорки, и если кто-то проходил через них, то они
окружали и его. Создавалось впечатление, что тысяча ледяных
капелек пронизывает каждую клетку.
Внутри
Лейрикунуса Вальтану обнаружили множество комнат и переходов. Но
все эти пути вели в одно чудесное место - большой зал, в стенах
которого были широкие ступени, спиралью поднимавшие до самого
потолка, освещённого смолой мягким оранжевым светом. В самом
центре находилось нечто круглое с гладкой зеркальной
поверхностью, его предназначение открылось эльфам позднее.
И
сегодня в самый судьбоносный день для Вальтану в главном зале
Лейрикунуса собрались воины, маги и старейшины всего племени.
Они заполнили все спиральные ступени. На самом верху среди них
стоял совсем ещё молодой начинающий маг Зойри Тор’Картеркер,
только-только постигший науку колдовства. Он был горд тем, что
его наконец-то допустили в это священное место, и ему было
вовсе неважно, что находился он не на почётных рядах.
Но самое интересное разворачивалось
внизу, около необычного зеркала. Вокруг него находились два мага
и Аграхим. Они молчаливо стояли, закрыв глаза и положив руки на
гладкую поверхность. Сознание их было где-то далеко. Они стали
единым целым с Лейрикунусом. Для их общения была необходима
полная сосредоточенность, тишина и терпеливое ожидание. Дерево
не всегда отвечало на зов, а даже если и отвечало, то этого
приходилось ждать довольно долго.
Обряд длился уже несколько часов, когда
появились признаки того, что Лейрикунус ответил. Сияние смолы
вдруг стало таким ярким, что в его свете невозможно было
различить рядом стоящего. Но спустя несколько минут, всё стало
по-прежнему. Только маги разошлись и заняли места на ступенях,
оставив у зеркала потомка Верзриса, старейшину Дарли. На этот
раз дерево приняло его одного.
Дарли стал сам на себя непохож. Обычно
неразговорчивый, незаметный, замкнутый в себе, он сделался таким
величественным. Непонятные слова, которые произносил старейшина,
завораживали, и хотелось слушать их бесконечно. Смола на потолке
мерцала в такт его речи. И можно было услышать тихие нотки пения
Лейрикунуса.
Затем началось главное действие,
обозначающее, что Лейрикунус заговорил. Ясное и чистое зеркало
заволокло густой дымкой. Она стала скапливаться у его краёв, и
постепенно затянула собой всю поверхность. Казалось, что в
дыму что-то движется, сгущается и, наоборот, растекается. Иногда
в нём проглядывали какие-то силуэты, черты лица, непонятные
знаки. Но вскоре густота дыма уменьшалась, и на поверхности
появились бесформенные сгустки. Их хаотичное движение
остановилось внезапно, и в зеркале показалась руна, неизвестная
Вальтану. Её назначение и произношение знал лишь старейшина.
Вскинув руки, Дарли громко прокричал её. Все до единого
Вальтану повторили за ним эти необычные неведомые звуки.
И так одна за другой в зеркале появлялись
руны. Старейшина Дарли, повинуясь воле Лейрикунуса, по очереди
говорил их, а Вальтану тут же повторяли за ним. И с каждой
новой произнесённой руной их облик преображался. Что самое
интересное, внешне они стали больше походить на людей.
Поглощённые созерцанием чудес, творимых Лейрикунусом, ни один
Вальтану не заметил изменений, произошедших с ним. Настолько
сильна была магия, творимая здесь. Благо дерево было отличным
прикрытием всего происходящего. Иначе каждый, даже самый простой
маг, мог почуять колдовство.
Обряд длился до самой ночи. После
исчезновения последней руны, зеркало потухло, покрывшись
непроницаемой чернотой. Исчезло пение дерева и прекратилось
мерцание смолы. Вальтану наконец-то заметили, что произошло с
ними. Потрясённые, они не знали, что и сказать. Но тут заговорил
сам старейшина:
-
Слушайте, лесные братья. Со мной говорил дух дерева.
Много лет мы жили бок о бок. И он, почувствовав нашу боль, решил
помочь нам. Лейрикунус внял нашей просьбе и будет с нами.
Дарли говорил долго, передавая Вальтану
слова дерева. В них было много важного. И что самое главное,
говорилось о победе, одержать которую Вальтану поможет план,
поведанный Лейрикунусом.
***
План Лейрикунуса казался не очень
надёжным. В нём было так много деталей, что любое отклонение
приводило к полному краху. Но с другой стороны, всё было
продумано до мельчайших подробностей, каждому отводилась своя
определённая роль. И при точном исполнении всех мелочей, успех
был несомненным.
Всё воинство было поделено на два
больших отряда. Первый, в котором Вальтану были похожи на людей,
должен был небольшими группками, по три-четыре эльфа, за месяц
до Смертных ливней двинуться в сторону Мельина. Их целью было
проникнуть в столицу и раствориться среди населения. Вряд ли бы
кто-то заподозрил в столь большом наплыве крестьян неладное.
Ведь люди всегда предпочитали укрываться в городах, когда Хозяин
Смертного ливня выходил собирать кровавый урожай.
Второй отряд готовился в поход в самый
Смертный ливень. Вальтану должны были построить три больших
саркофага на колёсах. Лёгкие и прочные саркофаги не подвели бы
их, надёжно защитив от смертоносных дождей. Их каркас, из лёгких
веток, скреплялся смесью из опилок дерева Альдиба и смолы дерева
Пройнек. Именно в них должны были спрятаться все три тысячи
Вальтану. В назначенный день, с началом Смертного Ливня,
саркофаги двинулись бы к Мельину.
А уже к концу дождей, первому отряду
поручалось молниеносно атаковать ворота и впустить саркофаги в
город. Там, объединившиеся Вальтану, в числе которых были не
только воины, но и маги, благодаря внезапности смогли бы
захватить башни Радуги и дворец Императора. К тому же была
надежда, что их поддержат многочисленные нелюди и также
поднимутся на борьбу. Да и недовольные Радугой людишки не
упустили бы случая отомстить ей.
Всё должно было получиться. Вальтану в
этом даже не сомневались. Ведь каждый из них точно знал, что и
когда должен делать. Но произошло то, чего не мог учесть даже
мудрый Лейрикунус. Гибель первых посланников, отправленных к
людям, привела к цепочке непредсказуемых событий.
Глава 2.
В
обличии человека
Отряд, если его можно было назвать
таковым, насчитывал всего три эльфа. Немногим более часа назад
они отправились в дорогу, ведущую в мир людей, в саму столицу
Империи. Начало предстоящего пути лежало через родной лес, а
далее нужно было найти какую-нибудь деревню и постараться
украсть там человеческую одежду и лошадей. Единственное, что
путники взяли с собой, так это маленькие котомки с едой и
горстью золотых и медных монет.
Одним из эльфов был Зойри. Компанию ему
составляли два более старших товарища, которых он не знал до
начала похода. Но скованность, присутствующая при их знакомстве,
быстро прошла. Они сразу же нашли общий язык. Ведь каждый думал
об одном и том же, повторяя про себя действия, заданные духом
Лейрикунуса. Говорили же они, в основном, о доме и, как не
странно, каждый мечтал о скорейшем возвращении в родные места.
Лорси был самым
старшим из них, и поэтому сразу взял на себя роль главного. К
тому же он хорошо знал леса за пределами Ткелалькакотля, так
как, добывая знания о людской империи, уже бывал там. Говорили,
что он доходил до самого Хайлбора, ближайшего города Империи.
Второго эльфа звали Ершен. Единственное, что Зойри было известно
о нём, - он был отличным стрелком из лука.
Благодаря Лорси они подошли к границе между Ткелалькакотлем и
лесом людей всего за два дня, избежав непроходимых чащ,
которыми так славились эти места. Именно за ней начинался мир
людей, и этот мир они теперь стремились разрушить. Несмотря на
внешнее спокойствие и уверенность, каждый из троих ужасно боялся
этого. Но все последующие действия отряда уже были расписаны по
часам. Поэтому, зная, что в дальнейшем всё будет зависеть
только от них, им пришлось сделать этот трудный, но необходимый
шаг.
Всего лишь один маленький шаг, сделанный
с таким усилием, и перед ними тут же раскрылся совершенно иной
мир и совсем другой лес. Улыбаясь, Лорси предупредил, что скоро
появятся местные монстры. И они не замедлили появиться. Это были
тучи комаров и других кровососов, облепивших пришельцев со
свежей кровью. Несмотря на непривычно маленькие деревья,
незнакомые лесные запахи, постоянные укусы, эльфы чувствовали
себя нормально в этом лесу. Потому что это был лес, а они -
лесные существа.
Ночью не стали делать привал. Лорси
сказал, что хорошо знает эти места и боится местных муравьёв,
которые рыскают по ночам в поисках неосторожных путников. Им
хватало всего лишь нескольких минут, чтобы оставить после себя
скелет заснувшего. Поэтому решили не рисковать. К тому же сна
всё равно не было.
Но принятые предосторожности не помогли.
Ночью они попали в засаду. Темнота не уберегла их, а наоборот
обрекла на смерть. Расслабившись, они перестали вслушиваться в
звуки ночного леса. И вдруг один из Вальтану упал. Подбежав к
нему, остальные обнаружили пробитую стрелой шею. Но не успели
опомниться, как вторая стрела сразила ещё одного. Последний из
отряда пустился бежать, вынимая на ходу меч.
Благодаря тонкому природному слуху, эльф
различил звук спускаемой тетивы, и немедля произнёс руну
«замирания». Обстановка вокруг тут же изменилась. Он будто
попал во что-то густое, ужасно тягучее. Движения остановились,
как бы размазываясь в пространстве. То же произошло и со
звуками. Приложив усилия, эльф смог повернуть голову и
разглядеть, как прямо в него, очень медленно, оставляя за собой
след, летит стрела. Он начал плавно отклоняться от неё. Но
времени не хватило, и стрела, пущенная неведомым стрелком,
задела висок. Это спасло его от смерти. И тут же всё вокруг
стало обычным. Раненый, теряя сознание, он всё-таки успел
разглядеть появившихся существ. Это были люди. В этот момент
Вальтану впервые увидел лицо настоящего человека.
К нему подошли
двое, одетые в коричневые плащи с жёлтыми капюшонами и
арбалетами в руках. Один из них наклонился к лежащему и небрежно
пнул ногой. Увидев, что эльф дышит, он решил добить раненого,
пустив на этот раз стрелу прямо в глаз. Но второй его остановил.
- Может этот сгодится? – произнёс он.
Первый наклонился, как бы присматриваясь
к чему-то. И, удостоверившись в чём-то, кивнул. Оставшимся в
живых Вальтану оказался Зойри.
***
Зойри очнулся от сильной боли в боку,
которую причиняла острая деревяшка. Слегка пошевелив рукой, он
отшвырнул её. От маленького усилия у виска, на месте ушиба,
больно застучала кровь. Зойри попытался встать, но сильно
закружилась голова, и он чуть снова не потерял сознание.
Постарался не двигаться, но дурнота не проходила. Когда же
сознание немного прояснилось, он смог тихонько приподняться.
Голова ещё болела, и от любого движения казалось, что она
сейчас вот-вот взорвётся. Ощущалась какая-то тряска. Скорее
всего, он ехал в повозке.
Деревянная решётка подсказала, что его
держат в клетке. Завядшая трава, разбросанная вокруг, пахла
сыростью. Сверху сквозь дырки в полотне, покрывающем повозку,
просачивался неяркий свет, небольшие «островки» которого были
разбросаны повсюду. Рядом находилось ещё несколько клеток. Из-за
полумрака в повозке Зойри не мог хорошо разглядеть сидящих там
существ.
Боль постепенно утихала, и чувства
прояснялись. Он уже знал, что находится в клетке, закрепленной
в повозке, размеры которой должны были быть гигантскими, потому
что в ней Зойри насчитал ещё около 10 таких же клеток. Но
самым удивительным ему показалось существо, которое он заметил у
входа. Это был настоящий кобольд, каким его рисовали в книгах.
Хорошо, что он спал и не видел, как один из пленников очнулся и
ползал по клетке.
Зойри даже и не попытался выбраться. На
это у него не было ни сил, ни желанья, ни мыслей. Он не думал о
том, что ждёт его в плену. Единственное, что успокаивало
пленника, так это надежда на то, что хоть кто-то из товарищей
смог пройти дальше.
Но и эта искорка надежды вскоре погасла.
Сквозь невыносимый звук скрипа колёс, он расслышал плач.
Плакали очень тихо и, кажется, в соседней клетке. Зойри
осторожно подполз к ней и, пристально вглядевшись, сумел
различить маленький силуэт.
-
Кто здесь? - шепотом спросил он.
Плачущий тут же затих и посмотрел в
сторону Зойри.
-
Это я - Капли, – тихим и ясным голосом ответил он.
Зойри чуть снова
не выпал из реальности от наступившего волнения. Ведь Капли был
Вальтану. И насколько помнил Зойри, он был из тех, кто оставался
в лесу. Как же тогда Капли попал сюда?
-
Это я – Зойри. Что случилось? Как ты здесь оказался?
Капли снова затянул свой плач, вспоминая случившееся. Из всего
сказанного Зойри понял, что гибель его отряда была не случайна.
Как только воины Вальтану покинули свои поселения, туда сразу же
пришли люди. Их было очень много, и среди них были маги. Но
эльфы не растерялись и оборонялись, как могли. Хотя из этого
ничего не вышло, числом люди намного превосходили их. И что
самое страшное, из рассказа следовало, что Лейрикунус был
сожжён. Многие погибли, прямо на глазах Капли, были истреблены
файерболами. Оставшихся связали и побросали в клетки, среди них
оказался и Капли. Первый же бой Вальтану был проигран.
Зойри всё понял. Похоже, люди как-то
узнали о готовящемся набеге. Но как? Хотя не это было самое
главное. Его народ, его дом, его семья? Что стало с ними?
Оставалось только надеяться, что кто-то из них смог спрятаться
и выжить. И чем больше Зойри осознавал случившееся несчастье,
тем ему становилось хуже. Не было сил плакать. Он, в который уже
раз, провалился в желанное небытие, где настоящее теряло свою
реальность.
***
Очнулся Зойри в лесу. Оглянувшись, не
увидел никого. В голове была абсолютная ясность, как будто
нестерпимой боли вовсе и не было. Поднимаясь на ноги, он
инстинктивно дотронулся до раны, но и та не болела. От неё не
осталось и следа. Местность сильно напоминала родной лес: лёгкий
полумрак, знакомые высокие дубы, запах от утренней росы на
траве. Неужели плен ему приснился? Но тогда где же Лорси и
Ершен? Не зная, как он сюда попал и в какую сторону идти, Зойри
выбрал направление наугад. Усталость также ушла, и идти было
легко.
Неожиданно краем глаза он заметил
какое-то движение вдалеке. Оно сразу бросилось в глаза, ведь в
лесу всё было абсолютно спокойно: ни дуновения ветра, ни гомона
птиц. Зойри замер на месте и внимательно осмотрелся. Движение
повторилось. Он бросился в его сторону. Пробежав несколько
минут, не заметил, как оказался на маленьком пятачке, плотно
закрытом деревьями. Попытки хоть как-то выйти, или хотя бы
раздвинуть ветки не удались.
Вскоре Зойри заметил, как над ним
сгущается темнота. Он стал медленно уклоняться от неё, но она не
отступала. Он отбивался, но руки и ноги проваливались в пустоту.
Темнота почти окутала его целиком, когда вдруг из неоткуда
налетел резкий, порывистый ветер и погнал её вверх. Ошеломлённый
Зойри видел, как она рвалась к нему, то там, то тут вытягивая
свои страшные щупальца.. Но ветер упорно отводил их, не давая ей
коснуться Зойри.
Темнота, похоже,
поняла, что ей не добраться до эльфа. Поднявшись выше, она стала
разрастаться и превратилась в громадное черное облако. И тут
пошёл сильный дождь, капли которого состояли из этой темноты.
Ветер, как мог, относил их от Зойри, но часть всё же прорвалась
к нему. Они больно жгли тело, оставляя ужасные нарывы. Казалось,
темнота питалась его болью, разрастаясь и разрастаясь от каждой
капли, прорвавшейся к Зойри. Скоро туча стала гигантской, и
началась настоящая гроза, с громом и молниями.
Но ветер не
сдавался, закрутив вокруг Зойри воронку, закрывшую его как от
капель, так и от молний. На помощь также пришли деревья. Они
открыли перед эльфом своеобразный коридор, и воронка стала
подталкивать его к нему. Растерянный Зойри послушно подчинился.
Но туча не собиралась отставать и продолжала следовать за ним.
Тогда деревья плотно сомкнули верхушки, образовав тоннель.
Вскоре Зойри вышел на поляну, намного больше той, где он попал в
засаду деревьев. Тучи не было видно, она всё-таки потеряла его.
Воронка, продолжавшая виться вокруг Зойри, вдруг оторвалась и,
закрутившись с большой скоростью, стала оседать на поляне. К
удивлению Зойри, на её месте появились Вальтану. Взявшись за
руки и ритмично покачиваясь, они напевали что-то. Обрадованный
Зойри подбежал к ним, но никто не обратил на него внимание.
Вальтану пели всё громче и громче. И
вдруг в их круг ударила молния. Туча всё-таки обнаружила свою
жертву. Она замерла на самой границе поляны.
Дождь зарядил
сильнее, и произошло нечто невероятное. Капли темноты, падая,
создавали чей-то силуэт. Постепенно образовывалась громадная
фигура, полностью состоящая из темноты. Но пока у неё не было
головы. Фигура начала медленно колебаться и постепенно
расплылась. Появилась голова, увенчанная кривыми рогами. Зойри
хорошо запомнил это лицо: ярко-зелёные глаза и большие блестящие
зубы. Ужасным голосом чудовище заревело какую-то песню. Зойри
расслышал что-то похожее на «ыпю…ыпю».
Расплывшееся тело стало метаться вокруг
поляны, горланя свою песню. Зойри бессильно наблюдал, как
сужается круг. Его тёмная сила постепенно побеждала. Окружающие
Зойри Вальтану стали падать один за другим. Из каждого
погибшего вылетало что-то светящееся и било прямо в тело
чудовища. Но оно не сдавалось, как бы насмехаясь над напрасными
попытками призраков победить его. Очень скоро упал последний
Вальтану.
Зойри не знал, что делать. В голове носилась только одна мысль:
«Что же происходит?» Он не мог сдвинуться с места, жуткий взгляд
монстра парализовал его. Не в силах пошевелиться, эльф наблюдал,
как чудище, смеясь, потихоньку приближается к нему. И когда до
него оставалось всего-то несколько шагов, окружающее вдруг стало
размываться. Чудовище, деревья, свет – всё размазалось по
реальности. Какая-то неведомая сила, наблюдавшая за всем
происходящим, решила, что время пришло, и вытянула Зойри из
этого кошмара, и он … проснулся.
***
Повязка буквально жгла глаза, и от
бесконечных слёз чесалось всё лицо. Но когда её сняли, стало ещё
хуже. Свет ослеплял, и Зойри так сильно сощурил глаза, что это
вызвало судороги в голове. Ему почему-то очень хотелось
услышать хоть один звук, чтобы отвлечься от глупых мыслей, но
звуков не было. Беспомощность и неизвестность сводили с ума.
Тело находилось в состояние невесомости, от чего к горлу
подступала тошнота. Ко всему прочему ныли связанные руки и
ноги.
Ясность в ощущениях приходила очень
медленно. Кто-то принёс ему какую-то странную жидкость, и он с
жадностью выпил её. Была ли это простая вода, Зойри не понял.
Но, главное, он почувствовал, как жидкость растекается по всему
телу, наполняя силой и энергией каждую клеточку.
Но самым радостным стало прояснение
зрения. Зойри, наконец, смог осмотреться. Он был в маленькой
комнате, где кроме него никого не было. Ровная каменная кладка,
несколько стульев, расставленных, как попало, отсутствие
дверей, окон, отдушин. Раньше он никогда не видел каменных
домов, и сейчас в голове кружила одна мысль: «Как можно жить в
подобной пыли?»
Внезапно одна стена расплылась, за ней
проступили нечёткие очертания. И вскоре в комнате появился
человек. Это был первый раз, когда Зойри, будучи в сознании,
увидел человека. Он всегда думал, что в этот момент будет
переполнен лишь чувством ненависти и отвращения. Но этого не
произошло. Скорее всего, он где-то в подсознании испугался его.
-
Почему он выглядит, как человек? – спросил кого-то
пришедший.
Глухой голос,
владельца которого точно не было в комнате, произнёс:
-
Мы не смогли найти ключ к его превращению. К тому же
магия ощущается слабо.
Человек, глядя вверх, как это часто делают те, кто не видит
собеседника, отмахнулся от услышанного и уселся в кресло. Хотя
Зойри мог поклясться, что за мгновение до этого ничего кроме
стульев здесь не было. Человек сидел и внимательно смотрел на
него. От его взгляда не веяло угрозой, скорее наоборот. Зойри
немного успокоился. А незнакомец продолжал смотреть на него,
изредка покачивая головой, будто удивляясь чему-то.
Зойри очень
хотел заговорить. Но он боялся выдать свою слабость. К тому же
человек мог просто не ответить, показав своё безразличие к
нему. В попытке понять, что же происходит, Зойри вдруг вспомнил,
как им всё время настойчиво твердили о проникновении разумов.
Вдруг и сейчас человек роется в его голове? Он вспомнил, как их
учили ставить заграждающее «зеркало». Напрягшись и собрав волю в
кулак, Зойри представил, как перед волнами, накатывающими на
берег, встаёт скала. Скорее всего, у него всё получилось. Потому
что человек вдруг вздрогнул, и в его невыразительных глазах
появилось удивление.
Шумно вздохнув,
незнакомец встал и ушёл тем же способом, каким появился.
Единственными словами, произнесёнными в этот вечер в адрес
Зойри, стали слова, брошенные им при уходе:
-
Эльфы Вальтану, кто бы мог подумать.
***
Изредка до Зойри доносились всхлипывания,
вздохи и глухие протяжные звуки, от которых стыла кровь. Но
страшнее всего был вой. В нём слышалась такая отчетливая тоска,
что сердце сжималось от боли, и эльф был готов плюнуть на всё и
больше не сопротивляться этим людям. Зойри уже давно потерял
счёт времени, проведённого в плену. Может, это было всего
несколько дней, а может и целый месяц. Даже когда его будили, он
не знал, что сейчас: день или ночь.
В этот раз ему не завязали глаза, и Зойри
понял, что сюда он уже не вернётся. Хотя и не знал: хорошо ли
это? Зато, наконец-то, можно было разглядеть длинный коридор с
множеством дверей. За каждой из них, сидели такие же узники, как
и он. Интересно, за какой из них находится тоскующий? С
открытыми глазами Зойри стал лучше различать звуки и запахи.
Правда, приятного в этом было мало. Пахло затхлостью и серой, а
из звуков преобладали крики, стоны, плач. Люди умели ломать
пленников. Их темницы были совершенны в этом деле.
Его вели долго.
Он пробовал запомнить направление, подсчитывал повороты,
просветы, но всё бесполезно. Очень скоро это ему надоело.
Конечным пунктом довольно короткого путешествия стала комната,
напоминающая лабораторию. Зойри сразу узнал её по обстановке,
ведь его дядя был алхимиком. Повсюду валялись стеклянные
трубочки, колбы, книги, тряпки, испачканные разными цветами и
прочая алхимическая утварь. Он обратил внимание, что в центре
комнаты находилось что-то, закрытое куском материи. Оно очень не
понравилось Зойри.
Его сразу же
усадили на деревянный стул и стали подсоединять какие-то
провода. В самом конце к каждому пальцу подвели непонятные
устройства, похожие на длинные стеклянные трубочки, способные
изгибаться. Они вели под материю, закрывающую нечто. За всё
время плена Зойри впервые почувствовал настоящий страх.
Когда все
приготовления закончились, один из людей скинул материю. Зойри
немного полегчало. Он готовился увидеть стол с многочисленными
пыточными инструментами. Но там была всего лишь большая
стеклянная колба. Под ней лежал невзрачный зеленоватый кристалл.
И трубочки вели прямо к нему. Неясные подозрения снова стали
закрадываться в голову Зойри. Что же сейчас будет?
Люди вышли из комнаты, оставив эльфа
одного. Через несколько секунд послышалось глухое потрескивание
и от камня по трубочкам побежали голубоватые искорки.
Быстро-быстро они приближались к Зойри. Он попытался
освободиться, но не смог. И тут началось самое страшное. Сначала
от прикосновения искр наступил резкий приступ боли, который
быстро отпустил, но по телу пошли судороги, и Зойри
парализовало. Теперь он мог только наблюдать, как с его пальцев
слетали мутные белые сгустки и по тем же трубочкам неслись к
камню, который начал мерцать, поглощая жизненные силы эльфа.
Уже почти
пустой, обессиленный, он расслышал спасительный звук открываемой
двери. Кто-то кричал:
-
Это он… остановите… что такое… немедленно… это он…
Появилась боль.
Зойри успел обрадоваться этому. Значит, он остался жив. «Теперь
нужно поспать», - почему-то подумалось ему.
Глава 3.
Призрак из пророчества
-
Наконец-то, проснулся.
Необычные ощущения захлестнули эльфа.
Зойри лежал на чём-то мягком. Ему было тепло и приятно. Не
хотелось открывать глаза, вдруг это был всего лишь сон. Но эта
была явь. Он на самом деле лежал в мягкой постели. В комнате
никого не было, и Зойри решил, что голос, разбудивший его,
просто почудился. Ему принесли еду, она пахла и выглядела так
вкусно, что он не удержался и набросился на неё. В основном это
была рыба, кстати, любимая еда Вальтану. И только после того,
как на тарелках не осталось ни кусочка еды, он пришёл в себя
по-настоящему. Забившись в угол, Зойри стал ждать.
Ждать пришлось не долго. Вскоре появился
уже знакомый ему старик, ставший первым человеком, увиденным
Зойри.
-
Здравствуй, Зойри. Не удивляйся, я знаю о тебе почти всё.
Магия – полезная вещь в таких делах. Меня зовут – Варлон. Я –
маг. Как и ты.
Человек говорил спокойно. Но Зойри
решил не отвечать. Да, не с проста всё это. Им что-то нужно.
-
Я знаю, почему ты молчишь. Не считаешь меня достойным
быть первым человеком, кто услышит твои слова, так? Но я очень
хотел бы с тобой поговорить. Надеюсь, что после моего рассказа
ты изменишь своё мнение.
Зойри не проронил ни слова. Он слушал человека, но взгляд его
был рассеян. А Варлон продолжал:
-
Я, пожалуй, начну с самого начала. Послы, отправленные
твоим народом, Зойри, очень удивили нас. И это мягко сказано.
Ещё никто не приходил к нам с миром. Вольные не в счёт. Но этот
старый идиот, - маг скривился, - волю которого мы вынуждены
исполнять, только посмеялся над ними. И приказал их казнить.
Радуга лишь наблюдала исполнение его воли. И потом очень быстро
забыла о вас. Уж больно спокойный и тихий вы народ. У них забот
и без вас хватает. Но мы не забыли.
Зойри был
удивлён. Ведь маг говорил прямо, не пытаясь скрыть правду. Но
почему он так откровенен? Вывод напрашивался один, Зойри им
очень нужен.
Размышления
Зойри прервались, когда маг достал из-под полы плаща вещь, от
которой у него чуть не выпрыгнуло сердце. Это был тот самый
камень. Заметив испуг эльфа, он быстро заговорил.
-
Страшно, Зойри. Не бойся. Это Искажающий камень. Великое
оружие мага, от которого ничто и никто не может скрыться. Очень
мощное оружие. Под его оболочкой находится душа, наделённая
магической силой. Камень для неё всё. Без камня – она ничто.
Знаешь, чья здесь душа, Зойри? Орка.
Видя, что эльф
немного успокоился, маг продолжил:
-
Камни достались нам от прежних. Мы понятия не имели,
откуда они у них. Пока один из орденов радуги не расшифровал
часть их рун. В них был заключён секрет Преображения силы. И по
стечению обстоятельств, хотя если честно, благодаря нашему
мастерству прочищать мозги даже сильным магам, мы смогли
полностью присвоить эти знания, - рассказчик рассмеялся, видимо
припоминая что-то. - Ну и начались эксперименты по созданию
своих камней. Дану, гномы и прочие. Никто не подходил. Камень не
удерживал их души. Спросишь, почему не пробовали на орках? Не
нашли нужных, даже с мало-мальски волшебной силой. Уже
отчаялись, когда вспомнили, что эльфы и орки были когда-то в
родстве. Решили попробовать. Как назло, и эльфов под рукой не
оказалось.
От этих слов в
Зойри стала просыпаться ярость, о которой он давно забыл. Как
он смеет так говорить о его народе?
-
Вспомнили о вас. Решили посмотреть через магическое
зеркало. Ничего. Вас закрывала какая-то неясная древняя сила.
Решили следить за вами. Наняли Серых. Представляешь наше
удивление, когда мы узнали, что вы готовитесь к войне. Но
главное, среди вас оказались идеальные кандидаты. Ну, остальное
ты вроде знаешь.
Маг снова
замолчал. Молчал и Зойри. Он пытался сдержать себя от желания
тут же придушить этого человека.
-
Зойри, я понимаю твои чувства. Но не нужно этого делать,
- предугадал его желание маг. - У меня к тебе предложение.
Если ты согласишься, то все Вальтану будут освобождены и
вернутся на родные земли. К тому же я освобожу все души эльфов,
заключённые в камнях. И нам не надо будет решать проблему с
твоей внешностью. Ты и так сейчас похож на человека. Я не могу
тебе сказать, что взамен потребуется от тебя. Но ты должен
ответить сейчас? Принимаешь ли ты наши условия?
Эльф посмотрел в
глаза человеку. Он не верил ему, но выбора у него не осталось. И
терять ему было нечего.
***
Хвалин стал первым городом, который
посетил Зойри, и он сохранился в его памяти, как самый настоящий
муравейник. Такого количества разного народа, торопившегося без
оглядки по своим делам, он не видел нигде. Причиной этого были
наступающие Смертные ливни. За годы встреч с ними, люди
научились спасать свои жизни в каменных домах, которых в городе
было очень много, но эльф не встретил ни одного похожего друг на
друга. На родине Зойри такого не встречалось, всё ограничивалось
постройкой «крыши над головой» и излишества были просто ни к
чему.
Зойри облазил все гостиницы, трактиры,
рынки, но нигде не мог найти их. Бродя по городу, он заметил,
что совсем не испытывает чувства страха и ненависти к людям. И
если сначала Зойри был насторожен, старался от всех прятать
взгляд, то вскоре просто перестал замечать их.
В каком направлении лежал его дальнейший
путь, Зойри не знал. Оставалось искать знак, который мог быть
везде. Он даже не представлял, когда и где этот знак появится, и
как будет выглядеть. Но Варлон предупредил, что если уж он
увидит его, то обязательно почувствует это. Эльфа научили
распознавать ощущение, называемое «знанием приметы», но так и
не открыли тайну создания знаков.
Оставаться в городе не имело смысла, и
вечером Зойри покинул его. Конечно, ночь не самое лучшее время
для путешествий. Но не для него. Дороги опустели, а от нежитей,
просыпающихся с наступлением ливня, он мог легко отбиться с
помощью магии.
Знак пришёл
внезапно. Прямо перед Зойри из темноты вырос шар, который
безумно напугал его. Он не напал, а просто завис над землёй.
Приглядевшись, Зойри увидел в нём светящихся насекомых. Эльф
пошёл в его сторону, а шар стал отдаляться, то сжимаясь, то
расширяясь. Так они дошли до болот.
Такого кошмара
Зойри не видел нигде. Это можно было назвать настоящим дном мира
- затхлое, жуткое, гиблое место, полное падальщиков. Он уже был
готов повернуть назад, но тут заметил очередной знак,
показывающий, что долгожданная цель близка. Это был красивый,
зелёный, пышный кустарник, растущий прямо в этом гнилье. И
главное - его цветы. На каждом было по три лепестка. Ровно
столько, сколько и путников, разыскиваемых эльфом.
Оставив лошадь,
он скинул с себя плащ. Под ним была белая ряса, какую носили
служители церкви. Наступила самая важная и ответственная часть
его миссии.
***
-
Значит, ты должен спасти нас? – в очередной раз с явной
иронией спросил воин.
-
Да это моя миссия. Я всего лишь исполнитель воли…
-
Спасителя?
Зойри, недовольный этими расспросами,
промолчал. Он отлично понимал, чего хочет воин. Его проверяли,
пытаясь найти хотя бы намёк, слабое место в его мимике, жестах,
ответах, которые указали бы на ловушку и раскрыли обман, если
бы Зойри оказался не тем, за кого себя выдаёт.
Отвечая на
вопросы, Зойри незаметно изучал поведение каждого из троицы.
Кан-Торог из Вольных, под маской невозмутимости и спокойствия
скрывал настороженность и полную готовность. Он выполнял
задание, и для него не было ничего важнее этого. Вольного
сопровождала колдунья Тави. Она, как и Зойри также скрывала свою
истинную человеческую внешность, выглядя, как Вольная. Зойри
чувствовал, что его присутствие сильно мешает ей. Она всячески
старалась задеть его, перечисляя все известные грехи церкви. Но
Зойри стойко отвечал на все её нападки стандартными фразами,
подсказанными Варлоном. Вольные были наняты гномом Сидри,
который, кстати, не проявил к нежданному гостю никакого
интереса. Наблюдая за ним, Зойри заметил, что гном всегда в
раздумьях, как будто в мыслях спорит о чём-то с самим собой.
Вот такаю троицу он, неопытный маг
Вальтану, должен был оберегать от врагов. И, по словам Варлона,
их жизнь и миссия зависела именно от него. В чём заключалась
миссия, Зойри открыли: они шли за древним артефактом подгорного
народа. А вот от кого и как придётся защищать этих троих, он не
знал.
Вероятно,
закончив свой допрос, Кан-Торог и Тави уехали чуть вперёд,
чтобы обсудить столь странное его появление. А Зойри решил
воспользоваться свободной минуткой и прокрутить в голове всё
случившееся, чтобы понять, не допустил ли он где ошибки. Сразу
вспомнилась встреча, которая получилась, как и предсказывал
Варлон, весьма недружелюбной. Чего стоил нож, приставленный к
горлу.
Зойри предстал перед троицей в ободранной
рясе, измазанный в болотной грязи. Самым сложным для него
оказалось исполнение роли священника. Главное здесь было не
перестараться, правильно подобрать слова, всегда говоря о
Спасителе и церкви с почтением, искренне, без преувеличений. В
общем, делать всё, как учил Варлон. Не забыл Зойри рассказать и
о «заточённом». Старый маг, не объясняя причин, несколько раз
предупредил его, что он должен обязательно рассказать о нём
Тави.
Пока всё шло по плану. Он смог вписаться
в отряд и даже получил лошадь. Конечно, для каждого из троих
Зойри был лишним, но они не сказали ему об этом. И не из-за
суеверного страха перед служителем церкви. Просто Зойри удивил
их своими способностями. Несмотря на все иллюзии, которыми был
богат их путь, он умел найти и распознать нужные знаки. Так
Зойри увидел их при встрече: в грязной луже множество
мельчайших частиц на её поверхности сложились в изображение ели.
И Зойри сразу понял, в чём дело. Он просто взмахнул рукой и
сказал нужные слова. На глазах изумлённой троицы стоящая на их
пути ель, которой на вид было лет сто, сдвинулась с места и
открыла дорогу. Но не это было самым удивительным. Зойри знал,
что Тави, сильная чародейка, не почувствовала ни единого
магического посыла с его стороны.
***
В темноте, к тому же в жутко вязком
тумане, послышался гулкий раскатистый, как во время грозы, вой.
Постепенно нарастая, он оглушил путников, внеся в их души
смятение. Они оцепенели, почувствовав приближение Нечто. Но
убегать от него никто не стал. Спешившись, они приготовились к
бою. Зойри и не думал, что опасности начнутся так скоро. Собрав
все свои силы, он сосредоточился. «Главное не испугаться и не
выдать себя», - мелькнуло в его голове.
Внимание троицы было полностью устремлено
к приближающейся опасности. Зойри, на всякий случай, завёл
разговоры о благословенном пути отряда и скорой помощи от
Спасителя. К удивлению всех, Кан-Торог, доселе не выказывавший
чувств, крикнул, чтобы Зойри заткнулся, и от неожиданности,
испугавшись случившегося, тут же спрятал своё лицо. Только гном
стоял спокойно, с топором в руках, ожидая монстра.
И вдруг Зойри
заметил испуганные глаза Тави, смотрящие немного выше его
головы. Он хотел обернуться, но туман за его спиной как бы
внезапно раскрылся, и оттуда вынырнуло гигантское щупальце.
Зависнув над эльфом всего лишь на секунду, оно с размаху ударило
его.
Когда щупальце
коснулось эльфа, он тут же почувствовал острою боль, быстро
распространившуюся по всему телу. Это был яд. За миг до смерти,
Зойри каким-то образом смог увидеть страшное существо со
стороны. Это был огромный клубок щупалец, облепленных когтями,
зубами, присосками, в центре которого билось чёрного цвета
сердце. Шокированный разум Зойри успел бросить заклинание прямо
в него. Усиленное освобождающейся душой эльфа, оно
обрушилось на чудовище. Но не убило его, а всего лишь ослабило.
Но это дало шанс Тави использовать свой колдовской арсенал.
Тело
Зойри простояв несколько секунд, упало. С его душой происходило
нечто неописуемое. Каким-то чувством, незнакомым живым, он
увидел яркое сияние, манящее его к себе. Закрутившись, как под
чудесную музыку, он полетел к нему. Полёт, казалось, длился
целую вечность. Пропало ощущение времени, пространства.
Наступило тихое спокойствие и умиротворение. Всё прожитое
стёрлось, осталась позади, в памяти людей.
Но тут вмешались
чуждые силы, не давшие покоя душе Зойри и после смерти. Его
вырвали из вечности, вернув в прежний, казавшийся кошмаром, мир.
Он сопротивлялся, как мог, умолял, но не был услышан. И вновь
оказался в своём теле, ставшем тюрьмой для его души.
***
-
Зеркало проясняется, проясняется! – закричал младший маг.
-
Я вижу, не кричи – спокойно заметил Варлон.
-
Он что погиб? Что она делает? – продолжал кричать
впечатлительный маг.
-
Да, он умер, Младший. И, похоже, колдунья «выжимает» его.
Маг, названный
Младшим, стоял напротив волшебного зеркала, какие были в каждой
башне Радуги, и смотрел ошалелыми глазами, как Тави проводит
обряд некромантии с умершим телом Зойри.
-
Но если он погиб, значит, всё пропало?
-
Нет, Младший. Всё только началось.
-
Что?
-
Ты знаешь о пророчествах Видящей Дану?
Младший быстро закивал.
-
Самая известная часть повествует об освобождении двух
братьев и конце света. Но это всего лишь небольшая часть. Дело в
том, что вожди Дану многое исказили. Для устрашения людей, они
оставили только то, где предсказывало конец их миру.
-
Но что же было на самом деле? - спросил нетерпеливый
Младший.
-
Пророчества Видящей - это череда запутанных событий,
очень сложных для понимания, но глубоко связанных. Да, она
предсказывала, что два брата уничтожат мир. Но тут и было одно
из искажений, сделанных специально. Имелся ввиду не весь мир, а
всего лишь созданный людьми. И добавлялось, что только третий
брат, освобождённый дважды умершим, сможет возродить его.
-
Третий брат? А дважды умерший – это наш…
-
Да, Младший. Зойри косвенно поучаствует в освобождении
двух братьев. И сам освободит для нас третьего брата. У Видящей
это звучит примерно так. Дважды умерший, потомок бессмертных, в
образе духа, ярость познавший, выйдет из тьмы. И смерть принесёт
он Великому магу, вбиравшему души. И подарит он свободу третьему
брату, и отдаст его в руки людей. А с ним и надежду на
возрождение мира земного в равенстве рас.
-
Но как вы поняли, что Зойри и есть тот дважды умерший?
-
Не знаю, Младший. В этой истории очень много странностей,
которых даже я не в силах объяснить.
-
Значит, остаётся просто ждать, - сделал вывод Младший,
уставившись в зеркало.
***
Зойри оказался заключен в искалеченном
теле, которое когда-то являлось оболочкой для его души. Это было
страшное непонятное состояние. Со всех сторон его окружала
какая-то густая чернота, от которой веяло яростью, ненавистью и
одновременно жалостью. Странное сочетание. Колдовство,
объединившее обе части, тёмную и светлую, в одно целое не
позволяло им разъединиться, обрекая его на вечное страдание.
Зойри не знал, что происходит с его
телом. Лишь изредка он чувствовал резкие вспышки гнева,
исходящие из черноты. Но они быстро проходили. Попытки Зойри
вырваться из заточения не приводили к успеху. Куда бы, он не
рвался, чернота преграждала путь, окутывая его всё сильнее.
Зов пришёл
внезапно, когда отчаяние полностью завладело им. Чернота как
будто растворилась на секунду, и Зойри почувствовал, как в его
духовное воплощение влились свежие светлые силы. И он стал
вырываться из плена. Это было очень трудно, но он сумел сбросить
оковы. Зойри освободился.
Мир встретил его странной тревогой.
Кто-то отчаянно звал на помощь. Зойри не смог противиться
этому зову и пошёл на него. Ему казалось, что всего лишь за
несколько мгновений он преодолел тысячи вёрст.
Представшая перед ним картина оказалась
одновременно потрясающей и ужасной. Повсюду виднелись развалины,
в центре которых стояло нечто чудовищное. Зойри узнал в нём
монстра из своих видений. На этот раз он был облачен в ржавые,
но наделённые силой, доспехи. С помощью чёрного гигантского меча
чудовище рубило красную жгучую сеть, неумолимо сжимающуюся
вокруг него. Всюду лежали мёртвые тела в красных балахонах, и
единственными живыми существами оставались священники,
окружившие монстра и напевающие свои священные молитвы.
Зойри был растерян. Он чувствовал, что
источник, призвавший его, находится где-то рядом. Но где?
Воплотившийся наяву кошмар не давал ему сосредоточиться.
Чудовище из видения постепенно
освободилось от сети. Смеясь, оно стало испускать молнии
неестественно чёрного цвета, поражающие всё вокруг. Одна за
другой прерывались молитвы убитых священников. Но никто из них
не пытался спрятаться, наоборот, они продолжали петь всё
сильнее.
Зойри, метавшийся в поисках источника,
вдруг почувствовал что-то светлое и приятное, идущее из
развалин. Кинувшись прямо туда, он обнаружил икону, испускающую
свет. Зачарованный Зойри взглянул в глаза изображенному на иконе
человеку. И тут произошло настоящее чудо. Ему передалась
огромная сила, сделавшая его веру твёрдой и непоколебимой.
Похоже, и чудовище ощутило появление этой
силы. Всего лишь на миг встретились их взгляды, и призрак Зойри
бросился прямо на монстра. За секундное слияние двух врагов,
пронеслось тысячу заклинаний, брошенных обоими. И освободившаяся
сила не пощадила никого, уничтожив и Зойри и монстра.
На почерневшую землю посыпались доспехи
Хозяина Ливней и рваные, испачканные грязью куски рясы Зойри. И
был среди них меч, именуемый в предсказаниях третьим братом.
Жертва, принесённая Зойри, подарила миру
надежду на спасение.
ЭПИЛОГ
В тёмную
твердыню, носившую имя - Алясена, прибыл гость. Им был
верховный маг Бесцветного Нерга - Варлон.
Зеркала Черни
радостно зашевелились, освещая его во весь рост. В глазах мага
отчётливо читался испуг.
Немного склонив
голову, Варлон заговорил:
-
Всё закончилось, Великий.
Очень
приглушённый, еле различимый голос, состоящий из порывов ветра,
сливающихся в звуки, появился в Черни:
-
Значит, он не пришёл?
-
Он был очень близок, Великий. Но пророчества сбылись.
Хозяин ливня проиграл битву, и меч, созданный вами, получил
свободу. Мир остался неизменным.
Стены твердыни
задрожали, и послышался звук, напоминающий жуткий смех.
-
Нет, маг. Мир изменился. Неужели, ты не чувствуешь? От
Его взгляда рушатся горы. От Его мысли сменяются народы. От Его
слова рушатся вселенные. Ваш мир изменился. Но к счастью, не
настолько, чтобы исчезла моя твердыня.
-
Но что же дальше, Великий?
-
Что дальше, маг? – порывы ветра пробежали по Черни,
создав иллюзию вздоха. - Свет не растворил мою тьму. И я не
потерял память. Готовься, маг. Нам предстоит начать всё с
начала. Кто знает, что ждёт этот мир. Может быть Он и заронил в
их сердца понимание, но я не чувствую возрождения веры. И в этом
наша надежда.
|
