|
Сквозь завесу пыли,
освещённой осенним солнцем,
медленно плыли назойливые слова
старого декана факультета Алхимии:
-Я приветствую вас дети
мои, на первом ознакомительном
занятии. Я не буду сегодня загружать
ваши юные головы сложными
названиями и формулами. Вместо
этого предлагаю вам выбрать Цель,
которую рано или поздно выбирают
все алхимики, вставшие на великий
Путь познания вселенной. Но
лучше ведь рано правда? - и не
получив поддержки учеников
продолжал. – Возьмите пергамент и
напишите на нём свою Цель, выбрав из
семи возможных. Итак:
Первое - приготовление
Философского Камня - вещества
обладающего способностью
трансмутировать (превращать)
неблагородные металлы в
благородные, т.е. превращать свинец
в золото.
Второе - приготовление
Жидкого Золота - универсального
лекарства излечивающего ото всех
болезней.
Третье – создание
Гомункулуса - живого существа,
выращенного в колбе при помощи
алхимических методов.
Четвёртое -
приготовление Универсального
Растворителя - кислоты,
растворяющей любую субстанцию.
Пятое – палигинез -
восстановление растений или
животных из пепла.
Шестое - извлечение
пятой сущности вещества -
квинтесенции.
Седьмое - выделение из
исходных материалов Мировой души -
основной сущностной субстанции
мироздания.
-Как вы, наверное, успели
понять Великие Цели - это основа
всей Алхимии, они являются
практически недостижимыми. Но это
самое слово «практически» даёт нам
право, скромным последователям,
попытаться завершить то, что в
незапамятные времена начинали
древние Алхимики. Главный источник
знания - это алхимические тексты, в
них вы найдёте первоначальную
основу своей деятельности. Да, дети
мои, выбрав мой факультет, вы
обрекли себя на бесконечное чтение.
И конечно на ожоги на руках, -
попытался пошутить декан.
Но вместо смеха
начинающие маги только скривились
при виде жутких кислотных шрамов
избороздивших все руки Учителя.
-Думаю на сегодня это всё.
Как сдадите свитки, можете идти в
свои комнаты, располагайтесь и
готовьтесь к завтрашним занятиям.
В этом году на факультет
Ирто поступило ни много, ни мало
двадцать два человека. Конечно, это
меньше чем в прошлом, но старик
предпочитал не количество, а
качество. Хотя, рассматривая унылые
лица учеников, Ирто подумал о том,
что этого самого качества придётся
долго добиваться.
Пару раз чихнув, Алхимик
собрал свитки и направился в левое
крыло, где находилась его
лаборатория и спальня по
совместительству. Поднимаясь узкой
витой лестницей, Ирто вспомнил, что
сегодня впервые за десять лет на его
факультет поступила девушка. При
этих мыслях его задумчиво-хмурое
лицо исказила улыбка так нечасто
появляющаяся на лице мага.
Кряхтя и охая, он
добрался до маленькой комнаты на
самом верху одной из башен Ордоса. С
полминуты поскрипели ржавые ключи в
замке, и вот глазам Алхимика
предстало до боли знакомое
помещение. Вдоль почти всей стены
тянулись простые деревянные столы с
алхимическим оборудованием:
многочисленные бутылки, пробирки и
колбы шипели и испускали
разноцветные пары. Кроме столов в
комнате был огромный
стеллаж до отказа забытый книгами и
кровать, застеленная грубым льном.
Ирто бросил свитки на
свободный стол и выглянул в окно.
Внутри Академии мельтешили
новоявленные маги, гордые сами за
себя они порой забывали правила
приличия. Понаблюдав за дракой двух
юношей, старик только поцокал
языком и уселся проверять, какие
Цели выбрали его ученики.
«Да, оригинальностью
нынешняя молодежь явно не
отличается», - подумал Ирто. «Почти
все решили приготовить Философский
Камень, и наверняка не в твёрдой его
форме, а в жидкой – Эликсир
Бессмертия. Всего несколько человек
избрали своей целью создание
Гомункулуса, остальные
Универсального Растворителя.
Впрочем, осуждать их я не имею права
ведь, и сам когда-то зациклился на
том, чтобы жить вечно».
Ирто критически
осмотрел своё тело. Все его попытки
как-то омолодиться, то есть
соединить Жидкое
Золото с Эликсиром Бессмертия
оказались бесполезными и пропали
втуне. Алхимику не только не удалось
совместить две несовместимые Цели,
но и приготовить их по отдельности.
Прозвучал горн,
созывающий всех магов на обед.
Сначала Ирто не горел желанием
трапезничать в шумной столовой, но
после вспомнил о своём друге
Огненном маге и решил поговорить с
ним.
В столовой за то время
пока Алхимик спускался, собралось
много разношёрстного народу.
-Такое ощущение, будто в
этом году нелюдей больше людей.
Ирто обернулся и увидел
ухмыляющегося Огневика.
-Сколько пришлось в этом
году на твою старую душу? – спросил
мастер огня.
-Двадцать два, - ответил
Алхимик.
-Сорок восемь.
-Быть того не может, -
удивился Ирто.
-Да уж лучше не было б.
Сорок восемь, из которых только
двадцать человеческой расы.
Остальные - эльфы, орки, но больше
всего гномов. Ты знаешь, как я к ним
отношусь.
-Да уж.
В честь первого дня
занятий подали нормальную еду. На
столах дымилось
свежеприготовленное мясо молодых
бычков, рекой лилось знаменитое
ордосское красное вино.
Незаметно в окна
столовой вместо солнца стала
заглядывать бледнолицая луна.
Молодые маги разошлись по своим
комнатам и в зале остались только
мастера.
Изрядно опьяневшие
глаза Алхимика странно
рассматривали замысловатый узор
деревянного пола. Заметив это,
Огневик взял под руки немолодого
мага и довёл его до лаборатории.
Последнее воспоминание
о первом дне нового учебного
года -
шальная звездочка, нахально
заглянувшая в узкое окно, когда
глаза Ирто закрывались в
предвкушении сладких снов.
Окончательно очнулся
ото сна Алхимик только на середине
годами отполированной лекции:
-…руководствуясь этими
правилами, алхимик приступает к
Великому Деланию. Великое
Делание - это
алхимический процесс, состоящий из
нескольких частей. Начальный
этап Делания
заключается в получении
первовещества.
Сегодня Ирто
внимательнее оглядел новичков,
среди них сидело два эльфа нарнийца.
Ещё раз, бегло окинув взглядом
аколитов, он остановился на девушке.
Длинные белокурые выжженные
солнцем локоны обрамляли смуглое
премиленькое личико, на котором
блестели глубоко посаженные яркие
карие глаза. Юное невинное создание,
с умным видом беспрерывно скрипя
пером, записывало отрывки слов Ирто
на пергамент. Как будто
почувствовав на себе взгляд
Алхимика, девушка резко вскинула
голову и посмотрела прямо в глаза
старца. А секундой позже
испугавшись своей дерзости, снова с
усиленной скоростью принялась
записывать лекцию.
Губы волшебника
машинально повторяли слова урока,
но сердце декана переполняло
чувство, которому он сам пока
страшился дать название.
Когда занятие
окончилось, по своему обыкновению
Ирто отправил студиозусов
медитировать «…дабы очистить душу
свою. Только знание, полученное в
результате длительного процесса
духовного поиска, имеет цену. Это
знание в процессе его получения
трансформирует и очищает тело, душу
и дух алхимика, открывая ему новые
аспекты Бытия…».
Когда все аколиты
кафедры Алхимии вышли из лектория,
чтобы после небольшого перерыва
отправиться на занятия по другим
аспектам магии в зале осталась
только девушка. Шелестя
полупрозрачным розовым платьем,
нимфа медленно приблизилась в Ирто.
-Прошу прощения милорд
ректор, - пропела дева.
-Да, - повернулся Алхимик,
до сего момента делая вид, будто не
замечает юную особу.
-Мне бы хотелось
получить более полные и объёмные
знания уже на ранних стадиях
обучения, и в связи с этим вынуждена
вас попросить назвать мне некоторые
трактаты, чтобы я смогла в свободное
время заняться более глубинным
изучением Алхимии. Если вы
понимаете, о чём я.
Девушка явно долго
готовила свою речь и, договорив, с
облегчением выдохнула, уставившись
в пол, будто её в чём-то обвиняют.
-А что первокурсникам
мало нагрузки?
-Нет, но … - снова густо
залившись румянцем, пролепетала
белокурая волшебница.
-Ваше имя, - как на
допросе грубо вопросил ректор.
-Миола, - от страха
выпалила ученица.
В мыслях Ирто кто-то
нараспев повторял красивое имя.
-Хорошо Миола можешь
взять из библиотеки Изумрудную
Скрижаль Гермеса Трисмегиста, и
Мистическую Алхимию.
-Большое спасибо милорд
ректор. Если вы позволите задать мне
ещё один вопрос…
-Давай, - на лице старого
мага расползалась счастливая
улыбка.
-Возможны ли с вами
дополнительные занятия?
От этой просьбы по телу
Ирто побежали мириады крошечных
мурашек.
-Но ведь как ты знаешь,
дитя моё, специализация начинается
только с середины третьего года
обучения.
-Да, но я так же слышала,
что в прошлом году некий некромант
Неясыть окончил Академию много
раньше положенного срока.
От имени «Неясыть» у
Алхимика по спине побежали мурашки
совсем иного происхождения.
-Если ты готова пойти
путём краткого обучения и
последующего экзамена повышенной
сложности, то я, несомненно, с
радостью помогу тебе. Но ты должна
понимать, что твои знания будут
ограничены. Какую цель ты выбрала?
-Эликсир Бессмертия, -
твёрдо заявила Миола.
«Когда-то это было моей
Целью, но сейчас практика заброшена,
осталась только теория», - подумал
Ирто.
-Я помогу тебе.
Сознательно обучайся днём основным
предметам, а вечером можешь
подниматься в мою башню, где мы
вместе с тобой будем открывать
тайны Алхимии.
На лице девушке
отразилось счастье от услышанного,
она молча поклонилась и оставила
декана наедине со своими думами.
А подумать ему в этот
момент было о чём. Сердце, до
недавнего момента бившееся
заученно ровно и спокойно сейчас
мало не вырывалось из груди едва
сдерживаемое ледяными когтями «здравого
рассудка». Декан отправился в
кабинет уже отчитавшего свои
сегодняшние лекции Огневого
Магистра.
Огневик, ссутулившись
над огромным древним фолиантом, что-то
выискивал, водя по жёлтым страницам,
скрюченным пальцем.
-А это ты Ирто! Заходи, не
стой в дверях.
Алхимик уселся напротив
друга, разглядывая ужасающие
иллюстрации в книге по Огненной
магии.
На страницах какого-то
трактата во всесжигающем пламени
умирало множество людей, во
всевозможных красках и позах. Вот
приговоренная к костру ведьма
пытается смахнуть языки пламени со
своих ног, на другой картинке с
жуткой гримасой боли на лице бегает
мужчина, поджигая всё на своём пути.
Видимо отыскав нужное
заклинание, Огневик с шумом
захлопнул фолиант, так что он чуть
не рассыпался, предварительно
заложив нужное место закладкой из
кожи ящерицы.
-Я недавно разговаривал
с Кевиа, - поднял голову декан
факультета Огненной стихии.
-И что же тебе поведало
это напыщенное ничтожество? –
грозно вопрошал Алхимик, он никогда
не считал себя обязанным
знакомиться с его мнением, но ради
друга можно стерпеть и это.
-Он рассказал мне о том,
что аколиты Ордоса всё больше
внимания уделяют тёмным наукам,
забывая о немилости Спасителя…
-И уж конечно к «тёмным»
Кевиа отнёс меня, - перебил его Ирто.
-Ты угадал. Если честно, я
с ним согласен. Алхимия сродни
Некромантии продлевает жизнь…
-Если она так уж и
продлевает, то почему перед тобой
дряхлый старик, - опять перебил
Огневика Алхимик.
-А потому друг мой, что ты
Алхимией как таковой уже лет
пятьдесят как не занимаешься.
-Да, я долго не
практиковался, но вследствие
некоторых недавних событий
придётся вспомнить все свои навыки
и даже больше, - глаза Ирто зло
вспыхнули, и это не укрылось от
мастера Огня.
-И какие же такие события
подтолкнули тебя к столь
опрометчивому шагу?
-Я взял ученицу, - гордо
заявил декан факультета Алхимии.
-Что!? Ты в своём уме. Да
тебя Белый совет заживо съест. Они и
так каждый божий день вспоминают о
Даэнуре и его ученике, так тут ещё ты.
-На месте Кевиа я скорее
тебя бы занёс в чёрный список
отклонившихся от церкви. Посмотрел
я тут твои книги….
-А вот тут ты ошибаешься,
друг мой. Огонь всегда помогал
Аркину расправляться с
так называемыми отступившимися
грешниками, - вставил Огневик.
-Тут нечего добавить,
особенно если учесть, как ты
судорожно начинаешь молиться и
поминать Спасителя при виде
соответствующего декана, - не
упустил возможности пустить
шпильку Ирто.
-Будет тебе, - сдался
волшебник.
-То-то же. Мы оба знаем
как я, и ты относимся к вере в
Спасителя. Так не будем же накалять
обстановку, - пошел на примирение
Алхимик.
-Хорошо. Давай
разберемся. Ты взял в собственные
ученики девушку, что само по
себе немыслимо. Это в рамках каких-то
личных достижений или что-то
большее? – хитро спросил Огневик.
-Я слишком стар, - вместо
ответа прошептал Ирто.
Но по странному взгляду
его другу всё стало понятно.
-Ты уже доложил об этом
Конклаву? – перевёл тему разговора
мастер Огня.
-Нет, но не премину это
сделать, как только покину этот
кабинет.
Друзья ещё немного
поболтали ни о чём. А потом вместе
отправились в зал Конклава Академии,
но в коридоре столкнулись с Кевиа.
Ирто рассказал декану о
своём решении. Вопреки всем
ожиданиям святой отец не только дал
личное согласие,
но и пообещал сообщить «это
радостное известие» остальным,
напоследок окрестив знаком
Спасителя.
Вечером сидя в своей
келье, Алхимик впервые за много лет
открыл «Труды древних магов в
приготовлении Эликсира Бессмертия».
Ирто будто заново
познавал слова, давно стёршиеся из
памяти и теперь так больно
напоминавшие ему об утерянной
юности «Делание в чёрном. Делание в
белом. Делание в желтом. Делание в
красном». Давно забытые
алхимические знаки намертво
врезались в память ректора с
удвоенной силой.
Алхимик знал, что не было
зарегистрировано ни одного
действующего Эликсира или того же
Жидкого Золота с творец знает каких
времён, но воспоминания о Миоле
заставляли его руки перебирать все
книги хранившиеся у него в
лаборатории.
«Я перепробовал все
известные и неизвестные способы в
своё время, но ни один из них не дал
требующегося результата. Так на что
же сейчас я надеюсь, когда шансов на
удачу ещё меньше прежнего?», -
размышлял Ирто.
Как ни старался он
убедить сам себя, навязчивая идея -
вернуть молодой облик, не давала
магу покоя ни днем, ни даже ночью.
Допоздна Алхимик
засиживался в общей библиотеке в
надежде откопать секрет Древних, но
все попытки исчезали, едва успевая
появиться. С каждой перевёрнутой
страницей Ирто всё больше начинала
казаться близость раскрытия Тайны.
Через месяц стартовали
его вечерние занятия с девушкой.
Вместе они много медитировали, дабы
«отрешиться от внешнего – «смерти
мирского»», много читали. Скорее
вслух читала Миола, вследствие
резкого понижения зрения милорда
ректора после проведения
нескольких ночей с ног до головы
обложенного мистическими
трактатами и покрытыми пылью
фолиантами.
Её по-детски звонкий
голосок вечерами произносивший
веками не облачённые плотью
алхимические догмы оживлял
успевшее заснуть сердце Алхимика.
Когда её голос гулким эхом
отдавался в душе Ирто, он смотрел в
её карие, почти чёрные глаза. Ему
казалось, он с головой погружался в
бездонный омут. И это воистину было
так. Только одного не замечал старый
декан, бывали моменты, когда он
отворачивался от лица Миолы, и тогда
уже она одаривала его весьма
странным взглядом.
Иногда взор Алхимика
скользил, но юному телу девушки, а
она будто специально надевала
наряды один откровеннее другого.
Гибкое смуглое тело не лишенное
женских форм заставляло трепетать
самую сущность Ирто. И была только
одна проблема – старость.
Как-то вечером Миола
спросила Алхимика о реальном
достижении поставленной цели.
-Я думаю, нам стоит
рискнуть воплотить мечты многих
волшебников занимающихся Алхимией
в явь, - предложила она.
-Ты не знаешь, на что
замахнулась, девочка моя, - возражал
Ирто. Надо добавить, что слово «нам»,
ею произнесённое очень обрадовало
ректора, в тот момент ради юности он
готов был на всё.
-Я уже не девочка! –
гордо воскликнула Миола, встряхивая
белокурой головкой. – Я вполне
осознаю трудности, которые могут
возникнуть, но готова к ним.
-Я больше сотни лет
провёл в бесплодных поисках, а ты
хочешь сделать это за два года.
-Именно так милорд
ректор.
Толи от её неслыханной
дерзости, толи от её красоты, а может
и ещё от чего-то, Ирто решил
попробовать и даже на долю секунды
поверил в удачу. Впрочем, после
пришло осознание, но это было уже
неважно. Ведь Миола готова слепо
поверить, а значит и он, дряхлый
волшебник, тоже сможет тряхнуть
стариной.
-Твоя взяла, - после
небольшой паузы улыбнулся беззубой
улыбкой Алхимик.
Этим же вечером, когда
его скромное обиталище покинула
богиня милосердия, именно так в
своих мечтах прозвал её Ирто,
волшебник серьёзно задумался о
будущем их невероятной затеи.
«Да что вообще возомнила
о себе эта юная особа, - внутри
сознания декана шептал один голос и
второй ему тут же вторил, - в ней
кипит сильная кровь, и ты просто
обязан помочь её честолюбивым
мечтам, пусть ничего не выйдет, но
свой трактат она защитит все равно.
Мы ничего не теряем. Это будет как
твоё личное дополнение, некий
подарок девушке, так редко
встречающейся на столь странном
факультете. – Мы ничего не теряем, -
передразнил первый голос, - слово «мы»
здесь неуместно». Силой воли
заглушив первый голос, ректор
поддался своей слабой стороне и без
промедления решил заняться поиском
подходящей литературы.
Осталось почти два года,
а это намного меньше, чем может
показаться. Великая Река Времени
имеет свои представления о том, с
какой скоростью и в какое
направление ей течь, она может
сделать так, что и целая вечность
пролетит незаметно.
В полутёмной библиотеке
никого не оказалось. Угрюмо
возвышались стеллажи с огромным
количеством книг. Пахло
пылью, временем, сыростью, старостью
и знаниями. Вдохнув полной грудью,
Ирто закашлялся, но запах этот был
лучше, чем все запахи на свете. По
каменным стенам развешены факелы,
некоторые погасли, так что света не
доставало, читать можно только со
свечкой на столе. Эдакий гроб, в
котором заточается ум, и он не
покинет это место, пока не утолит
свою жажду знаний.
И хотя все фолианты в
разделе Алхимии старый декан в своё
время прочитал и не раз, ради Миолы
он готов был повторить это.
Ирто откладывал в
сторону одну книгу за другой, везде
полностью расписанная теория без
намёка на практику, на возможность
реализовать Цели. Эти «учебники»
хороши для трактатов, для аколитов
оканчивающих Академию из гордости
за себя, но не для «истинных»
Алхимиков.
Под утро сонным, слабо
соображающим умом, Ирто скорее ради
смеха стал просматривать древние
рукописи с пророчествами и детскими
легендами. Он хотел, было пойти
передохнуть, но последний взгляд
усталых глаз наткнулся на странное
упоминание «Дно Миров».
По кроваво-красному
пергаменту, грозившемуся от
старости рассыпаться в прах,
аккуратным витиеватым почерком
чьей-то властной рукой было
выведено краткое описание этого
места. Там говорилось, что на этом
самом «Дне» нет неба и нет сторон
света, нет привычного людям воздуха,
и жизнь оказавшемуся там сможет
сохранить только магия. «Безумный
мир безумного бога», «Кладбище», «Мусорная
яма», «Ров для отбросов», - гласили
чёрные чернила.
Ещё говорилось о том, что
попасть туда сможет только тот, для
кого привычный мир окажется слишком
хрупок, чтобы позволить
использовать магию высшего порядка.
Последние строчки Ирто читал, не
помня себя от радости.
«Возжелавший
алхимическую ценность обрести
только там сможет свои труды
закончить. Ибо в этом месте Силы
хватает с избытком, ибо ртуть там
течёт рекою, ибо однажды попавший
туда Алхимик обретёт все Дары сразу,
не страдая от силы отката. Попадают
туда единицы, ещё меньше сумеют
выбраться, ибо тайна сия священна.
Ибо Дно Миров есть Рай однажды мне
приснившийся, но в коем сне
усомниться нет оснований у меня».
Свиток длинною в жизнь
закончился подписью неизвестного
волшебника. Казалось бы, как всё
просто попади ты на это чёртово Дно,
и любые мечты сбудутся. Интересно,
почему Ирто ничего не слышал о нём
раньше. Библиотеку перечитывало
вдоль и поперёк ни одно поколение
магов, на таинственный свиток
просто не обратили внимания? «Так не
бывает».
Стоило декану ещё раз
посмотреть на пергамент
и его вид - первый раз прочитанного,
заставил усомниться мага в своих
мыслях.
Позже Ирто очнулся ото
сна на кипе книг, сначала ему
показалось будто всё произошедшее
всего лишь хороший сон, но обнаружив
рассыпавшуюся рукопись под своим
телом он вздохнул и поспешил на
лекцию к которой изрядно опаздывал.
Мысли снедавшие его весь
день мешали сосредоточиться,
волшебник то и дело давал
неправильные определения или
названия к алхимическим символам. К
концу дня, учеников это стало сильно
раздражать, и некоторые даже не
скрывали этого, все, кроме НЕЁ. Миола
лишь игриво улыбалась, стоило
милорду ректору сморозить
очередную глупость. И эта тёплая
улыбка медленно, но верно
растапливала, накопленный годами
непонимания, лед на сердце Ирто.
Он более не страшился
новому чувству и нерешительно,
наконец, дал ему название – Любовь.
Этим же вечером Алхимик
рассказал Миоле о своём ночном
открытии, и она поддержала
сумасшедшую идею волшебника
древности. Дело
стояло за малым, они должны, как
только в мире совершиться особенно
сильное волшебство, невидимыми
нитями присоединиться к их
создателю и вслед за ним спуститься
на Дно Миров.
Проблема состояла
только в том, что заклинание
требуемой сложности не звучало в
Эвиале уже много столетий, а даже
если и создавалось о том, что
волшебник её совершивший пропадал
бесследно, не упоминалось.
Рассчитывать на то, что в течение
двух близлежащих лет
произойдёт такое, могли только
глупцы. Влюблённые глупцы. Однако
попытка стоила результатов.
Окрылённые своей
безумной идеей, декан со своей
ученицей два года вместе познавали
тайны Алхимии в постоянном ожидании
чуда, которое как им казалось скоро
должно произойти. Так как
наипервейшее правило алхимиков
состоит в том, что сподобленный
этому искусству должен хранить
молчание и ни одной живой душе не
выдавать его тайну, они не посвятили
в свою затею никого.
По истечении года Ирто и
Миола соединили в себе
противоположности на
психологическом уровне
мужского принципа -
сознательного и женского –
бессознательного. В основном они
занимались духовным
совершенствованием, потому что
Великое Делание планировали начать
только на Дне Миров.
Каждый день Миола
узнавала всё больше алхимических
символов, специальных заклинаний,
красивых легенд и страшных ритуалов.
Постепенно она всё больше времени
проводила в лаборатории Ирто и всё
меньше и меньше на лекциях по другим
предметам. Ректора жаловались Анэто
и Белому совету, но те ничего не
могли поделать ведь избравшая путь
краткого обучения лишалась общих
знаний. Путь даже этот путь выбрала
девушка.
Иногда Миола
поднималась в башню Алхимика вовсе
не за тем, чтобы отшлифовывать своё
знание. Они просто сидели друг
напротив друга, попивали красное
вино, а Ирто рассказывал девушке
историю своей скучной и никому ни
нужной жизни. Та внимательно
слушала, смотря магу в глаза и держа
за руку. Надо добавить в такие
минуты, едва взглянув на них можно
было без тени сомнения сказать, что
они влюблены в друг друга.
Между тем шёл второй год
обучения. Миола знала едва ли не
больше самого Алхимика. Ирто
поведал ей о натурфилософии –
воздух, земля, огонь и вода плюс
всепроникающий эфир в сочетании с
тремя философскими элементами: соль,
сера и ртуть.
На середине второго года
они вместе составили план, согласно
которому, как только артефакты Ирто
уловят скорое совершение
великого волшебства, а то, что
это рано или поздно произойдет, они
более не сомневались, Ирто попросит
досрочный персональный экзамен.
Когда один из деканов создаст
иллюзию Алхимик и девушка
планировали тайными магическими
путями в мгновение ока добраться до
места, где такое заклятие будет
произнесено, а потом, незаметно
соединившись тончайшими нитями,
отправиться вслед за создающим на
Дно.
Шло время, но
замысловатые предсказатели будущей
магии оставались спокойными, не
предвещая ничего сильного.
Прослышав о злодеяниях прошлого
ученика Даэнура – некроманта
Неясыти у влюблённых появилась
основанная надежда, они были
уверены, что этот самый некромансер
и создаст магию нужной силы,
провалившись в «Рай».
Зимним вечером Миола
сидела на коленях у старого декана,
и он поведал ей свой недавний сон:
-Во сне я наблюдал за
странной схваткой немолодого
мужчины, от которого волнами
расходилась мощь, и не менее сильной
девочки в руках державшей огромный
чёрный фламберг. Вокруг сновали
смутные фигуры, разглядеть их лица
не представлялось возможным. На
фоне хорошо мне знакомого, в видении
разрушенного, города Скавелла,
чётко выделялись эти двое в
безумной пляске смерти. Я точно знаю,
что после должно что-то было
произойти, но крики на улице,
доносившиеся из окна разбудили меня.
-Мастер это знак, -
воскликнула девушка, - нам нужно в
Скавелл и немедленно, - Ирто чуть со
стула не свалился, всем своим
тщедушным телом ощущая одержимость
своей возлюбленной.
-Ты права, - подтвердил
предположение Алхимик. – Скоро в
Скавелле развернётся небывалая
битва, какую я видел в своём сне, и
тогда нужно без промедления
назначить экзамен.
Миола повернулась лицом
к ректору и нежно поцеловала того в
морщинистый лоб. Ирто видел, с каким
омерзением она это сделала, но пока
ничего не мог поделать.
«Когда моё тело вернёт
свою форму, она не так будет
целовать меня», - промелькнуло в
мыслях у декана.
Всё последующее время
они ожидали вестей из Скавелла,
специально для этого послав туда
одного из близких помощников Ирто,
конечно не посвятив того в
задуманное.
Ежедневно уже долгое
время приходили вести, что город
готовиться схватке с Империей
клешней, но для перемещения было
рановато.
И вот одним дождливым
утром пришло магическое послание о
том, что на город движется флот из
сотен галер, больше медлить нельзя.
Очумелые они помчались,
чтобы назначить срочный экзамен. И
им несказанно повезло дежурный мэтр-распорядитель,
который в этот день должен был
отлучиться в Аррас, оказался в своём
кабинете.
Промокшие до нитки они,
запыхавшись, вбежали в тёмный
кабинет и застали ректора почти в
дверях.
-Что вам нужно? –
воскликнул мэтр. Он явно собирался
уже уходить.
-Простите, но не могли бы
вы отложить свой, несомненно, важный
визит в Аррас для проведения моего
экзамена, - затараторила Миола.
-Моё дело не терпит
отлагательства, - возразил
меленький грузный волшебник. К тому
же все экзамены проходят в конце
года, и назначаю их отнюдь не я.
-Мы всё это отлично
понимаем, - Ирто взял дело в свои
руки. Но сейчас, видите ли, отличное
расположение планет и … - Алхимик
долго перечислял заумные факторы,
влияющие на точность заклятий, -
такого отличного дня для экзамена
по Алхимии и не придумаешь…
-Хорошо, хорошо. Я
повременю с отъездом. Идите к
главному корпусу, а я пока оглашу
ваше известие остальным магам,
думаю, в восторге они не будут и
испытание по всем правилам не
пройдет, но по ходу дела я посмотрю,
что можно сделать.
Стоя во дворе главного
корпуса, Ирто сквозь дождевую
завесу с напряжением всматривался в
толпу, двигающуюся по направлению к
ним. Каждая минута ожидания могла
испортить тщательно продуманный и в
течение двух лет отшлифованный план.
Ливень безжалостно хлестал лица
подходивших деканов. Казалось сама
природа против влюбленных.
Становилось всё холоднее, к
немилосердному дождю прибавился
штормовой ветер. Но когда к Алхимику
подошёл мастер Воды и предложил
перенести экзамен на более
подходящий день, тот лишь грозно
вскинул брови, глазами ясно давая
ответ.
Миоле показалось, что
прошла целая вечность, прежде чем
дежурный мэтр-распорядитель
объявил начало испытания. Она
читала в глазах ректоров немилость
по отношению к себе «из-за какой-то
глупой девчонки нам пришлось
обменять каминами прогретые залы на
промозглый ветер вкупе с ливнем».
Лёгких вопросов ожидать не
приходилось.
-Рекомая Миола,
факультет Алхимии, - громко произнёс
маленький волшебник.
До нитки промокшая
девушка неверной походкой вышла
вперёд. И только тогда маги Ордоса
догадались создать прозрачный
купол, уберегая собравшихся от
разбушевавшейся стихии.
-Приветствуем тебя,
аколит, - строго сказал ректор.
Быстрым движением,
стряхнув с себя холодные капли,
Миола низко поклонилась в сторону
сидящих волшебников.
-Кто пожелает первым
сформулировать вопрос, милорды? –
продолжал мэтр заученными фразами.
-Позвольте мне, -
поднялся высокий мастер Огня. Он
отлично понимал, что ученица его
друга не справиться со сложными
вопросами. – Создай файербол и
заставь его на некоторое время
задержаться в воздухе.
Ирто нахмурился, он
точно был уверен в её знаниях
Алхимии, но по части остальной магии
нет.
Тем временем Миола с
лёгкой грациозностью совершила то,
что от неё требовал Огневик.
Алхимику оставалось только
подивиться разносторонним талантам
своей возлюбленной.
С мрачными лицами
чародеи признали её владение
стихией Огня.
-Удовлетворены ли вы,
милорд? – обратился ректор к
задавшему вопрос.
-Вполне, - ответил мастер
Огня, усаживаясь в кресло.
-Тогда кто хочет задать
следующий вопрос? – обратился мэтр
к деканам.
Те молчали, кривясь от
отката и пытаясь удержать
магический купол.
-Если
продемонстрированного достаточно
по части общей магии, тогда прошу
милорда Ирто создать испытательную
иллюзию для своей подопечной.
Алхимик только этих слов
и ждал.
Недолго думая, маг сплёл
долженствующее заклинание, и вокруг
них сомкнулось радужное мерцание.
Привычный мир исчез,
Миола и Ирто взошли на тайные пути
магов Эвиала. А вокруг материя
тонких путей переливалась и
искрилась всеми цветами радуги.
Девушка опасливо озиралась, не
обращая внимания на то, что Ирто в
три погибели сложился от боли
отката. Он был
далеко не таким сильным волшебником,
и тайна мгновенного перемещения по
Эвиалу ему раскрылась только
благодаря его другу – мастеру Огня.
-Как ты? – наконец
удосужилась спросить Миола.
-Нормально, - едва
выговорил Алхимик, после его
безжалостно скрутил кашель.
Немного отдышавшись, они
пошли по тоннелю, под ногами
прогибалось и пружинило нечто
донельзя напоминающее тонкий лёд.
Недалеко впереди
виднелся выход - мутно-желтый овал. В
безмолвии влюбленные направились к
нему.
Первым в провал шагнул
Ирто и мгновенно очутился на
небольшом холме, сплошь заросшем
кривыми деревьями. Обернувшись,
чародей увидел успевшую вынырнуть
из овала Миолу.
-Не опоздали, - устало
выдохнул чародей, пристально
вглядываясь в фигуры на близлежащем
холме.
-Нам остаётся только
ждать, - вынесла приговор Миола.
На том холме творилось
что-то странное. Человек, с изрядно
поседевшими волосами, творил какое-то
тёмное волшебство, а рядом на
потемневшей от крови пентаграмме
лежали трупы зарезанных кошек и
котят. Присмотревшись к его лицу, с
помощью несложного заклятия, Ирто
узнал в мужчине некроманта Неясыть,
недавно обучавшегося в Академии.
Вскрикнув от удивления, он прижал
руку к сердцу.
-Так это и есть
знаменитый на весь мир некромант? –
весело спросила Миола, критически
оглядывая мужчину с руками по
локоть в крови.
-Он самый, - пришёл в себя
старый декан.
-Я предполагаю, нам
остаётся только наблюдать и ждать,
стараясь не упустить нужного
момента для перемещения? – задала
очередной вопрос девушка.
-Я всегда знал, что ты у
меня умница. – Стоит прикрыться. А
то увидит кто-нибудь не желательный,
- почти шепотом сказал себе Ирто,
создавая простенькое заклинание
невидимости.
Конечно, такое
заклинание любой маг раскрыл бы в
два счёта, оставалось надеяться на
их непомерную занятость. Вокруг
творилось слишком много волшебства,
чтобы кто-нибудь из сильных
заинтересовался их невидимостью.
Алхимик присел на траву
и стал ждать. Пока нигде не было
видно женщины и девушки из его сна,
зато много всего другого
происходило вокруг.
В скавеллской бухте едва
умещавшей два больших корабля
развернулось широкомасштабное
сражение. По всей видимости, к
началу сражения в порт прибыло не
меньше пяти сотен закованных в
бронзу и мокрую кожу галер, но
многие из авангарда уже успели
затонуть, побитые зарядами
требушетов и разорванные
взрывчатой смесью из рыбацких
баркасов. Воины, высыпавшие на берег
из чёрно-зелёных кораблей
отбивались от ополченцев под
предводительством странного
человека в одной белой перчатке на
левой руке. Ирто хватило одного
взгляда на него, чтобы понять – этот
человек не из Эвила, уж, в чем, в чем,
а в этом Алхимик превосходно
разбирался, не мало лет проведя над
исследованиями вместе с деканами
некоторых факультетов…
Необычное магическое
возмущение приковало глаза Ирто к
некроманту, он стоял по середине
правильного пятиугольника, воздев к
небесам окровавленные руки. А потом
случилось нечто.
Каким образом это
удалось юному Неясыти Алхимик и
после не смог разобраться, но в этот
самый момент раскрылись Врата Серых
Пределов, скрывающие свой облик от
простых смертных. Из их зияющего
провала потекла исполинская Сила в
образе бесчисленных шеренг
призраков. Ледяное дыхание Смерти
коснулось всех, от мала до велика, не
обойдя даже магов. На этот раз, от
ужаса сковавшее её сердце,
вскрикнула Миола. Волна бестелесных
духов достигла армии Империи
Клешней. Десятки тысяч человек
расставалось с жизнью по милости
одного единственного некроманта. У
воинов текла кровь, и гной из всех
мест, откуда она только течь могла и
не могла, ломались суставы, трещали
кости, лопалась кожа, ещё до того как
душа успевала покинуть тело. А
жуткое жертвоприношение не понятно
кому всё не кончалось. Сила,
чувствовал Ирто, поползла дальше, к
бойцам Империи Клешней, засевших в,
казалось бы, надёжно их укрывших
кораблях. Но, подбираясь, призраки
встретили сопротивление, по-видимому,
магов сражавшихся на стороне
Империи.
Алхимик с интересом
наблюдал, что происходит на холме
бывшего студиозуса Академии. К
некроманту приблизился тот самый
человек в латной перчатке –
предводитель ополченцев, он поднял
левую руку, испустив поток огня,
который словно бы натолкнулся на
невидимую преграду, рассеялся,
отдача успела оттолкнуть
тёмноволосую эльфийку и мальчика. И
только тогда Ирто почувствовал
иномировую Силу, заключенную в
простую белую перчатку.
Как в театре
расположилась Миола с детским
интересом рассматривая кукол-людей
которых, без сомнения дёргали за
ниточки чьи-то более мощные руки.
Мужчину в перчатке и
упавшую девушку, внешне
напоминающую эльфа, с ног до головы
окутал белёсый туман, вот они ещё в
Эвиале, а вот их уже здесь нет.
Сработало ещё одно сильнейшее
заклинание мира сего, и Ирто
почувствовал, будто им с Миолой
именно сейчас представился шанс
отправиться на Дно Миров, который
они так глупо упустили. В этот
момент в сознание чародея закрался
склизкий червь недоверия к сну, но
изменить, что-либо было уже не в его
силах, оставалось только ждать и
надеяться на то, что он вопреки всем
ожиданиям окажется вещим.
В этот раз судьба
оказалась благосклонна к
влюблённым. На подступах к
невысокому холму некроманта как
будто из ниоткуда появилась та
самая женщина недавно
привидевшаяся Ирто. Миола скорее
почувствовала, чем увидела радость
в душе Алхимика, она присела рядом с
магом, положив маленькую головку
тому на колени.
Отрешившись от мира
ректор с умилением смотрел на то
закрывающиеся, то открывающиеся
глаза цвета коры южного дерева, он с
благоговением вдыхал запах спелых
вишен исходивший от её волос, он
лицезрел её упругую смуглую грудь,
видневшуюся сквозь глубокий разрез
облегающего кожаного комбинезона,
когда внезапно произошло ЭТО!
Воздух над головами
налился тяжестью, вода в бухте
потемнела, забурлила, и оттуда как
из Бездны рванулось исполинское
тело длинной в несколько лиг. Миола
тут же стряхнула полу дрем,
навеянный мягкими руками Ирто
теребившего её кудри.
Чудовище, наделённое
мощными лапами и огромной пастью с
клыками, размерами могущими
поспорить с небольшую скалу явилось
в этот мир разбуженное бог весть
какими силами только для одного –
уничтожать.
Но что это за существа,
кружащие над Зверем, куда указывает
изящным пальчиком его девушка?
-Батюшки драконы! –
воскликнул Алхимик получше
присмотревшись.
О драконах - хранителях
кристаллов магии, миру было
известно непростительно мало. Они
никогда не покидали своих убежищ –
горных пик, и никогда не участвовали
в людских войнах, но видно на этот
раз случилось и в самом деле что-то
из ряда вон выходящее
раз сами хранители на время
оставили свой извечный долг –
беречь эвиальское
волшебство.
Девять изящных созданий
создали своими телами широкий круг,
и сейчас этот круг вращался
наподобие смертоносной карусели с
каждым мгновением всё быстрее и
быстрее.
Тем временем Зверь до
конца явил себя, голова монстра
терялась где-то в облаках, хвост
только вылез из вспенившейся воды, а
исполинская тварь уже изогнулась и
ринулась обратно в низ.
Драконы остановили свой
завораживающий танец, разорвав
смертельный обруч, однако когда
они разлетелись в разные стороны, на
их месте осталось пышущее пламенем
кольцо, составленное из девяти
призрачных теней.
Огненное колесо
ринулось на чудовище и опутало,
словно намордник его уродливую
башку. Драконы издали оглушающий
вопль, что даже Ирто пришлось уши
зажать, а колесо вспыхнуло
нестерпимым пламенем и начало
стягиваться на голове Зверя. Волна
Силы прокатилась по окрестностям,
на ногах удалось устоять немногим,
Алхимика и Миолу она опрокинула
навзничь, заставляя сильнее
прижаться к друг другу. Надо
добавить это нисколько не огорчило
Ирто, а лишь порадовала близость
разгоряченного тела подруги.
Едва только люди
осмелились поднять голову от земли,
как новый рык твари заставил их
вернуться, сильнее зажимая уши
руками. Огненная удавка сжималась
на горле зверя, впиваясь в
податливое тело, обнажая кости и
внутренности. Но недолго продлилось
сие действо, обруч лопнул,
рассыпавшись миллиардами жгучих
языков пламени во все стороны.
Огненные искры достигли
воды, тотчас взмыв горячими
гейзерами, и галер, обратив
несколько в жалкую кучку пепла.
Драконы взмыли выше
облаков так, что без магического
зрения их и разглядеть то не
удавалось. И тут червь взлетел, нет,
правильнее будет сказать, не
взлетел, потому что крыльев у него
не было, но прыгнул с такой силой,
что достиг удалявшихся в небо
драконов.
Совершенные создания
кинулись в рассыпную, но один сделал
это медленнее остальных, и когда
чудовищные челюсти сошлись, они
успели задеть его.
Монстр падал обратно в
пучину морскую, успев прихватить
долгожданную добычу – одного
хранителя кристалла.
Истекая кровью из
разодранного тела, дракон снова
взмыл в небо. Остальные восемь
принялись изрыгать пламя в Зверя
тем самым, доставляя ему немалую
боль, о чём свидетельствовали его
оглушающие завывания. По очереди
драконы подлетали к монстру,
испускали струи пламени, оставляя
на теле чудовища громадные
дымящиеся раны.
Миола никогда в своей
жизни не видала ничего подобного,
зрелище завораживало. Находясь в
стороне от опасности, под
прикрытием заклятия, откат которого
немилосердно трепал Ирто, она с
нетерпением ждала кульминации сего
действа.
Раненый дракон тем
временем набирал высоту и потом на
миг, остановившись, начал
стремительно падать вниз. Все,
набирая и набирая скорость, дракон
огненным росчерком глубоко вошёл
Зверю в тело через острозубую пасть.
Монстр конвульсивно задёргался и
через секунду взорвался изнутри.
Голова и остальное тело с жутким
грохотом свалились на землю по
отдельности.
Одновременно раздался
ещё один громкий взрыв причину
которого так и не узнали ни Ирто ни
Миола.
Потерявшие друга и
осунувшиеся от горя драконы
проверили, мёртв ли Зверь и
растворились в небе.
Но чудовище отнюдь не
было мертво, теперь оно больше
походило на исполинского Червя. Он
обрушился на близлежащие корабли,
заглатывая в свою ненасытную утробу
всё, до чего мог дотянуться.
Огромный флот Империи Клешней таял
на глазах, и никакая магия не смогла
бы сейчас сохранить его.
Наблюдая
за телодвижениями Червя,
Алхимик не видел, что происходит на
холме некроманта, в этот самый
момент он, наконец, заключил сделку
с Сущностью. Миола успела
рассмотреть женщину в чёрном плаще,
но ей и в голову не пришло кто она
такая на самом деле.
Червь задергался,
забился в предсмертной агонии, от
него отделилась жизненная
квинтесенция в образе призрака,
жуткое тело ещё раз содрогнулось и
взорвалось изнутри. Разорванный на
части Зверь горел, испуская жуткое
зловоние. И только тогда Ирто понял,
откуда изошло заклинание такой Силы.
На холме стоял Неясыть за плечами
которого, подгоняемый ветром,
развивался призрачный плащ Тьмы.
Ещё никогда Алхимик не
становился свидетелем битвы, где в
одном месте было выплеснуто столько
разной по своему источнику Силы.
Влюблённые ждали
девочку, а она всё не появлялась.
Начала драться женщина с
некромантом. В её руках сверкал
алыми рубинами клинок – артефакт
немалой чужеродной силы. Неясыть
слабо отбивал её выпады, когда на
сцене развернувшегося театра
появилась та, что даровала
спутникам основанную надежду.
Ирто и Миола поднялись с
земли в любую минуту готовые
сплести нужное колдовство.
Декан видел, как от
изумления расширились глаза
воительницы, но разгадывать тайну
их встречи у Алхимика не было
времени.
Битва под Скавеллом
закончилась. Отовсюду, куда только
ни посмотри, исходил дым, город,
наполовину разрушенный, наполовину
сожженный всё-таки отвоевал своё
место под солнцем. Выползающие из
под развалин, уцелевшие жители
принимались собирать раненых и
убитых.
Теперь всё внимание
влюблённых магов было приковано к
двум фигурам, остальных они и вовсе,
казалось, не замечали. Не в силах
больше терпеть откат Ирто снял
невидимость. Из-за деревьев и кустов
их итак почти не было видно. Да и кто
обратил бы внимание на двух обычных
людей посреди тысяч таких же, как
они? Особенно после ТАКОГО сражения.
Схватка продолжалась
невозможно долго, не столько как
ожидал Алхимик. Он не стал напрягать
зрение или пользоваться магией, для
того чтобы рассмотреть детали
поединка сейчас это было не столь
важно. Он лишь бесконечные часы
держал нужное заклинание наготове.
Ему казалось, прошёл не один день,
ноги приросли к земле, а мысли к Дну
Миров…
Девочка с огромным
смертоносным фламбергом кружилась
в танце меняя напарников. Вот она
уже бьётся с мужчиной, от которого
волнами исходит Сила. Ирто напрягся,
мужчина был именно тем, кто ему
приснился.
Два источника
чужеродной мощи столкнулись в
закрытом мире (а что это именно так
Алхимик не сомневался, наслушавшись
рассуждений Анэто и остальных…)
непонятно почему и зачем. Важно одно,
их ненависть друг к другу поможет
Ирто исполнить мечту всех ныне
живущих и ещё не рождённых
алхимиков.
Он в предвкушении
потирал руки, ежесекундно
оглядываясь на позади стоящую
девушку. На лице Миолы застыла маска
сладостного ожидания, момента
возможно изменяющего всю её жизнь. И
этот момент настал.
Земля разверзлась под
ногами у перепуганных людей на
противоположном холме. Пятеро
неизвестных фигур, объятые зелёным
пламенем, падали сквозь время,
сквозь плоть земли в никуда.
Схема заклинания
молниеносно всплыла у ректора в
голове. Он за краткое мгновение
протянул призрачные нити к силуэтам
готовым исчезнуть из вида. Ещё через
мгновение Ирто закончил
чародейство, и они отправились в
готовую захлопнуться бездну вслед
за пятеркой. Всё произошло
настолько быстро, что Миола не
успела ни вскрикнуть, ни прижаться к
любимому. Вот она ещё ощущала свежий
ветер, стоя на зелёной траве, а вот
вокруг её тела одна только темнота и
рука Ирто нежно держит её
собственную руку.
Перед глазами всё
кружилось и мельтешило, разноцветье
и всебесцветность одновременно.
Сколько часов, а может дней, они уже
летят сквозь время? И сколько им ещё
так же придётся? С уверенность
сказать было невозможно.
В мыслях ректора стояло
лишь одно: «Надо сделать так, чтобы
когда мы приземлимся оказаться
далеко от той сумасшедшей пятерки. А
то ещё неизвестно к чему приведёт
наша встреча? Прирежут нас, да и вся
недолга». Перебрав в голове все
возможные заклинания, Ирто внезапно
вспомнил одно. Алхимик сплел
невероятно сложное волшебство
готовый принять силу чудовищного
отката. Но о чудо! Никакой боли,
потемнения в глазах и тому
подобного всегда следующего после
волшбы. Это заклинание было из
отряда стихийных точнее воздушных,
по задумке оно должно будет со
скоростью света отнести его
создателей за несколько лиг от
места приземления силой ветра.
Это произошло
стремительнее, чем того ждал Ирто.
Мелькающая темнота сменилась Дном
Миров.
-Ну, вот мы и на месте! –
воскликнула Миола, со слезами
счастья обнимая Алхимика.
-Я не так представлял
себе это место, - отстраняясь,
произнёс Ирто. – Дно Миров вовсе не
Рай как описал его некий маг, это
скорее мир больной фантазии
неизвестного бога.
-Какая разница! Главное
оно нам дарует счастье! – с чувством
возразила девушка.
Дно Миров представляло
собой что-то наподобие кратера со
всевозможными причудами. Откуда? Из
каких забытых Хедином и Ракотом
миров? На всё у чего чьей-то фантазии
хватило, свалено здесь.
Перевёрнутые пирамиды, алые, словно
из запёкшейся крови скалы, реки
ртути, горы серы, заросли всех
цветов радуги, существа, не смевшие
снившиеся в самых безумных снах.
Но девушка не замечала
ужасающей красоты вокруг, её
нетерпеливый взгляд был прикован к
Ирто.
«Неужели она любит меня
больше чем я её? Или она решила
ввязаться в эту запрещённую игру
только для того чтобы завоевать
славу созданием Эликсира? Не время
сейчас думать об этом. Настала пора
действовать. Если и надо было
размышлять то чуть раньше», - думал
старый декан.
И, как будто прочитав
мысли Алхимика, Миола посмотрела на
него таким взглядом, что он мигом
развеял все сомнения.
Оставалось начертить
гексаграмму, вложить в неё
алхимические компоненты и,
пользуясь необычными здешними
магическими потоками, создать то за
чем они сюда спустились.
-Возможно, я ошибся, -
признался Ирто, - это место и вправду
Рай… для алхимиков. – Здесь есть
все, о чём можно и нельзя мечтать.
Трудно создаваемое жидкое золото
здесь просто стекает с вон той
пирамиды, образуя небольшое озерцо.
В Эвиале оно бы не
обладало всеисцеляющим эффектом, но
здесь… стоит только пошевелить
мизинцем и в эту лужу вольётся
неимоверная сила.
На странной, отливающей
голубым земле, Ирто и Миола долго и
муторно вычерчивали магическую
фигуру о шести углах. Специально
прихваченные Алхимиком
приспособления мало помогали им,
ведь на этом странном небе не горело
ни единой звездочки. На Дне Миров
день не сменялся ночью, мягкий не
внушающий никаких подозрений свет
разливался повсюду исходя из
ниоткуда, существовал без
определенного источника.
Старый декан отправил
свою возлюбленную разыскивать серу,
ртуть, жидкое золото и шесть
металлов алхимии. Сам же занялся
доведением до совершенства
гексаграммы - идеальной для такого
ритуала фигурой. Оставалось немного
подправить углы на десятую долю
градуса повернуть одну грань и…
готово. С Ирто десять потов сошло,
пока линии не встали, наконец, на
свои законные места, но это стоило
того. С трудом, разогнув затёкшую
спину, ректор выпрямился, любуясь
творением своих рук. Тут же
подоспела Миола с необходимыми
ингредиентами.
Алхимик торжественно
возложил пузырёк с ртутью в центр
фигуры. Далее начиная от первого
угла, он положил кусочки олова, меди,
серебра, золота, железа и свинца. Для
Элексира Бессмертия Ирто взял
причудливо изогнутый сосуд,
выполненный из редкого
салладорского красного золота. По
всей его поверхности вились
странные мистические письмена,
местами буквы плавно перетекали в
прекраснейших животных. Эта бутыль
в своё время по праву досталась Ирто
от отца, который тоже был Алхимиком.
Его отец свято верил, что сын
завершит дело всей его жизни, и надо
сказать не ошибся.
Золотой сосуд
перекочевал из рук старика в центр
гексаграммы. Миола осторожно кинула
в него щепотку серы.
-У нас всё получиться, -
ободряюще проговорила девушка.
-Иначе и быть не может, -
улыбнулся Алхимик. – Единственный
шанс алхимии не может окончиться
провалом, потерпев неудачу, мы
обречем на гибель целую науку.
Влюблённые взялись за
руки, готовые слиться воедино, так
же должны будут поступить мужской
принцип – сера и женский – ртуть.
Силы в этом непонятном полумире
было предостаточно, и они
осторожно начали вливать её в
магическую звезду. Вырезанные в
голубоватой почве грани сначала
слегка засветились золотым, а потом
всё ярче и ярче загорались, знаменуя
наполненность мощью.
Ирто подал немой знак
Миоле и они совместными усилиями
произнесли заклинание, которое
должно произвести процедуру
Великого Делания за несколько минут,
занимавшую у эвиальских чародеев не
один год.
Шесть металлов засияли
алым, и от каждого ввысь рванулась
колонна материалезовавшейся Силы.
Столпы магического пламени
соединились в единую точку над
сосудом с ртутью, образуя красно-кровавый
купол. Из центра купола вырвалась
алая змейка и, заползая в пузырёк,
стала серебренной, вобрав в себя
Силу ртути. Другие струйки магии
отделились от оснований столбов,
потянулись к золотому вместилищу, и
едва коснувшись, тоже приобрели
золотистый оттенок. Мгновение
спустя змейки слились воедино, и
росчерком молнии ударив в здешние
небеса, перламутровыми каплями
упали в золотой сосуд. Металлы
потускнели, до капли передав Силу. В
центре гексаграммы, излучая мягкое
серебреное свечение, покоился
Эликсир Бессмертия.
И хотя никакого отката
пара не почувствовала, в глазах у
обоих потемнело и им пришлось
приложить не мало усилий дабы
вернуть себе зрение. Открыв, наконец,
глаза, Ирто заплакал от счастья.
Миола тоже плакала, прижавшись к
плечу своего возлюбленного.
Осталось добавить
решающий штрих, соединив Эликсир с
Жидким Золотом. Девушка подняла с
земли заранее приготовленный
кувшин, подошла к золотому сосуду и
капнула в него несколько капель
Жидкого Золота.
Вместилище засияло пуще
прежнего, и свет этот стал
осуществлённой мечтой всего
человечества.
Миола взяла в руки
священную бутылку и поднесла к
губам Алхимика. Безвкусная жидкость
приятно обжигала тело внутри,
растекалась по венам, заставляя
кровь быстрее циркулировать. Ирто
воздел руки к небу и зажмурил глаза
в ожидании чуда. В мыслях
стремительно пробежала вся его
обделённая смыслом жизнь, пустая
трата времени, ничтожное
существование.
«Боги даруют мне вторую
попытку, и её я пройду вместе с
Миолой»
Жечь стало заметно
сильнее, кожу начало слегка
покалывать. Алхимика закружило в
дикой пляске цвета и времени, и
когда он открыл глаза, девушка с
изумлением оглядывала его с ног до
головы.
Маг провёл рукой по лицу:
ни единой морщинки теперь не
портило его, он вновь обрёл
первоначальное зрение. Молодое
сильное тело было готово к новой
жизни. На руках вздулись мускулы,
исчезли шрамы и ожоги, пропала седая
борода, и волосы на ощупь стали
прежними.
-Мне снова двадцать! – от
радости крикнул Ирто и голос его
зазвучал крепко и сильно, исчезла
хрипота и кашель.
Перед Миолой стоял
заново рождённый волшебник. Яркие
неимоверно глубоко-синие глаза
влюблённо смотрели на неё. Она и
подумать не могла, что старый
прихрамывающий Алхимик в юности был
столь совершенно прекрасен.
Ирто не мог больше ждать.
Он нежно придвинул к себе девушку,
обнял за плечи, и их губы сомкнулись
в первом поцелуе, поцелуе, за
которым они отважились
спуститься в бездну. Их любовь,
наконец, облеклась плотью. Юноша в
первый раз целовался, в прошлой
жизни для этого не было времени и
особого желания. Желание подарила
ему только Миола.
Они ласкали друг друга
целую вечность, наслаждаясь
СЧАСТЬЕМ. Люди, эльфы, гномы и многие
другие народы проживают отведённое
для них время в поисках того что,
оказывается, так просто заполучить.
-Я люблю тебя, - в первый
раз прошептала Миола.
-Я люблю тебя, - ответил
Ирто.
Не знали они только
одного – вернувшись в Эвиал, если
это вообще когда-нибудь получиться,
Алхимик проживёт не так долго, как
смог бы двадцатилетний, а столько,
сколько мог бы прожить прежний Ирто.
Но, даже зная это, Ирто и Миола всё
равно были бы счастливы!
За первым поцелуем
последовала первая ночь. Они любили
друг друга, и будут любить пока не
завершиться жизнь, теперь для обоих
наполненная смыслом.
Эпилог.
-Экзамен ты сдала на
отлично!
-Только по Алхимии?
|
