Серебряный Дракон - 2004

Работа: Время Горьких Звезд

Zima, «Время Горьких Звезд»

Пролог

Плывут над миром тени. Застилают бледную луну диковинные звери-облака, недобро глядя на посеребренные шпили городских башен. Темная пелена над землей изредка рвется, и тогда робко, словно не веря, что смог прорваться сквозь преграду, в прорехи льется тусклый свет, освещая слепые проемы окон. Город пуст, по заброшенным улицам гуляет лишь ветер, недоуменно завывая среди флюгеров и распахнутых ставен. Где же люди? Где стража на могучих стенах? Где свет в окнах мучимых бессонницей? Где тени бродяг в мрачных переулках? Никого нет, и никто не даст ответа. Только черные небеса знают, что случилось, но они ничего не скажут. Их удел – вечное молчание.

Ветер пронесся по пустым улицам и затих. Скрипнула неплотно прикрытая дверь, прошептали что-то опавшие листья в забытом парке – и тишина. Брошенная кем-то прямо на мостовую книга в черном переплете перевернула несколько страниц, остановившись на мрачной гравюре: падающие с небес огненные стрелы разрушают город, по горящим улицам мечется обезумевшая толпа; лица людей перекошены ужасом, а из пламенных облаков взирает чей-то лик, жестокий и равнодушный. Быть может, так все и было? Возможно, небесный гнев и превратил город в могилу, в слепой беспощадной ярости сметя с лица земли и правых и виноватых? Но нет, дома целы и невредимы, полощутся на ветру так и не спущенные с башен знамена, и улицы не усыпаны пеплом погибших. Что-то другое произошло здесь, но что именно – знать не дано.

Из заполненного тьмой перулка выступил человек. Посмотрел вдоль улицы, ведущей к центральной площади покинутого города, и неспешно зашагал к едва видимому громадному собору.

Странный это был человек. Высокий, худощавый, с узким бледным лицом и невероятно длинными для мужчины волосами – черная волна едва не достигала пояса. Впрочем, странно было не это. Есть страны, где все жители ходят обритыми наголо, есть такие, где и мужчины и женщины заплетают косы, но вряд ли есть страны, где волосы людей сделаны из камня – вновь подувший ветер не шевельнул ни одной пряди ночного странника. С правой стороны плащ оттопыривало какое-то оружие, причем явно не обыкновенный меч. Больше у человека ничего не было.

Длинноволосый ступал совершенно бесшумно, словно боясь потревожить постигший город траур, но, не пройдя и двадцати шагов, резко замер. Прислушался к ночной тишине, склонив голову набок. Ветер стих, как будто боясь помешать, и откуда-то издалека донесся едва слышный звук. Темный собор впереди на миг осветился багрянцем, узкие стрельчатые окна выплеснули волны пурпурного огня, но уже спустя миг все вернулось на свои места. Тишина. Темнота. Пустота.

-    Еще один, - пробормотал человек, чуть улыбнувшись. – Вот только кто именно?

Взгляд его упал на открытую книгу, валявшуюся под ногами, и длинноволосый присел.

-    Глупцы. Если бы все было так просто, - тонкие пальцы пробежали по огненному аду, запечатленному неизвестным художником. По странице поползла ледяная голубоватая паутина, и мужчина резко захлопнул книгу. – Если бы…

Длинноволосый не договорил. В мире царили тишина и ночь, но он пользовался не только глазами и ушами. Вот и сейчас никогда не подводившее чутье заявило, что его неугомонный преследователь близко и с каждой секундой все ближе. Бросив книгу, человек поспешно зашагал к собору. Да, он обязательно встретится с ним, от этого не уйти, но только не сейчас. Он еще не сделал того, что должен был. На других надежды мало – у них свои заботы, хотя… Нет, не стоит сбрасывать их со счетов. В конце-концов цель у них теперь общая, а значит и враг общий.

Собор, до которого оставалось уже не больше десяти шагов, вновь полыхнул багровым пламенем, и длинноволосый остановился. Закрыл глаза и сунул руку под плащ, где висел странный серповидный клинок.

- Поправка – не враг, а враги, - прошептал он, после чего шагнул в широко распахнутые двери, украшенные резными тройными треугольниками. Шагнул, широко улыбаясь. Как всегда.

Глава 1

Дрэйлок тяжело закашлялся. В пустом коридоре звук вышел пугающе сильным, разгулявшись гулким эхом среди каменных стен. Вот ведь проклятье! Уже месяц, как он подхватил эту непонятную простуду, и до сих пор не может вылечиться. Не помогают ни теплая одежда, ни отвары из целебных трав, ни даже заклинания. Неужели его Сила стала слабеть? Нет, нет, нет! Просто старость не за горами, а старикам, даже магам, положено болеть. Болячки - неотъемлемая часть старости, так же как молодости присуще сначала делать, а уж потом думать. Таковы законы жизни и никакая магия тут не поможет. Само пройдет. Или не пройдет.

Старый маг, еще раз кашлянув, отворил тяжелую дверь Заклинательного Покоя - давно не смазывавшиеся петли натужно заскрипели. Не доходят руки, вот ведь какое дело. Мирские дела все меньше и меньше волнуют его, и это тоже признак приближающейся старости. Ладно, сегодня он, так уж и быть, займется петлями. И протекающей крышей тоже. Дрэйлок тяжело взглянул на натекшую из дыры в перекрытиях лужу, и вода, недовольно зашипев, испарилась. Вот так! А дыру пока заткнем заклинанием. Готово! Ну вот, можно и почитать, не отвлекаясь на надоедливую капель.

Протопав до заваленного книгами и свитками массивного стола, Дрэйлок сел в любимое кресло. С левого угла на мага знакомо оскалился Дед, череп неведомого зверя с напоминающим бороду наростом на нижней челюсти. Раньше он наводил страх на обитателей Сизых Болот, теперь же служил магу чернильницей, а по совместительству и светильником. Сам, между прочим, напросился. Надо было знать, что Дрэйлок не любит, когда гибнут находящиеся под его защитой.

- Ну что, все скалишься? - как обычно поприветствовал Деда чародей. В ответ череп клацнул жуткими, впору дракону зубищами, откинув крышку чернильницы. Маг усмехнулся и погрозил пальцем. - Не балуй! А то быстро клыки повыдираю. Ты меня знаешь, сказал – сделал!

Дед притих. Не от страха - волшебник уже давно грозился с ним разобраться, но угрозы так и остались угрозами. Маг привык к Деду, и лишать его подобия жизни ему вовсе не хотелось. Одиночество, ранее почитавшееся благом, в последнее время все сильнее давало о себе знать, так что Дрэйлок был рад даже такому другу, как оживленый магией череп. Ну а уж посещения лесных жителей так и вовсе считал за праздник, хоть никогда и не подавал вида. Негоже почтенному чародею, словно дитяти малому радоваться. Угостить добрым элем, справиться о житье-бытье, а уж потом перейти к просьбе явившихся, напустив на себя важности и мудрости - это да, это можно и нужно. Так он и делал, всегда выполняя просимое и требуя взамен ни много, ни мало, а ровно столько, сколько и стоит его работа, заслужив тем самым немалое уважение среди обитателей Глухих Чащоб. Впрочем, выполнял он не всё. Приходили к чародею и такие, кто хотел навредить соседу или же имуществу его, предлагая за черное дело высокую цену. Этим он давал от ворот поворот, пригрозив нешуточным наказанием, коли не угомонятся и не утихомирятся. Кто-то ему верил, кто-то нет, однако Дрэйлок слов на ветер никогда не бросал. Сказал - сделал!

Маг тоскливо оглядел Заклинательный Покой. Хотя какой там Покой? Так, большая комната, заставленная старыми тяжелыми шкафами да завешанная забитыми всякой околомагической ерундой полками. В каждом углу стояло по высокому вычурному канделябру, выполненному в виде мифических трехголовых змеев, возле одной из полок, утопающей под разными склянками и кожаными мешочками, висел его старый меч. Им Дрэйлок не пользовался уже лет двадцать, чего не скажешь о вставленном в специальное углубление около двери посохе. Маг оглянулся. Хорош, ничего не скажешь! Пятифутовое отполированное коричневое древко, увитое тонкой резьбой, венчала вырезанная из огромного изумруда голова медведя с налитыми кровью глазами-рубинами. Посоху было не меньше пятисот лет, а достался он Дрэйлоку от его Учителя, Халагама Дикого Корня, прозванного так за необычайную крепость рук, коими Халагам мог отбить стрелу или остановить удар меча, поймав его за лезвие. Халагам умер пятьдесят лет назад, передав Ученику все свои знания и посох, в свою очередь полученный от своего Учителя. Дикий Корень говорил, что сделал его сам Йорунд, последний из рода Северных Ведов и Дрэйлок был склонен ему верить - обычный маг ни за что не осилил бы подобный шедевр. Рубиновые глаза медведя были не простым украшением, а магическими камнями, способными распутать, увидеть любые чары, сколь бы запутанными и защищенными они ни были. С помощью этого посоха Дрэйлок совершил немало подвигов в Глухих Чащобах, в том числе превратив Деда в чернильницу, в благодарность за что болотные тролли прозвали его Медвежьим Глазом. Прозвище это накрепко приклеилось к чародею, хотя до этого у него их было чуть не два десятка. Маг не возражал. Давать прозвища сильным мира сего - еще один из необоримых законов жизни, и далеко не худший. Уж точно куда лучше старческих болячек.

Сверху капнуло. Тьфу ты, чтоб тебя! Неужели и тут дыра? Чародей смахнул со лба воду, взглянул вверх - так и есть, дыра на дыре. Н-да, что-то он совсем запустил свое жилье, того и гляди, развалится дом на части. Попросить, что ли, гномов заделать тут все? Опять же не сезон - осенние дожди зарядили не на шутку, а в этих краях они иногда не кончались до самых снегов. Ладно, осень-зиму переждет, а уж весной…

- Го-о-ости-и-и!! - низким утробным голосом проревел Дед. Дрэйлок от неожиданности вздрогнул.

- Ох, так тебя перетак! Чего орешь, как окаянный? Напугал старика!

Никак не привыкнет к этому. Уже сколько раз он пытался заставить череп говорить более приличным голосом, но тот, похоже, просто не был способен на нормальную речь, время от времени оглашая дом волшебника жуткими воплями.

- Гости, говоришь? - успокоившись, Дрэйлок выглянул в окно. Ничего не видно. За стеклом повисла сплошная серая пелена дождя, окружавший дом мага лес превратился в неясную темную стену. Однако Деду можно верить. Он хоть и ревет как бешеный дракон, но пришельцев чует за сотню саженей, тут чары работают исправно. - Кого это там в такую непогоду несет?

Дед молчал, слепо глядя перед собой пустыми глазницами. Вздохнув, Дрэйлок встал из-за стола, и, прихватив по дороге посох, спустился на первый этаж. Здесь было всего две комнаты - кухня слева и гостиная справа от ведущего к двери короткого коридора. На кухне только и было, что стол, два стула со шкафом да печь, где чародей готовил немудреную пищу, помогая магией там, где не хватало кулинарных знаний. В гостиной было куда уютнее - заполненные книгами полки до самого потолка (хотя наиболее важные хранились наверху, а здесь так, для вида), небольшой камин в восточной стене, пара удобных кресел перед ним, с помощью несложного заклинания приспосабливающихся под размеры гостя. Примостившийся между креслами низкий столик, умеющий вытягиваться на резных ножках, застланный серо-зеленым ковром пол (ворсинки ковра, с помощью еще одного заклятья, собирали всю приставшую грязь в одно место, после чего обитавший в доме Дрэйлока брауни[1] выносил ее) - все эти несложные чудеса приобрели в Глухих Чащобах статус волшебных сказок, причем видевшие эти чудеса своими глазами порой переходили все разумные пределы, рассказывая о них.

Вставив посох в отверстие возле камина (дрова тут же вспыхнули жарким пламенем), Дрэйлок взял с полки табакерку и сделанную в виде изогнувшегося дракона трубку - широко раскрытая пасть чудища служила емкостью для табака. Вообще-то курить он не любил, но упорно снабжавшие его листьями карлы[2] считали, что каждый уважающий себя чародей просто обязан время от времени пускать дым. Так, дескать, более солидно. Дрэйлок так не думал, но и обижать карлов отказом не хотел - те часто помогали ему в поисках редких трав и растений, различных ингредиентов для магических ритуалов, причем частенько совершенно безвозмездно. Что ж, если это они пожаловали, то пусть видят, что Медвежий Глаз глубоко ценит их заботу о нем и не брезгует их подарками.

В дверь постучали. Дрэйлок мысленно взглянул на пришедших, и вырезанное на входной двери деревянное лицо (между прочим, его копия, древесные гномы постарались) открыло глаза - так и есть, карлы. Три невысокие фигурки в мокрых коричневых плащах, у двоих за плечами объемистые котомки. В одном из карлов маг узнал Ёвига, главу одного из родов этого маленького народца. Остальных он видел впервые.

- Приветствую почтенного Дрэйлока Медвежьего Глаза, - заметив оживший деревянный лик, с достоинством поклонился Ёвиг. Два его молодых спутника (бороды лишь едва пробивались на зеленоватых подбородках) во все глаза уставились на чудо, о котором, без сомнения, Ёвиг прожужжал им все уши. - Я и мои спутники просим тебя принять нас.

- Привет и тебе, досточтимый Ёвиг. Милости прошу, - значительным голосом сказал маг. При виде зашевелившихся деревянных губ молодые карлы выпучили глаза еще больше. «Ну вот, теперь у меня еще прибавилось разносчиков мифов» - усмехнулся Дрэйлок, забыв, что лицо повторяет все его движения. Ёвиг недоуменно нахмурился, его спутники так и вовсе испугались - кто знает, что означает ухмылка знаменитого на всю округу чародея? Может это намек на то, что лучше бы им вообще сюда не соваться? - Милости прошу в мой скромный дом, - уже более приветливо пригласил маг, заклятьем открывая толстую дубовую дверь.

В коридоре послышалась какая-то возня (это брауни принимал мокрые плащи гостей), после чего карлы вошли в гостиную. Ёвиг шел смело, зная о волшебном ковре, а вот молодняк вновь стушевался, так что Дрэйлоку пришлось успокаивать молодых карлов. Те все же вошли, скромно присели не небольшие табуреты возле стены, с благоговением уставившись на знаменитый Медвежий посох. Чародей не удержался, заставив изумрудного зверя зарычать и грозно сверкнуть глазами - коли быть легендой, то уж по всем правилам.

Ёвиг, поняв замысел мага, важно кивнул: дескать, правильно делаешь, молодые должны бояться и уважать старших, а не то совсем от рук отобьются, перестанут древние традиции да уложения соблюдать. С тех пор, как исчезли Северные Веды, Южные Чуды, Западные Деи и Восточные Волхвы[3], очень многие, и люди и нелюди, отрешились от старого порядка, предпочитая новый, несущий «свободу и равенство», как утверждали адепты Магии Сил. Приверженцев Магии Мира новаторы[4] особо не притесняли, позволяли заниматься колдовством где угодно, даже в своей столице, Мэльто, однако было ясно как день, что делают они это не по доброте душевной, а потому, что понимают - Старое ушло, и эти рано или поздно уйдут вслед за ним, так что не стоит марать руки. Поэтому и жили подобные Дрэйлоку в глухих да малолюдных местах, где еще помнили первых Великих мирян и чтили их последних учеников.

- Еще раз приветствую почтенного Дрэйлока, - степенно проговорил Ёвиг, прежде чем сесть в уменьшившееся кресло. Карлу было уже далеко за четыре сотни, сморщенное лицо приобрело характерный для стариков этого народа темно-зеленый оттенок. Аккуратно подстриженная куцая бородка, богатый, расшитый узорными вставками из оленьей кожи кафтан (карлы не убивали животных, однако пользовались их шкурами и мехом после смерти зверя, но и то лишь в том случае, если зверь сам разрешал это), пояс из гибкого корня старожманки - все это говорило о немалом весе Ёвига в своем роду. Дрэйлок знал, что он входит в число сильнейших магов народа карлов, так же как и сам Медвежий Глаз использующих Магию Мира, вернее один из ее небольших разделов, Магию Леса. - Благодарю, что уделил нам часть своего драгоценного времени.

- Пустое, Ёвиг! - Дрэйлок выпустил облачко дыма, придав ему вид орла. Птица некоторое время покружила по комнате, пару раз крикнула, после чего растаяла над головами молодых карлов. - Ты ведь знаешь, я всегда рад гостям. Погоди, сейчас принесу эля…

Спустя минуту волшебник и карл, попивая из кубков, уже говорили о последних лесных новостях. Спутников Ёвига тоже угостили, и те потягивали темный напиток, внимательно слушая разговор двух чародеев.

…- А эти болваны из рода Фруга и говорят - нам, дескать, все едино, что духи Дуба, что духи Сосны, - возмущенно рассказывал Ёвиг. - Все равно эти деревья надо убирать с холма, а кто этим займется - не наша забота! Представляешь, Дрэйлок, заставлять духов Сосны сдвигать дубы! Ну не дурачье ли?

- И то верно, - поддержал Медвежий Глаз, после чего со знанием дела объяснил. - Во-первых, ничего у Фруга не получится - деревья на Дубовых Холмах не такие, как в остальных Чащобах. Эту территорию охраняет дух-корневик, он не позволит сдвигать дубы - они там специально растут, под холмами особые водяные жилы пролегают. Во-вторых…

Поговорили о том, о сем. Дрэйлок не перебивал Ёвига. Ясно, что карл пришел не для пустых разговоров о мелких сварах в Чащобах, но маг и не торопился переходить к главному. Ему действительно была интересна каждая деталь повседневной жизни чащобников. Здешние леса стали для него родным домом, он так или иначе участвовал во всех его делах, и вовсе не потому, что ему платили за это. Чащобы были одним из немногих мест, где еще не умер дух Первого Времени, где камни и деревья помнили поступь Великих мирян и отзвуки их ворожбы. Всё здесь носило горько-сладкий отпечаток былых дней, безвозвратно ушедших, но бережно хранимых в памяти суровых северных дебрей и их обитателей. Дрэйлок любил здесь каждый камень, каждый куст и каждую кочку, но еще больше он любил то, с каким усердием и старанием сохранялся древний уклад жизни чащобниками. Это было важнее всего. За это бы Дрэйлок даже умер, не колеблясь ни секунды.

…- Вот такие вот дела! - закончил рассказывать об очередных проделках древесных гномов Ёвиг. Карл недовольно пожевал губами. - Ты бы уж поговорил с ними, Дрэйлок, а то ведь и правда подерутся из-за этой поляны! А ни нам, ни кому еще в Чащобах драки не нужны. Довольно с нас и гоблинских распрей! Сколько тогда проблем было! Поговори, а?

- Конечно, Ёвиг, о чем речь? - кивнул чародей. - Я и сам свары не люблю. Дерутся они, а страдает-то лес! Поговорю, поговорю, обязательно поговорю!

- Ну, вот и славно! А теперь и к делу можно перейти. Махол! Руф! - Ёвиг повернулся к молодым карлам. - Несите сюда листья!

Спутники Ёвига поспешно развязали котомки, вытащили небольшые кожаные мешочки и передали их низенькому чародею. В комнате тотчас, несмотря на плотную кожу, разлился чуть горьковатый, незнакомый Дрэйлоку запах. Странно. Маг считал себя большим знатоком трав и растений, но такого аромата он еще не встречал. Ага! Это, наверное…

- Моховой варень! - подтвердил его догадку Ёвиг. - Он только в Хедовой Пуще растет! Еле достали, только твоя дудка и помогла. Прими, Дрэйлок, для тебя старались!

Маг с благодарностью принял мешочки, после чего заставил их слевитировать на одну из полок.

- Спасибо тебе, Ёвиг, но право же, не стоило беспокоиться из-за такой малости в непогоду. Варень мне совсем, - тут Дрэйлок не удержался, кашлянул, - совсем не к спеху. Я мог бы и подождать…

- Э-э-э, нет! - карл еще покопался в котомке, вынул небольшой свиток. - Приболел ты в последнее время, Дрэйлок, я же вижу, а варень, кроме всего, еще и от хворей всяческих помогает! Вот, тут кой-какие рецепты, Чора просила передать. Обязательно полечись, ты нам здоровый нужен!

- Что ж, передай Чоре мою благодарность, - маг с улыбкой припомнил жену Ёвига, вечно беспокоившуюся о его здоровье. Эх, а вот о том, чтоб самому жениться, он так и не подумал. Вот крыша теперь и протекает. - Значит, говоришь, помогла моя дудка?

- А разве ж она могла не помочь, коли ты сам ее сделал? - делано удивился маленький чародей. - Всем Чащобам известно, если вещь сделал Дрэйлок Медвежий Глаз, то она никогда не подведет!

- Будет тебе нахваливать! А что помогла, я рад. Если она вам еще понадобится, то…

- Погоди, почтенный Дрэйлок! - Ёвиг как-то хитро прищурился. - У меня еще одно дело к тебе, кроме варня есть. Как раз дудки оно и касается!

«Ну вот, - с легкой досадой подумал маг, - опять будет просить, чтоб я ее продал или обменял. В который уже раз? Пятый? Или шестой?».

-    Ты и сам знаешь, нам в Хедову Пущу путь заказан. Хеды эти пустоголовые никого туда не пускают, а только в тех местах и растет шакорник и синий папоротник, да и варень тоже, - карл удрученно покачал головой. Дрэйлок и сам все это знал, поэтому и чувствовал себя не в своей тарелке. Ну никак не поймет Ёвиг, что не может он навсегда отдавать артефакты, даже такие пустяковые, как эта дудка! Нельзя этого делать! - Весь лес обыскали, каждую травинку перебрали, но нету их нигде, и хоть ты тресни! Мы уж хедам и торговать предлагали, но да разве ж их уговоришь? Уперлись и ни в какую! Ты и сам знаешь, какие они упертые, с ними еще никому договориться не удалось, ни нам, ни троллям, ни гномам. Только твоя дудка и помогает, пока дуешь в нее, ни один хед тебя не приметит! Продай нам ее, Дрэйлок, а? – закончил Ёвиг, умоляюще глядя на мага.

- Ёвиг, сколько раз мы уже об этом говорили? – Дрэйлок покачал головой. – Ты же знаешь, я никому и ни за какие деньги не продаю свои артефакты. Помнишь, из Карилса приезжал один?

-    Помню, как не помнить! – хитровато прищурился карл. – И цену предлагал такую, что три года можно в самом Мэльто безбедно жить. Так ведь то золото было, а я знаю, что деньги тебе без надобности. Ты, Дрэйлок, человек старой закваски, золотом тебя не купишь, но вот…

Карл замолчал, и Дрэйлок внезапно понял, что на сей раз ему придется-таки отойти от своих принципов. Ёвиг выглядел так, будто имел при себе все Четыре Великих Посоха Мира, за которые новаторы (да и сами миряне) не пожалели бы никаких сокровищ. У маленького чародея и впрямь есть что-то необычное, иначе он, зная упрямство Дрэйлока, не стал бы даже заводить этот разговор.

-    Гхм, - маг кашлянул, скользнув взглядом по отощавшим котомкам карлов. Если у них что-то и есть при себе, размером оно не больше книги. – Я так понимаю, Ёвиг, ты предлагаешь мне обмен артефактами, потому как ничто другое меня не интересует. Я прав?

-    Сообразительность Медвежьего Глаза ничуть не уступает его мудрости! – старый карл попытался сидя изобразить поклон. – Ты абсолютно прав, почтенный!

-    Вот как? – Дрэйлок мысленно усмехнулся. Да уж, знает Ёвиг, чем его купить. – Чтож, если я сочту артефакт достойной заменой моей дудке, то…

-    Знаю, знаю! На мелочи Дрэйлок не разменивается. Вот только, - карл соскочил с кресла и еще раз поклонился, - с собой у меня ничего нет.

-    Ты хочешь обменяться в залог? Извини, Ёвиг, но я должен сначала увидеть, что ты мне предлагаешь.

-    Неужели ты подумал, почтенный Дрэйлок, что я собираюсь обмануть тебя? Конечно, ты должен увидеть! Вот только принести эту вещь я тебе, извини, не могу.

«Темнит он что-то, - Дрэйлок внимательно посмотрел на наигранно-невинное лицо карла. - Что это за вещь такая, которую принести нельзя? Или чары на ней какие?»

-    Что-то я тебя не пойму, почтенный Ёвиг. Ты объясни толком! Что за вещь, почему принести не можешь и так далее!

Карл нервно потеребил бородку, посмотрел на своих притихших спутников и страшным голосом выдал:

-    Так ведь не наша она, вещица эта! – после чего многозначительно потыкал пальцем вверх.

- Не наша? В каком смысле – не наша? – недоуменно переспросил Дрэйлок. – Ты что, предлагаешь мне вещь, которая тебе не принадлежит? Учти, ворованное я не беру!

-    Ну что ты такое говоришь, почтенный Дрэйлок! – возмутился карл, да так, что, казалось, даже бороденка его негодующе встопорщилась. – Разве ж я сказал про ворованное! Народ карлов никогда не занимался этим постыдным делом! А под словами «не наша» я имею ввиду, что не из нашего мира она!

«Вот те раз!» - успел подумать Дрэйлок, как в камине треснуло полено, да так громко, что молодые карлы подскочили чуть не до потолка. С лица Ёвига мгновенно смыло напускное возмущение, старый карл судорожно схватился за висящий на груди серебряный медальон и что-то быстро зашептал.

- Спокойнее, спокойнее! – поспешил успокоить карлов Дрэйлок, хотя, признаться честно, и у него екнуло сердце. – Это всего лишь полено! Не нужно так волноваться! В моем доме вам ничего не грозит!

Медвежий Посох, подтверждая его слова, снова зарычал. Вот только карлов это не успокоило, а скорее наоборот. Молодые спутники Ёвига побледнели и, несомненно, бросились бы бежать, если б было куда. Сам Ёвиг вздрогнул, но, вспомнив, где он находится, мгновенно взял себя в руки и строго прикрикнул на своих. Дрэйлок даже порадовался, как быстро маленький чародей сумел восстановить спокойствие. Карл уже далеко не молод, но своих он держит крепко. Жаль будет, если карлы Чащоб лишатся такого лидера.

«Что за мысли! Ёвиг еще меня переживет» - подумал маг, а вслух сказал:

-    Говоришь, эта «вещица» не из нашего мира? Не из Анлада? А откуда же тогда? Да и с чего ты взял, что она не отсюда, а…откуда-то еще? Ой, темнишь ты что-то, Ёвиг!

-    Нет, Дрэйлок, ничего я не путаю и не темню, - лицо карла было донельзя серьезно. – Мне, конечно, до тебя далеко, да и посоха такого у меня нет, но я клянусь тебе Памятью Прошлого – эта штука пришла из-за небес! От нее прямо веет… чуждостью!

«Поклялся Памятью Прошлого! Такими клятвами просто так не разбрасываются! Значит, не шутит».

-    Да что за штука-то? Как выглядит? На что похожа?

-    Похожа? Ну-у-у, - карл на мгновение задумался, - пожалуй, на шкатулку или ящичек небольшой. Да вон, табакерка у тебя стоит! Так эта штука чуть поболее. Черная вся, но это, видать, от гари – с боков что-то светлое проглядывает, на серебро похоже.

-    А знаки какие-нибудь есть? – Дрэйлок почувствовал, что его охватывает то особое чувство, которое, бывало, просыпалось при виде остатков крепостей Великих мирян, или их вещей, время от времени отыскиваемых троллями или теми же карлами в самых непроходимых дебрях. Чувство открытия неведомого. – Узоры, рисунки, руны?

-    Извини, Дрэйлок, этого я не разглядел, - Ёвиг развел руками. – Темно тогда было, да и, если честно, побоялся я к ней близко подбираться. Она в ямине лежала, глубокой довольно, по бокам земля – видать, с неба упала. Я как взглянул, так мне аж страшно сделалось. И не понять отчего. Вроде шкатулка как шкатулка, ну обгорелая, но… Потому и не принес с собой. Так что если эта вещь тебя заинтересовала, то ты уж сам за ней сходи.

-    Вот как? Интересно. И где эта «штука» находится?

-    В Хедовой Пуще. Потому и не нашли ее раньше.

-    Ясно…

За окном рыкнул гром, хлестнула по мокрой земле молния. Сквозь залитые водой стекла Дрэйлок посмотрел на север, словно надеясь разглядеть ту часть Глухих Чащоб, которая и была самой что ни на есть глухой. Заросшие вековыми соснами и елями склоны сбегают в чашеобразную долину, меж стволов ползет туман, скрывая от любопытных глаз ее сумрачных обитателей. Такова Хедова Пуща снаружи. Внутри… Внутри ее видели немногие. Хеды денно и нощно стерегли границы своей, иначе и не назовешь, цитадели, никого не пропуская вглубь. Почему – не обьясняли. Никаких дел с чащобниками, будь то тролли, гоблины или карлы, не вели, хотя им не раз предлагали. Что-то за всем этим крылось и Дрэйлок, конечно же, не мог этим не заинтересоваться. Нет, сам пройти в Хедову Пущу он не пытался, вместо этого проведя из своего дома магическую разведку. Помнится, подготовка нужных заклинаний заняла у него четыре дня, а вот результаты оказались совсем никудышными: ничего особенного в Пуще не обнаружилось. Ни тайных поселений, ни секретных капищ, ни ревностно оберегаемых от чужих глаз артефактов. Дрэйлок так и не понял, почему хеды никого не пускали в эту часть леса, однако и признавать поражение не хотел. Так и появилась магическая дудка, способная отводить глаза. Сам он ею не пользовался, давая другим, кому тайна Хедовой Пущи тоже не давала спать спокойно. Чаще всего ее брали карлы, ходившие туда за редкими растениями, но и их рассказы ничего не прояснили. Лес как лес, звери и птицы, кусты и трава, слоняющиеся по своим непонятным делам хеды – вот, в общем-то, и все. Загадка так и осталась загадкой. И вот – на тебе! Неведомый артефакт, якобы из другого мира! Уж не из-за этого ли весь сыр-бор? Но почему тогда он валяется в какой-то яме? Почему его никто не охраняет? Может, хеды тоже его боятся, и потому никого не пускают к себе? Дескать, от греха подальше? Непонятно.

-    Ну и что же ты решил, почтенный Дрэйлок? – нарушил молчание Ёвиг. – Тебя заинтересовало мое предложение?

-    Странное, надо сказать, у тебя предложение. – Чародей, не в силах больше сидеть, прошелся по комнате. Табак в трубке уже кончился, но он этого не заметил, продолжая жевать мундштук. – За мою дудку ты предлагаешь мне вещь, которая тебе не принадлежит, которой у тебя нет и за которой я еще и должен идти в самое опасное место в окресных землях! Знаешь, Ёвиг, если бы ты был торговцем, то разорился бы уже церез неделю!

-    Хвала Ушедшим Силам, я не торговец! – усмехнулся карл. – Но не уходи от ответа! Ты согласен?

Дрэйлок колебался только одно мгновение.

-    По рукам!

Медвежий посох вновь зарычал, словно подтверждая его согласие.

-    Вот и отлично! – Ёвиг соскочил с кресла, довольно потирая мозолистые ладони. Его товарищи позволили себе робкие улыбки – на молодых зеленоватых лицах читалось отчаянное желание уйти. Чудес им, похоже, хватило на весь год. – Осталось только решить, когда пойдем.

-    Вот сейчас и пойдем!

Ёвиг перестал улыбаться.

- Э нет, Медвежий Глаз! Ночь уж скоро, а я туда по темноте ни за что не потащусь! Даже не уговаривай! Да и болен ты, а на улице вон какой ливень. Нет. Тебе варня надо заварить, сам знаешь, он за день любую хворь выбивает. Вот завтра с утра – пожалуйста!

Дрэйлок хотел было возразить, но тут, как назло, напал кашель, что и решило дело. Поход за артефактом был отложен на завтра, и маг пошел провожать гостей. Предложение остаться, попить чайку и заночевать карлы решительно отвергли. Вернее, отверг сам Ёвиг.

- Извини, Дрэйлок, но у тебя мы не останемся, - уже в прихожей заявил маленький чародей, натягивая свой плащ. Его спутники мокли под дождем, ожидая предводителя. Почему-то при них он говорить не стал. – Только не сочти за неуважение. Просто… Ну, ты сам понимаешь!

- Недостойно великого мага приглашать в свой дом простых карлов, дабы не уронить чести своей и достоинства… - начал было Дрэйлок, но взглянул в глаза Ёвига и замолчал. – Извини, старый друг. Ты прав.

-    Я прав, - согласился карл. – Давно тебе собирался сказать, да все никак не решался. Пойми, ты для нас не просто маг, Дрэйлок. Ты – символ прошлого, воплощение всего того, во что мы верили веками и тысячелетиями! Ты для Чащоб – Великий мирянин, хоть сам так и не думаешь. Уйдешь ты – и все это, - Ёвиг повел рукой, - все это исчезнет. Не станет Глухих Чащоб. Исчезнет еще один кусочек Первого Времени, и новаторы вновь победят. Я этого не хочу, ты этого не хочешь, потому-что это… потому-что так нельзя! Они считают, что Мир принадлежит только им и их Силам, а это не так! Мир принадлежит всем, от королей до нищих, от могучих чародеев до простых крестьян, ничего не смыслящих в магии. Мир принадлежит зверям и птицам, деревьям и камням, свету и тьме. Так и было, но они все забрали себе, а что не смогли – уничтожили или объявили запретным. Да, сейчас они сильны как никогда, но и ты, такие как ты еще не утратили силу. Только сила твоя не в заклинаниях, а в том уважении, которое испытывают к тебе те, кто остался верен Миру, а не Силам. И чтобы удержать это уважение, ты должен быть Великим мирянином, не просто мирянином, а именно Великим, а это значит, что ты не имеешь права быть просто человеком. Эти молодые не должны бросить свой дом, а для этого они должны верить. Не в тебя - в то, что ты собой олицетворяешь. В Мир! А Мир – он велик!

-    И я даже не могу пригласить их к себе на чай? - Дрэйлок был глубоко потрясен словами Ёвига. Потрясен и опечален. – Не могу показать, что я тоже человек, и ничто человеческое мне не чуждо?

-    Ты знаешь ответ, - карл опустил глаза. – Мне пора. Завтра утром я приду. Один.

Ёвиг поклонился, спустился к своим, и вскоре три маленькие фигуры растаяли в дождливой тьме.

-    Я – это Мир, - прошептал Дрэйлок, глядя вслед ушедшим карлам. Прощальные слова Ёвига вытеснили даже мысли о неведомом артефакте. Да, он прав. Чародей Дрэйлок Медвежий Глаз не просто человек, он – Великий мирянин. Есть вещи, ради которых приходится жертвовать собой, и он согласился на такую жертву. Согласился давно, еще когда только поселился здесь. Он вернул карлам, да и всем остальным веру – или это они убедили его, что еще не все потеряно? Пожалуй, и то, и другое. Он – апостол, нашедший верных последователей, они – последователи, обретшие опору для угасающей веры. Они нужны друг другу, но должны соблюдать правила. Раньше этих правил не существовало, а вот в нынешние времена без них не обойтись. Без них Прошлое угаснет. Пусть не полностью, но силы его ослабнут. И тогда новаторы станут сильнее…

-    Хозяин, вы бы зашли в дом, холодно ведь, - голос брауни вывел Дрэйлока из оцепенения. Оказалось, что он уже давно стоит в открытых дверях, так, что даже одежда успела намокнуть. Маг захлопнул дверь. Великий мирянин не должен мокнуть под дождем. Он должен прекратить дождь, или, на худой конец, оградить себя не пропускающим влагу заклятьем. Иначе все решат, что он слаб. А раз слаб – то и уважать его незачем. Лучше уважать и служить новаторам. Они сильны всегда.

-    Проклятые новаторы, - пробормотал чародей, поднимаясь наверх. Все, хватит об этом. Завтра будет трудный день, до Хедовой Пущи топать и топать. Дрэйлок отнес посох в Заклинательный Покой, проклял дырявую крышу (пока его не было, натекло откуда-то еще), заварил и выпил отвар из варня, после чего отправился спать. Внизу, в камине, вновь треснуло полено, и пламя угасло.

***

Утро, как и водится в здешних местах, выдалось туманное. Лес словно заволокло дымом, особенно густое марево растеклось ближе к земле, так что Дрэйлок видел только голову идущего впереди Ёвига. Карл, как и обещал, пришел с первыми лучами солнца. Медвежий Глаз к тому времени уже был готов, так что они сразу же отправились к Хедовой Пуще. Маг, после некоторых колебаний, все-таки взял с собой меч – мало ли что может случиться? Когда-то он был неплохим мечником, Халагам учил его не только магии. Правда, с момента последнего боя прошло уже больше тридцати лет, но кое-что руки еще помнили, так что когда Ёвиг усмехнулся при виде его вооружения, Дрэйлок с неожиданной даже для него лихостью продемонстрировал почти идеальную веерную защиту. Вот так-то! Великие миряне еще и не такое умеют!

Шли, несмотря на плохую видимость, ходко. Духи леса прекрасно знали, кому можно совать под ноги корни да цеплять ветвями, а кого трогать не надо. Нет, невидимые обитатели Чащоб вовсе не боялись Ёвига или Дрэйлока - их просто признавали своими. Случалось, что забредали сюда лесорубы да древоделы из ближайших человеческих деревень, гонимые непомерными аппетитами баронов, но им быстро давали понять, что с топорами сюда лучше не соваться. А лет пять назад из Карилса к Дрэйлоку пожаловали несколько магов-новаторов, решивших, как они выразились, «изучить местную флору и фауну». Медвежий Глаз, хоть и не испытывал к ним приязни, все-таки предупредил, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет, лес их просто не примет, но пришлые волшебники проигнорировали его слова, за что и поплатились – ни один не вернулся назад. С тех пор представителей Ордена Сил в здешних местах не видели. Дрейлоку хотелось верить, что они все же решили оставить Чащобы в покое, но это был самообман. Новаторы никогда и ничего не оставляли в покое, а то, что они еще не нагрянули сюда, означало лишь то, что пока Чащобы им не особо и нужны.

Солнце медленно взбиралось на небосклон, и так же медленно, словно заявляя, что он не исчезает насовсем, а только на время уходит, таял туман. Лес заговорил громче, по ветвям заскакали непоседливые белки, с любопытством глядя на двух путников. В кустах прямо перед ними что-то зашуршало, и на тропинку выступил могучий вепрь – зверь был стар, длинные некогда клыки уже изрядно истерлись, но встретиться ему на пути Дрэйлок не посоветовал бы даже опытному охотнику. Хряк угрожающе наклонил голову, готовясь к нападению, но Ёвиг что-то бысто прошептал, указав на чародея, и кабан вновь нырнул в заросли. Медвежий Глаз усмехнулся. Старый карл даже зверя способен убедить в том, что он Великий мирянин.

Разговаривать во время ходьбы по лесу – только напрасно тратить время и силы, так что Дрэйлок и Ёвиг шли молча, к полудню отмахав на север не меньше пяти лиг. Лес вокруг них изменился, исчезли могучие дубы и вязы, уступив место влаголюбивым чваргам[5], земля стала болотистой и вязкой, и путники свернули на северо-восток – дорогу строго на полночь преграждали Сизые Болота. Тянущиеся широкой дугой с севера на юго-восток топи, перевитые многочисленными жилами речушек и ручьев, служили домом для нескольких гоблинских кланов и немногочисленных болотных троллей. Дрэйлока здесь знали и уважали, так что их бы свободно пропустили, даже помогли перебраться через особо опасные места, но маг решил не бросаться в глаза. Он не так часто разгуливал по Чащобам, чтобы к его походам относились спокойно, и, узнай их сейчас кто-нибудь, весть эта разнеслась бы по всему лесу, чего Дрэйлок совсем не хотел. Нет уж. Лучше они пройдут тихо и незаметно, или, как любил выражаться один его старый знакомый, испытывающий тягу к излишнему драматизму, «архискрытно и архитайно».

- Впереди река, Дрэйлок, - на ходу напомнил Ёвиг. Они уже с час двигались на северо-восток и вот-вот должны были выйти к Дубовым Холмам, за которыми неспешно несла свои воды Сеалла. Река брала начало в одном из узких ущелий Цепи, катилась на юг вдоль ее могучих скал, питаясь по пути многочисленными горными ручьями, потом, резко свернув на восход и пронзив дугу Сизых Болот, рассекала Чащобы надвое, чтобы, наконец, встретиться со своим старшим братом, великим Эвлином. – Надо бы привал сделать. Все равно до Пущи раньше сумерек не доберемся.

В ответ Дрэйлок только рассеянно кивнул – мысли мага занимало другое. Карл пожал плечами и двинулся дальше.

Чуть заметная среди ползучих папоротников тропинка начала подниматься – приближались Дубовые Холмы. Сквозь просветы в кронах уже виднелись красавцы-великаны, каких не встретишь больше на всем Севере, как под ноги путникам выполз глубокий овраг. По невидимому из-за густых зарослей дну журчал небольшой ручеек, крутые склоны были влажными и скользкими, и Ёвиг махнул рукой вправо – невдалеке виднелся мост. При более близком рассмотрении мост оказался всего лишь огромным стволом с обрубленными ветвями, наполовину вросший в землю – видно, лежал он тут не один десяток лет. Карл не колеблясь ступил на переправу, Дрэйлок, чуть помедлив, последовал его примеру, но, не дойдя до противоположного края шагов десяти, остановился – прямо под ним, на дне, что-то тускло блеснуло синим.

- Ёвиг, постой! – карл, уже нырнувший в заросли, вернулся, вопросительно глядя на мага. Дрэйлок указал вниз. – Там, в овраге, что-то есть.

- Я ничего не заметил, - Ёвиг подошел к нему и присел, уставившись в сумрак на дне. – Ничего не вижу.

- Наверное, чтобы увидеть, надо смотреть под определенным углом, - предположил маг.

- Наверно. Послушай, Дрэйлок, у нас нет времени отвлекаться на все, что блестит или сверкает. Скорее всего это просто вода, а может кто-то что-то обронил. Ты не бойся, если это что важное, лес поможет владельцу найти. Или, в крайнем случае, он к тебе придет. А ты ему и скажешь где искать.

- Тогда уж лучше подобрать сразу. - Дрэйлок и сам не понимал, почему этот короткий блеск так его заинтересовал. Ёвиг говорил разумно, но… А что если это еще какой-нибудь артефакт? Глупо, конечно, такие вещи так просто не валяются, но все же? А он пройдет мимо? – Я, пожалуй, спущусь.

Карл недовольно поморщился, но возражать не стал.

Склон был крутым и скользким, однако Дрэйлока это не остановило. Придав несложным заклинанием земле вид лестницы, чародей спустился в овраг. Здесь было сыро, темно и прохладно, ноги так и норовили разъехаться в стороны, так что пришлось вновь применить магию. Мгновенно застывшая грязь слабо засветилась, разогнав вечный полумрак, и волшебник направил навершие посоха к земле – духи, обитающие в этом овраге, должны подсказать ему, где находится источник синего блеска. Изумрудный медведь сверкнул глазами, посылая просьбу (а вот новаторы никогда не просят, они приказывают) незримым существам… и ничего.

Дрэйлок недоуменно нахмурился. Что такое? Почему никто ему не отвечает? Маг прикрыл глаза,  оглядев овраг магическим взором, и оторопел – вокруг не было ни одного духа. Древнейшие жители Чащоб, обитатели деревьев, камней, трав, ручьев, помнящие юность Анлада, они были везде и всюду. Чародеи и шаманы всех народов, от карлов до троллей, частенько использовали их для своих нужд, когда «нанимая», а когда и зачаровывая. Бывало и так, что духи покидали свои жилища, переселяясь в другие, но чтобы все разом и из одного места? Такое могло случиться только если их кто-то или что-то изгнало отсюда, но что?

«Уж не то ли самое, что блеснуло синим?»

- Эй, Дрэйлок, ну долго ты еще? – Ёвиг нетерпеливо притоптывал ногой по стволу прямо над ним. – Чего застыл? Нашел что-то?

Маг не ответил. На секунду задумавшись, Дрэйлок вновь повел посохом – при этом кусты и трава словно бы стали прозрачными, и он, наконец, увидел то, ради чего и спустился сюда. Тьфу ты, пропасть! Столько возни, и все ради обыкновенной синеглазки[6]! Хотя нет, это не «небесная роза». Дрэйлок присел, заставив землю вокруг цветка светить ярче. Точно, не синеглазка. Внешне похож, вот только цвет более насыщеный, венчик словно полыхает синевой. И – что странно – на стебле нет ни одного листика. Никогда доселе он не слышал о цветах без листьев. Неужели такие бывают?

- Дрэйлок! – донеслось сверху. Медвежий Глаз с трудом оторвался от цветка, посмотрел на Ёвига. – Кто-то приближается! Что будем делать?

- Лишние встречи нам ни к чему…

- Понял, - карл бросился к лесу. Дрэйлок, с сожалением взглянув на неведомый цветок, вернул оврагу его первоначальный вид, после чего отсупил в заросли бересклета, густо растущего по берегам ручья. Два медленных пасса посохом - и Заклятье Невидимости сомкнуло над головой мага прозрачные стенки.

Тишина. Дрэйлок не слышал ничего, что говорило бы о чьем-то приближении, но тут Ёвигу можно верить (маг мысленно усмехнулся, невольно сравнив карла с громогласным Дедом). А вот он явно перестарался. В Чащобах нет чародея сильнее его, вполне хватило бы и простого отвода глаз, а он непонятно зачем использовал одно самых сильных заклинаний в своем арсенале. Или, все-таки, не зря? Ведь что-то изгнало отсюда всех духов…

Человека Дрэйлок увидел только когда он оказался уже возле самого моста. Непонятно, как он умудрился подойти так незаметно – Медвежий Глаз совершенно не чувствовал незнакомца до тех пор, пока он, что называется, не оказался прямо перед носом.

«А этого сюда каким ветром занесло?!»

Дрэйлок ожидал увидеть здесь кого угодно, но никак не человека. Люди давно избегали Глухих Чащоб, наученные горьким опытом лесорубов и охотников, а если и приходили, то сперва заручившись разрешением Леса. Помогал им в этом деле сам Медвежий Глаз, и единственным разом, когда этого не случилось, был тот самый злополучный поход новаторов. Этот же шел спокойно, словно прогуливался по собственному саду, а не по одному из опаснейших лесов во всем Анладе.

Человек задержался у края обрыва, и Дрэйлок смог как следует рассмотреть его. Совсем еще молодой парень, среднего роста и среднего телосложения, однако при виде его чародей внезапно почувствовал себя мальчишкой. Было в этом спокойном, чуть резковатом лице и пристальном взгляде серых глаз что-то, от чего хотелось осенить себя защитным жестом и схватиться за обереги. В остальном же парень выглядел как обычный путешественник – простая, но добротная одежда, потертый серый плащ с капюшоном, удобные поясные сумки. Над правым плечом торчала рукоять меча, а на левую руку была намотана тонкая стальная цепь.

«Это кто ж такой? – размышлял Дрэйлок, краем глаза разглядывая незнакомца. Смотреть прямо на него маг опасался – некоторые, даже не владея магией, могли ощутить слишком пристальный взгляд.– На новатора не похож. Простой странник? Гхм! Без магии по Чащобам много не находишь, но и Силы в нем не чувствуется. К тому же он с севера идет, а там люди вообще не бывают. Странно все это».

Чуть постояв, словно дав себя рассмотреть, парень зашагал по стволу, и Дрэйлок внезапно понял – знание пронзило словно молния, - что он заметит цветок. На миг его охватила необьяснимая паника, перед глазами мелькнули прекрасные синие лепестки, но все прошло так же быстро, как и началось.

Он оказался прав. Незнакомец, не пройдя и половины моста, замер и уставился в то самое место, где пять минут назад стоял старый чародей. Лицо парня внезапно потемнело, а потом он нанес удар.

Да, это был всем ударам удар! Дрэйлок считал себя неслабым чародеем, он поспорил бы даже с лучшими магами-новаторами (ну кроме, разве что, САМЫХ лучших), но когда парень резко взмахнул рукой, словно вбивая кулак в землю, волшебник едва не отправился на небеса. Поток могучей, не облеченной в форму Силы сокрушительным тараном грянул вниз, разворотив дно оврага. Во все стороны брызнула грязь вперемешку с водой и остатками кустов; Медвежий Глаз едва успел выставить перед собой защитный барьер, как его, словно кутенка, отбросило шагов на двадцать: щит лопнул, не выдержав напора чужой мощи, и к боли падения прибавилась боль от слишком резко оборванного заклятья. Спустя мгновение мага накрыла настоящая лавина, холодная жижа хлынула в рот, но он заставил себя не выплевывать ее - сейчас главное замереть и не двигаться! Если этот неведомый чародей его обнаружит (хорошо его засыпало грязью, потому как заклятье Невидимости смело в один миг), то не видать ему ни иномировых артефактов, ни своего дома.

Неизвестно, сколько бы он так пролежал, боясь пошевелиться, если бы не Ёвиг. Карл помог ему выбраться из развороченного оврага, попутно сообщив, что незнакомец ушел. Лицо маленького чародея было необычайно бледно, но в остальном он держался достойно.

…- И чем это ты его так рассердил, Дрэйлок? Почему он пытался тебя убить?

Медвежий Глаз потер саднящее плечо – наверняка содрал кожу. Больше никаких повреждений не было, не считая нескольких синяков и грязной одежды. Со всем этим можно было управиться в два счета, но Дрэйлок опасался использовать магию. Этот странный парень еще близко, не приведи Мир почувствует и вернется!

- Он, Ёвиг, не в меня целил. Если бы в меня – мы бы сейчас не разговаривали.

- Не в тебя? Куда же тогда?

- Я не знаю. - Почему-то не хотелось говорить Ёвигу про сапфировый цветок. Все выглядело и без того странно, так что не стоило приплетать сюда еще и несчастное растение. «Небесная роза» явно была не простым цветком, иначе этот с цепью на руке не стал бы разбрасываться заклятьями такой силы. Вот только узнать, в чем тут дело, уже не удастся. Дрэйлок с сожалением посмотрел на здоровенную каверну… и не поверил своим глазам. На куче земли возле самого края ямы лежал ярко-синий лепесток, непонятно как уцелевший.

- Это не новатор, - между тем размышлял Ёвиг. Карл глянул на развороченный овраг, не обратив никакого внимания на лепесток, хотя не заметить его было невозможно. Дрэйлок мысленно порадовался, но чему – и сам не понял. – И не мирянин. Но кто тогда? Талантливый самоучка?

Не обращая внимания на старого карла, Медвежий Глаз спустился к заполненной водой яме и осторожно поднял синий лепесток - нежный и шелковистый, но почему-то страшно холодный.

- Послушай, Дрэйлок, а ведь он с севера шел! – вдруг воскликнул Ёвиг. – Не знаю, кто он, но с такой силой и в Хедовой Пуще не страшно. А если так, то он мог взять… ту штуку.

Упоминание о «штуке» заставило чародея оторваться от созерцания лепестка. Сунув его в кармашек на поясе, Дрэйлок вернулся наверх. По плащу мага пробежали крохотные волны, грязь мгновенно осыпалась, сделав одежду даже чище прежней.

- Об этом я не подумал. Значит, нам надо торопиться.

- Торопиться? – Ёвиг выглядел так, будто ему предложили прыгнуть со скалы, не меньше. – Ты что, собираешься его догнать?

- Догнать? – теперь удивился сам Дрэйлок. – Нет, конечно! Я имел в виду поторопиться в Хедову Пущу, потому как солнце уже миновало зенит. Что до этого мага, то пусть себе идет куда шел. Нам до него дела нет.

- А если та шкатулка у него?

- Да с чего ты это взял? Ну шел он с севера, но это же не значит, что он шел именно оттуда, куда идем мы! Успокойся Ёвиг, получишь ты свою дудку. Даже если не найдем ту шкатулку.

- С чего это такая щедрость? – карл так внимательно посмотрел на него, что Дрэйлок невольно почувствовал себя виноватым. Как будто он украл этот лепесток у Ёвига и предлагает взамен свою дудку! Бред какой-то!

- Просто я уверен, что твоя «штука» на месте. Ладно, не будем терять времени.

- Не будем терять времени, - проворчал карл себе под нос. – Можно подумать, что до сих пор мы теряли его исключительно по моей вине.

Злополучный овраг исчез за спинами, и перед двумя чародеями во всей красе предстали Дубовые Холмы. Громадные трехсотфутовые колонны, увенчанные настоящими зелеными облаками, окружал ковер из необычайно сочной и пышной для севера травы. В Чащобах эти холмы почитали волшебными – якобы их посадили еще во времена расцвета Северных Ведов, наложивших на деревья могучие чары, защищающие от любой опасности. Многие хотели жить здесь, из-за чего в прошлом нередко доходило до кровопролития, но с тех пор, как Дрэйлок поселился в этих местах, страсти поутихли. Недавний спор рода Ёвига с родом Фруга был, пожалуй, самым острым конфликтом за последние десять лет.

- Сделаем привал? – спросил Ёвиг, но Дрэйлок покачал головой. В любой другой день он бы с радостью задержался здесь, но только не сегодня.

- Нет. Пойдем без привала. Лодка, надеюсь, на месте?

- На счет этого не беспокойся. Я вчера послал своих проверить, так что все в порядке.

Сразу же за Дубовыми Холмами изумрудно-травяные волны земли сливались с пронизительно-голубыми водами Сеаллы. В этом месте река была довольно широкой, растянувшись под низким осенним солнцем подобно оброненному прекрасной богиней дивному лазоревому шарфу. На другом берегу виднелся мрачный строй хвойных воинов – сосен, кедров, лиственниц: северная часть Чащоб не знала лиственных пород.

Лодка и впрямь была на месте. Тут же имелись и весла, но Дрэйлок не стал терять на них время, заставив челнок плыть с помощью заклинания.

Северный берег оказался довольно крутым, словно все та же хвойная армия, готовясь к атаке, окружила свои позиции укрепленными брустверами, так что пришлось спускаться южнее. Наконец, найдя удобное место, карл и чародей сошли на землю. Лодку оставили на мелководье – она защищена давним наговором, никуда не денется.

- Далеко еще? – поинтересовался Дрэйлок, глядя на уже изрядно удлинившиеся тени. - Еще пара-тройка часов, и станет совсем темно.

- До границ Пущи по прямой да без задержек – два часа быстрой ходьбы. Твоей конечно, не моей. Потом до нужного места еще столько же. По этой Пуще ходить – только ногам вредить. То завалы, то буреломы, то настоящая паутина из корней на сколько глаз хватает, ямы да норы всякие. Совсем эти хеды за лесом не следят. Стыд и позор!

- Значит, получается часов пять, а то и все шесть, - Дрэйлок задумачиво погладил короткую бороду. Если они пойдут прямо сейчас, то ночевать придется в самой Пуще – прав Ёвиг, ходить по тамошним лесам ночью вдвойне опаснее, чем днем. Или лучше остаться тут, на берегу, а завтра с утра…

«НЕТ!!!»

Холод, холод, холод…

- Эгей, Дрэйлок, ты чего? – голос Ёвига прозвучал словно бы из невообразимой дали. – Тебе плохо?

Маг, тяжело опершись на посох, резко мотнул головой, прогоняя непонятную муть перед глазами. К удивлению это помогло. Мысли прояснились, слабость, еще секунду назад пудовой тяжестью тянувшая к земле, исчезла так же молниеносно, как и появилась. Вот только что это за холод, намертво вцепившийся в живот? Леденящий холод в том месте, где лежит в кармашке синий лепесток неведомого цветка…

- Дрэйлок! – маленькая, но необычайно сильная ладошка Ёвига сдавила его запястье, и холод пропал. Чародей снова мотнул головой.

- Все, все, я в порядке! Хватит ломать мне руки, почтенный! Что это на тебя нашло?

- На меня? Вот те раз! Скорее это на тебя что-то нашло!

- Не понимаю, о чем ты?

На лице Ёвига читалась нешуточная тревога.

- Послушай, Дрэйлок, с тобой все в порядке? Ты то бодро шагаешь по лесам, то ни с того ни с сего чуть не падаешь замертво! Если так пойдет и дальше…

«А еще я слышу призрачные голоса и ношу на поясе Зимнюю Звезду» - мысленно продолжил маг, вот только повода для веселья не было. С ним что-то творилось, творилось помимо его воли, и началось все с того проклятого цветка. Он только что почти умер на миг, даже не успев понять, что происходит, а если припомнить еще и то ненормальное беспокойство в овраге… Нет, с него хватит! Дрэйлок решительно полез в кармашек, в котором лежал лепесток, но вместо него нащупал что-то другое. Сыпучее, словно пепел. Пеплом это и было. Лепесток сделал все, что смог, и погиб.

- Я в порядке, - старый маг отряхнул руку и обхватил гладкое древко Медвежьего посоха. – Идем дальше. Нужно успеть дотемна.

***

Туман медленно полз сквозь бесконечную череду сосен и елей, острыми копейными навершиями целящихся в серое небо. Ветер редко проникал сюда, в самую глубь дремучего леса – Хедова Пуща покоилась на дне глубокой чашеобразной долины, поэтому туман по праву чувствовал себя хозяином этих диких просторов. Скользя по усыпанной хвоей земле сотнями и тысячами мягких лап, плавно обтекая замшелые стволы и чуть касаясь влажных камней, Серый Владыка, как меж собой называли его сумрачные хеды, добрел до крошечной полянки, невесть как родившейся в непроходимых дебрях. Правда, поляна эта была донельзя странной. Вместо вездесущей хвои землю устилал толстый слой пепла, словно еще совсем недавно здесь росли могучие сосны, но какой-то неведомый пламень в мгновение ока обратил их летучей золой. Однако, даже если тут и погулял огонь, то явно не простой – только магическое пламя способно жечь так, чтобы не затронуть деревья всего в шаге от пожара.

Хедова Пуща была вотчиной Серого Владыки, но даже он не решился пройти сквозь пепельную пустошь. Волны тумана расступились, разошлись в стороны, и в глубине древесного сумрака показалась высокая угловатая фигура. Хаэ’Гдар, Верховный Ограждающий народа хедов молча смотрел на уродливую проплешину в теле леса. Там, под слоем пепла, лежали его лучшие воины и соратники. Лежали, сами обращенные в пепел. То, чего он так боялся, случилось, и теперь оставалось только гасить уже возженное пламя. Гасить своей кровью, потому как ничто другое не способно унять его всепожирающую ярость. Наступало Смутное Время, Время Горьких Звезд, когда само небо закричит от боли и страха, и задохнется от дыма охваченной пламенем земли. Время Горьких Звезд, Анха Тхиарго Рад на древнем наречии Первого Времени.

Хаэ’Гдар стоял неподвижно, взирая на первый след приближающейся беды. Она еще далеко, но ее движение так же неостановимо, как моской прилив. Рано или поздно и он окажется на том берегу, который первым примет ее удар, пока же следует заняться другим. Кто-то недавно пересек границу Пущи, и Хаэ’Гдар не завидовал незваному гостю. Ему уже приготовлена достойная встреча. Более чем достойная. А он на правах хозяина почтит гостя своим присутствием.

Проголосуйте за эту работу.