|
13
день второго месяца зимы
- Король доннов сообщает, что его
подданные видели сфинкса
неподалеку от Одрина.
- Ну, а я тут при чем? – уныло
спросил Верховный колдун,
внимательно вглядываясь в
рубиновую мглу на дне бокала с вином.
– Этот сфинкс что-нибудь говорил?
- Нет.
- Ну и в чем тогда проблемы? Мало
ли что кому пригрезилось в пустыне-то.
Женщина, стоявшая рядом,
совершенно ненужным жестом
поправила складку на своем темно-синем
платье и заметила:
- У эльфов ничего не бывает
просто так.
- Да знаю я, знаю, - вздохнул
Верховный колдун и, отставив в
сторону бокал, поднялся на ноги. –
Просто в последнее время что-то не
дает мне покоя, но я не могу понять
что.
Главу магии Аларда звали Нотар и
до того, как стать Верховным
колдуном, он был просто сыном
летописца. Только когда ему
исполнилось 20, ему явилась его
Хранительница Альнева и рассказала
о его предназначении. С тех пор
прошло 13 лет, Нотар научился всему,
что должен знать Верховный колдун и
неплохо справлялся со своими
обязанностями.
Он был высок и красив, с густыми
светлыми волосами и льдистыми
глазами, взгляд которых без всякой
магии мог любого заставить застыть
на месте и бояться даже подумать что-то
не то. Нотар сцепил руки за спиной и
принялся мерить шагами комнату,
чаще называемую Чертогами
Верхового колдуна.
- Это что-то вроде ощущения,
предчувствия, - продолжал он, - но я
не могу понять, в чем его смысл, и,
кажется, упускаю что-то очень важное…
- Не волнуйся, ты найдешь ответ,
надо просто немного подождать, -
ласково сказала женщина.
- Если уже не будет слишком
поздно, - вздохнул Нотар и,
остановившись, посмотрел на свою
Хранительницу. – Всё равно спасибо
за совет, Альнева.
Женщина пожала плечами, отчего
по каскаду ее золотистых волос
пробежали отблески свечи.
- А сфинкс – это серьезно, -
продолжал рассуждать Верховный
колдун. – Он появляется только в
исключительных случаях, как тогда,
перед Великой войной…
Нотар остановился и подошел к
широкому окну, за которым
расстилался вечерний город.
Верховный колдун полной грудью
вдохнул звуки и запахи города и
продолжал рассуждать, хотя
одновременно с этим наблюдал за
Хаги. Замок колдуна стоял в центре
Города магии, а рядом, прямо за
стеной, были слышны веселые крики и
смех учеников Академии магии.
- Сильно сомневаюсь, что донны
начали вдруг видеть то, чего нет на
самом деле, особенно щепетильны они
в вопросе о сфинксе. Он для них
что-то вроде божества, хотя они
так же, как и мы, поклоняются Стихиям.
И всё же они видели его… Завтра же
отлетаем в Роан! – решил Нотар и
отвернулся от окна.
Альнева кивнула в знак согласия:
- Я прикажу подготовить дракона
к утру.
Она направилась к выходу, а
Нотар подошел к столу и, залпом
осушив бокал, удалился в свои покои.
***
Ты глуп.
Что? Кто ты такой?
Ваш конец. Не волнуйтесь, скоро вы
узнаете меня. Побежденный должен
знать победителя! (смех)
Ты хочешь уничтожить нас? Зачем?
Чтобы над вашим миром светило мое
солнце, и пришло мое царство…
Нотар
открыл глаза и мгновенно проснулся.
За 13 лет он прекрасно научился
делать это: Верховный колдун должен
быстро соображать. Вот и сейчас он
сразу же всё понял. Он вскочил с
кровати и быстрым жестом зажег над
головой магический огонек. Затем
принялся одеваться, на ходу бросив
мысленный клич Альневе.
Она встретила его в Чертогах и
без лишних разговоров спросила, что
произошло.
- Я, наконец, понял, что меня
мучило, - мрачно ответил Нотар. – И
понял, что хотел сказать сфинкс.
Карал хочет захватить Алард.
- Карал? – искренне удивилась
Альнева. – Но что он может? Наша
земля под защитой Стихий и их
темный брат бессилен.
- Стихии предоставили нас самим
себе, они больше активно не помогают
нам. Разве ты забыла, ведь именно
Исход Стихий и стал началом
Четвертой эпохи. Они не появлялись
уже более тысячи лет, так что нет
оснований полагать, будто теперь
они помогут. Наверное, именно
поэтому Карал и решил напасть. Он
бог, на его стороне тьма, а что можем
противопоставить мы?
- Силу духа, о которой Повелитель
мрака ничего не подозревает!
- Слова, слова… - вздохнул Нотар.
– Ладно, надо действовать!
Альнева кивнула:
- Тогда остаток ночи я мысленно
понаблюдаю за Аогелом. Может,
удастся что-нибудь выяснить в
царстве Карала.
- Утром отправимся к королю.
Бронзовый дракон уже ждал их, и
еще до восхода солнца Верховный
колдун и его Хранительница покинули
Хаги, чтобы отправиться в Кервален и
сообщить королю пренеприятнейшее
известие.
Крылья гиганта мерно вздымались
и опадали, а массивное тело послушно
следовало воздушным потокам. Глаза
дракона, сиявшие, точно янтарь,
поворачивались вместе с изящной
головой. Особенно красив был полет
дракона на рассвете, когда первые
лучи восходящего светила, словно
сливались в объятии с бронзовым
драконом. Люди, что видели это
зрелище снизу, благоговейно падали
на колени и возносили молитвы
Стихиям в честь своего Верховного
колдуна.
Люди в большинстве случаев
знали о драконах только понаслышке,
ведь все они принадлежали найер
скейяк, или Небесным эльфам, и жили в
их далеких горах Кован. Только
Верховный колдун, единственный из
всех людей, имел своего крылатого
друга.
- Приветствую, но что привело вас
сюда? Что-нибудь случилось?
Магов встретила Иона, королева
Аларда, и она прекрасно поняла,
увидев лица прибывших, что это не
визит вежливости.
- Случилось, - кивнул Нотар,
спрыгивая с дракона.
Он расправил свою одежду, в
особенности плащ, и повернулся к
зверю:
- Спасибо, Тер-йех, благодарю за
полет.
Дракон удовлетворенно кивнул и
поудобнее улегся на каменных плитах.
- Позаботьтесь о нем, - приказала
Альнева слугам, стоящим вокруг, и
вместе с Верховным колдуном и
королевой последовала в замок.
- Да что произошло? – озабоченно
спросила Иона.
- Пока ничего, - ответил Нотар, -
но скоро произойдет. Я расскажу всё,
когда мы встретимся с вашим
супругом.
Королева поджала губы и не
произнесла ни слова до тех пор, пока
они не встретили короля Эстера.
Ему было лет сорок, не больше,
орлиный профиль и неумолимый взгляд
черных глаз из-под кустистых бровей
сразу давали понять, что
переубедить, тем более сломить,
этого человека не так-то просто. Он
правил Алардом уже почти десятилтие,
и люди чествовали своего монарха
как справедливого и
рассудительного.
- Ваше величество, - небрежно
поклонился Нотар.
Эстер не любил, когда Верховный
колдун начинал забывать условности
и считать себя равным ему. «В конце
концов, он правит магией, а я - всем
королевством». Но теперь, видя
серьезное лицо Нотара, королю было
плевать на всякие поклоны.
- Что случилось?
- Сядьте, Ваше величество, -
устало вздохнул Верховный колдун. –
Сядьте и послушайте.
По мере рассказа Нотара, лицо
короля мрачнело всё больше и больше.
Он просто не мог поверить, что всё
это происходит наяву, но оснований
не верить не было. Просто было очень
сложно принять такую истину. Когда
Нотар закончил, Эстер сцепил руки и
спросил, не поднимая головы:
- А что в Аогеле? Ведь Карал
правит этим битком набитым демонами
королевстве.
Альнева выступила вперед и
твердо сказала последние новости,
хотя прекрасно понимала, что они
даже на порядок хуже всех
предыдущих:
- Основная угроза исходит именно
оттуда. Я провела детальное
обследование тех земель, исключая,
конечно, те места, что Темные лорды
постарались закрыть от меня. Но того,
что я увидела вполне достаточно:
Аогел готовится к войне. Огромные
армии людей собираются в крупных
городах, на побережье готовят
корабли, чувствуется сильная
магическая аура, так что, думаю, нам
придется столкнуться и с мощными
заклятиями и демонами, которых они
вызовут.
- Да помогут нам Стихии… -
выдохнула королева, прикрыв ладонью
рот.
- Это как раз вряд ли, - Верховный
колдун посмотрел на Иону, а затем
перевел взгляд на короля. – Стихии
ушли более тысячи лет назад и если
они и помогут нам, то только
морально.
- Нет, нам надо просто попросить
их, - твердо заявила королева.
- Ваше величество, тогда
обратитесь к ним с молитвами, а
после войны, если мы выживем, думаю,
король не откажется утешить вас в
вашем разочаровании.
Нотар говорил спокойно, но
Альнева прекрасно поняла, что его
терпение на исходе. Он никогда не
любил эту наивную и не особо умную
женщину. Хранительница незаметно
положила ему на плечо свою руку,
чтобы успокоить, и примиряюще
сказала:
- Я могу попробовать отправиться
в Рощу Аиргиди. Там я попробую
отыскать Стихий и попрошу о помощи.
- Я буду молиться за твой успех!
– с жаром воскликнула королева,
прижав руки к груди.
Альнева даже не посмотрела в ее
сторону, они с Верховным колдуном
быстро обменялись взглядами и
мыслями. Хранительница едва заметно
кивнула королю и вышла из комнаты,
после чего сразу же направилась к
дракону, который должен был отнести
ее в Аиргиди.
- Мне тоже пора заняться делом, -
бросил Нотар. – А вам советую
набирать армии.
- А что же намереваешься делать
ты? – едко поинтересовался король.
Вопрос застал Нотара уже в
дверях. Он пожал плечами и ответил,
не оборачиваясь:
- Мысленно побываю у всех эльфов
и попрошу их о помощи.
Эстер поджал губы, но
согласился и, поднявшись с трона,
шумно вздохнул.
- Ничего, дорогой, мы справимся с
этим, - Иона нежно обняла его,
понимая тревогу мужа.
- Хотелось бы надеяться, -
проворчал король.
Нотар решил не терять времени.
Досадно, конечно, что дракона
приходится использовать таким вот
совершенно глупым и бесполезным
способом, но Верховный колдун
прекрасно понимал, что по-другому
эту истеричку-королеву не успокоить.
К тому же, он признал, что в глубине
души и сам надеется на помощь Стихий.
Глупые фантазии! Надеяться надо
только на себя и ни на кого больше.
С этой мыслью верховный колдун
зашел в свою комнату и тут же
поставил магический засов, чтобы
никто не побеспокоил его. Он был
почти уверен, что эльфы не откажутся
помочь, это ведь и их земля, но, тем
не менее, легкое волнение было.
Нотар уселся в мягкое кресло и,
прикрыв глаза, медленно погрузился
в транс.
Первыми он решил посетить
доннов, Огненных эльфов, живущих на
юго-востоке, в своей пустыне Роан.
Они видели сфинкса и должны
представлять всю опасность, которая
грозит Аларду.
Полупрозрачный образ
Верховного колдуна
материализовался прямо в тронном
зале Одрина, единственного города
доннов. Зал был небольшим, украшений
в нем было не много: эльфы не любили
вычурной и совершенно ненужной, по
их мнению, роскоши. Никакого трона в
зале не стояло, только большая
золотая клетка с сидящим внутри
фениксом. Рядом стояли король и
королева огненных эльфов, одетые в
одежды из кожи, украшенные
драгоценными камнями и перьями.
Больше в зале никого не было.
- Мы ждали тебя, - негромко
произнес король.
Верховный колдун глубоко
поклонился. В суровых условиях
пустыни донны жили всего 200-300 лет, но
когда Нотар видел их короля и
королеву, он понимал, что они
гораздо старше. Он искренне уважал
их мудрость и считал настоящими
правителями, не то что Эстер.
- Думаю, вы уже знаете, зачем я
явился, - произнес Нотар.
Они кивнули: медленно и величаво.
Королева подняла на Верховного
колдуна свои печальные карие глаза
и с грустью ответила:
- Да, сфинкс сказала нам о
надвигающейся Тьме. И у нас уже есть
ответ для тебя: все донны, способные
сражаться, уже собираются в Одрине.
Как только войско будет готово, мы
пошлем его к людям.
- Благодарю вас, - снова
поклонился Нотар. – Я рад, что люди и
эльфы снова будут сражаться вместе,
как во время Великой войны.
- Как и тогда, этой земле
угрожает опасность. Нашему общему
дому, - ответил король. – А сейчас
иди. Наши соплеменники еще не знают
о надвигающейся беде.
Верховный колдун кивнул и,
бросив последний взгляд на
величественных короля и королеву,
прикрыл глаза, чтобы перенестись
дальше, в Морроу в лесу Эвальд, в
столицу калли, лесных эльфов.
- Я не помешал? – невозмутимо
поинтересовался Нотар.
Он направился сразу к королеве и
нашел ее в небольшой комнате, где и
материализовался. Хозяйка леса, как
называли ее подданные, сидела в
великолепном изумрудном платье,
усыпанном мириадами бриллиантов,
сверкавших, словно роса на листке.
Она была молода, ей едва исполнилось
200 лет, и прекрасна, как все эльфы.
Она подняла голову с великолепными
светлыми волосами со сверкавшими в
них бриллиантами, и посмотрела на
Верховного колдуна.
Прямо перед ней, на полу, сидела
какая-то старая эльфийка, с
интересом рассматривающая
разбросанные камни. Видимо, это была
гадалка, которая очень хотела
приоткрыть завесу над будущим.
Увидев внезапно появившегося
Верховного колдуна, она вскрикнула
и, торопливо убрав камни, поспешно
вышла.
- Ты напугал бедную старую
женщину, - усмехнулась королева. –
Признаюсь, я тоже в начале немного
испугалась. Но только чуть-чуть.
- Разве чуть-чуть? – улыбнулся
Нотар. Здесь, в Морроу, рядом с
королевой, он забывал о всякой
угрозе, и ему так хотелось остаться
подольше.
Эльфийка рассмеялась чистым и
мелодичным смехом:
- Да, ты прав, я действительно
испугалась!
Она хотела взять его за руку, но
ее ладонь коснулась только воздуха.
Эльфийка нахмурилась и внимательно
посмотрела в лицо магу:
- Я думала, ты действительно
пришел…
- Ты же знаешь, я не могу, - мягко
возразил Нотар. – Я не обладаю такой
силой.
- Ну конечно, ты можешь явиться
только как бестелесный призрак! И
зачем ты пришел?
Нотар мысленно вздохнул, но
ничуть не рассердился, даже при виде
надутого лица эльфийки. Он просто не
мог на нее злиться. Но сейчас
следовало подумать о деле. Очень
важном деле.
- Тьма идет на Алард. Карал
собирает армию.
Королева вскрикнула и испуганно
посмотрела на Верховного колдуна.
- Об этом говорили и камни… О
Стихии, неужели это правда?
- Правда, - кивнул Нотар. – И мне
требуется твоя помощь как
властительницы Эвальда.
Нежное лицо эльфийки осветилось
решимостью. Ее глаза сверкнули, и
она кивнула.
- Моя армия в твоем распоряжении.
- Отлично, - кивнул Нотар и начал
медленно растворяться, чтобы
отправиться к вела, морским эльфам.
- Подожди!
Образ Верховного колдуна замер
и недовольно посмотрел на эльфийку.
Но при виде ее огромных голубых глаз,
в которых застыла прозрачная влага,
Нотар невольно смягчился.
- Я понимаю, ты спешишь дальше,
это действительно важно, но… Я не
видела тебя так давно, а ты явился
просто как бестелесный призрак…
Эльфийка поджала губы, но Нотар
уже и так понял, чего она хотела.
Конечно, на материализацию даже
отдельной части тела уйдет огромное
количество энергии, но Нотар просто
не мог не совершить ну хотя бы
маленькую глупость.
Он поднял вполне осязаемую руку
и прикоснулся ей к руке эльфийки.
- Скорее бы кончилось это
Вторжение, - прошептала королева,
крепко сжав руку мага. В следующее
мгновение он растаял.
Нотар появился в огромном,
выложенном из камня, дворце Аргиад,
где жили властители морских эльфов.
Стоял ясный день, и камни отражали
свет солнца точно так же, как ночью
они отражают блеск луны. Но
Верховный колдун никогда не считал
этот дворец особо красивым, хотя это
было его субъективное мнение, не
последнюю роль в котором сыграл и
холод, постоянно царящий на Аргиаде,
омываемом водами залива Аргиад.
Верховный колдун порадовался, что
он не материален и не почувствует
холода и появился перед Королевой и
Ее мужем.
- Ваше величество, вы как всегда
прекрасны, - поклонился Нотар.
- А вы, как всегда, льстите мне,
Верховный колдун, - улыбнулась
Королева и кокетливо посмотрела на
Нотара, сохранявшего выражение
полной невозмутимости на лице.
Королеве морских эльфов недавно
исполнилось 496 лет, но эта была
страшная тайна, в которую, тем не
менее, был посвящен весь Алард. Вела
живут 400-500 лет, но королева считала,
что она еще очень молода и, по слухам,
проводила около зеркала по
несколько часов в день. Конечно,
ничто не могло скрыть едва уловимые
признаки старения, появляющиеся у
эльфов, но Королева искренне
полагала, что выглядит она едва ли
не лучше, чем в молодости. Верховный
колдун, зная эту слабость и желая
сохранить хорошие отношения, изо
всех сил старался поддержать
иллюзию своего полного восхищения
Королевой вела.
Муж Королевы, именно так звучало
его официальное звание, находился
тут же, но жена едва ли обращала на
него внимание, особенно в
присутствии Верховного колдуна.
Власть у морских эльфов
принадлежала женщине, мужчина же
лишь выполнял при ней определенные
функции и считался официальным
спутником жизни.
- Я так рада, что вы посетили нас,
- продолжала Королева. – А тоя уж
думала, что Верховный колдун забыл о
нас.
Взгляд ее водянистых, когда-то
голубых, глаз скользил по фигуре
Нотара, но тот не обращал на это
никакого внимания и продолжал щедро
рассыпать милые королевскому
сердце комплименты.
- Как я мог забыть о такой
прекрасной эльфийке как вы, Ваше
величество? Как вы могли подумать
такое?
В этот момент Нотар
вспомнил другую эльфийскую
королеву, которую он видел пару
минут назад и которую действительно
не мог забыть. Королева кокетливым
жестом отбросила назад черные пряди
своих тонких, выцветших волос.
Наверное, когда-то этот жест
приводил в восторг многих эльфов, но
теперь он не вызывал ничего, кроме
сочувственной улыбки, которую Нотар
не мог себе позволить.
-
Чем обязаны мы вашему появлению? -
Спросил практичный Муж королевы. –
К тому же, как я вижу, бестелесному
появлению.
Эльфийка
бросила на мужа полный ярости
взгляд, но потом снова взглянула на
Верховного колдуна и, убедившись,
что он действительно нематериален,
несколько успокоилась.
-
К сожалению, я принес плохие новости,
- и Нотар рассказал обо всем, что ему
удалось узнать.
-
Карал хочет завоевать Алард? –
скептически спросила Королева. –
Неужели он не понимает. Что это
невозможно?
-
Возможно, дорогая, - нетерпеливо
ответил ее муж. – Лорды Аогела
сильны в магии, у них много людей, к
тому же они могут вызвать демонов,
которые будут биться с большей
яростью, чем обычные люди, а убить их
нашим оружием не представляется
возможным.
-
Значит, нам нужна магия.
Верховный
колдун подумал о том, сколько же
времени уходит впустую на эти
препирательства, и нетерпеливо
пояснил:
-
Колдовство – это мое дело и дело
магов Аларда. Но мы не можем
защищаться только заклятиями, нам
нужны воины. И я прошу ваш народ
оказать нам посильную помощь.
-
Отправлять наших воинов на бойню
Карала? – сморщила нос Королева. –
Чтобы их всех там уничтожили?
-
Ваше величество, мы сделаем всё
возможное, чтобы жертв было как
можно меньше. Донны и калли уже
выразили свое согласие помочь нашей
армии своими воинами.
Верховный
колдун прекрасно знал, что
последняя фраза определила мнение
Королевы. Она немного завидовала
молодой и прекрасной
властительнице Эвальда и считала ее
своеобразной соперницей, которую
надо превзойти абсолютно во всем.
-
Моя армия будет в вашем
распоряжении, - надменно произнесла
Королева.
Ее
муж усмехнулся, а Нотар поспешил
поклониться.
-
Ваша мудрость сравнима только с
вашей красотой. Благодарю за помощь,
а теперь простите, мне нужно
отправляться дальше.
И
Верховный колдун поспешил оставить
Аргиад. Магия мгновенно перенесла
его в северо-восточную часть Аларда,
где у подножия Северной горы
высилась идеально круглая Башня
птиц – Дан-на-Хейвин. Ее верхние
этажи были отданы жрецам, а вот
нижние занимал Вождь. Именно к нему
и направился Верховный колдун.
Нотар
оказался на широком балконе, ветер
смело бросался ему в лицо, но
разочарованно проходил сквозь
призрачные контуры Верховного
колдуна.
- Приветствую тебя, -
обернулся Вождь.
Он стоял один и
наблюдал за горами, стоящими рядом,
за драконами, которые несли своих
всадников в небесах. Верховный
колдун сложил руки в приветственном
жесте найер скейяк и слегка
поклонился.
- Рад видеть вас,
Вождь.
По меркам эльфов он
был среднего возраста, но отчаянным
и смелым. Никогда еще нынешний Вождь
не отступал и не показывал
противнику спину. Его щеку
пересекал тонкий шрам, вещь вообще-то
немыслимая для прекрасных эльфов.
Но для найер скейяк это был символ
мужества и отваги.
- Ты пришел сюда
призраком, значит, дело
действительно серьезное.
Вождь редко
улыбался, но Верховный колдун знал,
что за суровой маской скрывается
чрезвычайно умный эльф, прежде
всего заботящийся о своем народе.
Без долгих вступительных слов Нотар
сразу же рассказал Вождю, что
происходит.
- Значит, грядет
война, - вздохнул эльф. – Я соберу
воинов, и они будут сражаться вместе
с вашим народом.
- Благодарю вас,
Вождь.
Верховный колдун
чувствовал, что энергия уже на
исходе, поэтому он успел только
поднять руку в прощальном жесте и
растворился на промозглом ветру.
Далеко от гор Кован, в Кервалене, его
материальное тело погрузилось в
глубокий восстановительный сон.
Силы еще понадобятся и очень скоро.
***
17
день второго месяца зимы
Альнева опустила
дракона на опушке Роще Аиргиди.
Непонятно, правда, было, почему же
она называлась рощей, ведь
представляла собой настоящий лес.
Вот только снега тут никогда не было,
а деревья покрывала изумительная
серебряная листва. Это не был обман
зрения или иллюзия – до листьев
вполне можно было дотронуться
пальцами и убедиться в их
реальности.
Хранительница
шепнула пару слов дракону, и тот
покорно улегся на снег, чтобы
дождаться ее возвращения. Альнева
же ступила под кроны деревьев и
сразу же попала из зимы и снега в
весну и серебряную листву и траву.
Аиргиди была
священным местом, где по легенде
обитали двое из Стихий: Виал и Лаэр,
Огонь и Воздух. В сердце рощи
располагался Источник и Чаша через
которую Стихии наблюдали за всем,
что творилось в мире. Многие
паломники приходили в Аиргиди, но
немногие из них видели Стихий и Чашу,
ведь согласно преданиям они не
появлялись просто так, только тем,
кому это действительно нужно.
Альнева
шла вперед, хотя не представляла,
куда же заведет этот путь. Она не
собиралась взывать к Стихиям: они и
так прекрасно знали, зачем она здесь
и что происходит в мире. Если они
захотят, то появятся.
- Не зря мы именно
тебя сделали Хранительницей.
Сообразительная!
Справа от Альневы
появился юноша в легких и воздушных
одеждах, со светлыми волосами,
обрамляющими худое и бледное лицо.
Но что это было за лицо! Оно выражало
сразу все эмоции, которые можно себе
представить, и невозможно было
понять, веселиться юноша или горюет.
Хранительница
слегка поклонилась и сложила руки в
приветственном жесте, которым
обычно здороваются колдуны.
- Приветствую тебя,
Стихия воздуха, Лаэр, Несущий вперед.
- И еще куча титулов,
- проворчал юноша. – К чему это? Я
знаю, кто ты, а ты знаешь, кто я. Что
еще требуется?
- К тому же, дело, по
поводу которого ты пришла,
чрезвычайно важно, - поговорила
девушка рядом с Лаэром, хотя минуту
назад ее еще не было.
Она была
божественно прекрасна: огненно-рыжие
волосы ниспадали на красное платье,
а янтарные глаза внимательно
смотрели на Альневу с идеального
фарфорового лица.
- Ты права, Виал, -
ответила Альнева. – От имени всех
людей Аларда я прошу вас помочь нам
в борьбе против Карала.
Стихия огня
вздохнула:
- К сожалению, твоя
просьба неосуществима, хотя мы бы
искренне хотели помочь вам.
- Все четыре Стихии
внимательно следят за делами Аларда,
- сказал Лаэр. – Но мы не имеем права
вмешиваться, вы должны сами выбрать
свой путь. Если вы захотите победить
Карала, то вы это сделаете, хотя,
конечно, убить его вы не сможете.
Если же жажда жизни в вас не так
сильна, как мы думаем, то вы
проиграете, и это станет началом
вашего конца. И нашего: вряд ли брат
захочет, чтобы в его королевстве
жили светлые силы. Тем не менее, мы
не будем ничего предпринимать, вы
сами должны сделать то, что считаете
нужным. Время нашей помощи прошло.
- Но неужели вы не
сможете победить Карала, если
захотите? – с удивлением Альнева
остановилась на этой поразительной
мысли.
Виал печально
вздохнула и посмотрела на своего
мужа:
- Он силен, он был
старшим братом среди нас. Но,
конечно, если бы объединим усилия,
то без труда победим его. Тем не
менее мы никогда не будем этого
делать. Первая в мире кровь
пролилась еще до начала времен,
когда в безмерном мраке Карал убил
нашего младшего брата Палера.
Воспоминание о той скорби еще живет
в наших сердцах, мы не хотим
повторять этого.
- Карал не
задумываясь убил бы вас, если б смог,
- с горечью заметила Альнева.
- Он более свободен в
выборе своих действий, - ответила
Виал. - Но даже он не стал бы нас
убивать. Победил бы, возможно,
заточил куда-нибудь, но не убил.
Альнева глубоко
вздохнула теплый весенний воздух
Аиргиди и посмотрела на Стихий.
- Хорошо, я передам
народу Аларда ваш ответ, хотя они и
не будут рады услышать его.
- Они поймут всё сами.
Позже, - мягко произнесла Виал.
Лаэр усмехнулся:
- Если доживут до
этого.
***
23день
второго месяца зимы
Замок магии, где
обитает Верховный колдун, находится
в Хаги, но сам глава магии постоянно
находится в дороге между этим
городом и столицей – Керваленом. Он
активно принимает участие в делах
королевства, да и как может быть
иначе, если магия – неотъемлемая
часть жизни Аларда?
Верховный колдун
сидел на своем драконе, который мчал
его из Кервалена обратно в Хаги.
Нотар закутался в теплый плащ,
предохраняющий его от промозглого
ветра, который бился ему в лицо, и
задумчиво смотрел куда-то вдаль.
Если б его спросили, о чем он в тот
момент думал, он не смог бы сказать.
Его мысли крутились вокруг
множества вещей одновременно, не
останавливаясь ни на чем
определенно и обхватывая сразу всё.
Наконец, дракон
мягко опустился во дворе Замка
магии, и Верховный колдун, вздрогнув
от неожиданности, огляделся. Он
настолько задумался, что даже не
заметил, как они подлетели к городу.
Нотар спрыгнул с дракона и невесело
улыбнулся:
- Благодарю, Тер-йех.
Дракон сочувственно
кивнул, прекрасно понимая, отчего
так рассеян его друг. Верховный
колдун скинул с плеч теплый плащ и
сразу же направился внутрь Замка,
где, подойдя к скрытой двери. Сразу
же шагнул внутрь тайного хода. Он
соединял Замок со стоящей рядом
Академией магии: вовсе незачем было
привлекать внимание студентов и
заходить с главного входа.
Верховный колдун
вышел в небольшой комнате,
освещенной магическими шарами по
стенам. В комнате стоял небольшой
стол, за которым сидела молодая
девушка и царапала пером по листу
пергамента. Услышав шорох, она
подняла голову и нисколько не
удивилась при виде Нотара.
- Мое почтение,
верховный колдун.
Нотар кивнул ей и
направился к одной из дверей, на
ходу бросив:
- Позови сюда всех
учителей.
Девушка испуганно
посмотрела на Верховного колдуна,
но кивнула и торопливо вышла из
небольшой комнаты. Нотар этого уже
не видел и без стука вошел к главе
Академии магии.
Она стояла спиной к
двери перед большим зеркалом,
которое сразу же подернулось рябью
при входе Верховного колдуна, а
затем стало матово-черным.
- Опять
подглядываешь? – усмехнулся Нотар,
по-хозяйски усаживаясь в одно из
кресел.
- Ты же знаешь, я
люблю быть в курсе событий, -
улыбаясь, женщина повернулась к
Верховному колдуну.
На вид она была чуть
старше самого Нотара, но среди
черных волос поблескивали седые
волоски, а вокруг зеленых глаз
пролегали глубокие и тонкие
морщинки. Миона была ректором
Академии столько, что никто уже не
помнит, когда она заняла свою
должность. Нотар прекрасно знал, что
она поддерживает свою внешность с
помощью магии, хотя и не понимал, как.
- Значит, ты,
наверное, знаешь, зачем я пришел, и
что происходит, - заметил Нотар.
Миона кивнула.
- Да. Ты хочешь
попросить магов о помощи?
- Конечно! Наши воины
вполне способны справиться с людьми
Аогела, но когда те применят магию,
алардийцы станут беспомощны, как
котята.
- Странное сравнение,
но верное. Думаю, никто из
преподавателей, да и студентов
последних кругов, не откажется
помочь.
- Я хочу сам всё
рассказать им. К тому же, надо еще
кинуть клич остальным магам по
всему Аларду.
- Да, - вздохнула
Миона, - тяжелая предстоит работенка.
***
30
день второго месяца зимы
Верховный колдун
наблюдал из высокого окна башни, как
змеится сквозь городские ворота
узкий ручеек армии из Кервалена. На
северной границе Хейзела они
встретятся с войсками других
городов и вообще всего Аларда.
Возможно, битва состоится на Кайте,
огромной равнине, где когда-то уже
решился исход войны между Алардом и
объединенными силами неверующих в
Стихий Ротрама и Фокадана, двух
других королевств Ниеракта –
континента и мира. Тогда победа
осталась за алардийцами, но будет ли
так сейчас?
Король сам вел это
войско, но он, в сверкающих белизной
и золотом доспехах, на жеребца
снежного цвета, был где-то далеко
впереди, так далеко, что его уже
невозможно было увидеть.
Маги Кервалена
скакали в арьергарде войска, теперь
они как раз выходили за кованые
ворота. Все они услышали зов
Верховного колдуна, и все пришли к
королю, чтобы помочь защитить свою
землю.
Маги не признавали
никаких доспехов и даже на бой шли в
своих обычных одеждах. Тут были
представители всех трех магических
искусств: светлые, кому подвластна
энергия света в любых ее
проявлениях, темные, повелевающие
тьмой, но тьма эта не имела ничего
общего с мраком Карала, и стихийные
маги, геоманты, черпающие и
повелевающие силой четырех стихий.
Отряды, подобные
этому, уже вышли во многих городах
Аларда или только готовились выйти.
Нотар искренне надеялся, что этого
хватит, чтобы справиться с
аогелянами и их темным богом
Каралом.
Свою помощь
предложил и Мастер телвари, людей и
эльфов, обладающих способностью
мысленно общаться с животными.
Возможно, их таланты понадобятся,
если аогеляне применят в борьбе
каких-либо зверей.
Нотар перевел
взгляд на небо и поразился красоте
рассвета в этот день. На востоке
небо было подернуто алой дымкой
лучей солнца, разливаясь по
голубизне и окрашивая в красный
редкие облака. Как же всё-таки
прекрасна жизнь в этом мире! Нельзя
позволить, чтобы небеса Аларда
навсегда стали темными и мрачными,
как в Аогеле.
- Они отказали, -
вздохнула Велена позади Верховного
колдуна. – С каким настроением
будут теперь сражаться люди?
Не оборачиваясь,
Нотар горько улыбнулся.
- Стихии делают то,
что считают правильным.
- Да, я понимаю. Но
когда люди узнали, что Боги
благословили их, но помогать не
собираются, боевой дух сразу упал.
Они потеряли надежду.
Нотар снова
взглянул на прекрасный рассвет и
повернулся к своей Хранительнице.
- Значит, мы должны
дать им новую надежду.
***
15
день третьего месяца зимы
Сильный ветер,
вызванный магией, с остервенением
дул в раскрытые паруса темно-серого
цвета, трепетали на вершинах мачт
синие флаги с алым кинжалом,
эмблемой Аогела. Огромный флот
несся к Аларду, и вперед смотрящие
на кораблях, шедших первыми, уже
разглядели далеко впереди тонкую
линию берега.
Флагманский корабль
шел чуть впереди от остальных. И его
черный полированный корпус едва ли
не летел над синей гладью моря. Но
женщину, стоявшую на носу судна,
такая скорость не устраивала.
- Прикажите магам
увеличить скорость! – недовольно
бросила она стоявшим рядом воинам.
Те бросились
выполнять ее приказание, только
Борсар, первый помощник Командира
армии, остался стоять. У него было
телосложение могучего воина,
которым он, впрочем, и являлся. Об
этом свидетельствовали и богатые
черные латы, увитые золотыми
украшениями, и тяжелый двуручный
меч, неизменно висевший на боку.
Даже в его позе, в его усмешке на
изрезанном мелкими шрамами лице
чувствовался опыт многочисленных
битв.
- Они и так работают
в полную силу, - заметил Борсар.
- Значит, смените их
и поставьте других людей, -
огрызнулась женщина и,
развернувшись, направилась в каюту
на палубе. Всё еще ухмыляясь, Борсар
последовал за ней.
Иногда он начинал
думать, что Карал назначил Ларону на
пост Главнокомандующего не столько
из-за каких-то заслуг, сколько из-за
внешних данных: всем было известно,
что она является фавориткой темного
бога. Высокая и стройная, ей едва
исполнилось двадцать семь, черные
волосы мелкими колечками и такие же
черные глаза. Но Ларона была сущей
демоницей, хоть и с фарфоровым лицом:
мечом она владела не хуже самого
Борсара, а в жестокости она
превосходила всех остальных темных
лордов. Ради победы эта хрупкая на
вид женщина могла сделать всё, что
угодно.
Ларона распахнула
дверь каюту и, слегка пригнув голову,
вошла внутрь. В тесном помещении
стоял только большой стол с
подробной картой южной части Аларда.
Рядом стоял Равил, главный маг
Аогела, одетый, в отличие от своих
собратьев по мастерству во всем
Ниеракте, предпочитающих обычную
одежду, в черную мантию. Из-под
капюшона, отодвинутого назад,
выбивались белоснежные пряди.
Хищные глаза на морщинистом,
желтоватом лице, похожем на
пергамент, метнулись в сторону
входящих. Скрюченными пальцами маг
опирался на верхний угол карты.
- Твои люди работают
плохо, Равил, - холодно заметила
Ларона.
- Я тоже рад видеть
тебя, Главнокомандующая, -
язвительно ответил маг. – А люди
работали бы лучше, если б всю жизнь
посвятили магии, а не думали об
участии своего меча в предстоящей
битве!
Все люди Аогела
обладали колдовскими способностями,
причем чем выше положение, тем выше
и таланты. Самыми одаренными в магии
являлись темные лорды и леди. Выше
их стоял только Карал, именно он и
правил страной, хотя на деле
отдельные владения были
практически самостоятельными,
только подчинялись единому
правителю.
В Аогеле не было
магов как таковых, все люди в равной
степени обучались как воинскому
искусству, так и развитию и
использованию своих способностей в
колдовстве. Равил являлся, пожалуй,
единственным магом в полном смысле
этого слова во всем Аогеле. Всю
жизнь он посвятил использованию и
совершенствованию своего
магического искусства. Будучи
младшим сыном лорда, Равил не
наследовал владений отца, но
обладал достаточными способностями
и скоро стал самым уважаемым магом в
Аогеле.
Он призывал многих
аогелян отложить оружие и посвятить
себя колдовству. Но миротворцем он,
отнюдь, не был. Наоборот, считал
магию более разрушительной, чем меч.
Никто не внимал призывам старого
мага, а многие откровенно
насмехались, в том числе и Ларона.
Только приказ Карала заставил их
работать вместе.
- Давайте не будем
спорить, - поморщился Борсар,
которому жутко надоели все
препирательства. – В конце концов,
мы же почти добрались, так что скоро
нам не понадобится никакой ветер.
- Магия нужна всегда,
- буркнул Равил.
Ларона
проигнорировала слова мага, не
считая нужным утруждать себя
ответом. Она склонилась над картой,
и длинные волосы упали ей на лицо.
Небрежным жестом она откинула их
назад и, нахмурившись, указала на
карте на побережье, к которому они
приближались.
- Земли руари. Что
докладывают разведчики?
Маг ехидно
усмехнулся, ведь вся разведка
происходила исключительно с
помощью колдовского дальновиденья.
- Король Аларда
послал им предупреждение, но они не
желают куда-либо уходить. Победить
этих лошадок будет просто.
- Между прочим, «эти
лошадки» обладают разумом, - заметил
Борсар.
- Ну и что? –
огрызнулся маг. – Что они могут
противопоставить нашим мечам и
магии? Свои разумные копыта?
- Это будет не битва,
а бойня.
- Но они стоят между
нами и армией Аларда.
- Мы можем миновать
их и высадиться севернее.
- Ты знаешь, на
сколько это нас задержит? Хочешь
дать врагам время подготовиться и
встретить нас с распростертыми
объятиями?
Воин и маг
одновременно замолчали и
вопросительно посмотрели на
Главнокомандующую. Ларона
равнодушно взглянула на карту и
пожала плечами:
-
Уничтожим их.
***
16
день третьего месяца зимы
- Сколько же их здесь?
- Никто не
потрудился пересчитать, но ты и сам
понимаешь, что немало.
Верховный колдун
удивленно покачал головой не в
силах оторвать взгляда от
величественного зрелища
многомиллионной армии, собравшейся
на занесенной снегом равнине.
- Каждый раз я смотрю
и не могу поверить собственным
глазам, - Альнева стояла рядом с
Верховным колдуном и тоже задумчиво
смотрела на расстилавшуюся равнину.
Нотар усмехнулся.
- Знаешь, теперь я
стал уважать Эстера: собрать такое
количество народа и управлять им!
Хранительница
рассеянно кивнула, а ее взгляд в это
время скользнул куда-то в сторону.
Она нахмурилась, пытаясь что-то
разглядеть, затем хитро улыбнулась
и посмотрела на Верховного колдуна,
который продолжал наблюдать за
войском.
- Кажется, прибыла
королева Эвальда со своими воинами.
Нотар посмотрел в ту
же сторону и тоже увидел хрупкую
фигурку эльфийки верхом на красивой
гнедой лошади. Хозяйка леса как раз
остановилась, несколько воинов-эльфов
помогали ей спешиться, а впереди
стояла делегация людей.
- Пойду, встречу
королеву лесных эльфов.
Нотар сделал
несколько шагов вперед и начал
спускаться по камням с небольшого
холма, где стоял вместе со своей
Хранительницей. Внезапно он
остановился: перед глазами поплыл
кровавый туман, и Нотар покачнулся,
но на ногах удержался.
Одновременно с ним
то же самое почувствовали и все
остальные маги Аларда. Их сознания
наполнились молчаливыми криками, а
всё внутри наполнилось болью, но не
своей, а той, что испытывали тысячи
экракли.
Внешне они ничем не
отличались от благородных лошадей,
но все экракли обладали сапфировыми
глазами и разумом подобным
человеческому. Они помогали
алардийцам в кровавой войне против
Ротрама и Фокадана, но теперь не
пожелали оставить свои земли врагу.
Воины короля только собирались на
Кайте, поэтому не могли быть посланы
на помощь к экракли. Но никто и не
сомневался, что аогеляне предпочтут
проплыть дальше на север и напасть
на алардийцев с запад, не тратя
времени на бой с экракли.
Но люди Аогела
поступили иначе. И перед глазами
магов, наиболее чувствительных из
людей, проплывали картины смерти
мирного народа, не имевшего и не
знавшего вообще никакого оружия.
Сталь воинов
блестела на солнце и вонзалась в
незащищенную плоть
экракли, аогеляне ликовали, и
немногим из экракли удалось
спастись.
Над их землей витал
астральный запах боли, и все маги
тоже чувствовали ее. Это была агония,
но экракли отнюдь не просили о
пощаде и не укоряли людей. Нет,
гордые животные просто умирали не в
силах оставить землю, где они жили.
Никто из магов не
смог бы сказать потом, сколько
времени они наблюдали за гибелью
экракли, но не имели возможности
сделать что-либо из-за расстояния.
Наконец, чужая боль отступила, в
глазах прояснилось, и каждый колдун
снова обрел сам себя.
Только теперь Нотар
опустился на колени, стоять просто
не осталось сил. Он чувствовал себя
так, будто и сам несколько дней
участвовал в битве. Нотар тяжело
дышал, а по его щекам катились слезы.
***
30
день третьего месяца зимы
Лорд Пиор стоял у
широкого окна и смотрел на зимний
лес, который принадлежал ему.
Пожалуй, именно эта мысль и
нравилась ему больше всего. А что
плохого в том, что он – хозяин?
- И ты готов отдать
это всё Ему? – прекрасная жена лорда
сидела рядом и с грустью смотрела на
мужа.
- Как ты не понимаешь,
Виолона? – раздраженно ответил Пиор.
– Мне всего лишь требуется пустить
Его сюда, а потом наслаждаться
властью!
- Ты распахнешь
перед Ним врата, а через них Он
сметет весь Алард!
- Как ты не понимаешь?
Неужели ты не хочешь, чтобы наш сын
правил миром?
- Я хочу, чтобы наш
сын жил! – с горечью воскликнула
женщина и быстро вышла из комнаты.
Она прекрасно понимала, что раз ее
муж что-то решил, отговаривать его
бесполезно.
«Глупая женщина!» -
раздраженно подумал Пиор и снова
взглянул в окно. Именно там, в лесу,
он охотился около месяца назад и
встретил странного человека,
оказавшегося самим Каралом.
В Аларде Повелитель
мрака практически не имел силы, но
его помощь требовалась людям Аогела
в магии. Карал просил Пиора отдать
ему владения лорда, откуда
Повелитель мрака окажет поддержку
своим воинам, а когда те завоюют мир,
половина его будет принадлежать
Пиору.
Карал дал целый
месяц на размышления, но Пиор уже и
так знал ответ. Поэтому он, конечно,
послал своих людей на войну к королю,
но сам туда не поехал. Прежде всего
лорда интересовало свое
собственное благополучие и
благополучие его семьи.
Пиор родился в этом
замке, но он всегда хотел получить
во владение больше, чем просто
огромный лес. И теперь ему, наконец-то,
представилась такая возможность.
Неужели Виолона могла подумать, что
он от нее откажется?
- Ну, так что, ты
принял решение?
Пиор обернулся и
увидел, что он в комнате не один. В
удобном кресле сидел мужчина с
горящими черными глазами и темными
волосами. Он был оде в красивые
черные одежды, а на бедре висел
серебристый меч.
- Повелитель мрака, -
Пиор поспешно поклонился.
Карал нетерпеливо
махнул рукой, призывая лорда
подняться.
-
Пиор, мне не нужны церемонии. Я
просто хочу получить твой ответ. Что
ты решил?
Легкая улыбка
предвкушения коснулась губ лорда, и
он торжественно кивнул.
- Молодец, Пиор! –
рассмеялся Карал и поднялся со
своего места. – Но ты должен был
знать, что я никогда и ни с кем не
делю власти.
На лице лорда
отразились недоумение и ужас, а
Карал вскинул руки и начал
преображать лес, в который его так
гостеприимно впустили. Солнце
померкло, уступив место
неестественной луне и вечной ночи.
Деревья заскрипели и искорежились,
будто жуткой мукой. Люди
превратились в бесплотных
призраков, обреченных вечно жить в
мертвом лесу. Пронесся долгий то ли
крик, то ли плач Виолоны, когда она
сама стала призраком. Последним эта
участь настигла самого Пиора.
***
30
день второго месяца зимы
- Мы должны
уничтожить их! Где же твоя хваленая
магия?
Ларона была в ярости
и еле сдерживала взмыленного коня,
готового снова броситься в бой.
Черный шлем Главнокомандующая
держала в руках, и ее черные глаза
сверлили своим взглядом Равила,
который спокойно стоял перед ней.
- Я делаю всё, что
могу, - пожал плечами маг.
- Посмотри туда! – и
Ларона показала назад, где на
равнине лежали тела убитых воинов
после только что оконченной
очередной битвы. – Последний из
моих воинов делает не только мечом,
но и магией большей, чем ты,
проводящий всё время в тылу!
Равил и не пытался
отрицать слова женщины. Он
действительно находился позади
всей армии, где, как он заявил,
удобнее заниматься магией. Но пока
никакой пользы от колдуна не было.
- Карал обещал
поддержать меня, но пока я этого не
почувствовал, - возразил Равил.
Глаза Лароны
сузились, и она в ярости прошипела:
- Значит, ты
утверждаешь, что в твоих неудачах
виноват Повелитель?
Борсар, подъехавший
сзади, понял, что Главнокомандующая
разозлилась не на шутку, и поспешил
вмешаться.
- Что ты имеешь ввиду,
Равил?
- Только то, что
сказал, - едко ответил маг. – Очень
скоро Карал займет устойчивое
положение в Аларде, тогда сила нашей
магии существенно возрастет, и мы
сметем сопротивление Аларда.
Ларона хотела
сказать еще что-то, но тут раздался
звонкий клич трубы, возвещавший о
том, что враг начал новую атаку.
- Они вообще хоть
когда-нибудь спят? – выругалась
сквозь зубы Ларона и, надев шлем с
длинным черным плюмажем, поскакала
к началу войска, чтобы повести его в
бой. Борсар бросил последний взгляд
на Равила и последовал за
Главнокомандующей.
С громкими боевыми
кличами две армии столкнулись в
битве. Вскоре единственным, о чем
думали воины с обеих сторон бы л
простой принцип войны: убей или
будешь убит. В ушах звенела музыка
стали, ноздри щекотал запах крови, а
рука с оружием действовала почти
независимо от сознания, от которого
мало что зависело в данный момент.
Над головой
постоянно взрывались огненные шары,
летали драконы небесных эльфов и
трещали молнии, среди воинов летали
клочья черного и белого тумана, поле
боя постоянно озарялось вспышками и
всполохами. Люди Аогела
использовали магию по одиночке и
почти спонтанно, колдуны же Аларда
собирались небольшими группами и,
взяв в руки мечи, сеяли смерть среди
врагов как оружием, так и магией.
В какой-то момент
боя Борсар обнаружил, что сражается
рядом со своей Главнокомандующей.
Кони обоих давно погибли, к тому же
Ларона потеряла где-то свой шлем, и
ее черные волосы развевались на
ветру, вызванном колдовством какой-то
из сторон.
Внезапно перед
Главнокомандующей появился новый
противник: высокий мужчина,
которого окутывал ореол такой силы,
что не оставалось сомнений в том,
что он маг. Когда же Борсар заметил
рядом женщину с медальоном
Хранителя на шее, он понял, что
мужчина не кто иной, как Верховный
колдун.
Тем
временем Нотар выбил меч из руки
Лароны и приготовился нанести
последний удар, но в этот момент
перед ним вырос Борсар, чтобы
защитить Главнокомандующую,
которой он приносил присягу на
верность.
У Борсара не было
времени поднять меч для защиты,
поэтому оружие Верховного колдуна,
не останавливаясь, вонзилось в щель
между доспехами. Нотар выдернул
клинок, и мертвое тело упало к его
ногам.
Ларона,
даже не взглянув на убитого,
кинулась к своему оружие,
отброшенному достаточно далеко. Но
когда ее рука сомкнулась на эфесе
меча, и женщина повернулась, готовая
снова встретиться с колдуном, перед
ней был уже новый противник, а
Нотара вихрь битвы увлек куда-то в
сторону.
Бой шел до самого
вечера, пока обе стороны, изрядно
уставшие и потрепанные, не
остановили кровопролитие до
следующего дня. Нотар и Альнева
вместе шли к лагерю короля, когда
внезапно остановились.
- Ты почувствовал? –
спросила Хранительница.
Верховный колдун
кивнул.
- Этот честолюбивый
лорд сдался Каралу.
Они оба
одновременно повернулись к
видневшемуся лагерю аогелян,
прекрасно понимая, что значит такой
поворот событий.
- Что ж, - вздохнула
Альнева, - мы всё равно должны
победить тьму.
Нотар покачал
головой и, отвернувшись, устало
заметил:
- Не надо говорить
про тьму. Мы боремся с врагом, а тьму
мы должны победить внутри самих
себя.
***
1
день первого месяца весны
Увидев на рассвете
войско Аогела, алардийцы поняли, что
у них нет никаких шансов. Над
головами их противников летали
огромные существа с кожистыми
крыльями, отдаленно напоминающие
драконов. Между людьми и в воздухе
сновали демоны, призванные на
службу, убить которых обычным
оружием было невозможно. Вокруг
аогелян чувствовалась огромная
магическая энергия, способная
превратиться в нечто разрушающее.
- Мы пропали, -
побледнев, прошептал король Аларда.
Но алардийцы хотели
продать свою жизнь и землю как можно
дороже, поэтому прозвучал сигнал к
атаке, и две армии схлестнулись в
последней битве.
С первых же минут
верховный колдун понял, что если что-то
не предпринять, то очень скоро Кайт
станет морем крови.
Нотар повернул
своего коня и помчался в тыл войска
Аларда. Там он остановился и,
прикрыв глаза, растворился разумом
в окружающих людях.
Никогда раньше
Верховный колдун не подумал бы, что
такое возможно, но он чувствовал
каждого человека, находящегося на
Кайте. Нотар еще расширил границы
своего восприятия, и теперь перед
ним расстилался весь Алард. Но
Верховный колдун понял, что долго
так не продержится и решил
действовать быстро.
Он слился сознанием
со всеми магами Аларда, где бы они не
находились, и, объединив их энергию,
направил против войска аогелян.
Объединенная сила
сразу же убила множество
противников, в том числе и
Главнокомандующую Аогела. Нотар не
хотел гибели остальных, поэтому
направил энергию, чтобы перенести
оставшихся в живых врагов обратно в
Аогел.
И тут Верховный
колдун почувствовал сопротивление.
Карал всё еще хотел победить, к тому
же он терял позиции в лесу Пиора –
само место сопротивлялось власти
повелителя мрака.
Нотар чувствовал,
что силы и жизнь оставляют его. Но
всё же он сделал последнее усилие, и
мощь магов Аларда сломила
сопротивление Карала.
Уже умирая, Нотар
увидел лес Пиора, который избавился
от влияния Повелителя мрака, но
остался пристанищем призраков.
Увидел он и далекий Аогел, где
оказались выжившие аогеляне, и Кайт
с ликующей армией Аларда, и плачущую
эльфийку с дивными зелеными глазами.
А затем наступило забвение, и он
растворился в объятиях Тиарн.
|
