Фотография: Недорубова Ольга

- Откуда вы берёте персонажей и сюжеты для своих книг?
 

- На этот вопрос люди, которые пишут книжки, придумывают разные ответы. Правда состоит в том, что кроме как из себя, взять неоткуда. Поэтому все прекрасные вещи, всю мудрость человечества, все нежности и гадости, все дураков и подонков - всё приходится находить в себе.

- По вашим ощущениям, вы пишете в своих книгах о чём-то одном? Или про разное?
 

- По большому счёту, про одно и то же, конечно. Только очень разными словами.

- А о чём ваша последняя книга?
 

- Так зачем же я буду рассказывать? Книжка уже вышла! Читать её гораздо интереснее, чем слушать мои рассказы. Ну, если хотите, я могу открыть книгу и почитать вам её вслух.

- На ваш взгляд, она интереснее предыдущих?
 

- Откуда мне знать? Мы же разные люди. Если бы меня читали мои клоны, я могла бы предсказать, но это ведь не так... На самом деле, это самое любопытное и есть. Потому что "нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся" - и это не трагедия. Это граничит с открытием. Это очень совместная работа - литература. Автор даёт пас, но что происходит дальше: кто бьёт, кто стоит на воротах, кто промазывает - это уже зависит только от читателя.

- Почему вы не любите фотографироваться?
 

- О, не из каких-то мистических соображений. Просто обычная цифровая мыльница даёт не то цветоделение. И вы видите монстра с морковным лицом.
 

Это может привести к огромной человеческой трагедии. Мне много писем приходит, но однажды мне пришло письмо-катастрофа. Его написал совсем юный человек, лет 18-ти, студент-первокурсник. Он написал следующее: "Я увидел в интернете ваш портрет, и теперь не могу жить дальше. Не знаю, зачем мне жить, если у вас, автора моих любимых книг, такое лицо". Там была ссылка на фотку, сделанную случайной камерой. Это была картинка из морга. На ней у меня была багровая морда в страшном оскале (потому что я что-то вдохновенно объясняла), открытый рот, глаза выпученные - ужас, нереальный ужас. Я написала в ответ: "Не горюйте, на самом деле я выгляжу совершенно иначе". Но тот мальчик не ответил и с тех пор я переживаю за его жизнь.
 

Я могу его понять. Когда мне было 15-16 лет, мне тоже хотелось, чтобы все мои любимые писатели были прекрасны, как короли. Мне было бы обидно обнаружить, что человек, которого я представляла прекрасным, является багроволиким уродом.

- Как вам кажется, узнать, что вы женщина, для ваших читателей болезненно?
 

- Да. Особенно для девушек. Они понимают, что я никогда на них не женюсь, и думают, что это ужасно. Они не знают, как им повезло.

- Ваш роман "Мой Рагнарек" очень выбивается из ряда других - почему?
 

- Выбивается? Конечно, выбивается. Все мои книжки отличаются друг от друга. Я сама каждый день выбиваюсь из своей жизни, из своих представлений о себе.

- Ваши читатели, в основном, молодые люди?
 

- По-разному бывает. Некоторые говорят: "Мама с папой читали, я у них взял посмотреть". Некоторые говорят: "Мама с папой взяли у меня посмотреть и сказали "ой!". А некоторые семьями читают.

- Попадаются такие продвинутые родители?
 

- А дело не в продвинутости. Существуют самые прекрасные, умные, продвинутые люди, которые не могут читать мои книжки, и это нормально. Это не значит, что они дураки. Это не значит, что у меня плохие книжки. Просто люди разные. Внутренний ритм у них разный. Может так быть, что какого-то прекрасного, умного человека будет раздражать абсолютно всё, что я делаю, и это нормально. Я сама не люблю некоторых гениальных писателей-классиков. Того же Кафку, например, не переношу. У меня от него голова болит. Мы же не будем говорить, что Кафка писал плохие книжки. И едва ли дело в том, что я идиотка, ничего не способная понять. Просто именно от него у меня болит голова.

- Вам нравятся встречи с читателями?
 

- Мне очень не нравятся очереди за автографами. Ненавижу очереди, никогда в них сама не стою. Мне страшно неловко, что людям приходится стоять в очереди и ждать. Внутренне я рыдаю и скорблю. Я чувствую себя дефицитной колбасой, из-за которой страдают люди. Хочется разодрать себя на лоскуточки и всем раздать, чтобы все были счастливы. Но я не умею раздирать себя на лоскуточки.

- Какие книжки вам понравились за последнее время?
 

- Я в последние несколько месяцев дописывала эту книжку и составляла антологию лучших рассказов 2005 года, поэтому, честно скажу, кроме этих самых рассказов я почти ничего не читала. Некоторые из рассказов мне понравились больше, некоторые - меньше.

- А других открытий не было?
 

- У Джонатана Кэрролла вышло несколько новых книг. Я просто кэрролломан. Тут надо понимать, что Кэрролла, как и меня, по своим внутренним причинам, любят не все. Я, по своим внутренним причинам, Кэрролла очень люблю, и поэтому для меня это была большая радость. А ещё друзья прислали мне "Путь прилива" Майка Суэнвика. И вот этот "Путь прилива" Суэнвика был совершенно прекрасен. Там гениальный финал.

- Что вы посоветуете тем, кто сам хочет писать?
 

- Пробовать. Так и эдак. Понимаете что: у меня с писанием - не писанием дело обстоит вообще-то довольно строго. Я считаю, что если человек может не писать, то и не надо. Не такое это великое дело, чтобы непременно быть для каждого второго делом жизни. Писать надо тогда, когда нет сил этого не делать. А когда нет сил этого не делать, нет вопроса, как это делать: человек садится и пишет, как бог на душу положит.

- А если не получается?
 

- Самое главное, не отчаиваться. Потому что мы каждый день разные, и если не получилось вчера, это не значит, что не получится завтра. Спокойнее надо к этому относиться. Пробовать бесконечно. И как можно меньше верить близким людям. Потому что одни близкие нас ругают за всё только потому, что они близкие, а другие нас хвалят за всё только потому, что они близкие. Не надо верить никому, кроме собственного внутреннего ощущения, - вот это важно.

- Только пробовать - и всё?
 

- Что, дурацкий совет? Но это чистая правда, а правда часто выглядит по-дурацки, что с этим сделаешь. Есть ещё один вариант ответа на ваш вопрос: откройте первую попавшуюся книгу на произвольном месте и прочитайте, что там написано.