Серебряный Дракон - 2004

Работа: Учеба

Дочь Века.

Чистый звон вечернего колокола разрезал застоявшийся к ночи воздух и замер, плавно умирая под тяжестью ветра и каменных стен Дуэ Шайна. Второй его собрат сорвался с серебряного языка и уже более уверенно промчался по улицам столицы, но лишь с третьего удара жители смогли понять смысл чистой музыки из трех нот – еще один день миновал. Шесть ворот, одинокими часовыми стоявшие среди высоких стен Шайна, стали синхронно закрываться до одинокого звона, который в минуту рассвета пропоет всем о новом дне.

Стражники Восточных ворот, отработанными за годы службы движениями, закрывали узкие и высокие створки, одновременно проверяя последних из запоздавших путников. Однако носителям серебристо-зеленых плащей нечем было скрасить последние минуты службы, так как интересного в низкой фигурке полурослика, тележке торговца и темном силуэте наемницы не было ничего, а именно они были тремя последними вошедшими в Дуэ Шайн через Восточные врата. Стражнику полуэльфу и его напарнику из людской расы после нескольких обычных вопросов осталось лишь отсалютовать новым или лишь временным жителям столицы и забыть о них. Уведомив нечаянную троицу заевшей пластинкой информации о близлежащих тавернах почти любых свойств и качеств, стражи столицы знаменитой Империи отдали вахту ночному дозору стен и поступили как и положено – забыли. Ибо вечное правило всех стражников любого города состояло в полной амнезии последних или первых вошедших в доверенные им ворота.

Девушка, радующаяся удаче в тени плаща, быстро уходила от Восточных ворот и считала повороты в незнакомом ей городе, но постепенно начинала замечать странное свойство столицы – пять поворотов были кругом, но все улицы элитного района столицы пересекались под прямым углом. Занятая столь странным явлением наемница уже  после третьего проведенного опыта успешно, и выдавая явный талант в сем занятии, заблудилась среди белых стен Шайна, в результате чего полная неудовлетворенного любопытства вперемешку с досадой начала подозрительно поглядывать на крыши домов. После тридцатого угла и шестого круга по белым улицам, – кстати сказать к вечеру почти абсолютно вымерших – носительница капюшона начала вспоминать, что находиться в городе-творении людей и эльфов, а сей поразительно запоздавший факт наконец пробудил в ней память о собственной Империи и привычке эльфов к странной геометрии. В данном случае она выражалась как 360:5=90.

- Перворожденные. – Хмыкнула она персонально для себя и, еще немного потеребив память, вспомнила, что эльфы согласились на союз с людьми уже восемь веков назад, после чего два Королевства стали одной Империей да так и остались с пятью углами равно круг. Пора бы уж запомнить…

Сообразив на эту тему, и уже увереннее прошагав еще тридцать пять поворотов, девушка затормозила у колонны белого оникса и заставила себя отвлечься от дум, дабы чуть поразмыслить. Ноги уже начинали уставать, а, витавший в облаках, разум так и не соизволил перевести пятеричные углы в нормальные четверные и вывести рассеянную себя в таверну. На время отложив проблему предстоящей встречи с неким странным нанимателем, воительница прикинула по звездам что скоро дойдет до Южных ворот и, после краткой задержки у колонны, смело отправилась форсировать улицы эльфийско-людской столицы.

Результат не замедлил сказаться в скорейшем обнаружении трех таверн сомнительного качества, одних ворот (при более внимательном рассмотрение они могли бы оказаться Восточными, но зная свое непредсказуемое хорошее настроение девушка как раз таки приглядываться не стала) и белой колонны из оникса, весьма знакомой.

Присев на светлый постамент и задумчивым взглядом поверх высоких и, конечно же, белых крыш, наемница проводила с неба остатки заката, после чего, пошевелив губами, вновь посчитала все повороты.

- И если сейчас Рэйтар скажет, что я ошиблась… - пробормотала она себе под нос и, внезапно, с видом хорошо поработавшего человека, устроилась на основании колонны. В переводе на «хорошо поработавшего наемника - человека» это обозначало, что фигура девушки в темном плаще соизволила растаять на фоне строения белого города, да так и осталась, не то невидимкой, не то ошибкой ваятелей колонны.

Через две минуты в переулок вошла еще одна жертва эльфийских архитекторов, так как усталая походка и бормотание счета поворотов вслух четко определяли фигуру как новичка в Дуэ Шайне. Дойдя до ониксового произведения искусства, еще один наемник остановился у оного и повторил все действия ранее пришедшей сюда девушки. С той лишь разницей, что, при попытке раствориться в белом камне колонны, был выгнан из-за портика вообще, недвусмысленным криком:

- Здравствуй, Рэйтар!

- Рад тебя видеть Ли… э, Ла…

- Марайя.

- Хм, - тонкий, даже слишком тонкий намек показал девушке, как ошарашен ее новым именем носитель не менее странного «рэйтара».

Фигуры обоих обладателей длинных плащей вышли из-за колонны и, после краткого спора, состоящего из взмахов руками и головами, решительно направились в сторону, откуда и пришли, но, на этот раз, подсчетом поворотов никто себя не утрудил.

Перо было прекрасно оточено и обладало всеми положенными хорошему перу качествами, но, несмотря на все достоинства, кляксы и растушевки рождались в строгой пропорциональности ко времени и пространству. Державшая перо рука каждую строчку регулярно спотыкалась о неровности стола и, по простой причине задумчивости, не могла запомнить об этом факте, с целью сократить число клякс.

- В третий и последний известный истории раз воины ордена Скалы вмешались в жизнь Империи на втором веке ее правления миром. – Четким голосом профессионала диктовала еще один параграф имперской истории женщина у окна, чьи почти филигранные черты и что-то неуловимое, но земное, показывали принадлежность к людской расе. Ученица, а так же обладательница роскошного пера и такой же рассеянности, старательно выводила аккуратные руны вперемешку с не очень красивыми кляксами и честно пыталась запомнить все, что писала, но судя по мученическому выражению удавалось ей мало.

- Мирианнон, нам остался один свиток и вы свободны, будьте терпеливы. – Ничего не скажешь, прекрасный совет человека полуэльфу, но наследная дочь Императора и будущая Хранительница истинно эльфийской мудрости была обязана иметь терпение бессмертных и пылкость краткоживущих – иначе престол может помахать ей ручкой  и улететь в голубые дали.

- Итак, миром точка. Обратите внимание госпожа, что вы записали три дня назад, о известных имперским историкам сведеньях воспитания служителей Скалы, чаще обозначаемых скальниками.

- Да, разумные всех рас, в детстве оказавшиеся в твердыне Скалы и после этого посвятившие всю жизнь служению ордену. До определенного уровня своей силы ради постижения эмоциональной силы и владения ею странствуют по миру с наиразличнейшими целями. Наиболее известная стадия их «посвящения» - служение ордену через убийство. – Сухим языком исторических справок пробубнила девочка.

- Благодаря чему в частности этот орден и прославился, ибо его адепты, как таковые, являются идеальными воинами и такими ассасинами, что гильдия убийц может поставить им алтарь. – Чуть насмешливо окончила ответ полуэльфийки ее наставница. Несмотря на этикет и частые кляксы наследницы, дружба двух совершенно разных женщин была довольна велика.

- Свое последнее появление в мире как сторонников одной из политических партий, скальники объяснить не потрудились, но, так как о смысле их ордена вообще известно слишком мало, никаких выводов историки не сделали, тем более, в последующих подобных исторических ситуациях, Скала просто проигнорировала призывы к ней. Однако существуют предположения, что погибшая во время войны тех годов наследница империи – вы помните, в раннем детстве она обладала несколько оригинальными для будущей императрицы привычками, ее поведение более соответствовало ребенку-человеку, нежели полуэльфийке - на самом деле не мертва, но была взята служителями Скалы на воспитание с последующим посвящением в свои ряды. Миледи, вы обратили внимание, что при первых двух выступлениях скальников из стен своего ордена-крепости в количестве большем трех-восьми одиночек-странников, еще при первых династиях, бывших тогда раздельными Королевств, в войнах или при других обстоятельствах несколько членов королевских семей – всегда детей – были убиты или пропали с последующим выводом о смерти? – стиль речи у наставницы иногда вызывал желание наивно закатить глаза и уточнить: «что-что?!».

- Да, - полуэльфийка проявила чудеса выдержки, сдержав зевок.

- Известно, что все воины Скалы до нужного уровня умения – неясно только какого: воинского или волевого – могут до нескольких десятков лет жить среди мирян и ничем не выдавать себя. Через сорок лет после третьего похода скальников в горах Мораона была замечена, а после объявлена вне закона одна особа…

- За что?

- За свою профессию наемного убийцы, и достигшая настолько высоких успехов в сем поприще, что была опознана и приговорена к смерти.

- Хм…

- Вы правы, хотя ее жизнь или смерть были оценены в несколько тысяч дериев, найти в Мораоне кого-либо проблематично по природе – в прямом смысле, - а так это была удивительная по мастерству убийца и воин, взять ее не смогли и после гибели полной центурии и прекращению убийств, была оставлена сама затея этого. Однако, после анализа сведений, историки заметили в описании легендарной Рибы – Серебряные Волосы – такие детали, как: явно эльфийское происхождение, а знаменитые волосы были рассмотрены с точки зрения фамильной черты имперской династии тех веков, и, по словам очевидцев, признавших сходство покойной наследницы с живой (даже слишком) Рибы…

- То есть Скала под шумок восстания забрала истинную наследницу престола и воспитала из нее непонятно кого? – возмутилась судьбой своей далекой пра(пра)бабушки теперешняя дочь Императора.

- Почти так, кроме того, что о целях Скалы мы знаем слишком мало, и, потому, судить или осуждать ее поступки вряд ли вправе. – Опять невероятно «тонко» намекнула воспитательница на тему положенной ей эльфийской мудрости и человеческому восприятию.

Марайя вскинула в прощальном приветствии руку и рассталась со старым другом, напарником, братом и нанимателем в одном лице – куда короче и проще: Рэйтаром. Последней фразой он обещал с первым же ударом колокола покинуть столицу, но никак не гарантировал, что сможет не заблудиться по пути к Северным воротам. Ибо иногда некоторые наемники не любили испытывать судьбу и при некотором лишнем багаже или слишком надоедливых спутниках избирали не тройку южных ворот в «чистом» районе города, но северные пути из столицы: Северные, Красные и Синие врата касались всей «затемненной» части Шайна и намного больше привлекали всех любителей приключений, нежели, окруженные лабиринтом Пяти углов, Южные, Восточные либо Западные. А так как наемница в темном и длинном плаще прекрасно помнила способ Рэйтара встречаться, использованный ей же самой, можно было быть уверенной – еще два-три договора бывшего напарника и он покинет столицу.

Легко найдя таверну близи центральной площади Дуэ Шайна и решив, что на рассвете мало резона снимать комнату на ночь, девушка вполне мирно для своего плаща поужи… скорее позавтракала и умудрилась обычным занятием любого нормального путника чуть не поссорить всю залу заведения друг с другом. Договор поручил ей не очень приятное задание лишить жизни одну высокопоставленную особу, и хотя Марайю можно было упрекнуть во многих грехах и среди них не было робости или совести, заказ ее смущал. Результатом смущения оказалась трактирная потасовка позади ее столика, три разбитых носа и две верзилы, ненавязчивыми тенями оказавшиеся перед ней – по выражению лиц они пришли явно не с пожеланием приятного аппетита. До девушки с трудом дошло, что утихомиривать свое волнение путем бросания различными предметами за плечо с целью не глядя попасть в выбранную при входе мишень – занятие не для общественного места вроде таверны.

- Да? – вежливо, или с намеком на то уточнила она у явившихся теней-верзил.

- Нет. – Ответ не был снабжен даже порцией учтивости, но, как известно, девушки не любят когда с ними грубо обращаются.

- Куда катиться мир… - картинно, но больше по привычке иронизировала Марайя и заставила себя отложить завтрак вкупе с мыслями о заказе. Лаконично уведомив саму себя, что первый блин всегда комом, а первая ночь в городе всегда с дракой, воительница скатилась со стула и проводила разлетевшиеся щепки от него печальным взором. Правда немного разбитый о твердое дерево кулак раздраженного нападающего она решила почтить чем-то большим нежели взгляд, и потому через минуту верзила если и думал о чем-либо, то только о лекаре и сломанной руке. Ножка стула была самой счастливой из всех удостоившихся внимания наемницы – она осталась цела, хотя и с солидной вмятиной после удара об руку верзилы.

Сложенные щепотью пальцы Марайи переплелись с костями на шее второго неудачника и после поворота красивой и узкой девичьей кисти успешно сломали кому-то безымянному шею. Осторожно и чуть запоздало уклонившись от взмахнувших в агонии рук воителя, наемница чуть сама не потеряла свою голову от чересчур близкого знакомства с попавшимся уголком стола, но по сравнению с калекой и мертвым, ее ссадина была просто потерянным раем и милым пустяком.

- Кто платит? – равнодушно осведомился голос трактирщика.

- Он, – хором выдали несколько подвернувшихся зрителей, указав на мертвого и избегая встречаться с глазами темной фигуры в плаще наемницы.

Марайя очаровательно улыбнулась им в ответ и уже собралась было поблагодарить за такую галантность по отношению к себе в лучших традициях касты наемников, когда капюшон устроил неплохую гадость и упал с головы. В зале повисла еще более нехорошая тишина, чем была во время короткой драки с летальными исходами, а потом наемница одним смазанным движением накинула ткань обратно и, прихватив свою заплечную сумку, менее чем за минуту не только вылетела из таверны, но и оставила за собой половину площади и одну улицу. К сожалению, все сие проделала не она одна.

Спустя полчаса жители славной столицы Дуэ Шайн могли любоваться за группой разномастно одетых наемников, но объединенных целью и потому синхронно спрашивающих всех прохожих единым воем:

- Скальник! Он тут пробегал?!

Правда после такого ошарашивающего вопроса все мысли рано встающего бедолаги устремлялись в сторону истории ордена Скалы, его воспитанников-убийц и собственным отношением ко всему происходящему… В десяти случаев из девяти прохожий моментально испарялся при первом же слове, а всю остальные относил к себе и, кажется, от страха переставал существовать в бытие вообще. В итоге, по прошествии трех часов блуждания по улицам столицы, таинственная девушка с один трупом за спиной и татуировкой скалистой горы в круге на лбу была признана исчезнувшей, а значит совесть обывателей таверны могла успокоиться и позволить своим господам вернуться обратно.

Марайя все три часа мирно провела в соседней таверне, но ради безопасности все таки затянула вязки плаща потуже и пообещала капюшону мучительное пришивание специальных завязок, если он еще хоть раз выкинет подобный финт и откроет ее знак Посвященной Скалы мирянам. Понял ли плащ угрозу, или просто узлы на завязках оказались тугими, но больше татуировки Мастера оружия в ордене никто из окружающих не увидел, а сама носительница этой весьма опасной метки смогла за три часа раннего утра в эльфийском городе полностью обдумать план исполнения ее нынешнего заказа.

- «Паутинка», миледи, думаю вы прекрасно знаете сколь высока цена этой поистине чудесной веревки, ибо эльфийская магия делает любой подъем с ее помощью в легкую прогулку по стенам…

- Знаю. – Голос покупателя был настроен на замораживание айсбергов напротив берегов знойного материка – Айкерии. Похоже торговец это заметил, так как цена чудесной веревки с ее магией была снижена втрое, в длина увеличена еще во столько же.

- Три дерия, - еще раз прекратила бесконечный поток восхвалений веревке Марайя и позволила своему голосу начать создание собственных айсбергов, во всяком случае холода в нем на такое вполне хватило.

- Но… - продавец наткнулся на темноту под капюшоном, - хотя вы как всегда правы, миледи.

Серебряные монетки звонко простучали по прилавку и девушка в темном плаще с невидимой улыбкой смотала приобретенную веревку. Ненормальная цена таковой легко объяснялась вплетенной в ней магией и при некотором желании могла бы стоить намного больше трех монет, но чары девичьего голоса работали всегда безотказно и кошелек мог гордиться своим владельцем и обладателям такого дара убеждения.

Марайя помнила, что в одном их пунктов заказа был четко обозначен срок исполнения, и потому к вечеру солидно истребила содержимое своего кошелька, но была готова посетить императорский дворец хоть этой же ночью. Но планы наемницы должны были совпасть с планами заказанного и заказчика, а потому девушке оставалось лишь практиковаться в даре убеждения и бродить по пятиугольным улицам столицы. Тем более, ей нужен был еще один плащ… к счастью короткий.

- Дочь Императора, Эйетаргона эад Скэлла, наследная правительница и нареченная хранительница Империи, Мирианнон аэд Эйетаргон. – объявил глашатай, от долгой службы умудрившись не запнуться на слогах имперских имен. Упомянутая Мирианнон, она же дочь кого-то и наследница чего-то искренне надеялась на это маленькое развлечение, но теперешний глашатай не допускал ошибок в произношении и пятиуровневой интонации имен, так что принцессе оставалось только мирно и с изящной полуулыбкой – память от эльфийской крови в ее жилах – умирать от тоски. А из-за изумрудно-золотых цветов приемного зала с серебряными тонами вполне допускалось выражение – от зеленой тоски.

Восьмой зал императорского дворца, который она посетила сегодня, как и все его собратья и весь комплекс дворцовых анфилад в Дуэ Шайна, был выдержан в трех цветах от двух рас – зелень и серебро, и золото в честь названия столицы: шаен – огонь. Но сколько юная наследница трона не бродила по роскошным или не очень частям и крыльям дворца, одинакового узора или похожего зала ей не удалось обнаружить еще ни разу за свои одиннадцать лет.

Приемный зал она посещала в меру редко, и потому первые минуты после церемониального затекания – вообще-то такая походка именовалась изысканной поступью и при тренировке была описана красивой фразой «плыть, как волна после падения с высоты водопада», – но Мири называла ее выразительным вплыванием в зал, чем иногда могла спастись от неземной тоски самого приема; однако сейчас три минуты ей удалось распылить между осмотром гостей, еще две на убранство залы и целых восемь на путь к своему месту в конце зала – на небольшой трон рядом с креслом отца, Императора. Но даже по прошествии тринадцати минут прием не кончился, а больше занятий для юной полуэльфийки в приемном зале не было.

Абсолютная тоска зеленого цвета и с красивыми золотыми прожилками опять укутала королевскую дочь и оставшиеся два часа на своем трончике девочка провела в войне с зевотой. Единственным плюсом проведенного времени было лишь то, что ей удалось опять полюбоваться приближенными Императора и им самим. Но даже невероятно стройные фигуры истинных эльфов, блеск человеческих кольчуг стражи и царственная стать самого Императора – по обычаю полуэльфа – не могли развеять унылость Мирианнон. Каждый третий день она проводит с правителями и по идее вникает в государственные дела, но на практике она два дня в неделю тренирует свою волю к сдерживанию зевоты.

Клепсидра с серебристыми шариками наконец уронила последнюю металлическую каплю в извилистый тоннель и мелодичным звоном указала на окончание приема, но несчастной дочери Эйетаргона эад Скэлла пришлось ждать церемонию прощания и четкую смену караула в дверях залы. Десяток обычаев из старых времен рассвета Империи были живы и полыхали здоровьем, но для слишком нетерпеливой полуэльфийки это была пустая трата времени – ее уже целых восемнадцать минут ждут на башне, а ведь надо еще добежать до нее и просчитать несколько сотен ступенек до крыши.

Девушка почти дошла походкой а-ля купание после падения в водопаде до заветных дверей, когда спокойный голос Императора заставил ее обернуться. Скрыть свою досаду принцесса все таки не смогла, но по каменному выражению лица Полуэльфа это не было заметно.

- Миа, ты слишком стремишься быть идеальной леди.

Не такие слова ожидала услышать от правителя Империи его дочь, особенно памятуя его привычку читать по глазам окружающих и потому бывшего всегда в курсе всего. Однако, как истинная его детка она лишь сделала молчаливый реверанс – вызов, вопрос и обещание в одном жесте.

- Если ты столь нетерпелива, что даже приемный зал кажется тебе скучным местом, почему бы тебе это не сказать? – иронично осведомился император голосом типичного представителя высшей расы.

Еще один поклон, но почему-то заостренные уши наследницы стали изысканно красного оттенка.

- Вредина. – Теплая улыбка правителя была замечена чуть косыми глазами цвета фиалок и принята к сведению, но уши все так же полыхали и с этим Мири ничего не могла поделать.

- Скажи Наставнице, что бы тебе подобрали новую прическу, серьги выдают тебя.

- Что? – первый раз с начала разговора девочка отринула выбранный стиль молчаливого вызова.

- Когда ты хочешь зевнуть, у тебя серьги качаются. А теперь иди, тебя ждут уже двадцать три минуты.

Очередной раз обалдев от отцовского стиля ведения разговоров, Мирианнон все же вылетела из залы и, заставив двух стражников у входа проявить чудеса расторопности ради ее безопасного пробега мимо их алебард, зеленой змейкой проскользнула по нескольким косым лестницам и окнам переходов, с целью пересечь дворец не как нормальные люди или эльфы по коридорам, но как ненормальные полуэльфийки – по крышам и дырам.

Когда, три минуты спустя, девочка оказалась у подножия знаменной башни и уже с более легким сердцем начала взбираться по ступеням вверх, у нее появилось время обдумать проблему быстрого, но увы, не самого аккуратного перемещения по императорскому дворцу. Плюсы такого способа передвижения были налицо, так как вместо положенных четверти часа стремительных пробежек по всем коридорам половины замка она прошагала лишь малую их часть, правда большую часть по вертикали, но минусы после этого тоже оказались налицо – причем в прямом смысле. Слетая в колодец воздушной ямы и тем сокращая путь от третьего этажа на первый, она конечно выигрывала восемь коридоров и три поста стражи, что тоже было очень немаловажно, но проигрывала платье и целостность локтей. Для наследницы престола и еще-много-титулов-все-не-помню, по мнению ее Наставницы, это было просто недопустимо и все исторические примеры подобного поведения ее пра-пра-пра любого пола и возраста неизменно оказывались отрицательными. Тоже с точки зрения наставницы, конечно – по мнению самой Мирианнон история легендарной Рибы была чудесна, только что становиться убийцей юная полуэльфийка пока не желала.

На горизонте показалась срединная площадка по пути к верхним покоям Башни, и, к тому времени, наследница смогла придумать очередное оправдание для порванных рукавов парадного платья, кажется нынче такой оказалась сумасшедшая кошка, которую она встретила неподалеку от Восточных ворот столицы и так как киса разрешила сначала взять себя на руки, а после нагло порвала рукав и скрылась в неизвестном направление… в общем, в целом история оказалась даже лучше вчерашней, но как наследница оказалась вблизи упомянутых ворот и что делала в «чистом» районе столицы психически неуравновешенная кошка – это детали.

После двух третей лестницы Мири с уже начала остывать от колодцев с рукавами и даже сменила кошку на крысу, а ворота на подвалы дворца, но достоверности от того истории не прибавилось.

- Ну кто строит такие лестницы и покои в самом верху башен?.. – такой вопрос появился у девушки ближе к концу испытания под названием «прогулка после приемного зала», но так как наставница утром потрудилась вогнать в ее голову море сведений о предках и не только, ей же самой и удалось ответить на этот вопрос – но не раньше последних трех сотен ступенек.

- Император Каэдалз эад Имирриод, правил в 1208 году по летоисчислению эльфов Морозных суме… э нет, по летоисчислению светлых эльфов, у них циклы летоисчислений меняются каждые восемь тысяч лет, откуда повелось они и сами не помнят. Небо, ну откуда эти ступеньки только вылазят? Я же уже все прошла… кроме оставшейся половины лестницы. Значит Каэдалз соизволил на восьмом году правления – сопляк – малость подновить столицу и потому понастроил полгорода, и эту башню… зачем ему это понадобилось только? Все приезжие до сих пор путаются в этих районах столицы где мой предок приложил свои мудрые лапки, - скоро поверю что он по рассеянности забыл подъемник башни нарисовать на чертежах, - и после него Дуэ расцвел улицами с пятиугольными домами… - историей сына Имирриода удалось занять почти полсотни шагов, но дальше познания об одном из знаменитейших Императоров истощились, и порадовать саму себя знаниями о предке девочке не удалось. Хотя, конечно, вряд ли бы Мирианнон оценила труды властителя-строителя и непревзойденного архитектора, шагая пятую сотню ступеней в его творенье.

- Пятисотая ступень, осталось еще столько же. Я рада до небес или чуть выше…

- А ведь Знаменная башня на двести ступеней ниже трех остальных, бред какой-то! – этот возглас порадовал аборигенов «бреда» в тысячу ступенек, пока наследница штурмовала восьмую сотню каменных полочек и разгоняла таковых – летучих мышей – свои присутствием, ибо часть крови высшей расы не очень положительно, мягко говоря, влияла на этих представителей не менее высокой расы вампиров.

- Последний раз позволяю анонимному приглашению затащить себя на верх любой из башен, отныне все встречи только в саду! – судя по усталому тону обещания, шли последние десятки из тысячи и запоздалые сожаления, что она – наследница, хранительница, вскорости императрица и проча – позволила изящно подписанному непонятной руной письму донести до ее разума приглашение на встречу в сем высоком месте и даже согласиться на таковой безумный шаг. Трех десятков ступеней с избытком хватило для точного воссоздания в памяти того виновного во всех грехах мира письма – а если оно и не было столь закоренелым грешником, уставшая полуэльфийка быстро сделала его им – так как оно пришло и в первые минуты после прочтения показалось Мириан плодом коллективной работы поклонников лаконизма. Весь текст вошел в строчку о месте и времени встречи, конечно в соответствующих случаю вежливых фразах, но только закорючка вместо подписи подвигла девочку на шаг вроде подъема до самих знамен той же башни.

Дело было в том, что руна подписи возмутительно походила сразу на две небезызвестные подписи: знак синей горы, чаще встречаемый в свитках истории, нежели в жизни, и метку летящих волос – после уроков и клякс в тетради «Древо династии Империи» волосы на рисунке ассоциировались лишь с Серебряными Волосами, а все остальные, даже логические оправдания Мирианнон эад Эйетаргон не принимала. Ей так хотелось.

На девятьсот восьмидесятой ступени девушка решила не сдаваться, но тактический маневр с целью явиться пред очи неведомого обладателя такой руны-подписи свежей и отдохнувшей одобрила, ибо он обещал не меньше пары минут отдыха, а посему отрицательные ответы на его запрос не принимались.

- Девятьсот девяносто восемь, девятьсот девяносто девять… ура… где люк?!

- Миледи…

- Я и не знала, что после тысячи ступенек начинают возникать галлюцинации магов на вершинах знаменных башен. – Почти равнодушно простонала умаявшаяся упомянутыми ступеньками до потери сознания юная особа королевских кровей.

- Миледи, если вы считаете меня галлюцинацией, ваше право. Но я так совсем не думаю и полагаю вскорости смогу развеять это впечатление.

- Хм. – Свежий воздух верхней площадки башни немного освежил девочку и она уже через пару минут смогла сообразить простой и непреложный факт: ее ждали в нужное время в нужном месте. Значит записка хотя бы не была розыгрышем, однако… Мири выразительно подняла брови и вопросительно уставилась на «галлюцинацию» своими фиалковыми очами, не очень тонко намекая что кое-кому неплохо бы представиться.

- Mayireiaunnoner aud Uimperieatoure, сиречь дочь Императора, я рад что ты пришла, - с безупречным эльфийским выговором произнесла галлюцинация мага, чем подтвердила свое право быть похожей на представителя высших каст в мире, представителя в странный мир магии. – Мое имя в пределах твоей империи слышится как Ауреилус Синий, думаю ты слышала о таком волхователе.

Что поразило дочь высшего властителя в этом мире, было неясно даже ей самой. Речь высших эльфов или имя ее таинственного визави, одинаково шокировавшие и по отдельности, а вместе образовывавшие срывающие крыши и сводящие с ума сочетания информации. Синего мага хорошо знали если не все подданные Империи, но все живые из них точно, хотя бы из свитков истории – в них он начинал фигурировать с 1456 года, и к настоящему 1823 был одинаково славен и как историческая личность, и как герой не мерянного количества легенд.

Чтобы сия ходячая смерть… ээ, имеется в виду – живая легенда, – пришла и пригласила дочь Эйетаргона на встречу путем послания письма а-ля «лично в руки» - вряд ли пришло в голову даже позавтракавшему после хорошей попойки бочкой эля орку – то есть такой бред не имел ни малейшего юридического и морального права случаться даже в пьяных кошмарах клыкастой расы, а уж наяву и вовсе. Но, человек, эльф и даже полуэльф предполагает… а маг располагает. Тем более если он – Ауреилус.

- Безумно польщена встрече с вами, милорд Синий.

- Уверяю тебя, почтенная Mayireiaunnoner, мне тоже честь общаться с Дочерью века.

Названная непонятным титулом Мири на секунду решила было пропустить это мимо ушей, но вся ее интуиция немедленно устроила на корабле бунт и потому следующая реплика солидно растянула границы вежливого разговора, если даже не порвала их.

- Э… Императора еще ни разу не называли Веком. – Тактичность наследницы, видно было невооруженным взглядом, ушла в отпуск.

- Об этом я и хотел поговорить с тобой, миледи. – Слова у мага с делом не расходились, а тратить свое драгоценное время вечности он явно не желал, во всяком случае прожигать разговор лишь одним из пяти чувств Синий точно не был намерен.

Подошедшая к краю башни полуэльфийка с удивлением увидела внизу развернувшиеся слои времени и реальности, причудливо смешавшиеся в своем танце и напоминавшие сверху некую исполинскую клепсидру с шариками жизней и водой времени. Чуть зашелестевшие одежды мага показали, кто виноват с таком искажении панорамы с верхушки Башни, однако когда по всем слоям времени поползли ниточки жизней, девочка забыла обо всем и перевесилась через парапет, чтобы лучше увидеть суть наведенной иллюзии.

- Мирианнон, сегодня ты узнала еще одну главу из истории своего рода, о чем ты сегодня писала в Древе?

- О Рибе Серебряные Волосы, но точных доказательств что она принадлежала роду императоров нет…

Маг прервал ее рассеянную речь и жестом предложил посмотреть вниз, где одна из бесконечных ветвей времени с искорками чьих-то жизней стала приближаться и одновременно увеличиваться. Видимая сначала как серая полоса с звездами сознаний, река жизни плавно превратилась в бесконечную череду картин и видений, и только по внутреннему чутью Мириан догадалась, что маг показывает ей 1150 годы Империи – времена последнего выхода скальников на стороне одного из политических домов. На стороне имперской династии. Откуда и была родом Риба.

Перед зачарованным взором королевны стремительно промчались годы войн, промелькнув в фиалковых глазах несколькими страшными картинами боев и крови, после видения показали ей силу Скалы – небольшие островки отрядов в серых облачениях, но и волны самых разных легионов и орд вокруг этих островков. Волны, которые неумолимой силой стихии накатывали на скальников, возводили стены из мертвых и остатками морской пены стекали обратно – в безопасность тьмы и небытия.

Таким же калейдоскопом Мири увидела ночи, когда бои велись в самой столице и она не могла узнать очертания Дуэ Шайна – чуть позже ей удалось припомнить, в каком году велись войны с участием Скалы и когда Каэдалз эад Имирриод возродил Шайн каким его видно сегодня. Маг довольно безжалостно привел ее взор ко дворцу Императора, где Mayireiaunnoner искренне ужаснулась реальности истории и ее отличии от строк в тетради «последний раз воины Скалы вышли в мир две века спустя от начала властвования Империи…»

Комната Рибы была похожа на ее собственную, а легендарная леди смерти в своем детстве показалась Мири очень, даже слишком похожей на себя. Те же фиалковые глаза омуты, похожие волосы цвета серебра и такие же упрямо сдвинутые брови – странно темные для почти белых волос.

Река по мановению руки Синего мага показала лицо юной императрицы с невероятной четкостью, но тотчас же высветила рядом еще одну фигуру, точнее ее лицо. Тоже женское, но отличавшееся от наследной дочери императора как лед от огня или полночь от рассвета.

Резкие и правильные черты лица, холодное выражение в серых глазах и пепельно-серые волосы – вся серая и белоснежная одновременно, неведомая собеседница Рибы очаровывала своими контрастами темноты и света. Однако очарование длилось равно те мгновения, пока зритель не натыкался взглядом на лоб женщины и в полном шоке видел на нем знак Скалы – изломанная линия горы к вытянутом круге. Поперек круга на лбу скальницы вдобавок был изображен меч с широким лезвием, больше чем наполовину заполненным черточками и походивший на шкалу. Память услужливо подсунула Мирианнон сведения, что Мастера ордена рисовали себе знак меча на метке скалы и по количеству черточек на татуированном лезвии легко можно было понять насколько высок по меркам Скалы стоящий перед тобой.

Однако скоро сцены из потока времени увлекли наследницу настолько, что припоминать детали из истории стало некогда. Риба и ее собеседница из Скалы вскочили с подушек словно по команде и в удивительном темпе вылетели из окна залы, откуда непонятно для Миа как переправились на крыши дворца. Поток вежливо показал общий вид города, кстати являвшего собой иллюстрации к картине «Армагеддон», и чуть позже высветили две женские фигурки на фоне закатного неба. Они весьма быстро покинули город и, добравшись до пары коней за городской стеной, едва ли не мгновенно скрылись из виду.

Мирианнон откинулась было от парапета, считая что маг вполне ясно показал ей исторические тайны и наглядная лекция окончена, но при виде очередной картины поняла что ошиблась. Река реальности видом сверху показала, как отряды Скальников точно ведомые единым разумом покидают сражение при Дуэ Шайне и исчезают на своих серых конях с подобной Рибе и ее спутнице скоростью. Хотя ни люди, но эльфы из бившихся в это время на улицах столицы ухода странных союзников не заметили, дочь Императора поняла, зачем Скала вышла из добровольного заточения в те годы.

За Рибой.

Подозрительно похожей внешне на ее саму.

- Вы показали мне ночь исчезновения Рибы Серебряные Волосы, но как она относиться к моему титулу «Дочери века»…? – молчание указало магу, что там должен был стоять вопросительный знак.

- Мирианнон, - Ауреилус убрал все поток прошлой реальности из-под парапета башни и услужливо сотворил для наследницы кресло. – Вы хорошо изучали историю и помните, сколько раз Скала выпускала своих воинов открыто в помощь мирянам.

- Три.

- С каким промежутком времени между ними?

Вопрос застал ее врасплох, но чуть успокоившись и припомнив особенности эльфийского летоисчисления девушка выдала:

- Между первым и третьим выходом прошло около тысячи двухсот лет, полтора малых эльфийских цикла летоисчисления, а второй был…

Скала выпускала своих воинов каждые шестьсот лет три раза подряд.

- И последний был в 1166 году.

- Небо…

- Высокое, оно это и без вас знает. Сегодня в мире идет 1822 год, и с тех пор прошло 666 года, обычный срок ордена для новой вылазки в Мир.

- …Высокое. – не сдержалась Мири, но все таки вопросительно посмотрела на мага.

- 1332 года назад вашей династии – совместной от Эльфов и Людей еще не было, но и тогда случаи рождения полуэльфов случались.

- Могу поспорить, в 492 году была на свете девушка с фиалковыми глазами, полуэльфийка и ее забрала Скала. – Внезапно выдала тоном вековечного пессимиста Мирианнон, иногда соображающая весьма и весьма скоро.

- Вы бы выиграли спор, миледи.

- А что бы он значил?

- Спросите об этом у скалы, когда появиться возможность.

- А вы на что?! - голос полуэльфийки даже завибрировал от возмущения, простого детского бешенства, что ей сказали половину загадки, а за второй отправляют к кому-то.

- Mayireiaunnoner, когда был последний выход скальников, меня еще на свете не было, даже маги не все знают. – Но несмотря на вежливый тон, от голоса Ауреилуса повеяло холодом полярных льдов и Мири внезапно припомнила, что разговаривает с живой легендой – чаще называемой ходячей смертью.

-  Благодарю за предупреждение, Синий Маг.

- Я не предупреждал тебя, миледи, - улыбка сделала доброе дело и пробилась сквозь заслоны строгости на лица Ауреилуса. – Я лишь сказал факты, а выводы, Мирианнон, ты сделала сама.

Ответом оказался строгий реверанс правильной леди, на что последовала изящная версия того же, но при условиях исполнителя мага и в длинных синих одеяниях, но все таки Маг и Наследница (только вот вопрос чего именно… бремени веков, Империи или тетрадки Древо?) вежливо раскланялись и разошлись. То есть миледи ни разу не обернувшись за край парапета направилась отсчитывать тысячу ступеней вниз, а маг просто растаял в воздухе.

В ночном воздухе, под светом первых звезд и тройной звон серебряного колокола.

Марайя слушала вечернее пенье эльфийских колоколов и завидовала жителям столицы, ибо каждый вечер просто так слушать чарующие мелодии лишь из трех звуков – это было больше чем чудесно, а для такой ценительницы прекрасного как наемница с меткой мастера звучание прекрасного инструмента – все равно какого, было отдыхом от всего. Особенно от жизни.

Когда последний и третий удар медленно прокатился по улицам белого камня и затих, девушка отошла от окна снятой ею комнаты и прошла к столу, где небрежными кучками были уложены весьма опасные предметы. Будь стража чуть внимательнее сутки назад или увидь сейчас рабочий стол Марайи хоть на мгновение, легко можно было бы уточнить, что крови в славном городе Шайне пролилось куда больше чем следовало. Однако воспитаннице ордена, где служат через смерть, боль и послушание, явно было все равно на меры безопасности, и потому она устроилась на краю столешницы и с видом святой рассеянности на работе принялась за труды – заключились таковые в пришивании к изнанке короткого плаща солидной кучи оружия. В частности, Марайя нитками (в лучшем случае) приматывала и приплавляла ножны, набора запрещенных указом Императора ножей, к нижнему подолу одежды.

Регулярно вешая плащ на угол стола и проверяя равновесие ножен, девушка брала следующие ножны и в паре и чаде – больше соответствующим кузнеце, нежели комнате девушки – приделывала их на новое место. Утренний одинокий колокол наемница встретила за последними их двенадцати ножен, и уже во время обычного для таких же обывателей столицы времени завтрака мирно упала спать.

Новые три удара шайнских колоколов Марайя встретила уже на белых улицах, неподалеку от императорского дворца, а спустя час после заката с близлежащих улиц переместилась к самому дворцу.

Дальнейший ее путь был странен для любого стражника и даже обычного горожанина, но тот кто знал наемницу хоть несколько часов или видел ее татуировку на лбу вряд ли бы удивился при виде темной фигурки на фоне высоких стен Императорского дворца. Размотав «паутинку» и с первой попытки закинув тонкую веревку за край стены, Марайя пожелала себе удачи и стремительно стала подниматься вверх – магия веревки была достаточно сильна чтобы удерживать ее и без крюка, но дворец и его стены тоже стоили далеко не новички в магическом искусстве. Будь у девушки крюк или петля, она могла поспорить, что таковое уже давно бы расплавилось-развязалось и ее хладный труп украсил бы белые улицы столицы. Но у нее была веревка… Паутинка.

Когда нить между основанием и вершиной стены начала нехорошо покачиваться и испытывать желание отвалиться от камня, скальница вполне успешно оказалась на узкой полоске дороги для стражей дозора и сама свернула полезную веревочку.

Дальнейший путь показался ей дежа вю на все прошлые заказы, только обстановка была чуть другой… А так все такое же и похожее – кровь всегда красная, тень всегда темная и стражники всегда неуклюжи. Ну, почти всегда.

После того, как она полчаса пережидала троих воинов из дозора на стенах, а после по вертикальной стене и коротким лестницам слезала в дворцовый сад, задание перестало казаться ей трудным. Вид трех плащей темно-зеленого цвета – цвета эльфов – не разубедил ее в этом и только после пяти долгих минут в поединке с воинами высшей расы Марайя решила сменить мнение. Свистопляска мечей с голубыми огоньками в руках перворожденных и обманчиво медленные, видимые до мельчайшего жеста, собственные взмахи лезвий обманывали время и за положенные удару мгновения наносили три. Скальница не была уверена, она знала что ни трое, ни три сотни эльфов не смогут ее остановить, но про задержать уверенности не было.

- Почтенные, мне не нужна жизнь бессмертных. – Прошелестела она, с трудом найдя мгновения для дыхания и тратя их на глупости вроде слов.

- А кто вы, чтобы говорить подобное? – несколько иронично осведомился у нее голос эльфа, хотя ему-то не пришлось искать секунды для разговора – их все еще было трое.

Ответом оказался упавший капюшон Марайи и почти полыхнувшая в свете факелов метка Скалы на ее лбу.

Молчание и неподвижность противников длилась три десятых секунды, а потом три длинных меча в едином движении взлетели над головой наемницы. И опустились… на место где она была те же три десятых секунды назад – к сожалению вежливость Марайи ушла на продолжительную прогулку и она не стала дожидаться эльфийских мечей там, где была назначена встреча, вместо этого девушка своими мягкими и медленными – только со стороны – движениями по потолку обогнула троих в зеленых плащах и парными мечами убила двоих еще будучи на потолке. Стена ушла на последнего из воителей, а на покрытый зеленоватым ковром пол скальница упала едва дыша от таких полетов, но без единого живого противника.

Ворота столицы были закрыты уже несколько часов, но примчавшегося на умирающей лошади всадника это мало смутило. Грохот всеми тяжелыми предметами по узким створкам Северных ворот разбудил бы и мертвого, а ночной дозор Дуэ Шайна еще не был мертвецким.

- Почтенный, если у вас нет особого распоряжения… - воин упал через стену от неведомо откуда взявшейся арбалетной стрелы в глазу, да так и не сказал свою речь до конца. Ночной гость немедленно получил солидную прицельную тучу из эльфийских луков, но по неведомой причине лучшие стрелки Империи все, как один, промахнулись. Стражники честно обстреливали темноту под воротами, но даже спустя час от гибели сотоварища, оттуда не донеслось ни звука и до дозорных стало доходить – тут что-то нелогичное…

Мирианнон сидела на кровати обхватив коленки руками и положив подбородок на них же, с истинно эльфийской гибкостью проводя в таком положение уже третий час. Теоретически, наследница престола уже давно спала и набиралась сил для следующего дня, но на практике выходило, что после вчерашней встречи в Ауреилусом Синим, сон королевны ушел на длительную прогулку и оставил ее саму без блаженного забытья.

Но на смену сну пришла странная, болезненно обостренная, интуиция и потому сегодня, весь день, девочка провела в какой-то прострации. Доведя окружающих до шока или взвинтив до бешенства своей рассеянностью в одном и дотошностью в другом, Мири только к ночи начала успокаиваться и теперь, сидя на краю постели, ждала сама не зная чего. Несколько раз она все таки задремала, но то что ей приснилось сгоняло сон получше ведра воды на голову – тени, легкие как им и положено быть, они почему-то умели проходить через свет и не светлеть. Эти тени во сне были абсолютно неправильные, но в то же время наследница четко знала – они существуют. Был только один вопрос: от какого предмета они возникли?..

Очередной раз с трудом проснувшись и еще раз помотав головой, словно отгоняя назойливое сновидение, Мирианнон выпрямилась и слезла с кровати, еще окончательно не согнав сон и подошла к дверям. Взявшись за фигурную ручку в виде вытянутого листа с серебряным цветком-гравировкой, девочка наконец сообразила что делает, но дверь все равно открыла.

- Привет, - сонно произнесла она в дверной проем и, зная, что сейчас одна из теней из ее сна выйдет из сумерек коридора.

Так и случилось, с той лишь разницей, что если полутени во сне вежливо замедляли все свои порывы до доступной королевне скорости, то реальная не соизволила даже поздороваться – о замедлении тут нечего было и думать. Полуспящая Миа успела с отстраненным интересом увидеть, как тускло сверкнуло острое лезвие над ее головой, а потом с той же степенью вежливого интереса обнаружила, что мирно сидит на своей кровати и который уж раз просыпается.

Сны о тенях-убийцах уже стали надоедать дочери Императора, тем более, что повторялись они с завидным постоянством и после трех часов из разряда ужасов перешли в отделение надоевших хуже горькой репки. Соскочив с постели и пару раз зевнув – чем доказала себе о состоянии бодрствования – и подойдя к шкафу, девушка задумчиво посмотрела на вещи и решила занять время если не сном, то хотя бы уборкой на полках.

Когда уборка превратилась в сбор вещей Мири так и не поняла, но судя по хорошо уложенной сумке она только этим и занималась. Часы в углу комнаты показали четыре часа после заката, а ожидание до сих пор длилось. Мирианнон начала замечать, что ее терпение медленно, но верно, кончается, и если обещанное интуицией не произойдет в ближайшее время, она просто ляжет спать и все. Все.

- Вот сейчас как усну, все будете знать… - пообещала она в ночную тишину. Потом обернулась.

- Либо я опять уснула, либо дождалась. – Такой вывод последовал за поворотом и явно ошарашил собеседника, явно не ожидавшего что его вообще обнаружат. Он, точнее она, являлись типичной тенью из сна, но в отличие от них двери открыла сама и сейчас притворялся мирной и чуть переудлиненной тенью от кресла – как Мири заметила ее, было неясно никому и самой наследнице в первую очередь.

- Ты из Скалы? – вежливо спросило императорское дите и забросило свою сумку на кровать. Судя по всему эти слова вывели ночную гостью из шока и позволили ей наконец разогнуться, при этом обнаружив невеликий для Тени рост и вполне земные вещи как плащ, мечи да и сама она уже не сильно походила на полуреальное существо.

- Да, а разве непохоже? – ирония в голосе гости говорила сама за себя и противоречила смыслу слов, так как если бы все скальники были похожи на закутанные в плащ фигуры небольшого роста… можно было бы смело отнести к ордену всех воинов Империи.

- Нет, - честно призналась Мири. – Но я знала, что кто-то из Скалы придет, а ты очень подходишь.

Марайя после такого искреннего ответа с трудом уберегла себя от превращения в соляный столб и попыталась привести чувства в порядок. После боя с тремя перворожденными девушка страшно устала, но это ей не помешало пройти путями смертей – чужих – по коридорам замка и через камин заглянуть в гости к наследнице, но в планы наемницы никак не входило общение с девочкой. Ее вообще не должны были заметить, тем более смутить непонятно чем и заставить выйти из тени. Фиалковые очи Мирианнон обманывали своей глубиной, и глядя на них даже Мастеру из Скалы легко было поверить что, его в самом деле видно.

Однако если один раз планы развалились, по мнению практичной жилки в душе Марайи, теперь стоило выправить упавшее, выполнить задание и, без дальнейших проблем на свою голову, уходить. Потому в длинных пальцах девушки ненавязчиво оказалась тонкая металлическая цепь, а сама ассасин сделала идеальное выражение лица и подошла к Мирианнон.

- Мой приход должен был оказаться сюрпризом, откуда ты знала? – спокойной мимике скальнице могли позавидовать все мастера-мимы, а о выдержке, во избежание дополнительных завистливых эмоций, вообще лучше промолчать.

- Я просто чувствовала. – как и сейчас чувствую что-то, хотелось добавить полуэльфийке, но она промолчала.

- Поразительная интуиция… - узкие кисти Марайи промелькнули перед глазами наследницы с немыслимой скоростью и она даже не заметила тонкой цепи между ними. Хотя все равно не думая протянула свою детскую ладошку и успела просунуть ее между своим горлом и стальной нитью, хотя разговаривать после этого ей сильно расхотелось… по вполне понятным причинам.

Причины исчезли так же быстро, как и появились, и если бы не разболевшаяся ладонь, Мири вполне могла бы поклясться, что ничего не было. Но рука болела и потому наследница обернулась в поисках причины исчезновения.

Пройти по следам Марайи и наложить поверх него свой собственный, состоящий так же как и первый из крови, тел и немного поломанных перил, длинных лестниц – все это не составило нелогичному воину труда. Последними шагами пути были три поединка со Стражами у дверей в покои наследницы, но так как прошедшая здесь ранее наемница обошлась бескровным способом обхода, времени ждать у воителя не было. Он смог только утешить падающие фигуры в зелено-серебристых плащах, что сам защитит их подопечную… и еще тем, что они даже не поняли как умирают – стояли с головами, упали без них.

Створки дверей распахнулись неслышно, а следующим жестом воин без замаха послал через всю комнату один из своих мечей. Стоящая на пути лезвия девушка обернулась намного быстрее чем он ожидал, и пока длился полет меча сама метнулась ему навстречу, сплетая из боевой цепи в руках причудливый узор и останавливая клинок в полете. Незнакомец заметил, как за спиной наемницы одиннадцатилетняя девочка потерла шею и начала оборачиваться, но времени на осмотр наследницы Марайя ему не оставила.

Марайя, остановись.

Рэйтар, не суйся куда не просят. – Так же молчаливо пришел ответ, а в следующие мгновения мечи брата и сестры по ордену спели стремительную, но очень острую песню.

Марайя, я сам передал тебе приказ Владычицы на убийство Мирианнон эад Эйетаргон, и сам же приношу тебе другой приказ – оставить жизнь!

Знаешь, Рэйтар… - клинки двух скальников виртуозно выписывали кривые и дуги, силясь обмануть друг друга и прорваться сквозь стальные стены защиты, но пока никому это не удавалось. – Я не верю что Владычица, сиречь госпожа Скалы, изменила свой приказ.

Если бы одна дева соизволила перестать махать мечами с превосходящим ее по уровням, я бы показал тебе знак моей правоты.

Рэйтар, и не мечтай что я забуду первые из азов боевого искусства и стану прерывать поединок. – Холод мысленного голоса Марайи ясно показал ее противнику, что некоторые сестры – по ордену ли, или родные – все равно упрямые до невозможности…

Тогда я убью тебя.

Уверен?

Не забывайся, Мастер!

Я все помню, Рыцарь!

- Что и следовало ожидать… - голов Мирианнон показался громом среди ясного неба для обоих скальников, но на танец их оружия это никак не повлияло, на мысленном разговоре тоже крайне мало отразилось.

Рэйтар, у меня Заказ и ты нарушаешь все правила которые можешь, мешая мне выполнить его. – Прямой клинок девушки мелькнул и, вызвав ассоциацию со змеиным языком, небольшой воронкой снизу захотел прокрасться мимо стального соперника.

Только воздержись здесь от цитат наших законов, их я тоже неплохо помню. – Воин и названный рыцарем Скалы не стал тратить силы на отбивание удара, а просто отпрыгнул в сторону. – Уступишь мне Наследницу Века, или мне убить тебя?

Наследница Века?!

Да.

Марайя пережила еще один шок за эту ночь, но старая привычка и закон-девиз сначала выполнить заказ – каким бы он ни был – а только потом спросить нанимателя зачем она сие сделала, вылезли на свет из глубины души. История о Наследнице Века была известна наверное всем, от учеников и до Элиты в Скале, но никогда девушка не думала об этой личности как о существующей сейчас. Последней носившей этот титул была Серебряные Волосы, перед тем бессмертная душа Владычицы Скалы выбрала в личные ученики не менее известную в свое время Литу, Поющую среди скал. Но мысли Марайи о том, что госпожа ордена решила взять новую ученицы ее шокировала.

Прости Рэйтар, но я не верю.

Скальник промолчал, но вихрь его клинков резко ускорился, если такое было вообще реально, и стремительными ударами начал целеустремленно пробивать защиту сестры по оружию. Она явно поняла это, но разница в почти десяти из пятидесяти уровней мастерства начала ощущаться с каждым выпадом воина все сильнее. Уже давно сместившаяся на потолок и стены битва двух скальников после момента Марайиного «прости» полностью утратила вид поединка и уже намного больше смахивала на танец двух перебесившихся смерчей.

Которые, кстати, постоянно менялись местами и слова вроде «верх» и «низ» попросту забыли. Слово «время» в их лексиконе явно вообще не бытовало, а по мнению мирно сидящей Мирианнон не было у них и понятия вопроса «зачем».

- И меня прости… - на этот раз Рэйтар произнес слова вслух, но вряд ли его противница даже их услышала. Разница в мастерстве может и не была заметна для Наследницы, но Марайя ее отведала от всей души.

Миа вскочила с кровати, когда два смерча успокоились и оба упали на пол – одни оказался ее первой гостьей и упал по простой причине смерти, второй был незнакомцем, а свалился, судя по всему, от усталости. Правда через минуту, когда воин легко поднялся и закрыл глаза девушке в плаще наемницы, полуэльфийка сменила свое мнение – слишком легко он двигался для уставшего.

- Ты тоже Скальник? – искренне поразилась она при виде знака Скалы на лбу победителя, так слухи о вражде внутри ордена еще не разу не появлялись. И тем более не оправдывались.

- Да. А ты Мирианнон эад Эйетаргон, Наследница Века?

- Да, - гордая краткость ответа не вызвала у воителя новых вопросов, он просто кивнул странному титулу как чему-то само собой разумеющемся и наклонился над телом Марайи.

Жаль...

- Mayireiaunnoner aud Uimperieatoure, как хорошо ты знаешь историю?

- Вы что, все сговорились мне экзамены по жизнеописанию Рибы Серебряные Волосы устраивать?!

- Нет, вопрос снимаю, госпожа.

После такой изящно спрятанной отповеди полуэльфийка сама замолчала, и только нашарила за спиной лямку собранной сумки и поднялась с ложа. Все так же молча она прошла вслед за воителем через весь дворец, не обернулась на странные темные пятна в коридорах и проигнорировала все странные взгляды Стражи на гуляющую по ночам дочь Императора. Куда в такие моменты девался ее спутник, девочку не интересовало, понятным ей был только то, что им предстоит долгий путь. Когда Рэйтар сам закутался в плащ, а на нее накинул похожий – только края у него были слишком тяжелыми для обычной одежды – Мирианнон еще раз убедилась в правоте своей интуиции.

- Кем я стану?

- Тенью.

- Тени падают от чего-то или кого-то.

- Властительницы Скалы.

Мирианнон замолчала и попыталась осмыслить сказанное, но додумалась только до своего ученичества под личным присмотром неведомой Владычицы, к которой уже сейчас начинала ощущать странное уважение.

- А как меня назовут? – по какому-то наитию спросила полуэльфийка у спутника, когда ворота столицы уже стали исчезать с горизонта.

- За тебя и твой титул Наследницы Скала отдала жизнь Мастера… хотя имя ты все равно выберешь сама.

- А как звали ее?

- Марайя. Если быть точным, так ее звали когда она умерла.

Надо полагать всех имен Мастера не знает даже близкие ему люди, - сделала вывод эад Императора.

- Значит меня будут звать Марайя.

- …Серебряные Волосы. – Окончил Рэйтар, но сколько девочка не искала в его словах иронию, все равно не нашла.

Холодные синие глаза Мага вместе с пронзительно серыми, цвета зимней звезды, очами Императора осмотрели комнату. В ней все было как и вчера, единственным что не нравилось властителю Империи и Синему Магу были две вещи – отсутствие в покоях из исконной обитательницы и наличие вместо нее тела. С меткой Скалы на лбу.

- Ауреилус, твое мнение?

- Скала никогда не убивает своих детей просто так, я уверен только в этом.

- Дальше.

- Стража не могла бы быть виновной в этом, ни один наш воин не сравниться со скальниками – даже учениками, а это Мастер.

- И так?

- Ваша дочь в любом случае у Скалы, но пути их Властительницы неведомы.

- 666 лет, вторая дочь имперской династии. У нас будет новая Риба?

- Не раньше чем через полвека. Скала умеет продлевать жизнь своим чадам.

- Тогда сделай так, чтобы мои слова достигли ушей любого воина Скалы и ты свободен.

- Какие? – в ответ серые глаза повелителя Империи странно сверкнули и он процитировал:

- Миа эад импреллионн, амари миа траайэ, миа скаддар, миа вериэ.

- Ты слышал? – уточнила Мирианнон у Рэйтара, останавливая коня и прослушиваясь снова.

- Да. Миа эад импреллионн, «для дочери Императора» с твоего певчего языка. – Как обычно немного равнодушно, немного иронично ответил Скальник.

- Это слова древнего эльфийского напутствия на дорогу!

- Я знаю, Миа.

- Откуда они?

- Если перевести слова Императора с эльфийского на общий, будет нечто вроде «благословен будь твой путь, твои вершины в жизни и твоя тень», но если подумаешь…

- …То ничего не придумаю.

- Неправильно. Если подумаешь, то поймешь другой перевод – жизненный.

- И?

- Отец тебя любит, благословляет и просит в будущем на глаза не попадаться.

- Хм…

- Вот именно, «хм». – Воин обернулся к ней и ободряюще улыбнулся, но замер при виде ее лица. Мири нервно посмотрела на спутника и провела ладонью по лбу, подозревая что у нее на голове не иначе как гнездо птица свила – чем еще можно так прошибить вечно спокойного скальника?..

- Что со мной? То есть с тобой.

Вместо ответа Рэйтар обнажил свой меч и протянул ей, позволяя в гладкой стали увидеть свое отражение. Мирианнон наклонилась над клинком и потом вопросительно подняла фиалковые глаза на воина.

- Теперь я могу назвать тебя сестрой.

На лбу полуэльфийки плавно высвечивался знак горы в круге, пересеченный длинным мечом с пока чистым лезвием.

Миа пару минут думала над словами скальника, потом сосредоточенно наморщила лоб с непонятно как появившейся на нем меткой и внезапно радостно закричала. Два серых скакуна испуганно дернулись, а на лице Рыцаря отразился шок, но юная скальница взвыла к чистому небу и, зная, что больше ей не придется прятать себя за маску леди, помчалась вперед.

А небу было все равно до чьих-то криков, и оно все так же светилось умиротворяющим голубым светом, не обращая внимания, как под ним рождаются, умирают или бросают маски разные разумные…

Разумные ли?

Небу все равно.

Проголосуйте за эту работу.