Изумрудный Дракон - 2004

De profundis clamat[1]

1.

Шаг, шаг.

Идёт Идущий По Следу.

Шаг, шаг.

Новенький? Он должен стать одним из нас. В нём чувствуется большой потенциал… Неужели у Гинзбурга, наконец, что-то получилось?

Шаг, ещё шаг.

Действуй, Умница.

2.

Рядом что-то взорвалось. Пол вздрогнул, от мощного толчка шестистволка в руках описала дугу, упала где-то в стороне. Вокруг всё рушилось, летели куски арматуры, бетонные обломки. В воздухе повисло пыльное облако, словно всё заволокло странным туманом.

Надо срочно выбираться отсюда, пульсировала в голове мысль. Если задержаться хотя бы ещё на минуту, то окажутся заживо погребёнными. Такая участь совсем не улыбалась Крису, хоть это и война – жестокая и суровая – но погибать сейчас не хотелось. Да и вообще… уж лучше погибнуть ТАМ, чем здесь безымянным пушечным мясом.

- Шарк, уходим! – Крикнул напарнику.

В это время взрывы снаружи малость поутихли, бухало уже где-то вдалеке. Пыль постепенно осела, открыв согнувшегося в три погибели Шарка. Голова всё ещё была опутана проводами, на висках,  меж шунтов пробегали небольшие искорки. Аппарат лежал рядом, чудом не задетый обломками.

Шарк всё ещё пребывал РАЗВОПЛОЩЁННЫМ.

- Твою мать, Шарк, быстрее!

Как будто мог услышать. Операцию никто не отменял, цель должна быть поражена… В любом случаи. Но не ценной моей жизни, мелькнуло в голове. Если не придёт в себя сейчас… то останется один.

Внезапно Шарк изогнулся, всё тело сжалось в спазме, сквозь плотно сжатые губы что-то прошипел, после чего его вывернуло. Крис чуть не закричал от ужаса: напарник блевал жидким огнём! Вперемешку с кровью напалм вытек на пол, там огонь вспыхнул ещё сильнее, перекинулся на одежду Шарка. Кожа на лице покраснела, мгновенно вздулись кровавые пузыри, лопнули, обнажив кость. Похоже, в это время он пришёл в себя.

Крис отполз подальше, наблюдая, как напарник пытается открыть выгоревшие глаза, из глотки вместе с пламенем вырывается предсмертный вопль.

Что, что происходи?!

Грудная клетка раскрылась, выплеснув наружу горящие кишки, брызнул жидкий огонь, поглощая внутренности, пируя на останках бывшего напарника Криса.

Он, наконец, закричал. В крике слышался нескрываемый ужас, словно это он сейчас сгорает заживо. Операция провалена, но на это сейчас глубоко наплевать, гораздо больше волновало, почему Шарк так и не сумел вернуться ОТТУДА? Что помешало? Неужели тот, за кем послали, сумел как-то нейтрализовать огневика? Убил… вместе с самим Шарком.

Надо выбираться. На четвереньках, бросив позади шестистволку, Крис протиснулся в дыру, пробитую снарядом в стене, бока тёрлись об арматуру, руки ожгли царапины. Будь, проклят человек, придумавший в целях конспирации не надевать доспехи! Будь он проклят, из-за него, возможно, погиб Шарк. Будь он проклят!

Долгое время Крис прибывал в шоковом состоянии. Ноги и руки, словное механически, продвигали вперёд, сознание померкло. Лишь через некоторое время смог различить серые стены вокруг. На них было множество следов предыдущего артобстрела: многочисленные трещины, торчащая тут и там арматура, в некоторых местах встречались оплавленные дыры, края застыли причудливыми вздутиями.

Не было бы НАШИХ миров, не стали бы разрушать всё это, всплыла горькая мысль. У стариков уже просто нет выбора, с каждым днём их становилось меньше и меньше, в то время как у них, Умников, хе-хе, этот выбор есть. Сейчас закладываются основы нового мира, новая раса – полностью свободная от пережитков прошлого – уже вскоре придёт на смену. К этому времени война должна закончится. Поэтому надо уничтожить новую лазейку стариков – Полигон.

Против его жителей ещё не было чёткой стратегии. Кто-то присоединялся, кого-то, самых сильных духом, приходилось устранять. Бывали и случаи суицида, когда пришедшие с Полигона понимали: здесь Всеотец не поможет Силой…

Наконец, удалось выбраться из-под развалин дома. Откуда-то доносилась канонада взрывов, слышались выстрелы. Бой продолжался. Смерть Шарка так ничего и не решила. Да и что смерть одного бойца для многолетней войны?

Вокруг разливался туман. Это не спасительное Сенсорное Облако, но тоже можно затеряться, скрыться с глаз противника. Крис окинул взглядом окрестности. Всё как всегда: груды камней, развалины небоскрёбов, неподалёку из тумана возвышается чёрная игла здания, смотрит вокруг тёмными провалами окон. Блестящая поверхность во множестве мест зияет дырами от случайных снарядов. Этот небоскрёб ещё не стал пристанищем войны, но скоро и там начнётся битва за каждый этаж.

Люк нашёлся быстро. Крис бежал знакомой дорогой сквозь коммуникационную систему. Перед взглядом мелькали какие-то кабеля, вырванные мотки проводов, через каждые пять метров – разбитые лампы. Ноги расплёскивали кажущиеся в темноте агатовыми лужи.

Наши дороги, подумал Крис. Здесь мы хозяева, пусть ещё и не совсем полноправные, но старики не решаются сюда заглядывать. Боятся. Нас. Правильно делают.

Туннель впереди раздваивался. Но Умнику не надо было ни в одно из разветвлений, гораздо больше интересовали проржавевшие скобы, уходящие вверх. Сверху лился тусклый свет, просачивающийся, видимо, сквозь отверстия в люке. Чуток отдышавшись, Крис положил ладони на скобы.

Сейчас за всеми действиями наблюдали камеры. А вместе с ними – и Умники. Стражи. Датчики определяют состояние, металлоискатели и прочие приспособления проверяют на присутствие различных «жучков» и следящих датчиков. Обнаружат что-то – и наверху встретят только дула шестистволок.

Когда был ещё только на середине лестницы, сверху заскрипел люк, свет пугливо метнулся, снова замер, но теперь уже в полной золотистой красе.

- Где Шарк? – раздался сверху напряжённый голос.

- Не сумел вернуться. – Странно, эти слова дались очень легко, как будто не потерял всего полчаса назад лучшего друга.

Подали руку, Крис проигнорировал, скобы сверху были сняты, пришлось подтягиваться, ухватившись за край.

Человека, стоявшего перед ним, уже можно причислить к старикам. Наверное, это был самый старый Умник из всех, а может, так просто казалось – намекали абсолютно седые волосы. Умник мотнул головой в сторону одного из коридоров, уходящего из «переходника», серебристые пряди описали полукруг.

- Ккензи ждёт тебя. Поторопись, это что-то важное.

Крис кое-как оттряхнул одежду, потрогал безволосую голову – вся в царапинах, умоется – будет гореть. Произнёс:

- Хорошо

(пошёл ты!).

Бронированный «переходник» остался позади. Даже у себя дома остерегаемся, Крис криво улыбнулся, когда же закончится эта война. Война отцов и детей. Война поколений. Раньше – локальная, теперь – насмерть.

Мысли в голове загустели, плыл, словно в тумане. Успевал замечать только агатовые стены со встроенными мониторами, проплывающие рядом. Вокруг сновали Умники, исподлобья рассматривали: только вернулся сверху, с боя, как там наверху? Никто не хотел подниматься туда, поэтому тут же старательно отводили глаза, заставляя забыть о напоминании, что они не в безопасности, выше совсем другой мир. Мир стариков. Пока что принадлежит им.

Из мутного, как кисель, пространства выплыла металлическая дверь. Единственная запертая в коридоре. Покрыта бронированными пластинами, они исчерчены многочисленными царапинами, вмятинами, некогда серебристая краска соскоблена, лишь в некоторых местах ещё остались цветные островки, но и эти отступают под напором серого металла.

На двери можно было прочитать надпись: «Операторская». Святая святых. Ккензи ждёт за дверью.

Послышалось тихое жужжание, потом сходящий на нет пронзительный писк пневматики. Створка двери отъехала в сторону, Крис со вздохом шагнул внутрь.

- Здравствуй, Крис.

- Здравствуйте

(Мохнатый)

оператор Ккензи, - ответил парень.

Пережиток прошлого мира – обращение на «Вы», но Крис почему-то не мог избавиться от привычки. Вдалбливал в голову, операторы ничем не отличаются от нас, мы Умники – единая раса, раса нового мира… Но всё равно продолжал: «Здравствуйте…»

Ккензи скривился.

- Я же тебе говорил… А, ладно, - махнул рукой.

Он чуть старше девятнадцатилетнего Криса, точного возраста, правда, Умники никогда друг другу не называли. Оператор никогда не стригся и не брился, считая это правом нового мира, за что и получил прозвище «Мохнатый». Лишь на висках волосы выбриты, там, где находились нейронные разъёмы – традиционная причёска для Умников. «Причёска готов», - как говорили самые старшие. Сам Крис предпочёл полностью избавиться от волос: побрился налысо, а потом покрыл специальной мазью. Теперь волосы больше не мешали: ни в реальном мире, ни при входе в ИНОЙ.

Ккензи протянул наполовину съеденную пачку крекеров.

- Будешь?

Крис помотал головой, оператор пожал плечами, пожелтевшими зубами разгрыз крекер, крошки разлетелись в разные стороны, осели на грязной бороде.

-

(свинья)

Что случилось?

- Шарк погиб? – Вопросом на вопрос ответил Ккензи. Глаза буравили Криса, взгляд вдавливался в голову, холодными щипцами стискивал мозг.

- Да.

- Жаль, он был отличным сетевиком.

-

(да как ты смеешь осквернять его память, ублюдок!)

Он был ЛУЧШИМ сетевиком. – С нажимом сказал парень. – Но мы будем помнить его в первую очередь как настоящего товарища, что всегда подавал руку, если кто-то нуждался в помощи. Неужели о погибших надо скорбеть, как о потерянных воинах?

- Это война, Крис.

- Не надо делать её более жестокой, чем она есть. Наша цель – прекратить войну, а не привыкать к ней.

- Она прекратится, когда последний старик подохнет, - Ккензи развернул кресло к тёмным мониторам, пальцы пробежались по клавиатуре.

Внутри операторская больше была похожа на бомбоубежище: стены обшиты стальными листами, у дверей – огромный пневматический агрегат, к которому ещё и добавлен механический запор с кодовым замком. Лишь одна из стен – с мониторами – словно вышла из рук компьютерного гения: гологрофы, датчики, встроенный психотрон, подобный тому, что использовал Шарк.

- Значит, Твердислав выжил. – Словно сам себе пробормотал оператор. – Выдержал испытание…

-

(что?)

Какое ещё испытание? – Напряжённо спросил Крис. В голове шевельнулась догадка, но слишком ужасна, чтобы оказаться правдой…

- Твердислав – новый боец с Полигона, - чуть погодя ответил Ккензи. – Нам… было приказано завербовать… Или убить, если окажется слишком слаб. Но он выдержал испытание.

Парень развернул оператора в кресле, приблизил лицо, в глазах алые всполохи гнева.

-

(ублюдок)

Мы с Шарком были ИСПЫТАНИЕМ?!

Ещё секунда – и он бы не сдержался и вцепился бы Ккензи в глотку. Хотелось убить здесь же, разорвать горло, чтобы кровь забрызгала операторскую, а этот ублюдок хрипел, захлёбываясь в собственной сукровице…

Со стороны пульта послышался приглушённый писк. Ккензи оттолкнул Криса, глаза быстро пробежались по выскочившим на чёрном монолите монитора словам. После этого оператор поспешно вжал клавишу коммуникатора, приказал:

- Всё готово.

Вновь зажужжала пневматика, в операторскую вошли двое массивных Умников (что большая редкость в их среде). Схватили Криса за руки, потащили наружу. Парень пытался сопротивляться, лягался ногами, пару раз ругнулся, заприметив маячившего сзади Ккензи.

В спину ударило, почувствовал жёсткие подлокотники под руками. Усадили на кресло, сразу же из стен выскочили захваты, руки и ноги прижало. В последний момент приблизился Ккензи, в лицо пахнуло вонью изо рта.

- Шарка убил Твердислав. Хочешь с ним поквитаться?

В голову одновременно вошли четыре шунта.

А потом поглотила Сенсорика.

3.

На миг из мрака вокруг проступили очертания реального мира: размытые копья небоскрёбов, обломки разрушенных зданий, асфальтовый пепел под ногами. И раскинувшаяся сеть проводов над головой. Всё это проступило на миг, затем вновь поплыло, начало терять чёткость, залилось непроглядным туманом, чернеющим на глазах. Словно кто-то расшевелил давно потухший костёр…

Вместо коробок небоскрёбов – скалы вокруг, за них из последних сил цепляются хилые сосенки. Провода провисли, посерели, стали заметны бесформенные комки на разбегающейся во все стороны паутине. Теперь уже настоящей.

Впереди мир всё ещё тонул в чёрном тумане: мохнатом, размытом. Но уже стали блекнуть тени гигантских домов, вперёд вместо асфальта к выходу из ущелья убегала простая дорога. И – то, чего Крис, точнее не Крис, а огр Кхарг, ждал с нетерпением – выплывающая из тьмы человеческая фигурка.

Кхарг набрал побольше воздуха в грудь – широкую, двухметровую, - и проревел, что было сил:

- Т-ты-ы м-мо-ой!!! И-и не спа-а-сёт те-е-бя тво-ой Все-о-тец!

…и оборони …кий Дух…

Мысли Твердислава тихо разнеслись под черепом, но слышались лишь отрывками. Похоже, сетевики кое-как держали клочок Сенсорного мира. Плохо, может закончиться весьма плачевно…

Вот и пришла расплата, ПОЛИГОННИК! Сейчас ты ответишь за смерть Шарка. Ответишь сполна и будешь умирать МУЧИТЕЛЬНО!

Никогда в жизни гнев так не поглощал Криса. Алыми пятнами всплывал перед глазами, нарастающим рёвом звучал в голове. Чётко звучало несколько слов: Твердислав. Должен. Умереть. И если бы человек, скрывающийся под личиной огра, хоть немного знал об СТАРОМ мире, мире стариков, знал бы, что гнев никогда не помогал побеждать. Скорее наоборот – помогал проигрывать.

- Всеотец, может, и не спасёт, а вот я сам себя – очень даже и спасу! – раздался наглый голос полигонника. На нём были блестящие доспехи, в руках сжимал меч. – Скажи, как тебя прозывают, чтобы я знал, кому счас башку снесу!

Рёв усилился, алое перед глазами замелькало чаще. Кхарг в буквальном смысле закипал, всё внутри жгло.

- Башку снесёшь? – прорычал он. –

(заученная фраза, хе-хе)

Мне, огру Кхаргу, снесёшь башку ты, недоносок?! Да знаешь ли ты, что сорок знатных рыцарей уже поверг я, в добычу взяв и появ двунадесять их дев! Сам король Артур…

…гр?.. цари?… Арту…

Тут гнев полностью завладел Крисом. Он попытался прыгнуть вперёд, оказаться рядом с наглым полигонником, но неожиданно правый глаз обожгло болью, и ПЕРЕСТАЛ ВИДЕТЬ. Боль, боль, боль! Дубинка выпала из слабеющих рук, попытался зажать кровоточащую рану. Ублюдок, пульсировало в мозгу. Ранил!

Сквозь разом посеревший мир рванулась фигура Твердислава, полигонник, подобно воде проскользнул меж протянутых рук Кхарга, а потом взорвался новый очаг боли – слева в груди.

И чёрная, как смоль, темнота поглотила сознание…

4.

Наверное, Крис хотел бы узнать, как там, за Последней Чертой. Но мрак нельзя было пробить, и ничего из нескольких мгновений, парень так и не вспомнил…

Во тьме разлилась Сила. Сияющие волны пробежались по ней, затронутое рябью сознание начинало постепенно возвращаться.

- О-ох…

(твою мать!)

Опять, Аэ, опять! Опять убили! – Слова давались с трудом, уже было противно играть по правилам этого долбаного мирка. Хотелось просто выругаться, крепко, по-стариковски. – А ведь я…

…бред? за ужасный… такого быть… а…

Заткнись, чуть не выкрикнул Крис. Отпихнул тёплые ладошки Аэ, вытащил дубину, почему-то оказавшуюся под лопаткой, кое-как удалось поднять грузное тело огра. Сквозь заслон остатков боли пробились слова напарницы:

- …Или… Можешь потрогать меня. Я – мягкая и тёплая.

Крис осторожно дотронулся рукой до правого глаза, пальцы пощупали под веками. Глаз на месте, успокоился он. Ох, если бы всё это происходило в НАСТОЯЩЕЙ Сенсорике, подох бы, как последняя крыса. Этот полигонник сумел-таки раздавить. Спасибо сетевики, век вас не забуду.

Дошёл смысл сказанного Аэ. Кое-как сдержал улыбку, пощупал бы ты её в реале, хе-хе, кожа до кости. Если б ни я, совсем бы передвигаться не смогла. Твердислав в это время густо покраснел, желание легко читалось на лице. Не теряй шанса, усмехнулся про себя огр. Я бы пощупал, особенно здесь… или в Сенсорике.

Мысли пока ещё тлели медленно, но с каждой секундой приходил в себя. Уловил приказ Аэ не трогать полигонника, оставить. Он должен сделаться одним из Умников, верным товарищем.

Да-а? Товарищем-убийцей Шарка?

Аэ продолжала говорить:

- По этой тропинке, - махнула рукой в сторону выхода из ущелья, - можно уйти далеко-далеко, за горы. Там у самого моря стоит замок старого чародея. У него собираются рыцари в поисках достойного подвига. Хочешь, мы отправимся туда? Или… к эльфам? Хочешь к эльфам? Настоящим, не то что ваша подделка! Там, где недоступная смертным красота обжигает сердца и взоры… где ручьи по-настоящему хрустальны, где солнце играет лучами в изумрудных кронах, где воздухом можно наслаждаться всю жизнь, такой он чистый…

Дальнейшие разглагольствования Крис не стал слушать. Все это уже было сказано при нём, и не раз. И сейчас это было не более чем заговаривание зубов. Это не Сенсорика, чтобы можно было запросто перенести человека извне, значит, где-то там, в реале, Твердислава ищут Умники-ВОЕННЫЕ. Скоро должны найти, скоро… Но Кхаргу хотелось, чтобы этого не случилось. Тогда у полигонника одна судьба – пуля в голову от соратников. Смерть… и месть за Шарка.

Твердислав пятился, меч лежал за спиной в паре шагов. Ну-ну, подумал Крис, действуй.

…про…акой волшебницы?…Даже…дотянет…

Неправильный ответ, враг. Страх не лучший помощник в таких делах. Впрочем, убедился, что и гнев – лишнее чувство. На лице полигонника читалось напряжение, казалось, пытается смотреть спиной, далеко ли осталось до меча? Успеет ли? Огр тоже напрягся.

Аэ что-то говорила, но слова встречали непреодолимую преграду, которой отгородился от мира Крис. Сейчас существовали только полигонник и меч. И дубина в руке.

- …Этот мир – мой! – Услышал последние слова напарницы. Её любимые слова.

…Х-ха!… в полутор… шаг…

- Так ты идёшь?

И тут – настоящий шторм в голове. Словно в череп грянул таран, после остался постепенно затихающий звон, в глазах померкло, тело стало невесомым…

Что-то случилось снаружи, в реале. Отголоски боёв донеслись даже сюда, отвлекли обоих Умников.

Когда взгляд прояснился, оказалось что прошло пара мгновений, Твердислав уже был рядом с Аэ. Успела среагировать, перед полигонником – прочный психический щит, но всё даётся с трудом, надо помочь.

Крис, морщась от боли в голове, попёр на Твердислава. Сейчас схвачу тебя, кровь брызнет меж ладоней, твоя кровь, билось в одержимом гневом сознании. Гнев вернулся, плохо. Опять не помог. Твердислав наудачу лягнул ногой, и огр отступил назад, держась руками за пах. Сквозь стиснутые зубы вырвался стон.

И всё-таки, Крис вновь рванул вперёд, забывая о боли. Но не успел. Вновь не успел. Схватив Аэ, свободной рукой полигонник нащупал кинжал на поясе, короткое лезвие вошло напарнице в бок.

НЕ-Е-ЕТ!

Ранил созидательницу этого сенсорного облака, на сознании которой держалось всё это представление. Всё вокруг начало рушиться.

…По склонам скал текли реки горящей магмы, вверх взмыло облако раскалённой сажи. Паутина над головой натянулась сетью толстых кабелей. Прежде, чем броситься наутёк, Крис успел заприметить стальную морду танка, пролезающего меж скал, ускорил бег. Чёрт, и почему же помимо воли напугано взвыл?

Выход из ущелья приближался, закрыв голову широкими ладонями, огр с разбегу прыгнул, впереди мелькнули неясные тени. Сетевики.

Мир вспыхнул множеством красок.

5.

Сознание вернулось быстро. Казалось бы, только что бежал, что было сил, обегая багровые огненные реки, и вот уже опять чувствуешь ремни, прижимающие руки к подлокотникам, и твёрдое под головой.

- Вот и всё, - раздался басовитый голос одного из накаченных Умников. – Парень, ты молодец, все ждали, что чего-нибудь выкинешь, ан нет, как по сценарию…

Он обхватил голову, рывком выдернул шунты из разъёмов. Ремни втянулись в подлокотники.

Потирая запястья, Крис спросил:

- Как А… Света?

Умник вздохнул.

- Полигонник пырнул её, но сетевики вовремя успели вытащить… Как и тебя, кстати.

- А… что случилось? – Говорил с трудом, горло горело, словно и вправду успел наглотаться раскалённой сажи.

- Стычка. – Чуть помедлив, ответил качёк. – На Сорок пятой улице, в двенадцатом секторе. Она и сейчас продолжается.

А это значит, закончил про себя Крис, для Ккензи нашлась работа.

Парень стремглав помчался в сторону операторской…

По дороге успел схватить совсем ещё молодого Умника, пару минут ушло на то, чтобы объяснить, что делать. Только бы успеть, думал Крис, только бы успеть. Никогда, наверное, так быстро не бегал, мальчишка еле поспевал за ним, тяжело сопел за спиной.

Наконец достигли нужной двери. Пацан встал перед бронированной створкой, Крис стоял неподалёку, так, чтобы не попасть в поле зрения камер. Спустя пару минут – Ккензи, видимо, ОЧЕНЬ ЗАНЯТ – дверь открылась. Отпихнув молодого Умника, Крис вошёл.

В этот раз горели абсолютно все мониторы. На периферийных высвечивались какие-то расчёты и данные, на центральном прыгало изображение Сорок пятой улицы, сейчас занавешенной пыльным облаком. То и дело прорывались огненные всполохи взрывов, слышались выстрелы, писк на грани слышимости – стреляли из бластеров. Вот мелькнул силуэт танка – «кобра», такие использовали Умники. С другой стороны бухнуло, воздух рассёк яркий росчерк, и «кобра» вспыхнула костром, воздух заколыхался от жара.

Мохнатый был подключён к психотрону, провода опутывали голову. Крис знал, оператор не станет рисковать, развоплощаясь, а вот психические атаки по плечу. И сейчас атака нацелена на того, кого они с Аэ так и не смогли склонить на свою сторону. На Твердислава.

Силуэт парня метался среди обломков. Ккензи легонько воздействовал, вёл прямо в ловушку, туда, где из-под укрытия торчали чёрные стволы танка. Полигонник был обречён.

Неописуемый ужас отразился на лице оператора, когда перед ним оказалось гневное лицо Криса.

-Отпусти его,

(ублюдок),

быстро!

Пальцы потянулись к разъёмам, отключение было бы для Ккензи смертельным, поэтому оператор мгновенно отстучал на клавиатуре команду о завершении работы психотрона. После этого со вздохом сам выдернул шунты.

На мониторе Твердислав в последний момент ушёл с линии огня танкового бластера.

Крис опёрся спиной о стену, медленно съехал на пол. Силы быстро покидали тело.

- Хотели завербовать, - проговорил еле слышно. – Вот и

(спасём)

завербуем.

6.

- Здравствуй.

Твердислав вздрогнул, рука судорожно сжала эфес.

- Здравствуй, - ответил он.

Кхарг усмехнулся, широкая ладонь поглаживала бороду. Лишь день минул с первой встречи, и вот вновь встретились. Только на этот раз уже в настоящей Сенсорике, где, если убьют – то уже навсегда.

В этот раз не было суматошных сборов, Крис сумел полностью подготовить сенсорную личину, как внутренне, так и внешне. Непослушные космы бороды заплетены в шесть косичек, на конце каждой по черепу мелкого зверька, что звался здесь земляной белкой. Одеяние – из множества шкур разных расцветок, преобладали красные и оранжевые, но встречались и экзотические зелёные. Поверх шкур – лёгкие, для огра, доспехи, побывавшие в не одной битве. Впрочем, Кхарг никогда никого не убивал. На поверхности доспехов выбиты изображения различных чудовищ, больше всех было василисков и бескрылых драконов.

Аэ была одета как всегда: белоснежная рубашка, слишком широкая, и юбка чуть-чуть не достающая до пола. И, конечно же, незыблемое ожерелье из золотых самородков.

Крис не прислушивался к разговору девчонки с полигонником. Занимали лишь ДОЛГАРНЫ, добивающие последних ИЗГАШЕЙ. Извращённый мир Аэ никогда не нравился Умнику, иногда желудок содрогался в таких спазмах, что благодарил создателей Сенсорики за то, что принятая в реале пища здесь себя не проявляет.

Маленькие смешные человечки, в нарядных зелёных кафтанах – долгарны – маленькими мечами обрывали жизни распластавших на земле чёрные крылья изгашей. Последние выглядели и вовсе странно: чёрное человеческое тело, вместо рук крылья, на месте головы странное вздутие с двумя большими глазами с жёлтым огоньком внутри.

Здесь всё наоборот. Прелестные карлики – кровопийцы, говорящие на никому непонятном языке, уродливые крыланы – обладающие человеческой речью убийцы вампиров. И всё это создала Аэ, именно ей поклонялись долгарны-упыри. Именно её статуя стояла в селении…

Рядом колыхнулась Сила, Аэ опять играется. Твердислав, всё ещё стоящий к ним спиной, медленно обернулся, бросил:

- Брось эти свои штуки. Меня этим не проймёшь.

Девчонка легонько постучала босой ступнёй по плечу Кхарга. Огр послушно наклонился, девчонка грациозно спрыгнула на землю. Они с полигонником продолжили говорить, но Крис уже не слушал. Лишь раз вычленил из потока слов фразу Твердислава:

- Дураков и в алтаре бьют.

Не твои слова, полигонник, понял парень, стариковские…

Внутренне Крис разрывался: одна часть хотела отомстить за Шарка, умершего по вине Твердислава, но в то же время вторая часть решила: полигонника надо оберегать, во что бы то ни стало. Старики поступили подло, втянув в войну поколений новую сторону – людей Полигона. Вся их идея, включая Всеотца – в корне порочна, потому что построена на лжи. Кто-то сказал, на войне все средства хороши, но дозволительно ли создавать общество, столпы которого покоятся на сплошном обмане? Создавать из полноценного человеческого общества эксперимент, так называемую Программу? Нет, старики, вы не правы.

Внезапно, Кхарг-Крис напрягся, донесся отрывок мыслей Твердислава. Теперь слышалось чётче, всё же полигонник находился внутри гигантского СЕНСОРНОГО ОБЛАКА, а не того жалкого подобия, что использовалось на Сорок пятой улице.

…я могу убить её сейчас одним ударом…

- А может, я тебя проверяю, - Аэ откинулась, оперлась о мягкий бок Криса, парень-огр не удержался, довольно заурчал. – И про нож я не забыла… бок до сих пор чешется, шрам такой, что купаться не выйти… открытое не надеть…

Провоцирует, дрянная девчонка, понял Крис. Твердислав аж покраснел, видимо представил это самое «открытое».

- Ну и как проверка? – Спросил полигонник…

Давно заученный текст, раздражённо подумал Умник. Этот Твердислав и не подозревает, скольким Аэ его пересказывала. Внутри противно похолодело, занемело. Обман, везде обман. Да и что прятаться от реальности: все МИРЫ – тоже сплошная ложь. Умники ничем не лучше стариков, различие только в сущности неправды. Вот так. В книгах старого мира, вообще в ТОМ мире, борьба пропагандировалась только, как сражения между Злом и Добром. Именно с больших букв. И к чему это общество пришло? Как теперь разобраться, по какую сторону баррикады затаилось Зло, а по какую Добро? В конце сказки Добро победит Зло, поставит на колени и зверски убьёт, хе-хе. Вот только войне не видно конца…

Огр закатил глаза, сжался. Загнать бы думы в самый дальний угол сознания, запереть на замок… И пневмозапор, как у Ккензи. Жаль только, таких психических дверей ещё не изобрели. Хотя, для Умников это не проблема…

Через некоторое время Крис одним глазом взглянул на разговаривающих, одновременно в голове вспыхнула мысль Твердислава:

…Бойся женской магии, бойся её любовных чар…

Аэ стояла вплотную к полигоннику, спина томно изогнута. Горечь вновь заполнила Криса, глаз захлопнулся, но тут раздался вскрик напарницы:

- Ты что? – В этих словах сочилось неприкрытое разочарование. – Почему?!

Оттолкнул её, поражёно подумал Крис, не поддался, сумел побороть себя. Глубоко-глубоко всколыхнулось уважение к этому простому парню с Полигона. Сам Крис себя бы вряд ли поборол.

- Не хочу, - отчётливо произнёс Твердислав. – Не хочу… и не могу. Другая у меня есть, понятно?

Другая… Стыд заставил огра до боли сжать зубы. Вот он, настоящий человек, в котором ещё остались крохи совести, которые в этом мире уже избыты практически полностью. Чёрт побери…

- Как это мило, - выдавила Аэ, - встретить в наши дни такую потрясающе неколебимую верность! Чёрт возьми, теперь тебя следует соблазнить хотя бы из принципа!

Кричала ещё что-то, но Крис думал только о том, какая же всё-таки между ними разница – между людьми Полигона и людьми нового мира – первые часто вспоминают Всеотца, из уст вторых гораздо чаще слышится «Чёрт»…

Аэ пнула в бок, огр нехотя поднялся.

- А пожрать

(долгарнов)

так и не дала…

Вдвоём скрылись в темноте перевалившей через время Оборотней ночи…

7.

Столовая штаба Умников – печальное зрелище. Обшарпанные стены, потолок с обкрошившейся штукатуркой, сырой рваный линолеум под ногами. Стройным рядом стоят казематные привинченные ножками к полу столы. Часть зала отгорожена стойкой, там раздают еду, не шибко аппетитную, но вполне съедобную.

Крису не хотелось есть, взгляд сосредоточенно шарил по столовой. Где ты, Света, где ты, Аэ?

В голове всё ещё немного шумело, всего два часа прошло со времени второй встречи с Твердиславом. В теле чувствовалась некоторая невесомость, при каждом шаге ноги нервно дёргались.

По залу медленно, как медузы, перемещались Умники. Иногда пути пересекались, люди сталкивались, подолгу смотрели друг на друга невидящими глазами. Эти уже давно считают реальностью Сенсорику, а настоящий мир – лишь некая формальность, кою надо соблюдать, чтобы не погибнуть окончательно. По крайней мере, начальную стадию гибели уже прошли.

Наконец взгляд наткнулся на девчонку, сидевшую на полу, опершись о стену. Глаза закрыты, под ними чёрные уже мешки. Все черты лица заострены, да и вся исхудавшая, посеревшая рубаха сидит палаткой. Лишь русые волосы – живые и жизнерадостные. Остальное уже давно не принадлежит человеку, лишь жалкому подобию.

Крис подошёл к стене, опустился на корточки.

- Привет, Света.

Девчонка никак не отреагировала, лишь еле заметно дёрнулись длинные плавно загнутые ресницы.

- Привет,

(Света)

Аэ.

Раскрыла глаза, голова медленно повернулась к Крису, губы вымолвили:

- Привет… Кхарг.

- Крис, - поправил парень. – Мы не в Сенсорике, Света.

- Жаль… там хорошо.

-

(маленькая дурочка)

Ты ела? – Окинул взглядом пол рядом с ней, тарелки нигде не было.

- Нет, - слабо сказала Света. – Хотела, но… забыла.

Попыталась улыбнуться, но губы лишь скривились.

- Сейчас, подожди.

Крис поднялся, глаза быстро выхватили из стоящих на столе тарелок то, что больше походило на еду, руки ловко выдернули поднос, тут же уставили четырьмя тарелками. Салат, пюре и пара сосисок, горячая похлёбка и что-то зелёное вегетарианское.

Парень аккуратно взял Свету под руку, устроились за столом.

- Ты, похоже, посещаешь это место всё реже и реже, - заметил Крис.

Девчонка некоторое время сидела, повесив голову, видно только потом донёсся запах еды, и принялась заполнять давно опустевший желудок.

- Что ты думаешь о Твердиславе? – вдруг спросил Крис.

Света-Аэ оторвалась от еды, внимательно посмотрела на парня тусклыми глазами.

- А тебе какое дело, ОГР? – Едко поинтересовалась девчонка.

-

(это не Сенсорика!)

Ты слишком замыкаешься в себе, Света. Когда ты с кем-нибудь последний раз разговаривала? Кроме меня?

Девчонка промолчала.

- Тебе не кажется, - более мягко произнёс парень, - что Твердислава надо… отпустить?

Света кинула пугливый взгляд.

-

(Боже, дурочка, о чём же ты подумала?)

Я имею в виду, не вербовать, оставить старикам.

- Чтобы он потом сражался против нас же? – Веско ответила девчонка. – Нет, он такой же, как мы, должен быть свободен.

- Ты ещё не поняла? Мы смогли освободиться, поняв, что материально мы свободны, его же вера во Всеотца слишком сильна, если и сумеет познать ГЛУБИНЫ своей сущности, то только, если вера будет непоколебима. Что же пытаемся сделать мы? Мы подталкиваем к отречению от Бога, так чем же будет отличаться его жизнь у нас, от жизни у стариков? Что будет делать у нас, оставаясь простым человеком?

- Отстань! – Вскрикнула Света, Крис еле успел увернуться от махнувшей перед лицом руки.

Некоторые из Умников, удивлённо оглянулись, в глазах читалось непонимание. Чего орёте, пожрать спокойно не дадут…

Девчонка сорвалась с места, Крис попытался схватить за руку, но непослушная легко извернулась. Ноги в старых порванных кроссовках прошлёпали в коридор.

Вот же дурочка, подумал Крис. Парень нырнул в коридор следом, замелькали по бокам серые стены, обитые скобами с кабелями. Светина спина мелькнула за поворотом метрах в двадцати. Ещё и бегать за ней!..

Поворота достиг быстро, но уже малость налился тяжестью левый бок: Крис не принадлежал к стазу Умников-военных, а больше никто и не имел хорошей физической подготовки. Опёршись об угол, глянул дальше по коридору: метров на сорок длился без поворотов. Вот только где Света?

Сила, мелькнула мысль, Сила, разве кто-то воспрещал её пользоваться? Лишь Крис уже давно старался к ней не прибегать, а вот Света, закостенелая УМНИЦА, и мыслей на запрет не держала…

Стены, серые стены… На что вы, преграды?..

Мир вокруг вспыхнул огнём. Стены рассекли огненные прожилки, под ногами уже плескалось пламенное море, воздух переливался алым, дрожа от жара. С потолка текло, капли, не долетая до земли, вспыхивали, расцветали дымными облачками. Краснокрылый дракон оттолкнулся, в глубине агатовых глаз вспыхнул оранжевый огонёк, и лишь мелькнул покрытый роговыми пластинами хвост…

Зачем ты всё это затеяла, Аэ? Крис-дракон окинул взглядом новый мир, который мановением руки создала несносная девчонка. Подземная база Умников испарилась, теперь вокруг возвышались каменные стены огромной пещеры, внизу плескались волны магмы.

Поднимающийся дым окутывал тело дракона, крылатый ящер постоянно кружил в воздухе, сбрасывая удушливый плащ. Взглядом Крис выискивал Свету. Или Аэ? Точно уже не сказать.

- Эй, ящерица, чего кружишь? – Раздался громогласный голос, Крис понял, что девчонка смеётся над ним.

- Трусиха, не прячься!

- А кто прячется? – Удивлённо поинтересовался голос. – Смотри.

Дым расступился, дракон усмотрел в неспокойно огнённом море небольшой островок из багрового гранита. Посреди стояла Аэ, именно Аэ, не Света, лишь одежда оставалась прежней: старая рубашка да рваные кроссовки.

- Огр поменял шкуру на дракона? – Насмешливо поинтересовалась девчонка. – Думаешь спрятать истинную сущность?

- Света,

(СВЕТА!)

жестокость тебе не к лицу.

- Что за Света? – Демонстративно оглянулась вокруг. – Нас подслушивает кто-то третий?

Дракон завис над островком, девчонка нагло рассматривала, даже рассмеялась, увидав, что меж ног лишь абсолютно гладкая кожа. Крис скривился, никогда не опошлял Сенсорные миры и не будет. Старики называли это корректностью.

- Предлагаю сразиться за Твердислава. – Нагло заявила Света. – Здесь и сейчас.

- В ТВОЁМ мире? Думаешь, это честно?

- А что я забыла в твоей Утопии?

- Конечно, создавать отвратительное уродство легче, чем созидать совершенство, - медленно произнёс дракон, из ноздрей выдуло облачко тёмного дыма.

- Начинаем! – Вскрикнула Света-Аэ, и из ладоней вырвался огненный шар.

Дракон играючи увернулся, в ответ дыхнул на остров испепеляющим пламенем. У самого гранита стебель пламени расцвёл цветком, обхватил островок со всех сторон. Когда пламя исчезло, Света всё также стояла, демонстративно позёвывая.

- Слабак. – Заявила спокойно.

Крис кинулся на неё, усеянная двумя рядами пасть раскрылась, и тут же пришлось уходить от столкновения с небесного цвета сферой, появившейся из ниоткуда.

Неужели, собираешься драться до конца, подумал парень. А как же наша дружба? Хотя, здесь ведь убить нельзя… Значит, и у меня руки не связаны.

Сделал круг над куском гранита, потом ринулся вниз, одновременно со всех сторон на Свету кинулись точные его копии – фантомы. И все изрыгнули пламя…

- Сто-о-ой!

Крик Светы резанул уши, Крис попытался зажать, и с удивлением обнаружил, что лежит на полу коридора. Неподалёку тяжело дышала девчонка. Русые волосы прилипли к вспотевшим вискам, взгляд затравлено шарит вокруг.

- Не до битв… сейчас, - выдавила Света. – Пора опять… встретится… с Твердиславом.

Запрокинула голову и закашлялась.

8.

…Как бы ни был интересен и необычен мир, ты должен вернуться. Да, крылатые, да, их враги, да, наверное, тут хватает и иных диковинок – но Великий Дух возложил на меня бремя войны под иным солнцем…

Правильно мыслишь, полигонник. И пусть Всеотец тебе поможет.

- Уже уходишь? – Аэ выпорхнула из-за дерева, глазки весело стрельнули, щекой прижалась к морщинистой коре.

Кхарг, кряхтя, присел у дерева. Разговор опять намечался долгий.

- Ухожу, - согласился Твердислав.

Крису хотелось, чтобы полигонник ушёл. Всё ещё свежи были воспоминания о Шарке, но это уже давно не играло большой роли. Он был другом… и погиб. Это война. Гораздо больше Крис желал, чтобы Твердислав выдержал и это испытание. Первым были они… Но должен выдержать и это, не сломаться, как случилось с прогнившим обществом.

Похоже, это была последняя встреча. Последний рубеж, вон, невдалеке темнеет круг люка, можно достигнуть в прыжок. Но Твердислав колеблется, Аэ всё же склоняет на свою сторону…

У Криса перехватило дыхание, после одной из фраз полигонника. Аэ ответила:

- Твердь… послушай. – Вздохнула. – Старика-огневика послала не я… послал другой мальчишка. Он теперь мёртв. Ты убил его. Перевоплощение оказалось слишком сильно… мы не успели разорвать связь, и он погиб. Болевой и эмоциональный шок…

Болевой и эмоциональный шок? Ха, видела бы, как Шарк умирал. Это был не шок… Полное воплощение, после которого уже нет возврата назад. И друг не смог вернуться.

Эти разговоры уже стали утомлять Криса. Уговоры, виляние из одной темы в другую… На кой всё это нужно? Старики вырождаются, раса Умников растёт, встаёт на ноги. Что им новый боец в многотысячном строю? Что им этот Твердислав? В глубине души стали зарождаться сомнения. Что-то тут ни так, зачем понадобилась такая охота на обычного полигонника? Многих попросту устраняли, так чем этот отличается?

Наверное, раздумья завели бы далеко, скорее всего, Крис бы и понял, что в Твердиславе, но в тот момент чётко прозвучала глухим эхом мысль полигонника:

…Никакого Великого Духа нет!..

Огр напрягся, неужели у Аэ получилось? Он сдался, сдался…

Играть чувствами людей – подло. Это называется коварным ударом в спину, но у Умника не было выбора. По крайней мере, в те мгновения.

НЕ СОМНЕВАЙСЯ, ПАРЕНЬ. ВЕРА – ПОСЛЕДНЕЕ, ЧТО У ТЕБЯ ОСТАЛОСЬ, НЕ ТЕРЯЙ ЕЁ.

По лицу Твердислава побежали слёзы, казался себе тряпкой, усомнившейся в том, что не требует доказательств, потому что выше этого…

Аэ кричала, долго и пронзительно, наблюдая, как полигонник скрывается под люком. Кхарг хохотнул, опёршись о дубину поднялся.

Всё.

Или нет?..

9.

Утопия. Крис вдохнул полной грудью, глаза блаженно закрыты. Света-Аэ, Твердислав, Умники – всё осталось где-то в другой жизни. Здесь парень бывал только один, всегда один.

Вокруг простиралась степь. Золотистое пространство разбегалось в стороны, лишь изредка нарушали небольшие деревца, но не были скручены, как обычно бывает, а гордо выпрямленные, редкие кроны направлены в небеса.

Крис подставил руки под щекочущие верхушки трав, легкий ветерок обдувал лицо. Невдалеке послышались весёлые голоса, парень раскрыл глаза. В стороне бегали несколько одетых в сарафаны девушек, ловкие руки срывали редкие цветы, тут же сплетались красивые венки, могущие украсить даже чело принцессы. Крис улыбнулся, всё как обычно: ничьи души не сломлены скорбью.

По полю проскакала пара всадников, издали мужчины заприметили девушек, лошади свернули. Барон-добродетель и сын. Всегда защищают невинных, никогда не обирают обездоленных.

Подъехав, спешились. Девушки остановились, застенчиво потупили глазки. Пока ещё безмужние, так что сердечки забились, как только взгляд упал на красивого и статного сына барона. Парень тоже заприметил одну: волосы вороные, красивый разлёт бровей, прекрасные губы и пронзительные голубые глаза…

Крис оторвался от созерцания. Тревога растекалась по груди, сковывала дыхание, рябью расходилась по телу.

С Твердиславом не всё так просто. Не просто будущий новобранец, кто-то больше… Умники – свободная раса, достигнут пик демократичности, поэтому никакая информация не скрывалась от рядовых. Не так, похоже, было в этой ситуации… Крис вздрогнул.

Умники старательно выкидывали это из головы, однако, известно, что война ведётся на два фронта. Пусть на втором и находятся только два человека.

Некто Исайя Гинзбург – главный координатор проекта под названием «Полигон». Влиятельный человек в среде стариков. И, быть может, самый понятный для Умников. Конечно, координатор оставался врагом, но именно Гинзбург сумел противопоставить Умникам нечто подобное им самим – полигонников. И пусть пока что эксперименты оканчивались неудачами, но Исайя был близок к решению, и Твердислав был тому доказательством.

Второй человек, стоящий против координатора, не имел имени. Наверное, потому что сменил слишком много личин. Просто – Идущий По Следу. Тот, кто предложил идею нового мира, кто осуществил идею, под стяги кого потянулись будущая новая раса – Умники.

О визави Гинзбурга знали меньше, чем о самом координаторе. Знали только, что предложил новый тип войны: воину психологическую, на которой и впрямь «всё средства хороши». Бывший друг бьёт ножом в спину, верный товарищ направляет в грудь шестистволку, бездушные автоматы пытаются убить – это только часть подлостей. Остальное гораздо хуже, как тоже развоплощение – вселение в чужое тело.

Идущий знает больше нас, размышлял Крис. Знает, из-за Твердислава расстановка сил в войне может поменяться, поэтому пытается завладеть полигонником первым. Но что в нём?

Парня всегда раздражало, когда мысль убегала, поманив напоследок хвостиком. Замкнулся в себе, мозг генерировал размышления с повышенной частотой, поэтому ничего вокруг не замечал…

Девушка вскрикнула – сын барона схватил за руку, та отозвалась болью, молодой парень прижал к себе, заливисто рассмеялся, шаловливые руки уже рвали одежду на груди, лезли под юбку. Девушки бросились на помощь товарке, но барон тут же выхватил меч, лезвие направилось в грудь ближайшей крестьянке.

Просвистел камень, барон покачнулся от удара в висок, но степь вокруг уже ожила: в полный рост вставали прятавшиеся до сих пор баронские воины, красно-оперенные стрелы пронзили тело дерзкой. Молодой барон уже вовсю забавлялся с несчастной простолюдинкой, доносились стоны. Воины схватили остальных девушек, барон с улыбкой взирал, жалел, что сам уже не в том возрасте…

И тут Крис очнулся. С ужасом посмотрел на содеянное, но времени уже не оставалось. Та встреча с Твердиславом, оказалась не последней…

10.

Магия. Чистая незамутнённая магия. Сенсорика, только много чувствительней. Крис наблюдал за событиями со стороны, но если понадобиться… то готов.

Твердислав сидел в напряжение в обществе облачённых в белые комбинезоны охранников. Полигонник бросал напряжённые взгляды на двери напротив, стальные, несокрушимые. И думал…

…Великий Дух, вразуми меня. Что, что влечёт меня с такой силой за эти бронированные двери? Там пытают ребёнка, насилуют девочку, режут на куски живьём парня из моего клана? Нет. Там разбираются с его высокопревосходительством верховным координатором господином Исайей Гинзбургом. Мне вообще-то до него никакого дела, но…

- Они потребовали его крови, - Аэ словно давно восседала в беседке напротив. Рядом сгорбилась ещё девчонка, и Крис почувствовал, что Твердислав узнал. В сознании всплыло имя.

…Мелани…

У Умника перехватило дыхание. Мелани была прекрасна, Света рядом просто блекла… или это только кажется?

…как смогла?..

- На пределе дыхания, - ответила Аэ. – На очень короткое время… Мелани помогла. Она знает дорогу.

И очень сильна, докончил Крис, Сила просто бурлила в бывшей полигоннке… Да, оттуда же, откуда и Твердислав. Только кланы разные.

Пока трое говорили, парень не мог отвести глаз от Мелани. Тонкая и высока, как тростинка, тёмноволосая и тонконосая, словно птица. Хищная. Но это не делает менее прекрасной. Крис проклял войну, которая, скорее всего, не даст и словом перемолвится с девушкой. Наверное, это первая и последняя встреча.

- …прикрой нас. – Сказала Аэ тихо.

- Будет, как ты хочешь, сестра, - ответила девушка-птица.

Тонкий серый туман отгородил Твердислава со Светой от мира. Девушка-Умник прижалась к парню, комбинезон сменился на обычную рубашку, заканчивающуюся чуть выше колена.

- Я люблю тебя! – Прошептала Аэ. – Я люблю тебя! Слышишь, тигр? Я люблю тебя и хочу тебя! Здесь, сейчас!..

Твердислав поколебался, но через секунду губы твёрдо вымолвили:

- Дёшево покупаешь, девочка.

И оттолкнул её.

И тут Крис вмешался, чувства известили, что Света хочет применить магию, подлую магию, тогда Твердислав падёт в объятья. И Умник вмешался.

…Мир поменялся. Это не родная Утопия, нет, просто короткоживущее видение внутри Сенсорики.

В небо вздымаются тонкие стволы молодого леса, неподалёку из-под древней коряги выбивается ручей, скачет по гладким камням.

Кхарг, ты здесь не поможешь. В основу нового тела лёг огр, но рыжая растительность на голове сменилась лысиной, разошлась в стороны острозубая пасть, выдались вперёд валики надбровий. Одежда и доспехи сменились лохмотьями, тело ещё больше вздулось мышцами, вспухшими жилами. И руки до колен…

Аэ с криками билась в лапах, Твердислав наблюдал с другого берега ручья.

- Морок! – Крикнул полигонник, не веря в происходящее.

ДАВАЙ, ПАРЕНЬ!

- Тве-е-ердь!.. – В отчаяние выкрикнула Аэ.

…молодец, Мелани, здорово придумала…

подумала она.

О нет, усмехнулся жуткой пастью человекозверь, это лишь я, Крис.

- Магию, Твердь! Я не могу…

Можешь, но не знаешь, что грозит…

Твердислав вытянул руку, до чуткого слуха Умника донеслись слова, РЕЧЕФОРМА магии. И, когда к груди, подобно болотной змеюке, заскользила яркая ветвистая молния, Крис радостно взревел.

ТЫ СМОГ, ПАРЕНЬ, ТЫ СМОГ! ТЫ ТАКОЙ ЖЕ, КАК МЫ! ТЫ БУДЕШЬ МАГОМ, ТЫ СТАНЕШЬ ИМ!..

А потом луч Иеговы над Умником померк…

12 июля 2004 года.

Проголосуйте за эту работу.